ПОЗДНЯКОВ: «Жизнь намного интереснее фехтования»

В каждом виде оружия есть своя легенда. В рапире - Александр Романьков, в шпаге - Павел Колобков, в сабле, бесспорно - Станислав Поздняков. С четырехкратным олимпийским чемпионом, десятикратным чемпионом мира и уже тринадцатикратным (после недавней победы в командных соревнованиях в столице Украины) чемпионом Европы мы договорились встретиться во Дворце спорта в Киеве. Через день после так неудачно сложившихся для него личных соревнований. Минуты ожидания коротали за разговором со старшим тренером российской команды по сабле и личным наставником Позднякова Борисом Писецким. По словам последнего, неудачи его титулованный ученик предпочетает переживать сам, уходит в себя: «Мы разбегаемся, потом через какое-то время встречаемся и снова начинаем работать». Станислав, к счастью, уже успел к тому моменту отойти от обидного поражения в четвертьфинале от немца Николаса Лимбаха и как раз готовился начать тренировку перед командным турниром на чемпионате Европы. После нее мы и встретились в холле Дворца спорта возле новенького спортивного автомобиля Peugeot 207 RC, который впоследствии достался лучшей украинской фехтовальщице по итогам чемпионата Европы - Елене Хомровой.

ОЧЕНЬ ХОТЕЛОСЬ ВЫИГРАТЬ В КИЕВЕ

- Признайтесь, разочарованы, что остались без медали в личных соревнованиях на своем последнем в карьере чемпионате Европы?
- В моей жизни было много соревнований. Чемпионат Европы хоть и является большим турниром, все-таки носит второстепенный характер на фоне стартующих в этом году Олимпийских игр. Конечно, хотелось, чтобы последнее слово прозвучало достаточно громко. С этой точки зрения немного разочарован. Да, и признаюсь, мне очень хотелось выиграть именно в Киеве. В этом городе выступал еще на заре своей спортивной карьеры – участвовал в Кубке СССР-1988. Здесь также проходил ряд крупных молодежных соревнований в начале девяностых годов. С тех пор, к сожалению, в Киеве не бывал.

-Подозрительно много титулованных фехтовальщиков сложили оружие на ранней стадии соревнований. Быть может, все дело в том, что никому не хотелось пополнить и без того богатый список чемпионов Европы, не выигравших впоследствии Олимпиаду?
-Я уверяю вас, что никто не проигрывает специально. Все стараются выступить как можно лучше. Победа дает психологический комфорт на следующем старте. А то, о чем вы говорите, не более чем легенда. Другое дело, что пройти два турнира на очень высоком эмоциональном и физическом уровне достаточно сложно. Не исключаю, что многие лидеры не заняли высоких мест просто в силу того, что подготовительная нагрузка у них рассчитана так, что на пик они должны выйти к Олимпиаде. Сильные спортсмены могли подойти не в самом лучшем своем состоянии к чемпионату Европы, но это не умаляет их шансов на Играх в Пекине.

- Вы не чувствуете дискомфорта из-за того, что болельщики, привыкшие к победам российских саблистов, любую, даже относительную вашу неудачу вопринимают, как маленькую трагедию?
- Давление ощущается, но дискомфорта нет. Я с этим уже смирился. Ведь и сам всегда стремлюсь к максимальному результату. Победы ждут и мой тренер, и руководство сборной, и товарищи по команде. Еще раз подчеркну, что спортсмен в нашем виде спорта не робот, ему свойственно ошибаться. Да, может быть, я делаю ошибки чуть реже, чем остальные, но все-таки делаю.

МНЕ НЕ БЕЗРАЗЛИЧНА СУДЬБА РОССИЙСКОЙ САБЛИ

- А из-за чего чаще всего проигрывает Станислав Поздняков?
- Мне сложно вспоминать прошлые соревнования, разные бывали ситуации. Сейчас в четвертьфинальном бою проиграл из-за того, что не смог сохранить максимальную концентрацию. Я уступал 10:13, потом сравнял счет 13:13. Нужно было не выдыхаться на финише поединка. Немного расконцентрировался и получил два совсем необязательных удара.

- Вы не думали, что все дело в мотивации, которую титулованному спортсмену в такой ситуации найти, может быть, даже сложнее, чем более молодому сопернику?
- Безусловно, с каждым годом становится все тяжелее себя мотивировать. Но мое жизненное кредо - всегда быть первым, и я стараюсь от него не отступать никогда. Поэтому каждый выигранный мною турнир почти сразу же становился и, до сих пор становится для меня стимулом к новым победам. Кроме того, давайте смотреть на вещи шире, мне небезразлична судьба российского фехтования, и в частности сабельного. Я на собрании уверил, что помогу команде плавно адаптироваться к новым реалиям, чтобы молодые спортсмены могли какое-то время выступать на соревнованиях под моим чутким руководством. Я бы даже сказал, что это не столько ответственность, сколько обязательства и у меня есть совершенно четкая необходимость дофехтовать до Олимпиады в Пекине.

- Что больше стимулирует: победы или поражения?
- Я любил и люблю побеждать. Но с точки зрения анализа поражения, наверное, все-таки полезнее. Из любой неудачи ты обязан вынести определенный урок, а затем исправить ошибки в следующих соревнованиях. Стремление человека реабилитироваться может сыграть очень важную роль. И потом можно выиграть соревнования, победив каждого соперника с преимуществом в один удар и быть абсолютно довольным. Но при этом не показать того зрелого фехтования, которое позволит более стабильно и уверенно чувствовать себя на главном старте сезона.

- А какие победы приносят вам большую радость - на один удар или же с подавляющим преимуществом?
- С точки зрения психологического комфорта, лучше вести бой от начала до конца и побеждать. Один удар - это лотерея, лишняя нагрузка и нервы.. Я до сих пор считаю самым обидным свое поражение на чемпионате мира-1994 в финале от Феликса Беккера из Германии. Я вел со счетом 12:3, а в итоге уступил 14:15. Наверное, двадцатилетнему спортсмену подобная оплошность простительна. Но это было первым моим большим уроком, который я пронес через всю жизнь, и он мне помогал в самых критических ситуациях. Пока не нанес последний удар, ты еще не победитель.

У СПОРТСМЕНОВ ОДИН ОБЩИЙ ОБЪЕКТ ЯРОСТИ - СУДЬЯ

-А вот ваш сосед по первой ступеньке пьедестала в Барселоне-1992 Вадим Гутцайт самым обидным считает поражение в четвертьфинале Олимпиады-1996. Не боитесь, что он однажды попытается взять у вас реванш уже в качестве судьи?
- Вадим Гутцайт, на мой взгляд, не способен на это. В Атланте действительно судьбу встречи решил всего лишь один удар. Но этот бой остался в прошлом, он уже история и сейчас о нем больше вспоминаем не столько мы сами, сколько окружающие. У нас же достаточно хорошие, дружеские отношения.

- В Атланте вам «повезло» дважды, сначала четвертьфинал с Гутцайтом, потом бой за золото с Шариковым. Или, может, кавычки стоит убрать и с товарищами по команде, слабые и сильные стороны которых изучены досконально, все-таки легче фехтовать?
- Однозначно сложнее, потому что в процессе подготовки ты проводишь с ними очень много спаррингов. И удивить чем-то на соревнованиях уже практически невозможно. Разница в классе нивелируется большим опытом проведения совместных поединков. В Атланте было тяжело и необычно. Бой проходил вначале под мою диктовку, я вел с достаточно комфортным преимуществом, затем счет практически сравнялся, мне удалось победить на флажке, уже в самом конце. Вспоминаю, во все годы своей спортивной карьеры, поединки между соотечественниками всегда проходили в жесткой и бескомпромиссной борьбе, и не всегда очевидный фаворит побеждал.

- Валерий Борзов в одном из интервью рассказывал, что перед выходом на старт специально вспоминал свои прошлые обиды. А вы не пробовали таким способом настраиваться на поединок?
- Я вообще стараюсь особо не углубляться в историю накануне соревнований, для меня важнее просто чувствовать себя в хорошей физической форме и быть максимально сконцентрированным. Тот багаж знаний и приемов, который у меня есть, позволяет не перегружать психику чрезмерной напряженностью. Другое дело, что это не всегда получается. Но специально разозлиться точно не смогу. Хотя на эмоциональном пике во время соревнований вывести меня из равновесия можно гораздо быстрее, чем в обычной жизни. А вообще в нашем виде спорта не принято иметь неуставные отношения между соперниками. Два спортсмена, выходящие на дорожку, в некоторой степени солидарны: являясь противниками по отношению друг к другу, они дружат против одного человека - судьи. У них всегда один общий объект ярости.

ПРИШЛОСЬ ОТКАЗАТЬСЯ ОТ ИЗЛЮБЛЕННОЙ ЧАПАЕВСКОЙ АТАКИ

- В Киеве испанской саблистке показали черную карточку за пререкания с судьей. А по отношению к вам когда-либо применяли такие жесткие меры?
- Черную карточку никогда не получал. Бывали ситуации, когда меня обижали, но не думаю, что специально. Конечно, судьи ошибаются, и иногда эти ошибки становятся фатальными и влияют на конечный результат. В фехтовании достаточно много субъективизма и нужно быть ко всему готовыми.

- А вы не считаете, что с введением видеоповторов и ограничения времени на атаку дополнительные козыри получили отдельные спортсмены, и в частности сенсационно победивший на чемпионате Европы Александр Буйкевич?
- Не в моих правилах обсуждать соперников. Все нововведения так или иначе вносят изменения в тактические схемы поединков и стратегию ведения боя. Раньше фехтование было более атакующим, потом перешло к защитной манере, сейчас на поверку выходят некоторые антропометрические характеристики. Человек с более высоким ростом имеет более высокие шансы. Конечно, это кропотливая и продолжительная работа по адаптации, и не всем спортсменам удается с ней справиться быстро. А так как у нас правила меняются часто, то получается как бы естественный отбор. В строю остаются настоящие спортсмены и грамотные фехтовальщики.

- Не обидно, что в угоду новым веяниям вам пришлось изменить своему  фирменному размашистому стилю фехтования?
- Это все равно мой стиль, потому что им фехтую я. Конечно, жаль, что пришлось отказаться от своей излюбленной атаки, которую мои друзья даже называли чапаевской. Я начинал действие издалека, с большим замахом. Теперь такой возможности нет, блокировка выставлена на уровне 120 миллисекунд. Слишком короткий промежуток времени для этого приема. А замахнуться, конечно, хочется, ведь этому меня учили. Подчеркну, я ведь начал фехтовать, когда сабля еще не была электрифицирована и для того, чтобы тебе засчитали удар, нужно было как следует «шлепнуть» соперника, чтобы ему было больно или же судья увидел шлепок. Молодые ребята не застали этого и поэтому фехтуют по-другому.

ПО ДОРОГЕ В ОЛИМПИЙСКУЮ ДЕРЕВНЮ ГОВОРИЛИ О ДОСТОЕВСКОМ

- Вам льстит то, что для многих спортсменов достижением является уже то, что они однажды обыграли Станислава Позднякова?
- Момент истины для каждого наступает на больших турнирах, где нужно проявить мастерство и выиграть не только у отдельно взятого Позднякова, а и у других спортсменов. Они, может быть, качественно и уступают мне в уровне фехтования, но олимпийский турнир особенный, и там никто не имеет тотального преимущества, даже на самых ранних стадиях борьбы. Когда речь идет о наградах, уже никто не обращает внимания на фамилию, которая написана на спине. Ключевое слово - победить, и не имеет значения кого: малоизвестного соперника или Позднякова.

- Олимпиада - это ведь не самый сильный по составу участников турнир в фехтовании.
- Нет, но он самый эмоциональный и самый энергоемкий. В 1996 году, на следующий день после того, как я выиграл личную медаль, просто не смог встать с кровати: у меня болели все мышцы на руках и ногах. Несмотря на то, что я профессиональный спортсмен, не ленюсь работать на тренировках. Но в моменты общего напряжения включаются в работу даже те мышцы, которые обычно не задействованы. Эта мышечная усталость является продолжением высокого психологического накала поединка. Кстати, на фоне такого эмоционального стресса я не мог долго уснуть и вышел вечером из олимпийской деревни, чтобы позвонить домой. А потом долго не мог попасть обратно, потому что отпечатки пальцев не совпадали. И только после того, как полицейские начали меня прижимать, увидел, что прихватил по ошибке аккредитацию своего товарища по команде. Самое интересное, что один из тех людей, которые сопровождали назад в деревню, оказался учителем русского языка и литературы. И мы с ним всю дорогу говорили о Достоевском, Толстом. Неожиданно было от спортивной тематики перейти вдруг к литературным вопросам идеологии.

КОЛОБКОВА ПРИНЕСЛИ В ЖЕРТВУ ПОЛИТКОРРЕКТНОСТИ

-А вы не считаете, что сама система олимпийского отбора в фехтовании несколько несправедлива?
- С точки зрения спортсменов, да. Но правила придумываем не мы. На мой взгляд, когда олимпийские лицензии распределялись по результатам последнего чемпионата мира, картина была более объективной. А сейчас в угоду политкорректности, чтобы представительство имели все континенты, далеко не все самые сильные спортсмены получают право выступать на Играх. Многие фехтовальщики, которые могли бы быть украшением олимпийского турнира, в том числе и наш Павел Колобков, не смогут выступать в Пекине. Система должна претерпеть изменения, и основополагающим должен быть не принцип региональности, а все-таки уровень спортивного мастерства.

- Вам будет обидно, если командные соревнования по мужской сабле все-таки исключат из олимпийской программы после Пекина?
- С точки зрения необходимости ротации и справедливости, вероятность того, что саблю исключат, достаточно высока. Но, исходя из зрелищности, на которую уповают организаторы любых крупных турниров, отсутствие мужских командных соревнований в этом виде оружия, существенно обеднит программу Олимпиады. Тем более что в последние годы наблюдается тенденция исчезновения явных фаворитов в сабле и поэтому соревнования проходят намного интереснее, чем раньше. Очень часто бои заканчиваются со счетом 45:44. А это, естественно, подогревает интерес публики. Фехтование - очень интересный вид спорта еще и потому что, являясь сугубо индивидуальным, тем не менее, имеет командный турнир. А последний дает оценку работе всего творческого коллектива: спортсменов, тренеров, врачей, других специалистов, с которыми ты иногда проводишь даже больше времени, чем со своей семьей. У советских саблистов, а теперь у российских - командные соревнования всегда были на особом счету.

МЕНЯ БЫСТРО ВЫЛЕЧИЛИ ОТ ЗВЕЗДНОЙ БОЛЕЗНИ

- Кто из ваших старших друзей по сборной был для вас примером для подражания?
-В первую очередь, мой друг и земляк - четырехкратный чемпион мира Григорий Кириенко. Долгое время я во всем равнялся на него, а он помогал мне своими советами.

- А что помогло вам в начале спортивного пути избежать звездной болезни?
- Кто сказал, что у меня ее не было. Врачи оказались хорошие. Я начал меньше внимания уделять тренировочному процессу, стал более высокомерен со своими друзьями. Все симптомы - на лицо. Но старшие товарищи по сборной и тренеры быстро объяснили мне все популярно, разложили по полочкам. Я почему-то им поверил и до сих пор об этом не жалею, если бы в то время со мной так не поработали, не было бы сегодня такого спортсмена, как Станислав Поздняков.

- Нечасто бывает, что спортсмен достигает вершин с тем же тренером, с которым начинал свой путь в спорте. Вам неоднократно делали предложения перейти к другому наставнику, но вы отклоняли их...
- Предложения бывали очень заманчивые, сулящие неплохие перспективы. Но мы с тренером решили не разбивать наш творческий тандем, и, уверен, именно поэтому я и добился таких результатов. С самого начала у нас было достаточно серьезное взаимопонимание, кроме того, нас объединяла общность задач, которые мы перед собой ставили. Со временем наш дуэт превратился в небольшую фехтовальную лабораторию, где методом проб и ошибок, длительных бесед и споров рождались новые приемы и тактические схемы. Поэтому, если не все сто, то, как минимум, девяносто процентов своих достижений я должен разделить с Борисом Леонидовичем Писецким. Поменяв тренера, я бы, наверное, потерялся среди течений, ведь каждый специалист определенные фехтовальные моменты видит по-своему и, исходя из этого, учит подопечных. Я прожил яркую спортивную жизнь вместе с Писецким. Хотя в нашей жизни, не скрою, бывало всякое - сомнения, недоверие, мы часами могли спорить. Но глубокое взаимное уважение способствовало сохранению отношений - споры, какими бы бескомпромиссными они ни были, не привели к разрыву, как обычно случается в подобных ситуациях. Думаю, в определенные моменты мы поступили по-мужски и честно по отношению друг к другу. Поэтому остаемся добрыми друзьями и коллегами до сих пор.

-Борис Писецкий, бывало, выгонял вас не только с тренировки, но и из спорта. Чем же вы вызывали такое недовольство тренера?
-Случалось, нарушал спортивный режим. Но все это было в глубокой молодости. Мы, как настоящие дураки, учились на своих ошибках. С годами стал к режиму относиться гораздо серьезнее, но тогда воспитать меня можно было лишь таким способом. Сейчас я скорее покладистый ученик, чем буйный.

- Существует мнение, что спокойным и покладистым ребятам не дано быть чемпионами - в самый напряженный момент подводит характер...
- Никогда не задумывался над этим. В фехтовании побеждают разные личности - хулиганы и мальчики-отличники. Мне кажется, что в нашем виде спорта черты характера не играют главенствующую роль.

У КАЖДОЙ ЗОЛОТОЙ МЕДАЛИ СВОЙ ОТТЕНОК

- А вы о чем-то жалеете?
- Нет, абсолютно ни о чем не жалею. Конечно, были в моей жизни события, которые носили негативный характер и отложились в памяти. Думаешь, надо было себя повести по-другому, но все это процесс обучения. В другой раз уже так не поступлю. А может, я еще достаточно молод, с точки зрения человеческой жизни, чтобы о чем-то жалеть.

- А вам когда-нибудь приходилось применять свои фехтовальные навыки вне дорожки?
- Нет, к сожалению, или к счастью. Вообще, жизнь более сложная и многогранная штука, чем фехтование. Научиться орудовать саблей можно в течение десятка лет, а вот учиться жить нужно все время. Это несопоставимые понятия. Иногда можно смоделировать какие-то ситуации из фехтования, но все равно жизнь гораздо интереснее.

- О каком моменте своей спортивной биографии будете вспоминать с наибольшим трепетом?
- Наверное, о победе на прошлогоднем чемпионате мира в Санкт-Петербурге. В моей жизни было не очень много возможностей выступать на крупнейших соревнованиях у себя на родине. Это были удивительные ощущения, потому что поддержать меня приехали друзья, семья. Дети увидели папу вживую на дорожке чемпионата мира. И мне у них на глазах удалось победить. Это моя самая трогательная и человечески выстраданная медаль. Хотя можно много и долго рассказывать про любую победу. У каждой золотой медали все равно есть свой оттенок. Но с эмоциональной и житейской точки зрения, с позиции 35-летнего мужчины, который прощается со спортом в этом году, медаль чемпионата мира в Санкт-Петербурге была самая важная.

ПОСЛЕ ПЕКИНА НАКОНЕЦ-ТО ВЗДОХНУ СВОБОДНО

-Вы уходите из спорта после Игр в Пекине? Куда?
-Мне уже поступил ряд предложений - одно заманчивее другого. Но сейчас не думаю об этом. Закончатся Олимпийские игры, и я в спокойной обстановке все взвешу и сделаю свой выбор.

-Страшно уходить?
-Нет, абсолютно. Я прекрасно осознаю, что самый яркий период жизни - это спортивная деятельность. Тем не менее, как человек достаточно амбициозный и уверенный в себе, думаю, что и на новом поприще смогу максимально реализовать себя. Я не собираюсь отказываться от своего кредо: всегда быть первым. Потому что если много работать и сильно желать чего-то, многого можно добиться и не только в спорте. После Пекина жизнь не остановится, просто немного изменит свои контуры и очертания. В общем, верю, что у меня будет все в порядке. Все ребята, с которыми я фехтовал в девяностые, уже давно закончили свою карьеру. Мне было непросто оставаться в спорте - в физическом аспекте и в моральном, ведь практически всю жизнь я прожил в отрыве от семьи - с годами это все серьезнее накладывает свой отпечаток. Поэтому завершение спортивной карьеры в первые несколько месяцев станет определенной отдушиной, наконец-то можно будет свободно вздохнуть. Будет ли у меня ностальгия по фехтовальным поединкам – не знаю. Ведь у каждого послеспортивная адаптация проходит по-разному. Я знаю многих выдающихся спортсменов, которые после окончания спортивной карьеры больше никогда в жизни не заходили в спортивный зал и не брали в руки саблю. Поживем - увидим. И если нам удастся через несколько лет встретиться вновь, я вам обязательно обо всем расскажу.


Анна САВЧИК, Елена САДОВНИК, газета «СЭ в Украине»