СИМОНЕНКО: «Мы ездили до тошноты, и изнеможения»

Каждый год в спорте появляются десятки новых чемпионов мира. Но почему-то одних мы забываем, едва стихают звуки фанфар, а других помним еще долго после завершения карьеры. Побеждать красиво - это тоже талант. И награждает им природа, как правило, людей, умеющих ставить на карту все, ради достижения цели. Правда, и находиться рядом с таким неординарными личностями порой очень непросто.

Каждый, кто хоть немного разбирается в велоспорте, понимает, что для гонщика тридцать лет - это не возраст. Тем не менее, едва разменяв четвертый десяток, трехкратный чемпион мира, серебряный призер Олимпиады-2000, обладатель орденов «За заслуги» II и III степени, почетный житель Кировограда Александр Симоненко исчез с трека. Последним его стартом стала командная гонка на этапе Кубка мира в 2005 году. Симоненко остается самым титулованным спортсменом в истории украинского велотрека. Ни до него, ни после никому из наших гонщиков не удавалось выиграть королевский вид программы мировых первенств. Александр, напомним, стал чемпионом мира в индивидуальной гонке преследования в Антверпене-2001. А сколько было командных медалей - золото 1998-го и 2001 годов, серебро 1995 и 1997-го. Пиком карьеры Симоненко, безусловно, стала Олимпиада в Сиднее, где он вместе с Александром Феденко, Сергеем Чернявским и Сергеем Матвеевым поднялся на вторую ступеньку пьедестала.

Последние пару лет мы все чаще вспоминаем эти имена. Просто нынешнее поколение не балует успехами. Хотя отдадим ребятам должное, они привезли три бронзовые награды с первого в этом сезоне Кубка мира в Манчестере. О том, почему упали результаты у нашей команды и о своей жизни после спорта корреспонденту «СЭ» рассказал Александр Симоненко.

ЗА 6 МЕСЯЦЕВ СБРОСИЛ 30 КИЛОГРАММОВ

-Сколько раз вы садились на велосипед после того, как завершили карьеру?
-Очень много. Только в этом году, начиная с мая, накатал 6860 километров. А последние три месяца вообще чуть ли не каждый день выезжал на шоссе. Ни в каких соревнованиях не участвую, катаюсь для себя на байке. Решил избавиться от лишнего веса, который набрал после того, как перестал заниматься спортом. А набрал порядочно. Во-первых, работа к этому располагает, во-вторых, ногу поломал. Не было времени поддерживать форму. А вот сейчас решил заняться собой и за шесть месяцев сбросил тридцать килограммов. Хотя никто не верил, что это возможно.
 
- В кресле заместителя председателя облсовета ФСО «Динамо» вы себя чувствуете также комфортно, как в седле?
-Не так комфортно, конечно. Вообще, моя официальная должность - главный тренер спортивного комитета Государственной пограничной службы. Я подполковник пограничных войск. В «Динамо» же работаю на-общественных началах. Рабочий день у меня ненормированный. В основном занимаюсь организационными вопросами, отслеживаю результаты спортсменов. К примеру, сейчас в нашей штатной спортивной команде Владимир Дюдя, Владимир Рыбин и Сергей Лагкути.

-Оказавшись по другую сторону баррикад, вы еще больше стали уважать труд спортсмена или же другими глазами посмотрели на роль функционера в спорте?
-Конечно, другими глазами посмотрел на работу чиновника. Много бумажной волокиты и не видно плодов труда. Когда садишься на велосипед, то потом можешь сказать, сколько километров накатал. Или, к примеру, на одних соревнованиях занял пятое место, а на других - четвертое, раньше преследование ехал за пять минут, а сейчас за 4.50. Иными словами, есть какой-то прогресс или регресс. А в кресле чиновника ни того, ни другого не видно. Например, сегодня я пошел оформлять договор на землю, завтра буду составлять смету для проведения соревнований, послезавтра рассматривать вопросы финансовой поддержки спортсменов или решать кого призывать в армию.

-Не скучно?
-Скучать некогда. Сегодня с восьми утра на работе.

-Британец Пол Маннинг, с которым вы встречались в полуфинале командной гонки на Играх-2000, стоял на высшей ступеньке пьедестала в Пекине. Олимпийский чемпион Сиднея Роберт Бартко был в составе немецкой сборной, которая боролась с нашей командой за бронзу на этапе Кубка мира в Манчестере. А ведь эти гонщики ваши ровесники. Не хотели или не могли продлить свою спортивную карьеру?
-Этот вопрос до сих пор для меня является болезненным. И пусть лучше на него ответит главный тренер сборной Украины Виктор Осадчий. Скажу только, что если одним людям позволялось оступаться и десять раз, то мне, как оказалось, ни разу нельзя было.

-Вы считаете, что не полностью реализовали себя в спорте?
-Нет, я так не считаю. Того, чего я мог добиться, я добился. Другое дело, что я хотел бы еще поездить. Но у нас сегодня ты нужен команде, а завтра тебе уже нашли замену. Только вот эта замена до сих пор почему-то никак не может выйти на те результаты, которые мы показывали больше десяти лет назад.

-Значит, если бы была более благоприятная обстановка в сборной и в стране, вы бы продолжали выступать?
-Может быть и продолжал. Ведь почему все получилось так, как получилось? Украинская сборная пропустила чемпионат мира 2003 года. Мы выиграли командную гонку на этапе Кубка мира в Южной Африке. Кстати, я там выступал с воспалением легких. Но ни одного из украинских спортсменов не отправили на соревнования в Мексику. Это была ошибка функционеров, которые вроде бы так хорошо и усиленно работают в Киеве. Нас просто не допустили к главному старту сезона, из-за того что мы не приняли участие во всех этапах Кубка мира. Ведь именно по результатам чемпионата мира можно и нужно было формировать сборную на Олимпийские игры в Афинах, а не делать выбор, опираясь на выступления спортсменов на чемпионатах Европы и Кубках мира. А сделали именно так. У меня, к примеру, после летнего чемпионата Украины 2003 года был всего один старт на треке. Разве можно делать выводы о готовности человека по одному старту и не брать его из-за этого на Олимпиаду? Я просил провести прикидку на сборах, как поступают в подобных случаях. Но в ответ услышал: мы знаем, что делаем. В Афинах Украина осталась без медалей. Золото команде не светило, но третье место железно было нашим при том потенциале и тех результатах, которые показывали тогда Дюдя, Матвеев, да и Кононенко с Полатайко. Дюдя, кстати, при определенном раскладе мог побороться и за более высокую позицию и в индивидуальной гонке.
 
ОТЕЦ НЕ УВИДЕЛ МОИХ ПОБЕД НА ЧЕМПИОНАТЕ МИРА

-Гонки вам часто снятся?
-Когда занимался спортом, вообще не снились. А вот сейчас начали, хотя я вроде бы и не думаю о соревнованиях. Во сне не участвую в гонках, смотрю за тем, как ездят другие - в роли зрителя или механика.

-Традиционно осенью в Кировограде проходят Всеукраинские соревнования по велоспорту, посвященные памяти вашего отца, заслуженного тренера Украины Сергея Симоненко. Сколько участников удалось собрать в этом году?
-Около двухсот. Мы проводим эти соревнования с 1996 года. Стараемся привлечь людей, которые могут оказать финансовую поддержку. По крайней мере, дети у нас никогда не остаются без призов и подарков. В этом году я не смог присутствовать на гонках, они проходили в День города. А я, как почетный житель Кировограда, был задействован в других мероприятиях. Но там был мой младший брат.

-Скажите, почему весь мир знает велогонщика Александра Симоненко, а вот его брат Юрий известен лишь узкому кругу специалистов в Украине?
-Юра был не слабее, а может даже сильнее других гонщиков. Но его почему-то не брали на сборы в Италию. Получалось, что он дома готовился к чемпионату Украины. А тут и там - это совершенно разная подготовка. Его подключали к сборной во второй половине сезона, когда мы уже готовились к чемпионату мира, а он работал, чтобы нас раскатить. Почему так происходило, я объяснить не могу. Юра выигрывал чемпионат Украины, участвовал в чемпионате Европы. В 2003 году закончил выступать.

-Не будь ваш отец тренером по велоспорту, вы бы оказались на треке?
-Думаю, никакого отношения к треку не имел бы. Я с детства ходил с отцом на тренировки и соревнования. Сам на обычном велосипеде катался, а вот на шоссейном до педалей не доставал. В семь-восемь лет был маленький, пухленький. Отец посоветовал мне пойти в секцию классической борьбы. Но когда на уровне спортивной школы я всех своих сверстников поборол, мне стало там скучно. На какие-то другие соревнования мы за два года ни разу не выезжали. Потом стали меняться тренеры. В девяностые годы люди уходили в коммерцию. А ведь в спорте многое зависит от тренера, от того привьет ли он тебе трудолюбие и желание побеждать.

-Если у вас с детства была предрасположенность к полноте, как же вам приходилось работать над собой, чтобы держать себя в форме для выступлений на треке?
-Этого никто не знает, кроме меня самого. Тренировки, диеты. Если вечером другие спортсмены катались для восстановления, то я дополнительно себя нагружал. Только после этого вес начинал потихоньку уходить. Рост у меня 180 сантиметров, а весил я на Олимпиаде 2000 года 73,5 - 74 килограмма. Это было идеальное соотношение для меня.

- Насколько сложно было быть сыном Сергея Симоненко - известного тренера, а в свое время члена сборной СССР?
-Отец, к сожалению, не видел наивысших моих достижений, побед на чемпионате мира. Уже тринадцать лет, как его нет. Папа не вел мой тренировочный процесс. Помогал только, когда я в межсезонье приезжал домой в Кировоград. Но советы его, человека, прошедшего советскую школу, были очень ценны. Вообще, меня никогда не нужно было заставлять или контролировать. Живу по принципу: вижу цель - не вижу препятствий. Честно признаюсь, я мог себе позволить спустя рукава подойти к чемпионату Украины. Неинтересно мне там было. Но на чемпионат мира у меня совершенно другой настрой был.
 
ЧМЫРУК СКАЗАЛ: «С ЭТИМИ ЧАЙНИКАМИ РАБОТАТЬ НЕ БУДУ»

-С Дмитрием Чмыруком вы быстро общий язык нашли?
-В период становления отношений было очень тяжело. Что мы только не пережили с ним. Ругались, даже до мата доходило. Кстати, а вы сами когда-нибудь общались с Дмитрием Архиповичем или, может быть, вам о нем рассказывали другие спортсмены?

-Владимир Дюдя говорил, что доверяет этому человеку даже больше, чем самому себе и что на соревнованиях одно его присутствие придает уверенности.
-Наверное, Дюдя прав. Человеку слабому, расхлябанному, не любящему дисциплину, с таким тренером приходится очень тяжело. После школы Чмырука ты либо становишься сильным спортсменом, либо вообще бросаешь тренироваться. История нашего с Дмитрием Архиповичем знакомства довольно интересная. Мы начали работать с мая 1988 года. Увидев меня и моего друга Александра Буртника, он сказал: «Что это за два чайника, которые без своих велосипедов приехали на трек? Разве можно их на сборы оставлять? Я с ними работать не буду».

- Украинские спортсмены старшего поколения рассказывают о том, какие трудности объективные и субъективные им приходилось преодолевать, чтобы попасть в сборную СССР. Как на развитие вашей карьеры повлиял распад Союза?
-А я прессинга не почувствовал. Потому что как гонщик был востребован всегда, даже при Союзе. С 1990 по 1991 год успел стать пятикратным победителем первенств СССР. Я выигрывал не на шоссе, а в трековых гонках на время, где есть только ты и секундомер. Любые закулисные игры исключены. В свое время меня даже звал к себе в команду Александр Анатольевич Кузнецов. В Санкт-Петербурге уже в 1991 году был хороший инвентарь, предоставлялась возможность выезжать за границу. А у Чмырука тренировались на старых велосипедах. У меня была одна веломайка. Я сам себе покупал комбинезон, каску, велотуфли и даже колеса.

-Почему же не приняли приглашение?
-Молодой был и «зеленый». Честно, говоря, побоялся сам ехать в Санкт-Петербург из Москвы. Нужно было подать документы в институт. А я на тот момент только и умел, что крутить педали, и был далек от того, чтобы организационными вопросами заниматься. К тому же был фанатом. Не представлял, как это я пропущу тренировку по такому поводу. Решил, лучше буду готовиться к чемпионату мира среди юниоров, в котором, кстати, так и не принял участие. Летом 1991 года в стране не нашлось валюты, чтобы отправить нас в США. Цвета сборной Союза там защищали гонщики из Санкт-Петербурга. Команда Кузнецова, в которой уже тогда были профессионалы, поехала за свой счет. Хотя в ее составе был разве что один гонщик, который со мной соперничал на равных, остальные слабее. Но они стали чемпионами мира. А уже в 1992 году мы поехали на мировое первенство в Афины самостоятельной командой. И привезли оттуда первые в истории независимой Украины медали по велотреку - всего четыре. Я стал серебряным призером в индивидуальной гонке преследования и вторым в гонке по очкам.

ДРУЗЬЯ-БОЛГАРЫ НЕ ПОСТАВИЛИ КОСТЬ НА МЕСТО

- А что это за страшная автомобильная авария в Болгарии, из-за которой вас чуть не списали в тираж?
-Мы ехали на гонку в Турцию. Дорога была сложная. Дмитрий Архипович не справился с управлением - и мы вылетели в овраг. В машине было два тренера - Чмырук и Степаненко, и семь спортсменов - Андрей Яценко, Сергей Матвеев, Дмитрий Щепак, Сергей Гапич, Сергей Чернявский, Дмитрий Толстенков и я. Яценко сломал палец, но уже через месяц смог принять участие в чемпионате Украины. У меня же после перелома берцовая кость на ноге целый месяц не срасталась. Друзья-болгары не поставили ее сразу на место. Являясь одним из первых номеров сборной, я вынужден был пропустить целый год.

-Говорят, друзья познаются в беде. Проверили эту народную мудрость на себе тогда?
-Врагов в спорте у меня никогда не было, разве что соперники. Не считать же тех людей, которые не верили, что смогу вернуться когда-нибудь на трек, врагами. Мне все сочувствовали. Дмитрий Архипович помогал, и в сборной продолжали платить зарплату. Ребята приходили в гости, звонили.

-Что было сложнее: восстановиться физически или же заставить себя самого поверить в то, что вы снова сможете вести полноценную спортивную жизнь?
-Нелегко мне было во всех отношениях. Мне очень помог психолог Арнольд Михайлович Гринштат, который, к сожалению, в этом году ушел из жизни. Познакомил нас в свое время Чмырук. Подход Гринштата состоял в том, что человек должен восстанавливаться при помощи физических нагрузок. Еще в тот период меня очень поддерживал отец.

- Сколько времени прошло со дня аварии до того момента, когда вы вместе с Дмитрием Толстенковым, Богданом Бондаревым и Сергеем Матвеевым поднялись на пьедестал почета чемпионата мира в Колумбии-1995?
- В аварию мы попали 2 апреля 1994 года, а чемпионат мира проходил в конце сентября 1995-го. Но на пьедестал впервые после перелома я поднялся раньше - на январском чемпионате Украины. Дмитрий Архипович тогда подошел и сказал: «Поздравляю с возвращением».

-А вы бы могли первый чемпионский титул завоевать раньше, не случись обидного падения в финальном заезде на первенстве мира в Перте-1997?
-Мы на момент падения проехали три километра и выигрывали 1,7 секунды у сборной Италии. За три с половиной круга такое отставание не отыгрывается. Хотя итальянцы потом и говорили, что они бы все равно выиграли, мол, методика такая. А что они могли сказать: «Спасибо, что подарили нам победу»?

-А по чьей вине произошло то падение?
-Могу сказать точно, что моей вины не было. Клименко дал смену, а Феденко начал падать. Я в тот момент сидел на третьей позиции, а на четвертой был Матвеев. В командной гонке спортсмены едут на расстоянии трех-пяти сантиметров друг от друга, на скорости 60 километров в час. Когда перед тобой кто-то падает, сманеврировать невозможно. Получился эффект домино. Хорошо, что никто серьезно не пострадал, отделались легкими ожогами. Кстати, это случилось 31 августа, в тот же день, когда разбилась принцесса Диана. Тогда еще по Euronews показывали ее помятую машину, и как украинская команда падает на чемпионате мира - картинка красивая была.
 
У МЕНЯ ТЯЖЕЛЫЙ ХАРАКТЕР - И Я ЭТОГО НЕ СКРЫВАЮ

-Какая победа в командной гонке была для вас более значимой - в Бордо-1998 или в Антверпене-2001?
-В Бордо, потому что мы все-таки доказали, что падение в 1997-м было вызвано форс-мажорными обстоятельствами.

-После победы в Бордо-1998 украинская команда остановилась в шаге от пьедестала на предолимпийском чемпионате мира в Берлине. Тот результат не заставил спортсменов усомниться в своих силах, а тренерский штаб задуматься в правильности методики подготовки?
-В Берлине мы должны были занять место не ниже второго. Но во время полуфинала с французами у меня всю дистанцию хрустела цепь - недоработка наших механиков. Вместо того чтобы сконцентрироваться на гонке, я все четыре километра думал, как бы не упасть. Естественно, после финиша задал вопрос: кто так велосипеды готовит и сказал, что за третье место не хочу ехать. Кроме того, нужно было выступить другому человеку Руслану Подгорному. Пожалуйста, я не буду лезть в команду. Украинская сборная стала тогда четвертой, хотя должна была быть, минимум, второй.

-Боюсь даже представить, как на ваше заявление отреагировал тренерский штаб сборной Украины?
- Утром на собрании сказали: в том, что мы остались без медали, виноват Симоненко.

-Наверное, вы были очень неудобным для тренеров спортсменом?
-Смотря, что понимать под словосочетанием «неудобный спортсмен». Да, у меня тяжелый характер, и я этого не скрываю. Дело же не в характере. Нужно называть вещи своими именами: белое белым, черное черным. Подобных ситуаций за годы выступлений было немало. На Олимпиаде 2000 года я сказал  главному тренеру сборной Украины Виктору Осадчему, что на той передаче, на которой он настаивает, я не доеду четвертый километр. Она слишком большая для меня. Виктор Петрович ответил: «Посмотри сколько у тебя километража в ногах, поверь, ты ее прокрутишь». В итоге произошло так, как я и предполагал. После трех километров у меня был третий результат, а дальше я просто остановился, заняв в итоге шестое место. На следующий год на чемпионате мира в Антверпене Виктор Осадчий предложил мне самому выбрать передачу - и я выиграл.

У БРИТАНЦЕВ БЮДЖЕТ БОЛЬШЕ, ЧЕМ У ПРОТУРОВСКИХ КОМАНД

-Как распределялись функции в сиднейском квартете, как обращались друг к другу спортсмены в команде, где было два Александра и два Сергея?
-Разгоняющим в основных заездах был я. Скорость задавал такую, что люди потом себя чувствовали очень комфортно. А обращались просто. Феденко - Федя, Матвеев - Матвей, Чернявский - Чернява, а я всегда был Симон.

-Как вы думаете, будь у вас больше часа на восстановление перед финалом или же не сдайся французы немцам без боя в полуфинале, мы бы могли сегодня говорить не о серебре, а о золоте Сиднея?
-Конечно, могли бы. Я даже думаю, если бы мы попали в один полуфинал с немецкой командой, то результат был бы совсем другой. Мы установили мировой рекорд - 4.00,9, превзойдя результат итальянцев 1996 года. Наши соперники англичане проехали за 4.02. А немцы выиграли свой полуфинал со временем 4.05. Увидев спину соперников, они уже не напрягались. Если мы просто лежали после заезда с британцами, то для немецкой команды полуфинал прошел как разминка. Думаю, если бы они встретили более серьезное сопротивление со стороны французов, то потом не побили бы наш мировой рекорд.
 
 - Скажите, а вы могли представить, что пройдет каких-то восемь лет, и победу на Олимпиаде в Пекине принесет результат - 3.53,314?
-3.56-3.57 - еще можно было спрогнозировать. Но то, что показали британцы, это очень быстро.

-Как считаете, это результат того, что удалось собрать четырех очень сильных гонщиков, правильно построить подготовку или же мы имеем дело с тем, о чем без доказательств не принято говорить вслух?
-Это совокупность всех факторов. В сборной нормальная обстановка, спортсмены друг друга поддерживают. Тренировочный процесс поставлен на соответствующем уровне. И потом, если состав меняется, а команда все равно также быстро едет, значит, дело не только в фармакологии. Лондон серьезно готовится к Олимпийским играм-2012. Не знаю, правда ли это, но говорят, что у сборной Великобритании по велотреку финансирование больше, чем у некоторых протуровских команд.

-А вы сами поддерживаете жесткую политику ВАДА по отношению к велоспорту?
-Контроль обязательно должен быть, но нельзя же бесцеремонно вторгаться в личную жизнь. Сейчас спортсмен все время должен сообщать о своем местонахождении антидопинговой службе и его могут дисквалифицировать уже за то, что он не оказался там, где сказал. Мы регулярно сдавали пробы на соревнованиях, проверяли нас за две недели до Олимпиады в Сиднее. Но домой, как сейчас, не наведывались.

НА ОБРИ СМОТРЕЛИ, КАК НА КЛОУНА

- На чемпионате мира в Антверпене-2001 вы не просто выиграли золото, а догнали и обогнали в финале олимпийского чемпиона Йенса Леманна. Скажите, это сделало вкус победы еще более сладким?
-Наверное, да. Правда, награждали меня под какие-то фанфары. Леманн и Штейнвег тоже были в шоке от этого. Видно, никто не рассчитывал, что я выиграю. Хотя мы ведь не в XIX веке живем, за пять минут в интернете можно скачать все, что угодно, в том числе и гимн Украины. На следующий день передо мной извинились, попросили не раздувать скандал и пригласили на повторную церемонию награждения.

-А вас за время выступлений на международной арене много раз во время индивидуальной гонки догоняли соперники?
-Конечно, было такое. На первом моем взрослом чемпионате мира в норвежском Хаммере в 1993 году меня догнал Грэм Обри. От меня тогда многого не требовали - проехать на свое пятнадцатое место. А англичанин как раз бил мировые рекорды и стал впоследствии чемпионом. Тогда никто не понял, что это за спортсмен и откуда он взялся. Обри раньше не занимался велоспортом. А его велосипед был больше похож на веломобиль. Руль, словно от байка, и он на него ложился всей грудью. На Обри смотрели, как на клоуна. Пока он результат не показал такой, что все за голову схватились и начали подавать протесты. После этого случая международная федерация ввела элементарные ограничения на конструкцию велосипеда. Кончик седла не должен доставать до каретки, руль не может больше, чем на 13 сантиметров выступать за ось переднего колеса. Рама должна состоять из двух треугольников. Колеса иметь 27-дюймовый диаметр.
 
- В художественном фильме «Летучий шотландец», основанном на реальных событиях из жизни Грэма Обри, главный герой проявляет не только неординарный конструкторский подход, но и признаки психического расстройства.  При непосредственном контакте с этим спортсменом было заметно, что он подвержен депрессивным проявлениям?
-Если бы вы увидели Обри, то сразу поняли, что у этого человека не все в порядке со здоровьем. Не только в фильме, но и в жизни, насколько мне известно, он был подвержен суицидальным настроениям.

- Через год после вашей победы в Антверпене на чемпионате мира в Копенгагене с Йенсом Леманном встретился Владимир Дюдя. Вы что-то подсказывали младшему товарищу по команде перед заездом за бронзу или же в гонке преследования никаких премудростей нет - просто крути педали что есть мочи?
-Многое зависит от того, как спортсмен подошел к заезду. Я причину поражения Дюди вижу в том, что он сильно выложился в полуфинале. Леманну выход в следующий круг дался легче. Кроме того, Дюде тогда было всего 19. Молодой, спортивной зрелости еще нет. Немец в силу своего опыта смог более грамотно распределить силы.

-Как вы думаете, почему при всей своей одаренности, Владимир Дюдя до сих пор имеет только одну награду чемпионата мира (бронзу в командной гонке в Бордо-2006) и не может похвалиться высокими местами на Олимпиадах?
-Потому что он не прислушивается к тому, что ему говорят. Приведу пример последнего чемпионата мира в Польше. Я ездил туда как зритель. В заключительный день соревнований разыгрывались медали в омниуме - дисциплине, состоящей из пяти видов. Мы рассказали, во сколько прийти на трек, как размяться. Дюдя все сделал с точностью до наоборот. В итоге не так разогнался к двухсотметровке, показал 11,283.
Хотя у него были лучше результаты в этой дисциплине. Проедь он на одну десятую быстрее, стал бы не тринадцатым, а восьмым. И тогда мог бы побороться за звание чемпиона мира. А так в итоговом протоколе занял свое законное четвертое место, как он довольно часто это делает в последнее время.

- Он очень расстроился, оказавшись в шаге от пьедестала?
-Не знаю, как он, а я - да. По-моему мне было больше за него обидно, чем ему самому.

-Владимир Дюдя вспоминал, как после чемпионата мира в Пальма-де-Майорке-2007 вы сказали ему: «Эта неудача сделает тебя только сильнее». И в бытность спортсмена не принимали поражения слишком близко к сердцу или же умение извлекать уроки из негативного опыта пришло с годами?
- Я всегда близко к сердцу принимал поражения. Но не носил переживания в себе. Анализировал неудачное выступление, переступал через него и шел тренироваться дальше.

-Дюдя в знак благодарности за поддержку потом посвятил вам свою победу на чемпионате Украины. А вы когда-нибудь делали нечто подобное для кого-то?
-Подъехать и сказать: «Это тебе посвящается»? Нет такого не было. Было немного другое. Виктор Осадчий как-то перед стартом на чемпионате мира сказал мне: «Подумай, как ты шел к этому, вспомни отца, как бы он хотел увидеть твой успех». Не знаю как на других, а на меня такие слова психологически очень действовали. Виктор Петрович умел настроить на правильную волну. Несмотря на все трения, которые у нас были в спорте, я благодарен судьбе за то, что она свела меня с такими людьми, как Осадчий и Чмырук. Они сыграли очень важную роль в моем становлении как личности.

ЕЗЖУ В МАРШРУТКАХ И НЕ ВИЖУ В ЭТОМ НИЧЕГО ЗАЗОРНОГО

-Наши мужчины возвращались с пустыми руками с последних двух чемпионатов мира в Манчестере и Прушкуве и Олимпиад в Афинах и Пекине. Виктор Осадчий объясняет это отсутствием треков в стране и ограниченным выбором спортсменов. Вы согласитесь с главным тренером сборной или же у вас есть свое мнение на этот счет?
-Соглашусь, скорости выросли очень сильно. Наша сборная за трековой подготовкой вынуждена ездить в Белоруссию. Платить там деньги. А детей готовить и отбирать негде. Какой-никакой бетонный трек был в Симферополе. Уже его нет. В Киеве соревнования тоже не проводят, слишком дорого обходится проживание в столице. Сам трек находится в центре города и на него из соседних домов бросают мусор.

-Но ведь умудрилась же как-то завоевать бронзу на Олимпиаде в Пекине Леся Калитовская?
-В женском велоспорте и конкуренция, и результаты все-таки скромнее, чем у мужчин. Девочек можно выкатать и в наших условиях. Чтобы показывать такое время, как 3.53, нужно работать на высоких скоростях, а не кататься по старому треку во Львове. Я думаю, что там никогда не проедут четыре километра быстрее, чем за 4.05. Даже лучшую команду в мире собери. Во-первых, геометрия не позволяет, во-вторых, зимой там даже холоднее, чем на улице. Температура внутри от силы плюс три, а ты в трусах выходишь на старт. В ватном костюме же не поедешь. Конечно, многое зависит еще от человека. Калитовская, вероятно, сама по себе личность сильная. Дюдя при правильном подходе тоже мог быть с медалью. Занимает же он четвертые места на чемпионатах мира, уступая какие-то десятые призерам. А вообще в украинском велоспорте очень серьезные проблемы, и я в этом полностью согласен с Виктором Осадчим.

-Золото чемпионата мира в Антверпене-2001 вы выиграли уже вместе с Любомиром Полатайко, на этапах Кубка мира выступали в одной команде с Романом Кононенко, Виталием Попковым, Максимом Полищуком. Что можете сказать о потенциале этих спортсменов?
- Я считаю, что они уже никогда в жизни не проедут командную гонку, быстрее, чем за 4.02. Тогда, когда они ездили со мной, им было по двадцать. Но со временем скорость притупляется, идет только выносливость. Над тем, чтобы отодвинуть скоростной порог, этим людям нужно было работать раньше, а не сейчас, когда им уже по 28.
 
-Почему, на ваш взгляд, не удалось сохранить команду сиднейского образца до Игр в Афинах?
- Виктор Петрович Осадчий понадеялся на чемпионов Европы-2002. Только не учел, что эти люди показывали высокие результаты только тогда, когда им ехалось. Знаете, иногда утром такое хорошее настроение, что готов летать. А бывает, встанешь не в духе - и ничего не хочется делать. В спорте же нужно ехать даже когда ты не можешь. А некоторые наши спортсмены этого делать не умели. И к моим советам, как нужно выкладываться на тренировках, прислушиваться не хотели. Более того, на соревнованиях позволяли себе высказывания вроде: «Увидел, что проигрываем и решил, а зачем я буду работать». Для меня это все равно, что предательство. Если уж бросил команду, так хоть не говори об этом. Лучше соври, что заболел. В этом году на чемпионате мира в Польше, Любомир Полатайко ко мне обратился: «Саша, ну объясни, почему так?». Я говорю: а ты помнишь, как мы тренировались, как ездили до изнеможения, до тошноты. Вы сейчас как работаете? Он отвечает: «Зимой в щадящем режиме, мягонько подходили к сезону». А в спорте мягонько нельзя, не пролив пота и крови, ничего не добьешься.

-Но ведь планы подготовки составляют не сами спортсмены?
-Я в тренировочный процесс не вмешиваюсь. У меня никто совета не спрашивает. Хотя главный тренер как-то говорил мне, мол, приезжай к нам, поделишься опытом, нужно помогать друг другу. Но дальше разговоров дело не пошло.

-Вы поддерживаете связь со спортсменами, вместе с которыми стояли на пьедестале в Сиднее? Когда в последний раз собирались вчетвером?
-Общаюсь со всеми. Чернявский - частный предприниматель. Кроме того, возглавляет Винницкую федерацию велоспорта. Феденко тоже помогает проводить гонки у себя в Черкассах. А вообще у него свое кафе. Матвеев продолжает выступать, в данный момент за команду ИСД. Мы с ним неделю назад виделись. Седьмого ноября должны были собраться все вместе на мероприятии, которое проводит черкасское отделение НОК Украины. Но из-за эпидемии гриппа встречу пришлось отложить на неопределенный срок.

- Во многих западных странах, в той же Италии, олимпийская медаль не считается высшей точкой в карьере велогонщика. Куда престижнее выиграть, к примеру, «Тур де Франс». Я уже не говорю о финансовой составляющей успеха на шоссе. Вас никогда не привлекала карьера профи?
-Профи - это прежде всего коммерческие старты. Пусть те же итальянцы попробуют выиграть там, где нет денег. Мы в свое время договорились с Виктором Осадчим, что никаких метаний не будет. И сконцентрировались на треке. Я шоссе использовал только в процессе подготовки и никогда не рассматривал возможности перехода в профи. Хотя ездил неплохо. Олимпийская медаль и звание чемпиона мира значили для меня гораздо больше, чем финансовая составляющая. У меня нет и никогда не было желания разбогатеть. Что заслужил, то и имею. Я очень благодарен председателю спорткомитета Государственной пограничной службы Украины Николаю Сергеевичу Подоляку, который в 1995 году взял меня на должность инструктора в штатную команду и после окончания спортивной карьеры не выкинул на улицу, помог трудоустроиться. Живу честно, порядочно, как меня научили. Совершенно спокойно езжу в маршрутках и не вижу в этом ничего зазорного. Нет у меня машины сегодня - и не надо. Завтра куплю или послезавтра, когда заработаю.

Анна САВЧИК, газета «СЭ в Украине»