Евгений ЗУКИН: Опыт работы с Минспорта после прихода Гутцайта – негативный

С началом полномасштабной войны россии против Украины украинский теннис пережил ряд потрясений. Это и уничтоженный центр в Ирпене, и пауза в карьере Элины Свитолиной, и решение Сергея Стаховского и Александра Долгополова отправиться на войну, защищать свою страну.

Обо всем этом Sport.ua поговорил с вице-президентом Федерации тенниса Украины Евгением Зукиным.

Если можем заработать от участия в турнирах, нам легче оставаться на плаву

– Как сегодня функционирует Федерация тенниса Украины в условиях военного времени и насколько ваши возможности сегодня стали скромнее?
– Наши возможности стали сильно скромнее. Нет государственного финансирования – это факт. Хорошо это или плохо, каждый должен решать для себя сам. Я решаю для себя, что это хорошо. Потому что спорт высших достижений должен научиться как-то самостоятельно выживать в этих условиях, что мы и пытаемся делать. Наша задача – выживать, сохранять организацию, максимально сохранять тех игроков, которые уже у нас есть, помогать лучшим из них, для того, чтобы они продолжали выступать под украинским флагом и имели возможность добиться тех целей, которые они сами ставят в теннисе.

– Получается, сейчас Федерация живет только за счет спонсоров?
– Да. Есть так называемая гуманитарная помощь: ITF учредил фонд, 100 тысяч долларов. И этот фонд мы благополучно потратили. Теперь ходим просим, чтобы кто-то смог нам чем-то помочь. И президент Федерации продолжает финансировать ее даже в это время. Естественно, если мы где-то можем заработать на участии в Кубке Дэвиса или Билли Джин Кинг, для нас это очень важно просто для того, чтобы оставаться на плаву.

– В прошлом году из-за военной агрессии россии очень много детей уехало из Украины в разные школы, академии в разных странах. Есть ли у вас какие-то цифры, сколько именно детей, занимающихся теннисом, покинуло Украину, и какой процент из них может вернуться назад после войны?
– Окончательная цифра неизвестна. Мы через Федерацию около 200 человек в самый горячий период марта устраивали где угодно: в Европе, в Канаде, в США. После этого просто физически невозможно следить за перемещением. Просто все перемещаются, а статистика ради статистики – лишняя трата времени. Мы знаем, что все основные теннисисты выехали, ведь невозможно продолжать заниматься теннисом постоянно, не участвуя в международных соревнованиях. Каждый выезд из страны под бомбежками, но это не работающая схема для тех, кто всерьез занимается теннисом. Поэтому, мы с полным пониманием к этому относимся.

Сколько людей вернется – будет зависеть от условий. Никто не знает, когда война закончится, как она закончится, и мы все очень надеемся и верим, что она закончится, и Украина станет еще привлекательнее, чем до нее.

– Какие европейские страны наиболее активно принимали игроков?
– Если смотреть не с позиции Федерации, то на человеческом уровне понятно, что Польша, Румыния и Германия. Через Федерацию у нас были программы со Швейцарией, Францией, несколькими клубами в Испании, Италии и израильской Федерацией тенниса, Словенией, Люксембургом. Боюсь кого-то упустить, очень многие откликнулись и пусть не сразу, но разобрались в том, какая на самом деле ситуация.

Предлагал Долгополову быть капитаном на матче Кубка Дэвиса против Барбадоса

– Все видели фотографии теннисного центра ФТУ в Ирпене, который пострадал из-за военного вторжения рашистов. Сколько еще объектов теннисной инфраструктуры пострадали из-за войны в Украине?
– Пострадали «Кампа» в Буче (но она работает) и Пуща-Водица. Причем, Пуща-Водица пострадала сильно и собственниками принято решение не открываться до окончания войны.

– Имеется в виду МТА, верно?
– Это МТА, да. Полностью уничтожен центр ФТУ в Ирпене, который не просто пострадал, а уничтожен вообще. Это что касается неоккупированных территорий. В Мариуполе ведь тоже было несколько теннисных клубов. Их судьба очевидна.

View this post on Instagram

A post shared by Тенісний центр ФТУ (@tennis_center_utf)

– Восстановление теннисного центра в Ирпене планируется? Или же будет строительство нового, но в другом месте?
– Теннисный центр был у нас в аренде, он был частью большого отельного комплекса. Это частная собственность, отель полностью разрушен. И все будет зависеть от того, будут ли собственники восстанавливать отель. Если отель не будут восстанавливать, то это все теряет смысл.

– Наши легендарные теннисисты, Сергей Стаховский и Александр Долгополов, ушли воевать. Есть ли у вас с ними какая-то коммуникация, возможно, от них есть запрос на какую-то помощь или наоборот, от вас есть инициатива?
– Мы были до определенного момента на связи со Стаховским. А с Долгополовым мы же вообще встретили войну в одном отеле в Турции. Так получилось, он приехал накануне, мы встретились на завтраке 24 февраля, обменялись мнениями. И он принял решение, за которое его нельзя не уважать, решил вернуться в Украину. И мне предлагал, брал уроки стрельбы у инструктора. Но я был достаточно занят теннисом и продолжаю им заниматься. Я ему даже предлагал быть капитаном на этом матче против Барбадоса там, в Турции.

Но он принял такое решение. Потренировался с инструктором и уехал в Украину. Огромный ему респект за такое решение.

View this post on Instagram

A post shared by Sergiy Stakhovsky/Стаховський (@stako_s)

– Элина Свитолина сейчас проводит большую амбассадорскую работу. Ее деятельность привлекает много внимания со стороны разных международных организаций к войне в Украине. Стимулирует ли ее активность какую-то поддержку от международных партнеров для ФТУ? Есть ли у вас с ней какое-то взаимодействие сегодня?
– Элина Свитолина занимается своим фондом, государственным фондом United 24, у нас сейчас нет взаимодействия, хотя оно было раньше. Что касается других игроков, то Сергей Бубка-младший сделал очень большое дело: договорился с разными компаниями производителями одежды и экипировки, и они давали гуманитарную помощь на первом этапе, весной. Мы ее распределили, но в тот момент это было эмоционально важно: все помогают, чем могут.

Как ни крути, а уровень поддержки сейчас снижается. Наша война уходит с первых полос на Западе и становится все сложнее и сложнее. Надо реально смотреть на вещи: будет только сложнее в ближайшее время.

Свитолина делает огромное дело для страны, собирает деньги для тех, кому они нужны больше всего. Несмотря на то, что я занимаюсь теннисной Федерацией, я считаю, что первый приоритет – это армия, беженцы и дети, которые остались без дома. Мы со своими проблемами выглядим немного смешно. Но у нас есть такой участок фронта, и мы его закрываем.

Лопатецкая потенциально была игроком топ-10

– До войны я часто слышал от родителей теннисистов, что теннис – очень дорогое удовольствие, и финансировать игрока в 12 лет уже проблематично. Можно ли в перспективе упростить эту проблему? Возможно, существует механизм, который мог бы смягчить финансовую нагрузку для родителей?
– Механизмы, безусловно, есть. Но нужно финансирование. Никакого велосипеда изобретать не нужно. Теннис – дорогой вид спорта. Он дорогой практически в любой стране, за очень редким исключением. Сборные команды по всем возрастам, которые финансируются, с лучшим тренерами, которые находятся на зарплате в Федерации, которые отбирают действительно тех, кто имеет хоть какую-то перспективу, требуют финансирования. Мы когда-то считали, на всю эту систему нам нужно около 5 миллионов долларов в год. Их надо где-то взять. Суммарно это команды до 12, до 14, до 16, до 18 и молодые, до 21 года. И в каждой команде по 4 человека. 5 команд, по 4 игрока и на два пола. 40 человек хотя бы игроков. И если этих команд 10, вы понимаете, что в каждую нужен тренер, тренер по физподготовке и какое-то медицинское сопровождение. Вот это все затраты. Плюс, поездки, корты, мячи, инвентарь…

Все, кто занимается теннисом, знают, что для нормальной жизнедеятельности игрока нужно 30 тысяч долларов в год. Понятно, что из этой суммы некоторые вещи можно сократить: тут тебе Федерация даст бесплатно мячи, тут тебе дадут контракт на струны, ракетки, одежду. Из этой суммы можно экономить, но в целом, если монетизировать, то оно получается до 12 лет: 30 тысяч в год, до 14 – 50000, до 16 – 60000… Это если иметь полную структуру. Такую математику сложно обмануть.

– Но история нашего тенниса знает примеры, когда некоторые девочки доходили до определенного возраста и бросали играть в теннис. Навскидку: Даша Лопатецкая, Люба Костенко, Марина Чернышева… Почему это происходит, когда самые сложные этапы становления карьеры уже позади?
– Слишком много факторов. Каждый случай индивидуален. Во-первых, ничего нельзя обобщать. Это индивидуальный вид спорта, где все зависит только от тебя. Как ты готов работать, что ты готов сделать, чтобы стать лучше, чем другие. Одного таланта и юниорских побед не хватает, чтобы стать успешным профессионалом. У каждой из тех, кого вы перечислили, в какой-то момент обнаружился какой-то недостаток, который не позволил им перейти из юниоров в профессионалы. Но, конечно, Лопатецкая – это просто шок, потенциально, это был игрок топ-10. Опять же, надо знать детали: семью, здоровье, неправильное лечение, потом – неправильную компанию. Все складывается из мелочей.

btu.org.ua. Дарья Лопатецкая

Мне нравится в интернете одно выражение: «Выигрывать в теннисе – это не что-то обычное. Как и в любом виде спорта. Участвует куча народу, а побеждает кто-то один. И он один должен быть очень особенным».

Это же соревнование личности, эго, физических возможностей, всего, чего можно найти в человеческой личности. И если у кого-то есть какое-то слабое место, а если, не дай Бог – два, то шансов мало.

– Периодически в медийном пространстве возникают такие истории, что кто-то из игроков отказывается выступать за сборную Украины. Не хочу нырять в ту историю с коллективным письмом, в котором вас обвиняли в узурпации власти и ненадлежащем поведении, но в чем проблема? Почему это происходит?
– Опять же: если где-то у кого-то совпали единомоментные интересы, и 80% подписантов не поняли, что они подписывают, то возникают такие истории. Надо рассматривать все индивидуально. Игрок А не играет, потому что не любит команду, не переваривает ее и не понимает, как она должна работать. Игрок Б не играет, потому что недостаточно денег, как он считает, ему дают. Игрок В хочет играть, но при условии, чтобы не было игрока Г или обязательно был игрок Д. Каждый случай совершенно индивидуальный. Поэтому сложить эту команду непросто. Чаще всего вопрос в гонорарах.

Скажу честно: мы впервые не заплатили игрокам ни за матч против Барбадоса в Кубке Дэвиса, ни за матч против Америки в Билли Джин Кинг. Но так мы изначально договаривались с игроками. Лично я ни одного своего слова в этих договоренностях не нарушил. Это было согласовано с ними. А за все остальные матчи уже платили из тех денег, которые мы можем наковырять.

– Минувший сезон женская сборная завершила на 20-м месте в рейтинге. Насколько это хороший результат с учетом тех реалий, в которых мы все оказались?
– С учетом реалий – это вообще невероятный результат. Когда мы в апреле сказали, что мы будем участвовать, американцы и ITF смотрели на нас круглыми глазами. Мы пообещали им привезти команду. Кроме всего прочего, хочу отметить, что мы говорили про сборы, деньги, так вот на матче Украина – США собрали 1 миллион долларов. Да, их отправили во всякие организации вроде Красного Креста, но какая-то же часть этих денег все равно дошла до адресата.

На US Open, сейчас на Australian Open, Tennis Plays for peace собирают большие деньги и отправляют их по адресам. Я считаю, они неэффективно ими распоряжаются, но это другой вопрос. Понятно, что украинский теннис не получает ничего, кроме траншей от ITF и платежей солидарности от других федераций. Но пока кроме скандинавов на нашу просьбу о помощи никто не откликнулся.

Возвращаясь к 20-му месту: это фантастический результат. Понятно, что с идеальным составом и хорошей жеребьевкой, мы должны играть в финале в ноябре. Но видите, какой жребий выпал два раза подряд? Америка и Чехия. Что может быть хуже? Надо же откровенно смотреть. Если мы против Америки, что дома, что на выезде – андердоги, то же самое и о Чехии. Конечно, хочется прыгать выше головы, но есть и объективная реальность.

– За последние годы две украинские профессиональные теннисистки попадали в допинговые скандалы: Даяна Ястремская и Катерина Козлова. Отталкиваясь от опыта их дел: как спортсменам не попасть в такую неприятную историю? За чем следить, что контролировать?
– Катерина Козлова отбыла дисквалификацию. Мы не знаем, как вещество попало в ее организм, там была какая-то история с врачом. С Даяной все просто – доказано, что она не принимала допинг. Он попал к ней в организм не напрямую. Она выиграла это дело, и все обвинения против нее сняты.

Как не попадать? Это часть профессионализма. Ты можешь следить за этим и сам, только надо читать все этикетки, на всех витаминах и препаратах, и хорошо знать антидопинговый кодекс. Или консультироваться со специалистом, но это постоянный процесс. Если из простого: пить только из своих, закрытых для посторонних бутылок, ничего на столе не оставлять. Но это часть обычного спортсменского протокола, чтобы никто ничего лишнего не сыпанул. В теннисе это все еще мягко и нежно, в других видах спорта – сильно по-другому.

На 2022-й год в Киеве были заявлены турниры ATP и WTA категории 125

– В прошлом году я общался с президентами Федераций хоккея и легкой атлетики. Они были недовольны сотрудничеством с Министерством молодежи и спорта Украины. Каким был и есть ваш опыт работы с этим ведомством?
– В основном негативный, после прихода туда Гутцайта.

– Почему?
– Я 9 лет в Федерации тенниса работаю. Я видел 5 министров или 6. Но такого не было никогда. Такого неуважения к людям, которые этим занимаются. Централизация, где «я начальник, ты дурак», это все стало похоже на какие-то партсобрания. Я так понимаю, это всех устраивает, ведь 85% поддержало кандидатуру Гутцайта на выборах президента НОК. Это говорит о том, что нам надо жить в тех реалиях, в которых мы живем. Люди должны меняться.

Основная проблема нашего спорта заключается в том, что у нас вообще отсутствуют горизонтальные структуры. Все вертикально, везде нужен обязательно начальник, лидер. Общественность пассивна, никто не готов брать на себя ответственность. Или должность, или я в этом не участвую. Но если мы не будем участвовать, то кто должен это делать? Кто самый жесткий, авторитарный и на виду, тот всех побеждает.

Я изо всех сил хотел бы, чтобы было по-другому. Мне импонировали подходы, которые были в самом начале новой власти, в 2019 году. Объединение министерства спорта и культуры, создание национального агентства по спорту. Для меня вообще непонятно. Вот многие говорят, что федерации плохие. Ну что значит плохие? Ну придите, разберитесь, станьте членами. Придите на конференцию, поговорите. Представьте свое видение. Давайте все объединяться и работать вместе. Но нет, побеждает принцип «Я начальник, ты дурак».

Так вот, назначили главой спортивного агентства человека из карате, Сергея Левчука. Он очень разумный, прогрессивный человек с европейскими взглядами. Поработал два дня. Потом убрали всех, в том числе и Бородянского, вернули Министерство молодежи и спорта и поставили текущего министра.

У нас НОК не выполняет функцию профсоюза федераций олимпийских видов спорта. Как я вижу – в этом его основная роль. У нас выходит так, что не мы стейкхолдеры, а опять все сверху вниз. Пока это будет вертикальная советская система, никаких изменений не будет. Проблема всех реформаторов, которые считают, что они спорт сейчас поменяют, заключается в том, что они хотят быстро договориться с властью, занять какие-то позиции и опять сверху вниз все менять. Не понимая, что сначала нужно подготовить низ.

– При каких обстоятельствах Украина могла бы провести турниры ATP или WTA хотя бы в категории 250?
– У нас был заявлен на 2022 год турнир WTA125. В Киеве, в «Теннис парке», после успешного проведения ATP челленджера. Мы договорились на 2022 год и на еще один челленджер Kyiv Open. Теннис, как и любая сфера жизни, зависит от экономики. Если с экономикой все будет хорошо, то теннис будет развиваться. Турниры будут проходить, разного уровня. Чем выше будет благосостояние, чем больше город сможет потратить на турнир, чем больше спонсор сможет инвестировать в него или государство, тем выше шансы. Нет вообще ничего невозможного. Но спорт в этом списке достаточно внизу. Пока не будет соответствующей экономики, не будет и больших соревнований.

Даниил ВЕРЕИТИН