СЕРЕБРЯНСКАЯ: «Перед Олимпиадой-1996 не спала три месяца»

Она принадлежит к поколению украинских художниц, которым не было равных в мире. Ни поразительная субъективность судейства, ни бушевавшие в 90-х годах прошлого века внутренние распри не помешали ей завладеть всеми возможными титулами. Весной 1993-го Серебрянская стала чемпионкой Европы в упражнении со скакалкой, два года спустя - абсолютной чемпионкой мира, а еще через год - сильнейшей в Европе. А 4 августа 1996 года в Атланте 18-летняя гимнастка осуществила свою самую заветную детскую мечту - стала абсолютной олимпийской чемпионкой.

Эта победа со всей очевидностью подвела черту под золотым временем украинской гимнастики. В Сиднее, Афинах и Пекине наши спортсменки были не фаворитами, а всего лишь одними из претенденток на медаль.

- В чем причина? - интересуюсь у Серебрянской.
- Когда-то мы были на передовой, но с течением времени методы работы тренеров с детьми остались прежними. Вот мы и отстаем. Думаю, нужно возвращаться к философии, которую исповедовала когда-то моя мама, - воспитывать педагогов в регионах. С одной стороны, хорошо, что у нас есть центр - Киев, где знают, как надо правильно готовить гимнасток, однако и регионам надо дать право идти своим путем. У нас почему-то никто не верит, что в Симферополе или другом городе можно «поднять» гимнастку и довести ее до уровня Олимпийских игр. Тренеры понимают: когда девочка достигнет определенного уровня мастерства, ее заберут. Ты опять начинаешь все с нуля, но и другую воспитанницу ждет та же участь.

НЕ ХВАТАЕТ КОМАНДНОГО ДУХА

-Спортивную карьеру вы, Катя, завершили практически десять лет назад, но наверняка продолжаете следить за событиями в художественной гимнастике. Какое впечатление произвел на вас олимпийский турнир в Пекине?
- Больше всего меня поразили соревнования в групповых упражнениях. В нашей стране так много талантливых девочек, но, собираясь в команду, они почему-то демонстрируют полное отсутствие командного духа. Как результат - всего лишь восьмое место.

-Чего нам недостает, чтобы в этом виде быть среди лидеров?
- Здесь очень важен уровень доверия спортсменок друг другу. Ты должен чувствовать партнера, чтобы подстраховать его в случае ошибки, спасти композицию. Формирование команды - это работа сложная, и личностный рост каждого влияет на общий результат. Не секрет, что конкуренция в сборной достаточно велика, и в результате все работают не на команду, а на себя.

- А может, «личницам» просто уделяют больше внимания, чем «групповичкам»?
- Деньги на подготовку и тех, и других выделялись практически одинаковые. А вот подход к воспитанию спортсменок должен быть разным. С девочкой, выступающей индивидуально, следует делать акцент на эгоцентризм - она сама принимает решения и отвечает за них. Что же касается команды, то здесь гимнастка должна работать и на себя, и на партнеров.

- В личном разряде Украину представляли в Пекине завоевавшая бронзу Анна Бессонова и занявшая в многоборье седьмое место Наталья Годунко. Считаете, результат закономерен, или нам снова следует делать поправку на судейство?
- Сколько бы мы ни обсуждали предвзятость арбитров, пользы это не принесет. Альбина Николаевна Дерюгина всегда говорила мне: «Ты должна быть на две головы выше своих соперниц, потому что одну обязательно засудят». Аня и Наташа - молодцы, потому что сделали все от них зависящее. Хотелось бы большего, но жизнь распорядилась именно так. И это должно послужить уроком для многих. В свое время у меня ситуация, была еще более сложная, чем у Бессоновой: кроме внешнего давления было еще и внутреннее. Да и ответственность была колоссальной: в спорткомитете еще до начала Игр напротив моей фамилии поставили галочку - золотая медаль.

ГИМНАСТИКА ПРЕВРАТИЛАСЬ В ЦИРК

-Вам современная художественная гимнастика нравится?
-Не очень. В основном спортсменки исполняют набор стандартных элементов. Гимнастика утратила творчество, душу, грациозность и риск - словом, все то, что захватывает дух и вжимает тебя в кресло. Нужно менять правила, хотя это очень сложно. Все ужесточения превратили художественную гимнастику в цирк. Девочки похожи на акробаток, выполняющих упражнения с предметами. И субъективность никуда не ушла. К тому же, сегодня проблематично собрать полный зал на соревнования по нашему виду спорта: с 8 утра до 10 вечера люди смотрят одно и то же.

- Десятилетия кряду мы практически постоянно проигрываем россиянкам. В чем, как вы полагаете, мы превосходим наших главных конкуренток, а в чем уступаем им?
- У нас с ними совершенно разные стили. В России есть гимнастки с гиперталантом, изюминкой - сильно растянуты, обладают потрясающей гибкостью. Наши девочки тоже талантливы и в то же время, на мой взгляд, более устойчивы психологически. Правда, у них хромает артистизм. Все остальные составляющие - пируэты, равновесие, прыжки - развиты гармонично.  Впрочем, нынче я смотрю гимнастику в совершенно ином ракурсе, чем прежде: теперь я обыкновенный зритель, и мне либо нравится выступление, либо нет.

- Что, по-вашему, в художественной гимнастике самое главное и должно цениться выше всего?
-Грациозность, женственность, зрелищность. А еще должен присутствовать риск - необычные и сложные элементы. Хотя это понятие растяжимое. Например, в свое время я даже представить не могла, что можно сделать наклон назад и при этом выполнять на ноге поворот. Зритель не понимает, насколько это тяжело. Но, с другой стороны, это и есть профессионализм, когда сложные вещи кажутся легкими.

НАМ НЕ ХВАТАЕТ МУЖЧИН

- В вашем виде спорта вообще возможно добиться объективности?
- Я не занималась разработкой новой концепции, но уверена: выход из положения существует. Например, можно соединить искусственный интеллект с человеческим фактором. Оценивать технику исполнения я бы доверила компьютерной программе, которая бы четко, по градусам фиксировала повороты, прыжки, равновесия. А еще - разбавила бы исключительно женский коллектив мужчинами в качестве судей, педагогов и самих спортсменов. В Японии ведь существует мужская художественная гимнастика это зрелищно и интересно.

- Существует ли реальная опасность, что из-за постоянных скандалов художественную гимнастику исключат из олимпийской семьи?
- Сколько себя помню, столько эти слухи ходят. Причем главной причиной является зрелищность билеты не распродаются. Художественная гимнастика теряет популярность - это правда. Если бы я работала в международной федерации, то переживала бы по этому поводу. Но для меня сейчас есть другие более важные вопросы.

- А как вы сами реагировали на предвзятое судейство? Плакали где-то за кулисами у мамы на плече?
-Когда тебя явно засуживают, это тяжело. Так, будто художнику прямо в лицо сказать, что он бездарен, а его картина, плод десятилетней работы, отвратительна. После такого человек может опустить руки и больше никогда не вернуться к искусству. Но мне очень повезло, ведь со мной всегда была мама. Она, как щит, брала на себя всю критику. Мы с ней договорились, что я борюсь не за медаль, а работаю над собой. Установка моей мамы перед соревнованиями была одна: «Меня не интересуют оценки и результат. Мы с тобой тренировались, и конкретно в этом упражнении мне важно, чтобы ты сконцентрировалась на этих элементах и была эмоционально раскрепощенной». Мой фокус заключался в том, чтобы постоянно быть внутри себя. Если бы я смотрела наружу, то сошла бы с ума. Все, что творилось перед Олимпиадой, 18-летняя девушка, по сути, ребенок, вынести просто не мог.

- Часто ли судьи баловали вас наивысшей тогда оценкой - десяткой?
- Даже не помню. Оценка – это всего лишь внешний фактор. Важно, что я самосовершенствовалась, дарила людям красоту и радость. По аплодисментам всегда чувствовала, когда зрители восхищаются мною, а когда немного разочарованы. Но я в любом случае получала огромный прилив энергии.

- Где лучше всего вас поддерживала публика?
-У меня были удачные и не очень страны. Более неудачной, чем Греция, я в своей жизни не встречала. Там всегда жара и высокая влажность, что плохо сказывалось на моем самочувствии, несмотря на то, что я девушка крымская. Как бы классно я ни была готова, никогда там не получалось выиграть. То на чемпионате Европы в ленте запутаюсь по уши, то еще что-то. Как-то недавно поехала в Грецию отдыхать, и мне очень там понравилось. Однако сразу после прилета чувствовала какой-то дискомфорт, а потом вспомнила - ах, да, неудачная страна (смеется). Очень любила Германию - и зрители там замечательные, и выступать комфортно. Испанцы суперпублика, очень эмоциональная. В Украине мне всегда была обеспечена великолепная поддержка. Япония - тоже «моя» страна. Японки пищат, визжат - да так, что уши закладывает. Франция - так себе, хотя я и стала там чемпионкой мира.

К МАМЕ-ПО ИМЕНИ-ОТЧЕСТВУ

- Мама и тренер в одном лице – это хорошо или плохо?
- С одной стороны, хорошо. Ведь мама более тонко чувствует свою дочь как гимнастку. Она может понять, когда ты приходишь в зал с упадком сил. Лежишь на диване и даже пошевелиться не можешь. Другой бы тренер сказал: «Встала и пошла работать!» Кроме того, во время выступления ощущаешь более мощную энергетическую поддержку. Но есть и минусы. Мы с самого начала договорились, что на тренировке я обращаюсь к ней по имени-отчеству: Любовь Евсеевна. Не всегда получалось оставлять спортивные обиды на ковре. Иногда меня еще дома «пилили», но тогда ситуацию уравновешивал папа: «Так, девочки, разошлись по разным углам и успокоились».

- Неужели были случаи, когда вы ленились, и маме приходилось заставлять вас работать?
- Я очень любила выступать и очень не любила тренироваться. У меня была способность быстро мобилизоваться, хорошо ориентироваться в пространстве и быстро схватывать любой элемент. Еще у меня очень развита интуиция. Я всегда знала, на каком элементе могу допустить ошибку. Перед самым выходом на ковер прокручивала в голове все упражнение от начала до конца. Бывало, что даже мысленно не получалось сделать так, как надо. Со временем поняла, что это как раз моменты вероятных ошибок. И я нашла выход из положения. Когда во время выступления чувствовала беспокойство перед выполнением какого-то элемента, то я его просто выбрасывала.

- А как тренеры реагировали на это?
- Для старшего тренера сборной Украины это было неслыханно. Она считала, что гимнастка должна делать упражнение без изменений. А у меня постоянно было творчество. Но теперь я понимаю, что это все было подсознательно - так я пыталась избежать оплошностей. И как только я не слушала своего внутреннего голоса, обязательно ошибалась. Мама после такой моей самодеятельности лишь спрашивала, чего это вдруг мне пришло в голову выбросить элемент. Она никогда не ругала, но всегда говорила, чтобы я старалась все делать так, как мы запланировали.

- Вы быстро разучивали новые элементы, непринужденно и удачно экспериментировали во время выступления. Неужели профессиональный рост был для вас легкой забавой?
-Да нет (смеется). В общем, спорт был тяжелым для меня испытанием. Это постоянная борьба внутри себя, выход из зоны комфорта, зашкаливание адреналина. Это меня не привлекало. Но жизненные обстоятельства сложились так, что меня не спрашивали. Заволокли за воротник в спортивный зал и сказали: «Здесь будешь жить». Но, собственно говоря, это совпало с моей детской мечтой, и я не очень сопротивлялась.

ЖИЗНЬ БЕЗ АДРЕНАЛИНА

- Ваша карьера сложилась максимально удачно - вы выиграли все, что только можно. А разочарования случались?
- О да! Кубок Дерюгиной, причем не один. Поначалу выигрывала, но когда пошел второй период противостояния между Дерюгиной и нашей семьей - это был ад. Однако у меня все складывалось, слава Богу, именно так, как я это себе представляла. Еще очень запомнился Кубок мира в Англии, в 1994 году. Из-за травмированных голеностопов я вообще не тренировалась. Просто стояла среди ковра с замотанными ногами и махала лентой, повторяя упражнение. Это было просто издевательство. Когда начали «прогонять» упражнение, мне даже дыхания не хватало, не то, что «физики». В общем, я делала так: на четвереньках, ибо стать на ноги не могла, доползала до ширмы, кое-как поднималась и выходила выступать. Сама поражаюсь, насколько сильна была мобилизация организма.

- Неужели на ковре совсем не чувствовали боли?!
- Может, что-то и болело, но было не до этого - адреналин вышибал всю боль. Потом за ширмой снова становилась на четвереньки со слезами на глазах:  «Ай, как больно». После каждого упражнения мама, а она как раз судила этот Кубок, подходила ко мне. Я реву, а она спрашивает: «Снимаемся с соревнований?» А я ей: «Давай еще один вид сделаем» После четвертого выхода на ковер я опять ползу, а она бежит и говорит: «Я тебя поздравляю! Ты выиграла!» Мне не важен был этот Кубок мира, меня поразил тот факт, что шаг за шагом я боролась с собой. И когда в таких ситуациях ты побеждаешь себя - как подарок Вселенная дарит тебе первое место. Это самая парадоксальная и драматичная победа в моей карьере. После соревнований сказала Витриченко и Зариповой, что вообще не тренировалась. Они не поверили: «Ой, да ты каждый раз совсем не тренируешься и всегда выигрываешь».

- Да, профессиональный спорт хорошая школа жизни, и закалку вы прошли нешуточную - психологическую и физическую. Но, наверное, кроме травм, есть и другие минусы?
- Спортсмены не умеют расслабляться. Нас учат сумасшедшей концентрации, а противоположному состоянию - нет. После завершения карьеры я много времени отдала тому, чтобы научиться расслабляться и получать удовольствие от жизни без адреналина.

4 АВГУСТА - ВТОРОЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

- Чем спорт запомнился вам больше всего?
- Воспоминаний много, но самое яркое, причем и со знаком плюс, и со знаком минус - олимпийское золото. Четвертое августа я праздную как свой второй день рождения, потому что более тяжелого дня в моей жизни, за исключением еще двух, не было. Накопилась и физическая, и психологическая усталость. Три месяца перед Играми я не спала вообще. Ложилась, закрывала глаза, но мозг продолжал напряженно работать. Только снотворное давало возможность забыться на два-три часа. Я думала, что нервная система просто «сгорит».
Больше всего переживала из-за той невыносимой ситуации, которая сложилась перед Играми в Атланте. Да и ответственность «грузила», ведь олимпийское золото - мечта моего детства. Стремиться к этому и в конце опозориться - это было бы унизительно. Поэтому для меня 4 августа - это день, в который я смогла поднять огромную глыбу и поставить ее как памятник своему достижению. Года два назад я посетила астролога, и она сказала, что свою черную луну, самый тяжелый период, я уже успешно преодолела. Причем эта женщина еще назвала мне дату - 1996 год, начало августа - 3 или 4 число. Смерть мамы была для меня большой психологической и физической потерей, но эти два события стоят почти наравне.

-Прошло много лет с тех пор, как вы поднялись на вершину олимпийского пьедестала. Часто вспоминаете этот момент своей жизни?
-Нет. Представляете, я только месяц назад нашла олимпийскую медаль. Все время думала, что она в банковской ячейке, но когда проверила - награды там не оказалось. Немного расстроилась. Позже выяснилось, что она была у меня на столе, просто затерялась в вещах. Ценность этого золота осознаю только сейчас. Я поняла, что эта награда может здорово мотивировать меня. Ее надо прикрепить в какой-то уголок, куда можно поместить фотографии определенных людей, которые ассоциируются с какими-то качествами, предметы, которые наполняют меня жизненной силой.

-Просматриваете видеозаписи своих выступлений?
-Нет, своего выхода на олимпийский ковер ни разу не видела. Меня беспокоит это зрелище – начинают бушевать эмоции, поднимается адреналин. Все это в прошлом.

УШЛА, КОГДА ЗАХОТЕЛА

- Сейчас олимпийские чемпионы получают от государства премию в 700 тысяч гривен, квартиру, спонсоры дарят им машины. Как отблагодарили за победу в Атланте вас?
- Вообще-то премии и подарки, врученные после достижения результата, несоизмеримы даже с финансовыми затратами, которые были вложены. О времени и здоровье я и вовсе молчу. За олимпийское золото я получила 50 тысяч долларов, компания, с которой у меня был контракт, подарила машину, а мэр Киева - однокомнатную квартиру. Машину я отдала отцу - это был семейный транспорт. Квартиру я продала, и за эти деньги устроила вечер во Дворце «Украина». Так я попрощалась со спортом, и тем самым поблагодарила маму за ее труд. Премии мы с ней всегда делили поровну. Большая часть моей доли ушла на помощь другу - скажем так, на инвестицию в его жизнь.

- После олимпийского триумфа вы еще два года выступали. Были и победы, и поражения. Обидно проигрывать в статусе олимпийской чемпионки?
- Скорее, непривычно. Но тогда меня замучили травмы, они оставляли такой осадок, что было не до результатов. Каждый раз забинтовываешь ноги, колешь обезболивающее, лечишься. Все мысли об одном - как дожить до соревнований. В такой ситуации ты не получаешь удовольствия ни от процесса, ни от результата. С другой стороны, проигрыши все равно чередовались с победами, которые уже надоели. Я понимала, что ничему новому не научусь, и мое развитие как спортсменки остановилось. Выиграла я одну медаль, вторую, третью, десятую - и все в пакет.

- И вы никогда не думали, что рано ушли из спорта?
- Я ушла тогда, когда мне этого захотелось. В один прекрасный момент, после чемпионата Европы в Португалии, я высказала свое желание вслух. Мама ответила: «Если хочешь, будем заканчивать». Это даже не обсуждалось.

- Не каждому спортсмену удается найти себя после завершения карьеры. Сколько времени для этого понадобилось вам, и действительно ли вы сейчас занимаетесь любимым делом?
- Процесс поиска продолжался лет восемь-девять. Я нашла себя в последние два года. В адаптационный период после спорта атлету очень нужна помощь. В январе я заканчиваю бизнес-тренинги. Буду разрабатывать программу адаптации спортсмена к реальной жизни.
В спорте у нас есть четкое видение цели. Эта картинка нас вдохновляет, и мы выигрываем один старт за другим. Но когда уходим из спорта, не знаем свои сильные стороны, не знаем ничего, кроме «выше, сильнее, быстрее». Жизнь теряет смысл. Чтобы найти себя, нужно время, для которого характерны очень резкие колебания. С одной стороны - музыка, танцы, бизнес, с другой - алкоголь, наркотики. Мне кажется, что уже в январе я смогу быть полезна нашим спортсменам.

У СЫНА ВСЕ ВПЕРЕДИ

 - Кроме этого и руководства Студиями Серебрянских, у вас есть другие профессиональные планы?
- Планируем выпустить три новых фитнес-DVD «Утренняя гимнастика с Екатериной Серебрянской», а также книгу о том, как сохранить молодость. Думаю о новом телепроекте. Если ничего не сорвется, в сентябре откроем общеобразовательную школу для детей нового поколения - индиго, где будут применяться новые методики и программы обучения. Такую же школу, только на полторы тысячи человек, мечтаю построить в Конча-Заспе.

- С кем из спортсменов дружите сейчас?
- Друзей у меня немного, но они не имеют отношения к спорту. Приятельские отношения поддерживаю с Андреем Медведевым, Яной Клочковой, Лилей Подкопаевой, Олегом Лисогором, Зазой Зазировым, Эльбрусом Тедеевым и Владимиром Вирчисом.

- Сына приобщаете к здоровому способу жизни?
- Изначально Женя занимался в группе капойэро Студии Серебрянских. Но пару лет назад сказал, что хочет, чтобы тренер уделял внимание ему лично, а не всем одновременно. Он выбрал большой теннис. Хотя Женя периодически, как и мама, ленится, у него есть прогресс. Похвастаться медалями пока не может, ведь еще не выступал в соревнованиях. Но, думаю, у него еще все впереди...

Ирина ГОЛИНЬКО, газета «СЭ в Украине»