«Лобановский стоял за нас горой»

Знаменитый защитник «Динамо» и сборной СССР в интервью «ВЕДОМОСТЯМ» еще раз вспомнил славные традиции киевского клуба, а заодно признался, что свой квартирный вопрос после переезда в столицу решил в... бане, и рассказал, почему он последним среди обладателей Кубка кубков-1986 отправился играть за рубеж.

— Олег, давайте начнем с сезонов 1983 и 1984 годов — одних из самых неудачных в истории «Динамо». Сначала седьмое место, а затем и вовсе десятое. Интересно, какая тогда атмосфера в коллективе была?
— Я тогда только пришел в команду из дубля, поэтому, если честно, особо и не вникал в эти нюансы. Какие-то трения, говорят, возникали в коллективе, но все же не настолько серьезные, чтобы говорить о кризисе или плохом микроклимате.

— Но все равно: десятое место для киевского «Динамо» — это же провал!..
— Главная причина спада заключалась, видимо, в том, что в тот период один за другим из «Динамо» ушли такие футболисты, как Коньков, Фоменко... Ну и приход на тренерский мостик Юрия Андреевича Морозова, видимо, сказался.

— В каком смысле?
—- Ни в коем случае не хочу сказать ничего плохого об этом тренере. Он отличный специалист. Но для нашей команды, наверное, не подходил. После строгого и жесткого Валерия Лобановского пришел мягкий и добрый человек, который многое позволял и многое прощал игрокам. В одночасье улетучилась привычная дисциплина. Люди, которые привыкли работать, я не хочу сказать — из-под палки, но пребывая в ежовых рукавицах, вдруг получили полную свободу. Вот этот фактор плюс смена поколений, на мой взгляд, и стали причиной провала.

— А как складывались тогда отношения между старожилами и молодыми игроками?
— В основном было разграничение по возрасту. Скажем, Блохин, Буряк, Чанов, считавшиеся ветеранами, больше между собой общались. Свою компанию образовали Бессонов, Баль и Демьяненко. Так же и мы, тогда неженатые, кто жил в общежитии, во главе с Яковенко. К нам, правда, примкнул и Заваров, имевший уже семью.
Но все это не значит, что в команде были враждующие группировки. Ни в коем случае! Молодые с почтением относились к старшим, а те, в свою очередь, помогали нам во всем, поддерживали, подсказывали. Коллектив был дружный.

— А тут и Лобановский вернулся из Москвы. Вместе с ним, несомненно, — и дисциплина. Помнится, в одном из интервью вы сказали такую фразу: «Мы смотрели на Лобановского, как кролики на удава». В чем, интересно, проявлялось это магическое действие Валерия Васильевича на игроков?
— Ну, это же я малость утрировал, когда говорил про кроликов и удава. Просто Васильич был уникальным психологом. Тут я никакой Америки не открою, просто констатирую известный факт. Пример? Скажем, в первом тайме одного из матчей я неудачно сыграл, ошибся. Сижу в раздевалке, опустив голову, откровенно боюсь встретиться взглядом с Лобановским. Потому что только глаза его увидишь, и этого уже достаточно, чтобы все понять.
А такого, как порой сейчас случается, чтобы бутылки с водой летали по раздевалке, в «Динамо» даже в страшном сне представить невозможно было. Лобановский сразу мог ничего и не сказать. Но каждый раз через два дня после игры у нас был просмотр. И вот ты ходишь эти два дня, переживаешь, мучаешься. А потом просмотр и разбор полетов. Кстати, замечу, что аппаратура тогда ужасная была по сравнению с нынешней. Лобановский сам сидел за пультом и кнопки нажимал. Когда анализировали ошибки, он голос повышал крайне редко. А если кто-то чего-то не понимал, он объяснял, учил, убеждал.

— С одной стороны, жесткий, в чем-то даже деспотичный тренер Лобановский, а с другой — многие его воспитанники рассказывают о его человечности по отношению к игрокам, скажем, в плане организации быта. Что вы можете сказать по этому поводу?
—Да никаким он деспотом не был! А то, что горой стоял за ребят, никому не давал нас в обиду, так это факт. Приведу пример. В 1985 году я женился. Через год, как известно, мы выиграли Кубок кубков. Уровень! Тем не менее у меня все еще не было собственной квартиры, мы с женой жили на съемной. Это, конечно, угнетало. И тогда ребята постарше посоветовали: ты, мол, в неформальной обстановке подойди к Лобановскому, попроси, чтоб решили вопрос. И вот в день, посвященный парной, мы и решили все провернуть. Паримся, Васильич лежит на верхней полочке. Тут ребята тихонько так один за другим выпорхнули за дверь, и остались там мы вдвоем с Лобановским. Ну, я и начал, мол, так и так, Валерий Васильевич, я же уже давно в основном составе, стал дважды чемпионом СССР, выиграл Кубок кубков, выступил на чемпионате мира, а квартиры до сих пор не имею. Лобановский молчит. Тогда я бросил основной, ультимативный, аргумент: иначе, мол, уйду, меня многие команды приглашают, обещают хорошее жилье. «Уходи!» — услышал в ответ. Я покраснел, выскочил из парной. Переживал, помню, страшно и к этой теме в разговорах с тренером больше не возвращался. Но не прошло и недели, как мне вручили ордер на квартиру! Лобановскому ничего не надо было напоминать в этом плане. Он знал все об игроках и их   проблемах, знал, у кого дети болели, у кого родители нуждались в какой-то помощи. И никогда не оставался в этих вопросах в стороне.

— В 1986 году «Динамо» выиграло Кубок кубков. Скажите, задача непременно победить в турнире ставилась изначально или же просто все пошло, так сказать, по накатайной?
— Я бы не сказал, что перед нами на старте ставилась вообще  какая-то задача. Тем более, если помните, мы начали с поражения от «Утрехта». И это еще счастье, что только 1:2 проиграли, а не с более крупным счетом. Ведь в конце встречи голландцы не использовали ряд голевых ситуаций.
Зато потом, весной, когда мы поймали свою игру, появилась уверенность в своих силах. Поначалу каждый из нас где-то начал подумывать о выигрыше Кубка кубков, ну а потом футболисты уже начали поднимать эту тему в разговорах между собой. Мы ведь прекрасно понимали, что второго такого шанса в карьере большинства из нас, быть может, уже никогда не будет. Так что ближе к финалу все были настроены очень решительно.

— Заполучив престижный евротрофей, динамовцы переоделись в майки национальной
сборной и практически полным  составом отправились на ЧМ-1986. Хорошо помните тот турнир?
— Свою силу мы поняли уже на самом первенстве. Считаю, что мы обязаны были обыгрывать бельгийцев в 1/8 финала и выходить в восьмерку сильнейших. А там, может, и еще дальше продвинулись бы. Но вы же знаете, как все обернулось: из-за ошибок судьи мы уступили — 3:4, хотя, несомненно, превосходили соперников. Это единогласно отмечали все специалисты.

— Интересно, что происходило после матча СССР — Бельгия в нашей раздевалке?
— Сначала долго стояла гробовая тишина. Минут десять все просто молча сидели. Словно в прострации пребывали.

— А Лобановский что-то говорил?
— Валерию Васильевичу тогда еще на скамейке стало плохо. В раздевалке же не помню, чтобы он что-то говорил.

— Сравните сборную СССР образца 1986 года с той, которая стала серебряным призером на чемпионате Европы через два года. Это были уже разные команды?
— Они не могли быть разными хотя бы потому, что их готовил Лобановский. Команда, выступавшая на Евро-1988, являлась как бы продолжением той, что играла в Мексике. За два года мы еще больше пообтерлись, провели много матчей вместе, состав хотя и обновился, но незначительно. Мы показывали хороший футбол и, думаю, по праву стали серебряными призерами. В принципе, могли и «золото» завоевать. Вот многие называют нашу игру в полуфинале с итальянцами (тогда мы выиграли — 2:1) как лучшую. А я считаю, что с  англичанами, на групповой стадии, мы сыграли ничуть не хуже, победив со счетом 3:1.

— Конец 1980-х годов. Александр Заваров первым из вашей славной дружины уехал за рубеж. Вскоре его примеру последовал Алексей Михайличенко, затем — остальные. Вы отправились покорять Запад чуть ли не последним из динамовцев своего поколения. Почему?.
— В перестроечные времена существовало строгое правило; уезжать за рубеж может только тот футболист, который достиг 28-летнего  возраста. Исключение.сделали лишь для Заварова. Да и то лишь потому, что за него похлопотал сам Лобановский. Мне же, скажем, в 1989 году было только 26.

— Игроки не обижались: мол, почему того отпускают, а меня нет?
— Было такое, скрывать не буду. Но и тут Валерий Васильевич поступил как мудрый педагог и наставник. Он удачно трудоустроил практически всех, кто под его руководством побеждал  в Европе в 1986 и в 1988 годах. В том числе и меня. Причем не абы куда. Мы с ним не форсировали события, а ждали достойного предложения.

— Выходит, что сам Лобановский не уезжал за рубеж до тех пор, пока не трудоустроил там всех своих воспитанников?
— Так оно и было. Я свой последний динамовский сезон провел в 1990-м. Мы тогда стали чемпионами СССР, обыграв в решающем поединке московский ЦСКА со счетом 4:1. Это был мой как бы прощальный матч. Из состава образца 1986 года, кроме меня, оставался только Паша Яковенко. Но пришли в команду Сергей Юран, Олег Саленко, другие способные ребята. Смена была достойной, команда, что называется, находилась на плаву, и только тогда, как мне кажется, Валерий Васильевич с чистой душой сам уехал за рубеж.

Алексей ЛЕНСКИЙ, газета «Киевские ведомости»