Хоккеист Лазаренко: Утром 24 февраля зарядил автомат и пошел в военкомат

Берсерками в древности, в 9-11 веках, в скандинавско-германском мире называли самых яростных воинов, способных разрушить все, что попадается на их пути. Эти «оборотни» с накидками из медвежьей кожи на голове составляли основу войска викингов. Позже, в 11-12 столетиях, военные ватаги берсерков, именуемые комитатами, были и в дружинах киевских князей. В итоге, это название продержалось до времен казачества. Запорожского казака, способного голыми руками противостоять вооруженному оппоненту, называли «берсерком».

В хоккейном сезоне 2021/2022 в Украине появилась команда «Харьковские Берсерки». Коллектив принял на себя воинственную сущность названия и собирался закрепиться в нашем чемпионате надолго. Надеемся, так и будет. С рассвета 24 февраля спорт и остальные развлечения отошли в Украине на второй план. Мы сражаемся с рашистскими оккупантами за собственное существование. А нынешний гость Sport.ua превратился из символического берсерка в воина настоящего.

46-летний Алексей Лазаренко – коренной харьковчанин. В 90-е годы он считался одним из талантливейших украинских хоккеистов, выступал за нашу национальную сборную на двух чемпионатах мира в элитном дивизионе. В 1994 году Лазаренко на драфте НХЛ под общим номером 182 был выбран клубом «Нью-Йорк Рейнджерс». Заиграть в сильнейшей лиге мира Алексею так и не удалось. Зато на протяжении семи лет выступал он в россии – ЦСКА, «Спартак», «Крылья Советов», хабаровский «Амур».

Завершив карьеру, Лазаренко вернулся в родной Харьков и в прошлом году стал ассистентом главного тренера «Берсерков». Когда же вражеские ракеты ударили по его родному городу на рассвете 24 февраля, хоккеист, не колеблясь, сменил клюшки и коньки на автомат. Защищая Харьков и не скрывая своего отношения к оккупантам в публичном пространстве, Лазаренко при этом поступил человечно, помог вернуться на родную землю восьми десяткам российских легионеров из украинских клубов.

В этом интервью Лазаренко дал понять, в чем суть героической стойкости Харькова, назвал своими именами и врагов, и тех, кто в это время предпочитает оставаться бесхребетным. Это разговор – с Воином, настоящим Берсерком.

– Алексей, какая сейчас ситуация в Харькове?
– Трудная. Обстрелы только усиливаются. В сутки осуществляется в пределах 40-60 обстрелов. Вчера (11 апреля – авт.) было 66 обстрелов. Число погибших среди мирного населения тоже растет. В течение трех последних суток это заметно. К сожалению, среди погибших и дети. Но мы уже привыкли к такому положению вещей. За 48 дней войны в Харькове не было ни одного, чтобы мы могли немного отдохнуть от взрывов, разрушений или человеческих потерь.

– Какова была ваша первая реакция на начало войны?
– Паники не было точно. Война не застала меня врасплох. Я человек думающий и умею анализировать информацию. 23 февраля мы как раз сыграли матч первой лиги. Я отвез наших тренеров в гостиницу. Домой вернулся около часа ночи и прочитал в новостях, что россия закрывает воздушное пространство. Понял, что начинается война. Сразу разбудил маму, детей и за два часа до начала войны отправил их в Полтаву. Вскоре посмотрел обращение этого плешивого недомерка к своей нации. Буквально через десять минут стали обстреливать окрестности Харькова. Я зарядил свой автомат и утром пошел в военкомат. Попал в Вооруженные силы и сейчас ожидаю распределения.

– Ваше жилье в Харькове, надеюсь, не пострадало?
– Пока, к счастью, да. Но хаотические обстрелы нашего города продолжаются. Если раньше можно было предположить, куда будут бить, то сейчас этого сделать невозможно совсем. Сирена в Харькове практически не умолкает.

– Еще неделю назад появилась статистика, что в вашем городе повреждены или разрушены более полутора тысяч домов…
– Харьков – город немалый. Прилеты уже случались почти в каждый район, где-то больше, где-то меньше. Салтовка, где находится игровая арена «Берсерков» «Дафи», разрушена процентов на 80. Самого комплекса «Дафи» тоже практически нет. По нему прилетело, кажется, из «градов». Разрушен кинотеатр. Но каток уцелел. Сильно пострадал центр города. Артобстрелами разрушен парк Горького, гордость харьковчан. Также были попадания в облгосадминистрацию, мэрию, в старый город. Уничтожены, в частности, старинные улицы Рымарская и Мироносицкая.

– Людей в Харькове сейчас мало?
– Немного. Мало по сравнению с тем, сколько было. В первые дни войны выезд был массовым. Смотрел на это и оторопел. Женщины с детьми – разумеется. Но как родной город, который нужно защищать, могут покидать мужчины? Городу нужна постоянная помощь. Дело не только в вооруженном сопротивлении. Можно разбирать завалы, помогать нуждающимся. Но люди бегут. Остались те, кому дороги Украина и Харьков.

– В частности, мэр Харькова Игорь Терехов, которого до войны считали пророссийским.
– Пророссийскость Терехова была надуманной. Он никогда не выражал симпатий к россии. Я немного знаю Игоря Александровича. Не близко, но достаточно для того, чтобы сформировать определенное мнение. Поэтому меня не удивило, что он одним из первых мэров городов, в которые пришла война, сказал, что «Харьков – это Украина». Вернее, повторил то, что говорил до войны. Терехов – человек, искренне любящий Харьков. Не сомневался в его позиции.

Алексей Лазаренко

– За время хоккейной карьеры вы привыкли мужественно принимать на себя пущенные со скоростью около 100 км/ч шайбы. Но ожидать артобстрелов или ракетных ударов - немного иное. Мой друг, прошедший Донецкий аэропорт, любит повторять: «Ты под «градами» стоял?»
– Мы уже и под «градами» постояли, и попадали под прямой артиллерийский обстрел. Конечно, для любого адекватного человека это страшно. Но со временем привыкаешь ко всему. Начинаешь различать – куда летит, как, что может быть, как от этого можно уберечься… Хотя к такому привыкнуть невозможно. Это неприятно, особенно, когда ведутся обстрелы или бомбардировки с самолетов или вертолетов. В конце концов, склонен считать, что, во-первых, от судьбы не уйдешь; во-вторых, нужно соблюдать технику безопасности, иметь понимание вопроса и правильно реагировать на предупреждение. Не нужно стесняться падать в канаву. Если есть понимание, что бьют где-то рядом.

– У вас уже были прямые контакты с руZZкими военными?
– Нет. В последнее время они изменили тактику и обстреливают наш город в основном от границ или тех украинских территорий, которые заняты оккупационными войсками – Циркунов, Лопани, Волчанска, Купянска. Близко к Харькову россияне не подходят. В последнее время наши войска немного отодвинули врага к его территории, но мы все равно находимся в полублокадном положении. Наш город «поливается», откуда только возможно.

– Мэр Купянска Геннадий Мацегора, сдавший город рашистам – тоже человек спортивный, борцовский тренер. Вы с ним знакомы?
– Не знал и знать не хочу. Может, на каких спортивных мероприятиях мы и пересекались, но я этого не помню. Выскажу свое мнение. Если находящиеся на таких должностях люди предают страну, они должны отвечать по законам военного времени. На мой взгляд, введенное недавно тюремное наказание на 10-15 лет за такое преступление является слишком мягким. Расстреливать таких будет даже по-человечески.

– Из ваших друзей никто не разочаровал? Особенно с учетом того, что Харьков всегда считался городом с крепкими пророссийскими взглядами.
– Я в Харькове не сомневался никогда. Также все мои друзья сейчас рядом. Никто не уехал. При том, что в моем кругу общения были люди, которые имели другую точку зрения. Не скажу, что она была пророссийской. Скорее, нейтральной, не совсем проукраинской. Чтобы понять, что для них значит Родина, должна была случиться война. К сожалению. Для меня так точно. Сейчас они все поняли – кто рядом со мной с оружием в руках, кто волонтерит. Не самоустранился никто. Зато хватает среди не таких близких знакомых людей, которые удивили негативно. До глубины души. В мирное время они увешивались флажками, пели гимн, прижимали руки к сердцу, а сейчас рассказывают, как нужно правильно защищать Харьков из Западной Украины. Это мужчины. Среди них есть и спортсмены, и бизнесмены. Некоторые, к их чести, помогают материально. За это им благодарен.

– Материальная помощь во время войны тоже очень важна.
– Безусловно. Однако те люди, которые держали руку на сердце, должны находиться ближе. Увезти семью – это святое. Но отвез семью – вернись, помоги городу. Не обязательно держать в руках оружие. В Харькове сейчас хватает другой работы. Наш город вместе с Мариуполем и Изюмом, пожалуй, пострадали в этой войне больше всего. Оставшиеся в Харькове люди стараются, как могут. Сейчас в городе даже открываются небольшие кофейни. Люди выходят и угощают бойцов кофе. Харьковчане постоянно пытаются создавать подобие нормальной жизни. Так легче на душе. Наши коммунальщики – просто герои. Город чистый, убирается каждый день. Несмотря ни на что, Харьков живет.

– Хоккейная среда в Украине всегда считалась пророссийской. Еще недавно причастные лица пели оды путину и лукашенко, которые строят в своих странах за государственные деньги ледовые дворцы и вообще не жалеют на этот вид спорта денег. В сознании вашего хоккейного круга общения война что-то изменила?
– По-разному. Но в большинстве своем украинские хоккеисты меня разочаровали сильнее, чем те российские легионеры, которые выступали в наших «Берсерках». Российские ребята, которые жили у меня в первые 12 дней войны, ездили со мной на блок-посты, покупали украинским бойцам еду и другие вещи первой необходимости. Ни один из хоккеистов, вернувшись домой, меня не забыл. Люди каждый день пишут, интересуются, как я, нужна ли какая-нибудь помощь. Это несмотря на то, что у них в стране происходит. Ребята все увидели своими глазами и сделали адекватные выводы. Уверен, они никогда не скажут ничего плохого об Украине и украинцах. Как некоторые товарищи из херсонского «Днепра». Говорившие: «Хоть украинка, но нас накормила».

На фоне россиян из Берсерков позиция большинства украинских хоккеистов удивляет. Просто позасовывали в задницу языки. И сидят. К примеру, не вижу, куда девался Слава Завальнюк, где Люткевич, не вижу многих других. Я вижу Саню Матвийчука с автоматом. Остальных не видать.

Читайте также

Олександр МАТВІЙЧУК: «Готовий йти до кінця, щоб звільнити Україну»

– Легионеры из «Берсерков» – единственные, кто не побоялся сделать коллективное заявление и осудить российскую агрессию.
– Прочих не осуждаю. Когда началась война, мы все опасались этой смешной армии. Тогда никто не понимал, что будет завтра, захватят или не захватят отдельно взятые города и Украину в целом. Никто не знал, как мы будем обороняться. Поэтому люди предпочитали подстелить соломку, чтобы при любых обстоятельствах комфортно лечь. Зато меня сильно поразил Борис Колесников. Мы с ним не разговаривали несколько лет. Однако в первые дни войны Борис Викторович сам набрал меня. Мы помирились. С этого времени он нам очень прилично помогает. Хотя нигде этой помощи и не афиширует. Так же, как помогает Федерация хоккея Украины. За это им очень благодарен.

– Из российских хоккейных Telegram-каналов прозвучала информация и о вашей помощи. Вы помогли безопасно пересечь границу и вернуться домой нескольким десяткам российских легионеров из разных украинских клубов.
– Я их почти всех вывез. Всех, кто попросил помощи. Около 80 человек в целом. Это хоккеисты «Берсерков», «Кременчуга», «СК Сокол», «Краматорска». Я помогал этим людям, потому что это была моя гражданская позиция. Понимал, в какой ситуации оказались российские хоккеисты, что оставшиеся в стране, в которой началась война, беззащитны. Можно предположить, что этих ребят могло ждать. Я поступил по-человечески. Но если эти люди, не дай Бог, вернутся к нам с оружием в руках, будем им соответствующим образом отвечать.

– Ваши действия – обычная человечность. Однако есть другой пример, связанный с херсонским «Днепром», который 24 февраля в первый день войны обнародовал заявление, что разрывает отношения со всеми игроками из стран-оккупантов. В результате, эти хоккеисты остались в оккупированном российскими войсками городе наедине с собственными трудностями, домой добирались, обратившись за помощью к оккупантам, а оказавшись в России, давали о нашей стране позорные интервью…
– Не берусь говорить о мотивах такого решения руководства «Днепра». О тех хоккеистах, которые давали интервью, скажу единственное: мудаки. Просидев с украинскими ребятами плечом к плечу в бомбоубежищах, поев с ними одного хлеба, рассказывать о «нациках»? Если останусь живым, с удовольствием найду этого парня и набью ему еб…льник.

– Севанькаеву, да?
– Да.

– Работая пресс-атташе киевского «Сокола», много общался с российскими хоккеистами. Чисто по-человечески это – прекрасные люди. Политических тем в разговорах они при этом долгое время избегали. Однако один такой разговор за неделю до войны случился. Человек признался, что поддерживает путина, особенно его внешнюю политику. И считает, что «американцы» сталкивают лбами «братские народы», не оставляя им другого выбора, как друг против друга воевать…
– Я тоже такое слышал. И отвечал следующим образом. Ребята, у вас есть на Аляске общая граница с США? Так почему вы там не боретесь с американцами, а нападаете на другие страны?

– К чему я клоню. Раз люди, уже пожившие в Украине, имеющие здесь друзей, оправдывают целесообразность агрессии, в дальнейшем нужно ли нам пользоваться услугами российских легионеров?
– Нам нужно ввести самый жесткий визовый режим с российской федерацией, закрыть от них границы так, чтобы мы этой нечисти не видели на своей земле даже близко. Есть только некоторые гуманитарные моменты, которые должны обсуждаться в индивидуальном порядке. Но люди, видящие происходящее, понимающие, кто агрессор, но при этом повторяющие мантры об Америке и другой бред, попадать на нашу территорию не должны. Там таковых большинство. Я поддерживаю отношения со многими россиянами. У меня бывшая жена из россии, наша дочь там живет, у меня там много приятелей. Почти все они путина не поддерживают и все понимают. Но они в катастрофическом меньшинстве. Поэтому, чтобы чувствовать себя более или менее спокойно, нужно было давно разорвать с россией все дипломатические отношения, ввести строгий визовый режим и отгородиться от них противотанковым рвом, выкопанным вдвое глубже стандартного.

– Теперь это делать уже поздно…
– Конечно. Это нужно было делать в 2014 году, когда они вторглись на Восток нашего государства и аннексировали Крым. Правду говорят, что «умом россию не понять». Действительно, трудно понять, чего они добиваются, разрушая Мариуполь, Рубежное, Северодонецк. Буквально перед нашим разговором смотрел свежие выступления путина и лукашенко. Два маразматика, два дегенерата – как с ними можно поддерживать какие-то отношения? Ни политических, ни культурных, ни спортивных – никаких.

– В том-то и дело. Сейчас мы видим реакцию на нашу войну в хоккейной среде Латвии и Польши, где клубы в знак протеста отказываются от российских легионеров. Свежеиспеченный чемпион Польши ГКС «Катовице» единственного россиянина отчислил непосредственно накануне плей-офф. А у нас, несмотря на российско-украинскую войну, которая на самом деле длится не 49 дней, а восемь лет, в каждой команде  было – 10+ российских легионеров.
– Понимаете, Крым они аннексировали бескровно. В Донецк и Луганск они зашли тоже без тех наблюдаемых в настоящее время зверств. Поэтому у многих украинцев оставались иллюзии, что там есть с кем говорить, что можно разрешить конфликт дипломатически. На самом деле, всех этих конфликтов и войны можно было избежать, если бы Украину в 2008 году приняли в НАТО.

– Так сейчас говорит Владимир Зеленский.
– Я редко его смотрю, не имею на это времени. Но давно, еще задолго до нынешней войны говорил, что Украина будет защищена, только когда будет принята в НАТО. Мы – последняя линия обороны всей Европы. Люди должны это учитывать.

Алексей Житник и Алексей Лазаренко

– Вы семь лет играли в россии. Чувствовали ли к себе неприязненное отношение из-за своей национальности?
– Никогда. Ни в ЦСКА, ни в «Спартаке», ни в «Крыльях Советов», ни в «Амуре». Со многими бывшими одноклубниками мы общаемся до сих пор. С тем же Ильей Ковальчуком. Многие представители старой гвардии пишут мне сейчас, поддерживают. В контексте отношения россиян к украинцам в 90-х годах мне вспоминается знаменитый футбольный матч россия – Украина в Лужниках в 1999-м. Когда Шевченко забил курьезный гол Филимонову. Эту игру я смотрел на стадионе. Сидел среди россиян в шарфе Украины, радовался, когда мы сравняли счет на 88-й минуте. После матча, который завершился с нужным для нас результатом и означал вылет россии, я шел в том же шарфе к метро, ​​ехал домой, и никто мне не сказал кривого слова. Согласен с Саней Матвийчуком, который в интервью вашему изданию сказал, что отношение россиян к нам и всему внешнему миру изменилось после того, как власть начала переходить от Ельцина к путину. И менялось не столько отношение к нам как к людям, сколько к пониманию ситуации. Им стали видеться враги, рука Америки, НАТО и другая ересь. Мы постепенно стали восприниматься как не совсем дружественный народ.

– Сейчас они пришли нас «денацифицировать».
– Это настолько тупо, что даже обсуждать не хочется. Нацисты, фашисты, биолаборатории – это какой-то наркоманский бред, который может родиться только в больных головах. Чтобы далеко не ходить, достаточно сравнить количество скинхедов у нас и в России. У нас такие, конечно, тоже есть. Но их мало. А в России это массовое явление. Чего стоят только фанаты питерского «Зенита». У них проводились марши с нацистскими флагами, с лозунгами «Россия для русских». Даже этот шут, нынешний глава Роскосмоса Рогозин, присутствовал на таких акциях. Вспомните Лимонова, Баркашова. Чтобы ознакомиться, даже далеко не надо ходить. У нас тоже есть такие явления, но чаще всего люди путают нацистов с националистами.

– Между «путать» и «подменять понятия» существенная разница. Испытал это на себе лично. Когда начал работать пресс-атташе Федерации хоккея Украины и получил на свою голову со стороны связанных с упоминаемым вами Борисом Колесниковым источников потоки обвинений в «нацизме», «фашизме», «расизме» и остальных грехах. Соседи нас обвиняли, а некоторые наши силы им на ровном месте подыгрывали…
– По сути, да, хотя у нас это можно было бы назвать «внутриклановыми войнами».

– Бред о «нацистах» в Украине в России начали разгонять очень давно. Впервые осознал, насколько серьезной становится антиукраинская истерия, когда брал во время чемпионата мира-2010 по борьбе в Москве интервью у президента Всероссийской федерации борьбы, олимпийского чемпиона Сеула-1988 Михаила Мамиашвили, уроженца Конотопа на Сумщине. Он с нескрываемой ненавистью рассказывал мне о «коричневой чуме» и «превознесении фашистов Бандеры и Шухевича» в Украине.
– Знаю Мамиашвили, пересекался с ним, когда выступал за ЦСКА. Конечно, тоже давно слышал, что россияне обвиняют нас. И относился к этим обвинениям с юмором. Зачем дуракам рассказывать, что они дураки? Что им докажешь? Что докажешь Севанькаеву, рассказывающему о «нациках» в Херсоне?

– Какие у вас мысли возникают, когда слушаете свежие высказывания путина о том, что «спецоперация развивается согласно плану генштаба и будет доведена до конца»?
– Риск в том, что мы можем отдать им Украину, может существовать разве что во влажных мечтах путина. Я такого варианта вообще никогда не рассматривал. Где он, а где Украина? Посмотрите на него – недомерок. Максимум, на что они способны, так это разрушение наших городов. То, чем они сейчас занимаются. Посмотрите на эту смешную армию, на этих шутов. Нам нужно оставаться терпеливыми, не поддаваться эмоциям, выполнять свою работу, каждому на своем месте, изо дня в день. Мы вынуждены пройти через Бучу, через Мариуполь, через Харьков. Но мы должны понимать, что за нами вся страна. Если мы все это поймем, обязательно победим. Над ними сейчас смеется весь мир. Мы обречены их разбить. Конечно, кто-то из нас не выживет. Но чего стоят наши жизни по сравнению с существованием страны? У нас есть дети, семьи. Если мы не увидим будущего, то начатое продолжат они. И построят новую страну. Уже без «красных комиссаров» вроде Кивы и других недовые…ков. Этой мерзости не понимаю вообще. Да, мы демократическая и толерантная страна. Но такое нужно просто выжигать напалмом.

– Кажется, именно толерантным отношением к откровенным врагам украинской нации и была создана основа для нынешней войны…
– На самом деле, все у нас было правильно. Это демократия. Весь мир понимал, что вторая фракция, имевшая голос в украинском парламенте, была пророссийской. Имею в виду ОПЗЖ. Можете представить, чтобы в российской думе появилась фракция, которая была бы лояльной к Украине? Тем мы от них и отличались. У нас нормальное общество, нормальная страна, нормальный президент. Что прежний, что нынешний. Порошенко, к слову, благодарен за строительство боеспособной армии. Как бы я к нему ни относился. Не сомневаюсь, что с таким народом все у нас будет хорошо. Возможно, эта война является своеобразным очищением от всякого хлама, той грязи, которая мешала нам развиваться и двигаться вверх. Да, много жертв. Да, страшно, тяжело. Да, слезы. Но мы непременно победим.