Артем ДЗЮБА: «Карпин невзлюбил меня с первого дня»

Дзюба проводит хороший сезон. Несмотря на то что отправился в аренду в «Ростов», ведет борьбу с зенитовцем Халком, армейцем Думбья и спартаковцем Мовсисяном за звание лучшего бомбардира чемпионата и может выиграть трофей – 8 мая его команда в финале Кубка России встречается с «Краснодаром». При том что «Спартак», которому принадлежат права на форварда, утратил даже теоретические шансы на титул.

СИМУЛИРОВАТЬ НЕ ХОТЕЛ

– Ваши недоброжелатели признают: да, в этом сезоне Дзюба регулярно забивает. Но кому? Командам, которые ни на что не претендуют. Язвительные высказывания в прессе не задевают?
– Нет. Потому что среди журналистов хватает людей, которые сегодня пишут одно, а завтра – совсем другое. Забил два-три гола – ты король, чуть оступился – изгой. Когда в «Спартаке» пробегал за игру 10 – 12 километров, много боролся, говорили: все это хорошо, но где голы? Пришел в «Ростов», стал играть на острие, не распыляться, забивать – пошли разговоры, что мало движения: мол, не смещается Дзюба на фланги. Этих людей не поймешь. Лучше просто их не слушать. Тот же эпизод с симуляцией так раздули...

– Недавно мы встречались с Олегом Романцевым и Валерием Газзаевым. Оба вас поддержали, признав: это футбол, по-другому Дзюба в том моменте сыграть просто не мог.
– Конечно, я не хотел симулировать. Никогда не был игроком, выпрашивающим пенальти. Вдобавок эпизод в матче с «Рубином» случился далеко от штрафной, на 95-й минуте и уже ничего не решал. Единственное – обидно, что наказали Рыжикова. Хотя по той игре, которую «Зенит» показал против казанцев, Сергей, думаю, не сумел бы помочь команде.

– Валерий Карпин на встрече в редакции «СЭ» объяснил вашу результативность в этом сезоне тем, что против «Ростова» все играют не так плотно, как со «Спартаком».
– С одной стороны, в чем-то Карпин прав, с другой – команда-середняк меньше атакует. Ты постоянно находишься под давлением, против тебя играют с позиции силы. И еще одна деталь: с нынешним «Спартаком» многие уже не боятся соревноваться в открытом футболе.

Не секрет, что Валерий Георгиевич любит поговорить, на каждый вопрос у него двадцать ответов. Однако, мне кажется, прежде всего ему стоило бы покопаться в себе и понять, почему за последние пять лет через «Спартак» прошли 50 – 60 футболистов, причем добрая половина из них так и не заиграла в команде.

– Вот смотрели вы матч «Спартака», допустим, с «Тосно». Не возникало в глубине души злорадства: мол, меня отдали, а сами теперь мучаетесь?
– Стараюсь гнать такие мысли. Но, конечно, было больно смотреть на то, как команда второй лиги приезжает в Москву и играет со «Спартаком» чуть ли не с позиции силы. При том что раньше одно только название клуба наводило на соперников ужас.

Конечно, красно-белые – особый раздражитель для всех. Всем хочется обыграть именно «Спартак», против него даже болеют иначе, чем против других. Но это нормально. Значит, у клуба великая история, великое прошлое. Просто нужно это свое величие каждый год доказывать, подтверждать. А тут «Тосно»… Естественно, приходили мысли: «Неужели мы с Джано не смогли бы помочь?»

– Так что же случилось со «Спартаком»?
– Не знаю… Не хочу говорить, это дело «Спартака». Многое мог бы рассказать, но не стану.

МИЛЛИОН ДОЛЛАРОВ ЗА ПРАВО СЫГРАТЬ ПРОТИВ «СПАРТАКА»

– Прошлым летом на сборах вы сказали: «Мы с Карпиным все обсудили и договорились, что делаем общее дело». А потом раз – и аренда в «Ростов»…
– Ну, я просто вынужден был говорить определенные вещи. Карпин часто вызывал меня перед матчами и чуть ли не угрожал. Мол, если ему что-то не понравится, то уже через 5-10 минут меня заменит. И после матчей, даже если я забивал, регулярно высказывал недовольство. Держал меня под прессингом. Видимо, считал, что со мной по-другому никак. То на теории пытался унизить, то еще...

Я много раз пытался достучаться до Валерия Георгиевича, объяснял, что ему не враг, что мы в одной лодке. Без толку. Карпин невзлюбил меня с первого дня, это не секрет. Хотя у меня к нему никогда никакого негатива не было. Я старался молчать, не конфликтовать. В конце концов, любви с объятиями и поцелуями у нас и не должно быть. Я прихожу и делаю свою работу – всё.

Откуда у Карпина такая ко мне агрессия и почему он это всегда скрывает, увиливает – не знаю.

– Вы сами выбрали «Ростов» или вас поставили перед фактом?
– Нет, отправить меня куда-то без моего ведома вряд ли могли. Было несколько вариантов, и «Ростов» показался самым симпатичным.

– В арендном договоре «Спартака» с «Ростовом» говорится, что вы не можете играть против красно-белых. Почему? Неужели боятся? Вдруг вы забьете, и тут руководство спросит: «Почему Дзюба играет не за нас?»
– Уверен, так оно и есть. За то, чтобы иметь возможность сыграть против «Спартака», лично я должен был отдать миллион долларов, плюс еще клуб должен был что-то заплатить. В общем, огромные деньги. Перед матчем в Ростове я подходил к нашему руководству, просил поговорить со спартаковцами, попробовать найти компромисс, но безрезультатно.

– А еще какие-нибудь запреты были? Например, говорить о «Спартаке», давать оценки…
– Нет, других запретов не было. Разве что о «Спартаке» и правда просили говорить поменьше. Но хочу чтобы все поняли: у меня нет ненависти к красно-белым, нет и обиды. У меня нет конфликта с клубом, только с парой людей, которые в какой-то момент там появились.

– А вот Погребняк в недавнем интервью «СЭ» сказал, что ему есть за что обижаться на «Спартак».
– Ну у него своя история.

– Вы же пересекались с Дмитрием Гунько в молодежной команде. Как думаете, у него получится?
– Да, пересекались, но совсем чуть-чуть. У нас с ним тоже были сложные моменты в отношениях… Хочу пожелать ему удачи. И, кстати, не согласен с мнением, что его бросили на амбразуру – он же профессиональный тренер, в конце концов.

– Но при этом все легионеры знают, что он был тренером молодежного состава. Это может как-то повлиять?
– По идее такого быть не должно. Кто бы ни был тренером, нужно выходить и играть. Другое дело, что помимо чисто футбольных вещей Гунько нужно завоевать уважение коллектива, это тоже очень важно. Посмотрите на Моуринью: работавшие с ним игроки готовы ради него на всё.

– Где вам на поле комфортнее – на острие атаки или в подыгрыше, на позиции оттянутого форварда?
– Могу играть по-разному, но лучше, конечно, на острие. В чужой штрафной я как рыба в воде. Возвращаясь к «Спартаку»: сейчас красно-белые много атакуют через фланги. Это как раз моя стихия – выходить на подачи с краев поля.

– В нынешнем футболе с его насыщенной обороной в особой цене умение нападающего цепляться за мяч. Со стороны кажется, что Мовсисяну в «Спартаке» порой тяжело это делать, не имея достойной поддержки от полузащиты.
– Юра может хорошо цепляться за мячи, но у него все же другие козыри. Он очень сильный нападающий, с прекрасной скоростью, особенно стартовой, и мощным ударом с обеих ног. Ему, наоборот, нужно пространство, поэтому бывает сложно проявить лучшие качества в играх с командами, которые закрываются и не оставляют свободных зон. Возможно, Мовсисяну не хватает такого партнера, каким был в свое время Алекс, умевший в любой момент, словно рукой, выдать Веллитону пас-шедевр.

– Гунько использовал схему с двумя форвардами. Смогли бы сыграть в паре с Мовсисяном?
– Думаю, да. Тем более что раньше мы уже играли вместе. Нам было бы даже удобно взаимодействовать: после верховых передач я пытался бы скинуть мяч на Мовсисяна, и появлялись бы свободные зоны, куда он мог бы врываться. В свою очередь, Юра из этих зон мог бы простреливать на меня.

В современном футболе много команд, где один форвард большой, а второй – быстрый и юркий. Они друг друга дополняют, и это, считаю, грозное оружие.

ЧТО ТАКОЕ ЕВРОПЕЙСКИЙ МЕНТАЛИТЕТ

– Унаи Эмери, уже будучи тренером «Севильи», вспоминал, что с вами у него не было никаких проблем. Но вы, Артем, рассказывали, что испанец говорил одно, а делал совсем другое.
– Вот это и есть европейский менталитет: думать одно, а произносить совсем другое. Эмери говорил, что я один из лучших футболистов команды, что ко мне прислушиваются российские игроки, что меня уважает молодежь. Не знаю, правда, какое уважение он имел в виду? Хотя я и впрямь горой за молодых российских ребят, когда случаются какие-то конфликты, в том числе и с иностранцами. Из-за этого часто попадал в неприятные истории. В том числе и в отношениях с тренерами.

– До драки не доходило?
– Нет, но мог остудить ребят, чтобы не лезли. В основном это были иностранцы. Наши так нагло себя не ведут.

– Легионеры, видимо, считают, что им больше дозволено?
– Получается так. Бразильцу или испанцу может сойти с рук такое поведение, за которое российского парня моментально «зароют». Иногда приходилось заступаться, а руководство вставало на сторону легионеров: они дороже…

– Нападающие, как известно, народ зависимый. С какой полузащитой у вас лучше налажен контакт – с нынешней ростовской или прошлогодней спартаковской?
– В «Ростове» ребята больше на меня играют. Тот же Джано, с которым у нас отличное взаимопонимание, постоянно ищет меня на поле. Тимофей Калачев – тоже технически очень сильный футболист, поэтому мне с ним легко, я знаю, чего от него ждать. В принципе и в «Спартаке» знал, но там временами полузащитники долго катали мяч, пытаясь копировать «Барселону». Причем все это было уже не то, что при Романцеве, когда культивировали культуру короткого, среднего и длинного паса и не поощряли игровой эгоизм.

– Представь себе: на поле – Титов, Тихонов, Цымбаларь. И Дзюба впереди?
– Сыграть с такими футболистами в одной команде было бы для меня огромным удовольствием. Титов – вообще эталон, я к нему отношусь с огромным уважением. Сколько за ним на тренировках не следил, он никогда мяч не терял. Но там и без меня было кому сыграть – Саша Ширко, Валера Кечинов. Сейчас в «Спартаке» тоже много сильных мастеров, вот только все сбиваются на индивидуальные действия.

– Вспоминаю ноябрьский матч с «Зенитом» в Питере, когда «Ростов» выиграл. Вы тогда отдали голевую передачу Дьякову. Вообще уверенно себя чувствуете в подыгрыше? Вы ведь в «Ростове» часто мяч партнерам сбрасываете.
– Да, в прошлом сезоне я всего четыре гола забил, но при этом семь передач отдал. А в позапрошлом, длинном чемпионате было, если не ошибаюсь, четырнадцать пасов. Если есть свободная зона, пять-шесть метров, то всегда готов поделиться мячом.

– После той же победы над «Зенитом» вы сказали: мол, этот успех может помочь «Спартаку». Значит, все еще переживаете за красно-белых?
– А как иначе? Я в «Спартаке» с семи лет, рос там, это был мой дом. Разумеется, мне небезразлично, что с командой происходит. Я и с ребятами продолжаю общаться, Женя Макеев вообще один из лучших моих друзей, за него особенно переживаю. В этом сезоне такой шанс был, и болельщики уже верили в чемпионство… Надеюсь, сейчас откроется свой стадион, и уже на нем «Спартак» станет первым.

– А после победы над «Лучом», когда «Ростов» вышел в финал Кубка, кто-нибудь из «Спартака» поздравил?
– Конечно. Макеев, Паша Яковлев...

БОЖОВИЧ ВСЕГДА ОТКРЫТ И ЧЕСТЕН

– Божович – третий в вашей карьере иностранный тренер. Что его отличает от Лаудрупа и Эмери?
– С Лаудрупом они очень схожи. Интересные тренировки, почти всегда с мячом. Оба не напрягают футболистов, относятся к нам как к профессионалам, а не как к мальчикам. Оба отличные психологи.

– Божович – человек общительный. Для игроков это важно?
– Конечно. Но ведь контактный человек может и лицемерить, говорить одно, потом другое. Так вот Божович не такой. Если сравнивать с Карпиным – небо и земля. Миодраг не играет в подковерные игры, всегда открыт и честен.

– Можно ли сказать, что вас открыл Федотов?
– Для большого футбола – да. На каждом этапе были люди, которые мне очень помогали. Сначала это был сын Георгия Ярцева, Александр Георгиевич, царствие ему небесное. Он меня выбрал в 7-летнем возрасте из толпы в 250 человек, когда был просмотр. Никогда его не забуду… Потом был Михаил Сергеевич Буренков: Ребко и Олег Иванов – тоже его воспитанники. После – Сидоров, Ромащенко, а потом уже Владимир Григорьевич. Когда я был в дубле, Федотов называл меня дарованием. «Дарование, привет, хочешь к нам?» – «Конечно, хочу!» Безумно ему благодарен. Не знаю, как при Романцеве, но при Федотове «Спартак» был настоящей семьей.

– Проблемы с весом, которые доставали вас в «Спартаке», теперь не мучают?
– Нет, здесь спокойно.

– Тогда, наоборот, набирать должны вес.
– Нет, в том смысле, что тут сам чувствуешь: если стало тяжеловато бегать, то нужно немного сбросить. А в «Спартаке» 100 – 200 лишних граммов – и сразу санкции. При этом не ко всем такое отношение, кому-то можно и три килограмма лишних иметь. Об этом просто боятся говорить.

– Если бы Карпин зимой позвал в «Спартак», пошли бы?
– Нет. Смысл?

– Неужели не хотелось доказать?
– Я это уже проходил. Да и сам Карпин не позвал бы. Одно очко отставания от лидеров, все было хорошо…

– Выступая за «Ростов», вы постоянно думаете о том, что главная цель – вернуться в «Спартак»?
– «Ростов» для меня многое значит. Но я не скрываю: хочу, чтобы этот клуб стал для меня трамплином. Ставлю себе цель: если не вернуться в «Спартак», то оказаться в клубе с большими задачами.

– Не обидятся ростовчане на такие слова?
– Дай бог, если амбиции «Ростова» будут расти и дальше. В предыдущие годы команда боролась за выживание, а теперь менталитет меняется, и это супер. Впереди нас ждет финал Кубка. Это для меня, пожалуй, главное событие в карьере.

ШИРОКОВ БЫВАЕТ КОЛЮЧИМ

– С кем из спартаковцев пошли бы в разведку?
– С Макеевым, Яковлевым, Комбаровыми, Глушаковым, Макгиди, Диканем. Много с кем. Просто кого-то лучше знаю, кого-то похуже.

– С теми, кого вы перечислили, можно строить новый «Спартак», который не будет проигрывать «Тосно»?
– Та неудача – несчастный случай. А так – да. Можно, конечно.

– После памятной истории с Быстровым вы сказали, что она вас закалила, и добавили: «Теперь меня в жизни вряд ли что-то может сломать». Ваш любимый герой не Павка Корчагин?
– Нет, но близко к этому (смеется).

– Владелец «Спартака» Леонид Федун как-то заметил: «Дзюба – лучший центральный нападающий России. Только ему нужно сосредоточиться на игре». Что он имел в виду?
– Наверное, чтобы я меньше болтал, интервью давал. Хотя тому же Широкову это не мешает быть лучшим футболистом в стране.

– Он своеобразный.
– А кто из лучших футболистов обычный? Игорь Акинфеев? Или, может, Вася Березуцкий с Игнашевичем? Они все личности, люди с сильными характерами, амбициозные, хотят побеждать. Роман – хороший парень, просто у него по поводу всего есть свое мнение, и это нормально. Да, на поле с ним непросто, он бывает колючим, может и ругаться, и подсказывать. Случается, что поговорим на повышенных тонах, но это нормально. В жизни-то он совершенно спокойный, с чувством юмора.

– А Дзюба на поле сильно отличается от Дзюбы в обычной жизни?
– На поле я тоже могу быть колючим, но на самом деле не такой. Хотя, конечно, разные бывают ситуации. Были моменты, когда мы с Романом Широковым оказались выставлены не в лучшем свете. Но это, считаю, были спланированные провокации.

– Вы сказали как-то, что если бы не Федун, то уже давно вылетели бы из «Спартака». Признайтесь, часто с ним общались?
– Несколько раз, мельком, когда он приезжал в Тарасовку или заходил в раздевалку. Но отношусь к Федуну с огромным уважением, он очень много делает для «Спартака». Да и ко мне всегда относился по-доброму, в трудную минуту меня поддерживал. Как и Романцев с Тихоновым.

С КАПЕЛЛО – РАБОЧИЕ ОТНОШЕНИЯ

– Для вас сборная – это больная тема? Или вы уже не так переживаете, когда Капелло в очередной раз не включает в окончательный список?
– Неприятно, конечно. Мне хочется играть за национальную команду. Но что тут говорить? Решает Капелло. И нет смысла расстраиваться, нужно работать.

– Вы как-то сказали, что прошли в футболе через «конкретный ад» и что невызов в сборную на этом фоне – «детский сад и семечки». Что имели в виду?
– Были неприятные эпизоды. Например, то, как уходил в Томск. «Томи» и Непомнящему я многим обязан, но сам факт аренды очень задел. Кстати, будь я такой уж плохой, неужели люди, подобные Валерию Кузьмичу, находили бы со мной общий язык?

– Тот уход из «Спартака» до сих пор видится вам в черных красках?
– Да, было очень жестко. Когда-нибудь, наверное, расскажу. Еще можно вспомнить ситуацию перед Euro-2012, когда было точно решено, что я еду, чуть ли ни билеты родным уже заказали. Но в последний момент, после товарищеского матча с Уругваем, Адвокат вызвал Набабкина, а меня убрал.

– Может, у вас есть какой-то персональный недоброжелатель?
– Просто люди попадаются злопамятные.

– А как охарактеризуете отношения с Капелло?
– Он ни с кем особо не общается. Пару раз только поговорил. Обычные рабочие отношения. Не видел, чтобы он с кем-то из игроков беседовал по душам.

– Правда ли, что отличительная черта итальянца – он никогда не пройдет мимо футболиста, умеющего играть?
– Наверное, так. Не зря же он такой заслуженный тренер.

– А правда ли тогда, что он тяжелый человек в общении? Про Романцева тоже ведь говорили, что он закрытый, чай с игроками не пьет, но я работал в том золотом «Спартаке» и могу подтвердить: атмосфера в команде была потрясающая. На недавнем турнире памяти Ильи Цымбаларя Олег Иванович позволил себе фразу: «Тот «Спартак» был родным домом, а нынешний – общежитие». Как с этим в сборной?
– Мне трудно сказать. Не так много времени провел в сборной. Обычная рабочая атмосфера, все по расписанию. По сравнению с временами Адвоката теперь все построже.

ПОЛЕЗНО, КОГДА ЗЛОСТЬ В ТЕБЕ КОПИТСЯ

– Вам интересно, что о вас говорят и пишут?
– Большого внимания этому не уделяю. Хотя есть люди, к мнению которых прислушиваюсь.

– После неудачных игр быстро приходите в себя?
– Два дня провожу на негативе. Ненавижу проигрывать даже на тренировках! Поэтому порой завожусь не по делу, злюсь. Хорошо, когда за провальным матчем сразу следует очередная игра. Скажем, после поражения от «Терека», когда я еще и пенальти не забил и на душе было вдвойне паршиво, подоспел полуфинал Кубка.

– Освободиться от неприятного психологического груза многим помогает семья. Вы ведь не женаты?
– Практически женат. Гражданским браком.

– Общение с близким человеком успокаивает?
– Мы можем поговорить о моих проблемах, но стараюсь не вываливать на любимую женщину свои неприятности. К тому же она не футболист. Скорее уж с партнерами по команде обсудим, что у нас получается не так. Или сам пересмотрю матч, благо все равно после игры не сплю, чтобы проанализировать причины ошибок. И уже ждешь не дождешься тренировки...

Вообще, может, и полезно, когда злость в тебе копится. Словно получил пощечину и жаждешь сатисфакции. А после выигрышей нередко расслабляешься, становишься излишне спокойным.

– Вы из тех, кто ставит перед собой высокие цели – стать лидером команды, попасть в сборную, забить гол Буффону?
– Мне кажется, всякий амбициозный человек, тем более мужчина, старается быть лучшим, постоянно побеждать. Я не исключение.

– Какую цель поставили, придя в «Ростов»?
– Самореализоваться. В последний год в «Спартаке» чувствовал себя угнетенно. Было очень тяжело. Давила атмосфера. Самое страшное для меня, это когда много сил и амбиций, а выплеснуть их невозможно.

СЭ