ТРЕФИЛОВ: «Когда девушка плачет, снимаю носки»

Трефилов не только самый титулованный тренер в истории российского женского гандбола, - еще и самый непосредственный. Эмоциональный. 

Он промчался мимо нас по окраине Звенигорода на джипе. Тормознул на минуту - объяснил дорогу к себе домой. Идите, дескать, дверь открыта. Видел нас Евгений Васильевич первый раз в жизни.
 
Сам вскоре вернулся. Указал на батареи, которые включить никто не догадался: «Мерзну как цуцик...»
 
Голос Трефилова грохотал так, что заглушал ремонт в соседней квартире. Большой человек в добром расположении духа.
 
- Почему среди российских тренеров преобладают люди мрачные? - интересуемся.
- Это я смурной, что ли? - поразился Трефилов нашему ходу мыслей.
 
- Вы - исключение.
- Мрачные потому, что работа такая. Вот сегодня выходной - а я с семи утра не присел. Вчера летел из Ижевска, администратор команды взял да поменял все билеты. И не говорил до самого отъезда. Будешь тут мрачным!
 
- Квартира у вас не самая большая. А у вашего тольяттинского друга Петра Воробьева - 360 квадратных метров.
- И продать ее никак не может. Я долго копил, приплачивал, менялся. Сейчас в Тольятти у меня квартира с видом на Волгу. Очень красиво. Только купил - пришлось переезжать.
 
- Тоже продаете?
- Да. Чтобы было, на что обустроить звенигородское жилье. Я ж вам не Петр Ильич, у меня не миллионный контракт... Знаете, сколько получал в Тольятти?
 
- Сколько?
- Последние полгода две тысячи долларов. За выигранный чемпионат России могли «девятку» дать. На команду выписывали пять машин - и я распределял, кому что.
 
- Откровенный вы человек.
-Как-то тольяттинский корреспондент подошел ко мне, заведенному, после тренировки. Все ему рассказал с матерком. Он теми же словами изложил. Вице-президент ВАЗа прочитал - и ахнул: «Во тренер дает»
 
- Сколько платили гандболисткам в «Ладе», если вам - две тысячи?
- Тысячи полторы. Правда, за победу в чемпионате России могли получить по 100 тысяч рублей.
 
-  В Звенигороде условия лучше?
- Не то слово. Дай Бог здоровья Громову.
 
- Месяц назад около здания Олимпийского комитета вручали BMW отличившимся в Пекине.
- Девчонки получили.
 
- А тренеры?
- Да откуда?! Я Тягачеву сказал: «У меня впечатление, будто наших спортсменов находят то в капусте, то аисты их приносят..».
 
- Хоккеист Даниил Марков когда-то говорил: «Мы, молодые НХЛовцы, и не должны понимать тренеров старой школы вроде Михайлова или Юрзинова. Живем на разных планетах».
- В этом что-то есть. Планеты разные. Прежде у меня, например, в столовой конфликтов не случалось. У нас было «общество чистых тарелок». Сколько со шведского стола брали, столько съедали. А сейчас приходят эти сопли, наберут тазик, поклюют с него - и отставляют. Подхожу: «Вы из породы свиней?»
 
- Что отвечают?
- «Сейчас принято немножко оставлять на тарелке...»/ - «Да ты же все оставила!». Что-то перевернулось в головах.
 
- Приходит в вашу команду девчонка 89-го года рождения. Вам не понять, что у нее в душе творится?
- У нее все на лице написано. Сейчас взял двух девочек. С ленинградской тяжелее, с подмосковной полегче. Она из непростой семьи. Возьмите статистику - почти все приходят в спорт из неблагополучных семей. Всех, кого сделал знаменитыми, оттуда. На днях в Ижевске в ресторане подошел мужик и говорит: «Вы идиот!».
 
- Ничего себе.
- За мой стол случайно попали две молодые девчонки. Обычно ко мне не садятся, чтоб не угодить под раздачу. И я начал этим вставлять. Потому что доктор принес таблетки для восстановления, а они по Высоцкому: «Кто не дурак, тот в унитаз». Говорю: «Глупые! Это ж защита ваша». И вот этот дядя ко мне подходит. Отвечаю: «Мужик, отойди, пока я тебе в лоб не заехал. Ты же не знаешь, о чем шел разговор?» - «Нет, я все слышал...». В чем-то здравые мысли высказал. Просто я агрессивно воспринимаю, когда люди подшофе суются. Пьяный и сам не задираюсь, и ко мне не советую лезть. А вечером лежу в номере, размышляю - действительно, я идиот. Беру ребенка из 7-го класса. Ращу до 21 года - и за все время ни разу не видел маму этой девочки. Не приезжала.
 
- Были игроки, в чьем сознании так и не смогли разобраться?
 - До сих пор с Ириной Полторацкой случаются стычки. То чудесные отношения, то - никакие. Когда-то она была инициатором отъезда целой группы девчат из Тольятти. Добрые люди помогли, научили, как с дураком-тренером разобраться. Который «душит».
 
- Женщину можно разгадать, как кроссворд?
- Никогда. Некоторые вещи не понять. Мужчины более предсказуемые. Но женщины к тебе привязываются, они благодарнее. Иные за тобой и в огонь, и в воду. Порой думаю: может, это любовь?
 
- Интересная мысль.
- Все маленькими приходят к тренеру - и тот должен им понравиться. Девочка рисует себе образ, с ним двигается. Я тоже тщедушный, с ногами навыворот однажды влюбился в образ тренера. Для меня он был как Джеймс Бонд. И волейболист, и велосипедист, и в пивнухе дрался, как боксер. Я ведь в Тольятти из-за чего «сгорел»? Девчонки постарели, выиграли чемпионат мира, а я к ним с прежним подходом. И ушло десять человек. Кто рожать, кто в Европу.
 
- Сейчас вы другой?
- В женском тренере часто просыпается «петушиная болезнь»: «Это мое стадо, никого не подпущу...». Но этим уже переболел. А вообще-то команда - моя семья. Постоянно на сборах вместе, даже самые интимные их проблемы решаю. Меньше знаю о своей дочери, чем об игроках.
 
- С беременностями они идут сначала консультироваться с вами, а уж потом - со своими кавалерами?
- Я еще до беременностей все узнаю. Недавно сижу с молодой, говорю: «Три года буду вправлять тебе мозги, а потом придет какой-то красавец и за одну ночь расскажет в три раза больше. Ты скорее поверишь ему, чем мне...»
 
- Бывало, что к вам приходила барышня и спрашивала - рожать или нет?
- Конечно. Теперь отвечаю, что дети важнее. Вот после Олимпиады несколько девчат отправились рожать. Кому-то 28, кому-то - 31. Что им, так и бегать в трусах до седых волос?
 
* * *
 
- Вы, кажется, общались с Тихоновым, Карполем, Турчиным...
- Бывал у Карполя на тренировках в Новогорске. Стоял в уголке, смотрел. Какой бы он жестокий на площадке ни был, в индивидуальной работе потрясающе подтягивал. Вот Турчина до конца не понял. Лишь сейчас, по обрывкам разговоров, доходит, какая это была фигура. К Щербицкому ногой дверь открывал!
 
- Сказали, Карполь жестокий на площадке. А вы?
 - Нет. Я просто лицо умное делаю. Правда, некоторые вещи бесят. Бежит девчонка, не забила. Стукнет себя по груди - и руку поднимет. Эффектный жест, на зрителей. Прошу: «Вот этого не надо. Ты кивни - я пойму. А потом выгрызи этот мяч обратно». Или развалится и лежит. Мы уже получаем, а она - «умирает»...
 
- И вы кричите?
- Громко кричу. Гадкое качество. Знаю, что неправильно, - но перестроить себя не могу.
 
- Почему неправильно, если это работает?
- Не всегда. Держи радио на одной и той же громкости - в какой-то момент покажется, что глуховато.
 
- До и после игры вы в раздевалку не заходите - пока команда переодевается?
- Конечно. Женщины же. Хотя встречал тренеров, которые в эти минуты обязательно старались поприсутствовать. Я им говорил: «Мужики, вы что? Ошалели?!»
 
- Где ж вам после игры графины в стенку кидать? В коридоре?
- Графины сроду не бросал. Один раз по дурости пнул бутылку с водой. А в Тольятти нашлись ребята, которые раскрутили так, будто я в драку кидался, Близнову едва не убил. Или эпизод с Поленовой. Приезжаем в Анапу на первый сбор, никогда прежде ее не видел. Человек явно недорабатывает - и косится в мою сторону: какая будет реакция? Говорю: «Леночка, догадываешься, на кого ты сейчас похожа?» - «На что?». И я подобрал образ. Моментально звонок маме, та перезванивает в клуб: «Вы такой-растакой...». Раз такой, отвечаю, забирайте вашего ребенка. Работайте сами.
 
- Так на что была похожа?
- Мультик есть - ромашечку на голову, и два рога. На соседскую корову она была похожа. А в Пекине стала серебряным призером Игр.
 
- Вас или Максимова до сих пор попрекают эмоциональностью?
- Максимов нынче грамотный, фишки при камере раскладывает. А как микрофон уберут - эти фишки сгребаются и летят в сторону. В спорте без эмоций делать нечего. Или я на голову сильнее, всех обыгрываю одной левой. С ухмылочкой. Или ты равный, ищешь какую-то мелочь, которая вытолкнет чуть вперед. Иногда папу-маму вспомнишь: «За них сыграй!»
 
- Говорят, в тайм-ауте игрок понимает 20 процентов от сказанного.
- Меньше. У вас сейчас пульс 80 - 90, а у него - 170. В мозгу все стучит, воспринимает какие-то клочки. Играем с Францией на Олимпиаде, - помните этот матч? С двумя овертаймами?
 
- Разумеется.
- За 12 секунд до конца взял тайм-аут. Полторацкой объясняю: «Ира, мы ведем. Заберешь у всех мяч, постучишь об пол. Пройдешь - и бросай за ворота. Больше ничего не надо». Что делает Ира? Доходит до ворот и бросает мяч точно в руки голкипера. За 8 секунд на ровном месте получили контратаку. Просто проперло - француженки не забили, а то до пеналей доигрались бы.
 
- Лучший капитан, который был в вашей жизни?
- Света Богданова, вратарь. Пришла в сборную 37-летней, первый мой чемпионат мира. Многому у нее научился. Сама из Свердловска, мужа расстреляли во время этих перестроек-переделок... Ребята! Я впервые увидел игрока, который приходил в зал за сорок минут до тренировки и разминался! Сдерживала коллектив молодых и необузданных. Ее не боялись - скорее уважали. После чемпионата мира заглянула ко мне с бутылкой водки: «Евгений Васильевич, давайте выпьем».
 
- Как сложилась судьба?
- До сих пор играет в какой-то испанской лиге. Замуж не вышла. Света из людей вроде легендарного легкоатлета Санеева. Трехкратный олимпийский чемпион, который говорил: «1 января в 8 утра выхожу на тренировку».
 
* * *
 
- Занятные конфликты на вашей памяти были?
- В 95-м ушел из вторых тренеров сборной. Но Максимов, мой злой гений, уболтал вернуться в молодежку, которая занимала то 8-е, то 12-е место... Приезжаем в Польшу на чемпионат Европы. Играем с Румынией, «летим» шесть мячей. Два человека из «Кубани», Саидова и Смирнова, поцапались. Смирнова уходит с площадки. Внезапно Саидова срывается из ворот, орет что-то матерное - и несется к ней.
 
- До рукоприкладства дошло?
- Нет. Но излагала по-мужски. Смирнова вернулась, матч выиграли. Недавно с Кареевой вспоминали тот случай - она на скамейке сидела. Я так нервничал, что начал тихонько стучать ей по коленке. И к концу матча у нее колено стало синим.
 
- Напиться гандболистка может?
- Помню, Людка Постнова так дыхнула перед тренировкой, что я вздрогнул. «А ну, Людочек, - говорю, - собирай манатки и пошла вон!». Уперлась: «Не уйду». Чуть ли не пинками выгонял ее из зала.
 
- В мужском гандболе драки на площадке не редкость. А в женском?
- То же самое. И в ухо барышни друг другу могут залепить, и за волосы таскают. Это нормально. Но первую драку между дамами я увидел не на площадке.
 
- А где?
- В саратовском ресторане еще в 70-е. Нашего тренера не поделили, видного мужика.
 
- Великий тренер пловцов Сергей Вайцеховский говорил: «Свободные полчаса у солдата - готовое ЧП». Согласны?
- Согласен. Чем больше времени у спортсмена - тем сильнее его тянет на приключения. У меня самого их столько было! Кого-то растаскивал, кого-то нес на себе. В армию загремел - так через десять месяцев отправили на «гражданку».
 
- Почему?
- В Ахтубинске нас, троих спортсменов, прятали. Вроде как армия. Как-то привели ко мне четырехлетнего мальчика Диму. Тренировал его. Когда наш генерал-полковник увидел, что этот шкет дважды переплыл большой бассейн, я сразу обмывал дембель. До этого, правда, успев столкнуться с дедовщиной. Тыловой гарнизон, прапорщики разъезжались по девкам, а вокруг на сорок километров степь. Ни души. И поперла хозбанда на нас, троих спортсменов. Устроили драку - меня потом из комсомола чуть не выгнали.
 
- Хорошая была драка?
- Слава богу, сначала эта хозбанда дралась между собой по национальному признаку. Только к рассвету на нас переключились, но уже разобщенные. Помятые друг другом. А ефрейторы наши глушили «Массандру». Знаете, что это такое?
 
- Вино?
- Это на гражданке - вино. А там назвали топливо для МиГ-25. Технический спирт и немножечко масла. Едет 10-тонный МАЗ, с него сольют во фляжку и пьют. Я попробовал - голова совсем дурная становится. И вот ефрейторы устраивали нам «взлет - посадку».
 
- А это что?
- Надо взлететь с кровати. Одеться, пока спичка горит. Или один машет ремнем - а ты должен успеть проскочить. Вот из-за этого у меня произошел первый конфликт. Были еще стычки по поводу барабана. Два сержанта-клопа идут первыми в столовую, чтоб сливочное масло перехватить. И с барабанами на шеях. Трамбарабам-бам... Поели, возвращаются, а барабаны тяжеленные уже лень тащить. Попытались на меня надеть. Но я воспротивился.
 
- Вы как-то сказали - если б не гандбол, стали бы заслуженным комбайнером.
- Может, даже Героем соцтруда.
 
- На комбайне сидели?
- Я работал прицепщиком, помощником комбайнера. Ножом из рессоры размахивал, как мачете, рубил жгуты из травы. Когда в 74-м попал на Сельскохозяйственные игры, нашего тренера спросили - есть ли в составе хоть один сельский житель? Указал на меня - вот, мол, комбайнер. «Комсомолка» про меня написала. Мать заметку хранила до самой смерти.
 
- Веселое у вас было детство.
- Захотелось мопед «Верховину» - пошел работать. Кроликов разводил, самый большой был - 9 килограмм. Кастрировал их своими руками - брат Колька держал, я резал. А отец о машине мечтал. Купил битую-перебитую «Победу». И осталось у нас в доме 14 копеек.
 
- Ездила?
- Еще как! Отец каждый год перебирал.
 
- Это на ней вы побились?
- На другой. Боженька спас. Продал я 412-й «Москвич», у которого на ходу крылья отваливались и двери открывались, купил у каких-то корейцев под Ростовом «Жигули». Возвращаюсь назад. Снег хлопьями, убаюкало - и прикорнул я за рулем. В этом месте мост строили, и я «Ниву» протаранил. Брат как сидел, так и вылетел из машины. Отряхнулись, видим - «Икарус» едет. Начали голосовать, так он еще раз по нашим «Жигулям» прошелся. Обратно в кювет спихнул.
 
- Отец мог поднять на вас руку?
- Драл как собаку.
 
- Ремнем?
- Чем попадется. В третьем классе я подрался с соседом, челюсть ему в трех местах переломал. Из школы собирались исключать. Ох, батя всыпал! Последний раз в 8-м классе в ухо дал. Вдвоем туалет чистили, дерьмо черпали из колодца и носили в дальний угол участка. Там прикапывали. Тут приходит на меня жаловаться учительница литературы, ужасно противная. Звала меня - Конь, хоть сама была как кобыла. Выше меня ростом. Еще дуля на голове.
 
- Что-что?
- Прическа. Отец, не прерывая работы, мне двинул: «Засранец, ты меня опозорил!»
Раз в жизни отец доехал до санатория. Побывал в Горячем Ключе, вернулся полный впечатлений - увидел физкультурника, который ходил при галстуке и с дипломатом. Мечтал, чтоб и я таким стал. Говорил: «Жень, куда торопишься? Остановись. Устройся в санаторий. Там зарядку провел с бабушками, нацепил галстук и порядок...» 

* * *
 
- В 53 года лучшее позади?
- Наверняка. Очень тяжело сознавать. От 20 до 35 лет каждый Новый год руки потирал: будут новые знакомства, еще что-то. Я приходил с бутылкой шампанского - и был самым козырным. А с палкой колбасы - самым счастливым. Сегодня на столе что угодно - а радости прежней нет.
 
- А кому-то в нынешней жизни уютно. Владимир Максимов не глядя набивает SMS-ки с огромной скоростью.
- SMS-ки я только читаю. Как дед. А Максимов - уникум. Не стал бы тренером - все равно был бы на виду.
 
- Максимов - друг вам?
- Боюсь так сказать. Учитель.
 
- SMS-ки набивать не умеете, однако ж в нефтяные короли в 90-х вышли.
- Да бросьте. Я до этого еле концы с концами сводил. Не было работы, а в моей группе здоровья бегали от зама губернатора до народного судьи. Попросил помочь. И организовали мне заправочку - в 90-х все можно было. Тогда хотелось просто выжить. Вы хоть представляете, что творилось в Тольятти в те годы?
 
- Что?
- Чтоб выгнать машину из города и доехать до Сызрани, нужно было смелости иметь, как у Героя Советского Союза. Уж за Сызранью все ныряли куда-то в поля. А в Тольятти запросто могли наставить на тебя автомат и отнять машину. Либо раскрутить на деньги.
 
- Вы так попадали?
- Последний раз - в 98-м. Сын ночью поехал по окружной. Я за ним, со мной еще ребята были. К тому времени долго в Тольятти проработал, знал о дорожных сюрпризах. И вот вижу, - три «девятки» прижимают автомобиль сына к обочине. Одна подрезает спереди, вторая тормозит сзади, а третья посередке. Выскакивают молодцы и начинают выколачивать деньги.
 
- А вы?
- Я тоже остановился. Жду, как сын отреагирует. Потом спросил: «Испугался, сынок?». - «Нет. Я же знаю, что ты здесь. Боялся, что аварию спровоцируют - зима, скользкая дорога, а эти резко притирали». Вышли мы из машины. У тех пальцы веером, ну и мы не отступаем. Поговорили, все утрясли да разъехались.
 
- Бандиты вас узнали?
- Какая им разница, кто я? В Тольятти разбирались быстро. Там на старом кладбище две аллеи героев. Официальная, где лежат герои соцтруда. И неофициальная - там «герои» 90-х...
 
- «Герои» в то время встречались на каждом шагу?
- Эх, спросили! Из Тольятти на машине часто мотался в Краснодар. 1750 километров. Как-то ночью доехал до Камышина, вижу - в стороне «КАМАЗы» стоят, фуры. Рядышком пристроился, сразу уснул. Уставший был. Вдруг стук в окно: «Мужик, за парковку платить думаешь?» - «Сколько?». Называет сумму. Просовываю в окно деньги, и дальше спать. Утром просыпаюсь, грузовики разъехались. Я один остался. В чистом поле. Вот тебе и «парковка».
В другой раз на новенькой «десятке» ехал в Астрахань, но решил в Элисту завернуть. Оттуда до Астрахани дороги не было - сплошная грунтовка. Кругом ни души, смеркается. Смотрю - садится на хвост машина с тонированными стеклами. Я по газам - она прибавляет. Уже 140 выжимаю по колдобинам - не отстает! В голову всякие мысли лезли. Когда гаишника на посту увидел, обрадовался как родному. Останавливаюсь. Следом и та машина тормозит. Выходит парень: «Мужик, сильно не гони. Я ведь тоже боюсь..».
 
- Помните момент самого сильного страха в жизни?
- Как вы думаете, когда становишься мужиком? Если девочку поцеловал - это не в счет. А вот идешь вечером по пустынной улице, сзади шорох, но ты спокоен и не оборачиваешься. Разве что в кармане на всякий случай нащупаешь связку ключей или что-нибудь еще.
 
- Кастет, например.
- В мою молодость ни кастеты, ни ножи с собой не носили. Нож впервые на танцах увидел году в 70-м. А до этого разбирались так. Не нравится кто-то - пойдем, стукнемся? «Стукнемся» - вот как называлось! Кодекс чести соблюдали. Дрались до первой крови, не нападали толпой на одного. Не то что сейчас. Хотя разок мне пришлось удирать именно от толпы.
 
- Где?
- На танцах в Усть-Лабинске. Я еще в институте учился. Ребята из нашего района враждовали с адыгейцами, которые жили через реку. Как-то намылили им шею, а через неделю на танцах мы нос к носу столкнулись с этими побитыми. Их человек пятнадцать, пришли рассчитываться. А нас двое. Товарищ мой шепчет: «Прорвемся к выходу - и по кустам». Как же я бежал! Залез в детский сад, отсиживался в розочках...
 
- Когда в последний раз были на танцах?
- В Тольятти случайно заглянул в клуб «Пирамида» - понял, что поздно мне на танцы ходить. Все стоят, девчонки без пацанов, дергаются. За столиком одна бутылка пива на всех, больше ничего. У меня самый богатый стол.
 
- Выпить умеете?
- Стараюсь до упора не доходить. Правда, как-то с приятелем в самолете столкнулся. «Махнем, Женя?». И так мы «намахались»! Сын встречал в аэропорту, отдал ему сумку, домой не поехал:«Только маме молчок, что я уже прилетел». 5 утра, думаю: с чего я так напился? Сейчас тяжело отходишь. Вот был помоложе, встал под контрастный душ - и можно начинать по новой.
 
- Первую пьянку помните?
- Мне было пять лет, брату Ивану - семь. Пошли с колядками по хуторам. Приходишь, отпоешь песню - тебе дают конфеты. И вот зашли к дяде Коле. Концовку песни помню четко: «Маленький мальчик залез на стаканчик, а стаканчик - хруп! Дай, дядя, рубль!». Дядя Коля задумался: «Слушай, пацаны. Рубля нет. Есть самогонка». Я воздержался, а брат хлебнул. Да так, что доколядовали мы до последнего дома, там и пал.
Я ж хуторской, к бабушке ездил на праздники. Двоюродных братьев собиралось человек двадцать. Однажды завезли в Советский Союз ром «Негро». С Кубы, наверное. Какие-то несусветные градусы. Пили этот ром - не хватило. Брат вспомнил, что бабка самогоном растирается. Налит он был в бутыль из-под моторного масла. Недели полторы отрыгивалось.
 
* * *
 
- В 90-е вы не только бензином, но и джинсами торговали?
- Сидел без работы, а на мне семья. Пошел на рынок. И не стыжусь. Хоть самому такое в голову не пришло бы. Двух комсомольцев знал по институту. Они сначала там шмотками торговали. Потом предложили мне войти в долю. Я у них в основном водителем был. Но и джинсу помогал «варить».
 
- Сейчас сварили бы?
- Легко! Главное - найти хорошего закройщика и длинный стол, иначе будет много отходов. Тогда в каждом сумасшедшем доме были пошивочные мастерские. Дебилы шили перчатки, халатики. И там держали семиметровые столы с бортами. Как раз то, что надо. Договаривались с начальством, ночью приезжали и начинали «варить». Проще было с турецкими джинсами. Стираешь их с куском пенопласта для поплавков. Пенопласт крутился вместе с джинсами и снимал краску. Вот с советскими джинсами намучились.
 
- Почему?
- Их ничего не берет, кроме отбеливателя и керамзита. Раскладываешь месиво на длинном столе, сверху штаны. На них накатываешь слой керамзита. Держишь с минуту, за это время он выжигал ткань пятнышками. Если керамзит меленький, как горох, получался красивый рисунок. Но иногда палил до дыр. Потом везешь джинсы в прачечную, стираешь в больших барабанах, гладишь, нашиваешь фирменные лейблы - и к прилавку.
 
- Деньги считали линейкой?
- Зарабатывали прилично. Когда ехали в Тольятти покупать машины, с собой клали два целлофановых пакета, набитых деньгами. Каждый пакет - машина.
 
- На рынке вас пытались «держать»?
- А как же! Ко мне подошел местный авторитет. С изумлением признал в нем старосту группы из нашего института. Славный парень, боксер-тяжеловес, орденом Трудового Красного знамени награжден. И вот такая встреча. «Женя, а что мне делать? - развел руками. - Никому не нужен, а у меня две дочки, надо на ноги ставить...»
Но это все ерунда. Вот нашим родителям действительно туго пришлось. Что они видели? Семилетку да две пятилетки. Мой отец после войны несколько лет беспризорничал!
 
- Рассказывал об этом?
- Редко. У него было много татуировок. Одна огромная, во всю грудь - орел держит в клюве девушку. На руке выколота пара голубей, а на пальцах - «Вася». Прямо как в «Бриллиантовой руке». Я его спросил, откуда наколки. И он рассказал, как стал беспризорником. В 47-м поступил в училище. Там у него украли продовольственные карточки с комсомольским билетом. В училище устроили комсомольское собрание - за утерю билета впаяли десять лет тюрьмы. Тогда же формировали отряд в Кировскую область на лесозаготовки. Отец решил, что лучше туда, чем на нары. Лето продержался, а дальше начался кошмар. Холод, жрать нечего. Кормили гнилой картошкой да отваром из шишек. И отец сбежал. В собачьих ящиках на эшелоне добирался через полстраны. Выжил чудом.
 
- Когда джинсы и бензин продавали - верили, что вернетесь в гандбол?
- Если б не Максимов - не вернулся бы. Напились шампанского в бане - и он уговорил принять команду в Тольятти. Есть у него такая педаль, все на нее давит: «Ты мужик или не мужик?!». Что ему ответишь? Пришел я поздно домой, лежал-лежал. Супруга проснулась: «Что вытаращился в потолок?». - «Надо подумать» - «Что думать? Ясно, где ты был и с кем...». Максимов с моей женой в отличных отношениях, он всегда умел к барышням подкатить.
 
- Самый памятный случай, когда столкнулись со «звездной болезнью»?
- Андрея Лаврова она едва не сгубила. Мы вместе играли в Краснодаре. В 16 его взяли в команду мастеров, в 17 стал основным вратарем. Голова у парня закружилась. Еще б чуть-чуть - и потеряли бы такого игрока! К счастью, вовремя опомнился. А до этого куролесил будь здоров. Если в команде за вечер проходили три пьянки, Андрюха на каждой успевал побывать. Одаренный во всех смыслах человек. Не знаете, как он слона по Краснодару водил?
 
- Впервые слышим.
- У Лаврова друзья работали в местном цирке. Так погуляли, что выпустили слона из клетки. Бродили с ним по городу. Прохожие шарахались.
 
* * *
 
- У Карполя есть черта - он совершенно не переносит женских слез. А вы?
- Не люблю, когда плачут. Но есть способ успокоить. Начинаю расшнуровывать кроссовки, приговаривая: «У меня носки нестиранные, давай слезы вытру...». Девчонки цепенеют, смотрят во все глаза. Понять не могут, шучу или нет. Зато перестают всхлипывать.
 
- Была в вашей команде девушка, перед которой годы спустя хотелось бы извиниться?
- Много таких. Некоторые из-за меня бросали гандбол. Приходит девочка из школы. Смотришь - не тянет. Ее бы поддержать, а я рычал, бросался. Неправильно себя вел. Или с Людой Чаплиной история. У меня ее удостоверение заслуженного мастера спорта дома лежит. Могу показать. Забрал со словами: «Играть научишься - отдам». А когда-то она с молодежной сборной выиграла чемпионат Европы. Причем не хотела на Европу ехать, еле уговорил. Возвращается с золотой медалью, ей только-только присвоили звание мастер спорта международного класса. Удостоверение и значок в красивой коробочке у меня на столе. Ситуация в команде в тот период сложная, лидеры разбежались. Заходит Чаплина в кабинет и туда же: «Ухожу в другой клуб». Сорвался на крик. А она: «Да как вы смеете, я мастер спорта международного класса!» - «Ах ты, курица!». Удостоверение вместе с коробочкой полетели в Людмилу. Ничего, помирились.
 
- Гандболистки в вас влюблялись?
- Не знаю и знать не хочу. Не дай бог! Многие женские тренеры на этом горели. Отсюда и разводы, и конфликты в команде.
 
- Как же вы этого избежали?
- Тяжелый вопрос. Это и до меня было, и после будет... Мне было 24 года, когда мама узнала, что у отца кто-то есть на стороне. Закатила скандал. Жалко ее стало. И тогда я, здоровый парень, попер на отца. Он тихо сказал: «Сынок, ты сперва проживи. А потом расскажешь...»
 
- Жена ревнует?
- Поздно меня ревновать, 54-й год. Раньше ревновала. Сейчас насчет супруги могу сказать: самый терпеливый человек.
 
- Легенды ходят, как вы квартиру продали - и деньги на команду пустили.
- Про то, что квартиру продал, жена знала, - понятия не имела, что от денег ничего не осталось. Я полгода твердил, что они у брата в сейфе лежат. Потом жена говорит: давай, дескать, другую купим, в Краснодаре. Детям оставим. И я раскололся. Была истерика. Год не разговаривали.
 
- Некоторые тренеры требуют, чтобы девушки приводили женихов знакомиться. А вы?
- Не требую, но всегда стараюсь понять, что кавалеры собой представляют. Да простят меня девчонки, но половину из них окружают... Как бы помягче сказать...
 
- Альфонсы?
- Не хотел это слово произносить. Но мне обидно за девчонок, которые вкалывают с утра до вечера, прилично зарабатывают. А эти орлы приезжают в зал, садятся на трибуну. Я девчонку спрашиваю: «Чего он расселся? Пусть идет работать! Ему 30 лет!» Не хочет. А она его содержит, машину ему покупает. Так один из них знаете, что сделал?
 
- Что?
- Стекла затонировал, только чтоб мне после тренировки на глаза не попадаться.
 
- Если видите, что из этих отношений ничего не выйдет, вмешиваетесь?
- Бесполезно. Иногда открытым текстом говорил: «Кого себе нашла? Что это за чучело?». Однако любовь зла... Спорт многое дает, но и многое отнимает. И детство, и первую любовь. Эти трогательные моменты, когда мальчик с девочкой гуляют, держась за мизинчик. У спортсмена на нежности нет времени. Затем девочка взрослеет, выпрыгивает в жизнь. Хватает сразу то, что под руку попадется. 80 процентов первых браков неудачные. Лишь со временем начинают соображать, что к чему.
 
- Игроки «Звезды» живут на базе?
- И это проблема. Даже с точки зрения удобств - восемь комнат с единственным туалетом на всех. Да и психологически тяжело. Постоянно под надзором. Весь год - бесконечный сбор с короткими перерывами. Они как лошадь, которая бежит по кругу и качает воду. Ей специально завязывают глаза, чтобы с ума не сошла от однообразия. К концу сбора обычно говорю, что к их комнатам даже подходить не буду. «Почему?» - спрашивают. «Кирпичом прибьете...»
 
- Они не дичают на базе? Или книжки читают?
- Да ну, какие книжки... Целыми днями в интернете сидят. Женихов, что ли, там ищут? Я не вникаю, мне неинтересно. У каждого человека должен быть свой, пусть и безобразный, внутренний мир. Лезть туда не надо.
 
- Вы сейчас что читаете?
- В последнее время - специальную литературу. Книги по биомеханике, физиологии. Чувствую, не хватает знаний. Телевизор практически не смотрю, за исключением канала Euronews. По остальным новости смотреть невозможно. Все настолько прилизанное, напомаженное - противно! В машине слушаю «Эхо Москвы». Среди всей шелухи только на «Эхе» можно узнать, что на самом деле происходит в стране.
 
- Сколько раз пересматривали финал Олимпиады в Пекине?
- Ни разу. И не желаю. Я знаю, почему мы проиграли. Девчатам просто не хватило сил. Смотрю полуфинал с Венгрией, четвертьфинал с Францией. Там игра шла на равных, а Норвегия меня гоняла как барбоса. Что анализировать? Тактику? Да мы друг друга за столько лет изучили, как «Отче наш».
 
- Перед Олимпиадой вас оперировали. Теперь со здоровьем порядок?
- Не сказал бы. Может, я слишком быстро хочу поправиться? Вот вернусь с Кубка мира - поеду в клинику на обследование. Разодрали меня хорошо. Шов - 28 сантиметров! Даже в зеркало страшно глядеть.
 
- Была в вашей жизни боль сильнее, чем тогда, перед операцией?
- Самая большая боль - когда теряешь родителей. Так щемило, что словами не передать. Физическую боль можно вытерпеть. Поорешь и полегчает. А там кричи не кричи - не поможет...
 

Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ

Спорт-Экспресс