БУБКА: «Не все у нас так худо, как кое-кто представляет»

Некруглый юбилей — 45, подоспевший к праздничному эндшпилю года, Сергей Бубка, как всегда, подкрепил привычной работой на месте и очередным полетом в цитадель МОК, членом исполкома которого является давно. Одним словом, раскрутить президента Национального олимпийского комитета на разговор «о 35 вопросах» — по числу его мировых рекордов в прыжках с шестом — было нереально. Вечный цейтнот! А утешиться спринтом в жанре «да», «нет», «посмотрим» — такого было мало. Искали золотую середину, отследив для начала такие вехи, как 15, 25, 35 в биографии Героя Украины и героя нашего интервью. Естественно, подвели и итоги спортивного года, получившегося для Украины как никогда удачным.

От луганских окраин — к вершине Олимпа
— Итак, Сергей Назарович, чем запомнился уже неблизкий 1978-й? Наверное, переездом вместе с тренером в Донецк, ставший для вас стартовой площадкой в прыжковую даль?
— К пятнадцати годам мой результат был в районе 4 м 70 см, мастерскую норму в 5.10 осилил через год. Виталий Афанасьевич Петров собрался в Донецк вместе с Аркадием Шквирой и моим старшим братом Василием — там условия были явно получше тогдашних ворошиловградских. Вася не сразу убедил нашу маму Валентину Михайловну, дескать, берет ответственность на себя, а если Сергей останется, пропадет для большого спорта. Понимаю, как трудно маме далось такое решение, и не только потому, что мне предстояло окончить девятый и десятый классы. Перед ней прошла вся предыдущая жизнь, когда отец погиб на фронте, брат и сестра умерли еще до войны, в общем, не смогла она уехать от нашей бабушки в Харьков на учебу. Подруги же ее поступили в техникум, а мама — ну кем ей пришлось трудиться? Санитаркой в женской консультации. Думаю, именно ради нашего образования согласилась.

— Как полагаете, Петров прогнозировал, что уже пять лет спустя вы, хлопец с луганской окраины, победите на первом летнем чемпионате мира по легкой атлетике?
— Могу сказать одно: высочайший профессионализм наставника способствовал на 100 процентов тому, что есть у меня теперь. Лишь моих усилий без его недюжинного таланта вряд ли хватило бы. Мы искали, где-то ошибались, но шли вперед.

— На пороге 25-летия вы стали олимпийским чемпионом, но драматичная победа над Родионом Гатауллиным в самой последней попытке казалась несвойственной для Бубки, обычно снимавшего все вопросы наперед…
— Почему несвойственной? Бывало, и не раз. Другое дело, что по пути к Сеулу-1988 все складывалось хорошо. Устанавливал рекорды, а тренерский совет как бы «по рейтингу» предоставил мне путевку на Игры вне отбора на чемпионате СССР. В отличие от двух других вакансий. Но если помните, советская команда не выступила в Лос-Анджелесе-1984, и цель непременно выиграть в Корее смешалась с досадой от одной несбывшейся Олимпиады. Психологический груз навалился от «а» до «я». Разум делал все, как раньше, но тело отказывалось слушаться. К счастью, несмотря на то что на сеульском секторе я был крайне зажат, сумел мобилизоваться в ключевой момент соревнований. Чем сложнее ситуация, тем ты обязан быть сильнее. Полезное для жизни правило.

— 35-летие не подсказало вам сменить профессию, ведь уже практически все вершины были достигнуты?
— Если человеку нравится и доставляет удовольствие, то он вправе заниматься любимым делом. В том 1998-м, взяв 5.80, победил на «Звездах шеста» в Донецке. И хоть были проблемы с пяткой, рассчитывал соревноваться еще один-два сезона. А к жизни после фанфар я готовил себя заранее, с начала 1990-х. Обивать пороги с призывом: «Дайте за то, что перед вами олимпийский чемпион», — для меня неприемлемо. Вот почему мы с друзьями и создали центр научно-технического творчества. Именно бизнес помог устоять, когда Союз распался и «сборники» были, по сути, сняты с довольствия. А в 1990-м учредили «Спортивный клуб Бубки». Осознавал ли, что бросаю вызов системе? Не факт…

«Мой преемник — …намибийский спринтер»
— Вот мы незаметно подошли к 2008-му. Насколько важно, что все нынешние ваши посты, как на китах, держатся на огромном стаже Бубки-спортсмена?
— Полагаю, эта связь принципиальна. Времена меняются, и сегодня уже свыше половины руководящего состава МОК и международных федераций — бывшие спортсмены. Когда избирался в МОК наш знаменитый Валерий Борзов, таких звезд там было куда меньше. А действующих атлетов и вовсе единицы.

— Вас, я слышал, многие не хотели отпускать из Комиссии спортсменов. Чего главным образом вам удалось достичь в роли ее председателя?
— Коль в свое время проходил на выборах по квоте активных атлетов, то после 2008-го продолжать состоять в комиссии я никак не мог. Мой преемник — намибийский спринтер Фрэнки Фредерикс. Максимальный срок не обойдешь, да и не следует. Как мне видится, проекты по интеграции спортсменов после карьеры совместно с компанией Adecco по формированию Международного форума спортсменов и аналогичных комиссий в федерациях и НОКах изменили само положение олимпийцев. Мнение боссов мирового спорта, мол, наш удел бегать, плавать или играть — ныне выглядит явным ретроградством. Атлеты активно участвуют в управлении, и это логично! Нам на смену подошло более молодое поколение? Чудесно!

— Полгода назад я спросил вас, будет ли президент НОК доволен, если вся сборная возьмет в Пекине 60 процентов медальной суммы Афин-2004? Вы ответили: «Вполне!» Получилось же побогаче. Почему так и почему ожидали меньшего?
— Накануне афинской Олимпиады добыли не менее трех десятков медалей на чемпионатах мира-2003, а к этому лету вдвое меньше, да и «золото»-2007 имела лишь гимнастка Анна Бессонова. Углубляться в причины того спада сейчас неактуально, куда важнее, что смогли перестроиться за счет консолидации ресурсов на всех участках. Министерство и НОК закрывали дыры прежде всего, понятно, финансовые — вместе с регионами, спортобществами, федерациями. Почему выстрелили рекордными для страны 27 наградами? Одной «железной» версии не ищите. Олимпиада — такой старт, который может непредсказуемо повернуться и в одну, и в другую сторону. Надо было ребятам включить такие внутренние резервы, которые позволили бы выдюжить стресс и эмоции, вместе с тренерами подвести себя к пику формы. В ряде дисциплин это удалось.

Свистопляска с бюджетом
— И все же аналитики склоняются к тому, что Украина если и выигрывает, то не благодаря, а вопреки…
— Поверьте, не все у нас так худо, как кое-кто представляет. На днях вместе с олимпийскими чемпионками Ириной Мерлени и Инной Осипенко-Радомской мы ездили на «Олимпийский урок» в село Бышев Макаровского района. Как горят глаза у мальчишек и девчонок! Так что у нас мысли не было не то что о пресловутом 101-м километре, а и о 51-м от Киева, на котором их школа находится. НОК вместе со спонсорами и областными отделениями ведут в этом направлении колоссальную работу. Такие акции, как «Олімпійський день бігу», «Олімпійський тиждень», «Герої спортивного року», конкурсы детского рисунка идут с неизменным успехом. Мы обратили на себя внимание меценатов с мировыми брендами. А проблемы? Куда же без них. Начиная с детских спортшкол, из которых, возможно, выйдут кандидаты на Лондон-2012. Но рук не опускаем, даже несмотря на свистопляску с бюджетом: за каких-то десять дней пережили такие варианты ассигнований на олимпийскую подготовку в 2009-м (имеются в виду все эти виды спорта), как 15 миллионов гривен, 115, 315 и 176. Ничего диапазончик, да? В традиционно безденежном январе, как повелось, НОК одолжит денег министерству, чтобы не срывать календаря. Кое-что сэкономили...
— В прямом и переносном смысле болезненный аспект — спортивная медицина и антидопинговая программа. Едва ли среднестатистический наш спортсмен может мечтать о том финском враче, который поставил вас на ноги чуть ли не за три дня?
— Понимаете, реабилитация спортсменов не должна, грубо говоря, вестись в подворотне. Это я к тому, что который год бьемся за то, чтобы Украинский центр спортивной медицины обрел свое помещение. Вроде никто не против, но, похоже, пока не вступит в строй «Олимпийский дом», вопрос не сдвинется с точки замерзания. Как-никак, там будет свыше трех тысяч «квадратов» — найдется место и нашим Айболитам. Аренда — это так ненадежно! Чуть что не так, и ты на улице. Надо располагать своей крышей. Надеюсь, к лету проект будет готов, и приступим к строительству. Хуже то, что средства на своих счетах мы собрали при совсем ином курсе доллара. В деятельности Национального антидопингового центра ситуация повеселее, но опять-таки сложно уповать на лицензирование от Всемирного агентства WADA без своей базы. Что касается финского доктора, это отдельная история. И наблюдал он меня, разумеется, не три дня.

— Хотя бы коротко расскажите!
— Началась «финская» тема лет 20 назад с операции брата Василия на ахилле. Причем мы втроем — он, я и Петров — сорвались туда нелегально из Швеции, куда ездили на сборы по тестированию шестов. На все про все у нас было четыре дня. Это непостижимо, как успели, ведь сперва думали оперировать сухожилие на одной ноге, а там настоятельно посоветовали делать на обеих. Но у них как — назавтра встал и поковылял на своих двоих. Учеником того кудесника и оказался тот самый Илка Тулекура, который впоследствии лечил меня. Уникальный человек: видя, что тянуть дальше ни в какую, он с ассистентами пришел, заметьте, в Рождество 25 декабря 1996 года и открыл ворота клиники в опустевшем городе. В качестве небольшого отступления скажу еще раз молодым: заработали энный гонорар на коммерческих стартах — не поскупитесь застраховаться в солидной компании. Мне тогда здорово пригодился полис, оформленный в Монако. Операция по тем меркам стоила вовсе не дешево — пять тысяч «зеленых». Ну а потом финны расписали мне все восстановление чуть ли не поминутно. И когда я завоевал «золото» на ЧМ-1997 в Греции, Илка расплакался от гордости за нашу общую победу. Представляете, «холодный» финский мужик! Дружим мы по сей день.

В сорок пять — Бубка ягодка опять
— Рискнули бы, долго не прикасаясь к шесту (кстати, как давно?), прыгнуть сейчас без специальной подготовки?
— Вот именно, взирая на те травмы, не стал бы. А на семинаре год назад в Германии «прикасался», но только демонстрируя «несение» шеста, перевод и прочее. Мышечная память у меня отличная, словно вчера закончил, хотя было это в Сиднее-2000. Но авантюра мне ни к чему.

— Теперь, выходит, вслед за Бубкой движет историю шеста лишь Елена Исинбаева, а на мужчин излишне давят ваши «космические» рекорды?
— По замерам я иногда перелетал планку на уровне 6.30 и даже чуть больше. Мне кажется, прыгунам надо находить, за счет чего они способны улучшить мои 6.14—6.15. Вы думаете, не такими же недостижимыми выглядели предельные для периода моего дебюта высоты 5.60—5.70? Еще как! К тому же по скорости и мощи некоторые мои показатели были пониже, чем у соперников. Но есть же еще техническое мастерство, которое поддается шлифовке. А параллель с Леной Исинбаевой? В чем-то она по большому счету присутствует — в динамике результатов, в целеустремленности. Конечно же, Виталию Петрову приятно работать с такой неординарной и очень талантливой прыгуньей. С ней он может дальше воплощать свои знания и умения.

— Сколько у вас остается часов на сон и отдых, чтобы и сегодня держать форму?
— Мало. Для сна, пожалуй, часов семь максимум. Могу в какой-то выходной день и не подъезжать на службу, многие вещи решаются по телефону. Правда, встречаться — важнее. Исхожу из того, что нет слов «не могу», есть «надо!». Стараюсь успеть и в тренажерный зал, и в бассейн, иногда подключаю велосипед и теннис.

— Ваш сын Сергей входит в сборную Украины по теннису. Не пробовали сыграть с ним на счет?
— Это и прежде было нереально. Он уже в малом возрасте готовился, как профи. Вот на праздники летит на турнир в Доху — график! Я могу, конечно, как любитель «постучать» раз в пятилетку. Ну, в крайнем случае, со старшим сыном Виталием сыграть пару.

— О, кстати, Сергей Назарович, а почему он не стал делать карьеру в большом спорте, может, мама отговорила?
— Отнюдь. Мы и Виталика растили с супругой Лилией спортивным мальчиком, он неплохо, например, прыгал в высоту. На определенном этапе семейный совет решил, что старший сын углубится в учебу. Сегодня позади университет Луиджи Боккони в Милане, сейчас близок к диплому MBA в Мадриде, где одна из престижнейших в мире бизнес-школ. Сережа, наоборот, попросил дать отсрочку для тенниса. Тем паче, никто не запрещает обучаться по переписке.

— Поделитесь, как выработать иммунитет к славе, когда молва привязывает к политическим течениям, а вы не причаливаете ни к одному, когда земляки возводят вам памятник, а вы считаете его собирательным образом?
— Изначально, когда в Донецке добивались моего согласия на скульптуру, я всячески отказывался. Хотя как гражданин понимал, что для юных нужны кумиры. Тут надо для себя установить некий баланс, точнее, дистанцию. Есть оценка достижений — хорошо, но я живой человек, которому нельзя останавливаться в развитии. Это философия моего отношения к прототипу. Что касается политики, то как президент НОК я не вправе отдавать приоритеты. Вокруг медалей Пекина наша страна здорово объединилась, а ведь это самая четкая суть идеалов олимпийского движения.

Досье
- Бубка Сергей Назарович родился 4 декабря 1963 года в Луганске в семье военнослужащего.
- Легкой атлетикой начал заниматься с 11 лет. Тренер — Виталий Петров.
- Свой первый из 35 мировых рекордов в прыжках с шестом установил 26 мая 1984 г. в Братиславе (ЧССР) — 5 м 85 см. Незыблемые поныне рекорды: 6.14 на стадионе (Сестриере, Италия — 31.07.1994); 6.15 в зале (Донецк — 21.02.1993).
- Выступал в рядах сборных СССР, СНГ и Украины на трех Олимпиадах, победил в Сеуле-1988.
- Выиграл 10 чемпионатов мира (6 летних подряд — 1983, 1987, 1991, 1993, 1995, 1997; 4 зимних — 1985, 1987, 1991, 1995).
- Президент НОК Украины. Член исполкома МОК. Почетный (наряду с принцем Альбером ІІ) председатель Комиссии спортсменов МОК. Первый вице-президент Международной ассоциации легкоатлетических федераций.
- Жена — Лилия Федоровна, мастер спорта по художественной гимнастике. Сыновья — Виталий, Сергей.

Евгений Карельский

газета «Новая»