ЕЩЕНКО: «В ДК такого внимания к игрокам, как в Анжи,не было»

Его футбольную жизнь сравнить не с чем – внезапно ворвавшись в премьер-лигу, поразил всех: вот это защитник!

Время спустя о нем, успевшем сыграть за молодежку, с легкостью позабыли. Да и он, уехав в киевское «Динамо», тихонечко сполз до уровня киевского клуба номер два – «Арсенала».

А потом все по новой – вернувшись в российский футбол, заставил всплеснуть руками дона Фабио.

И опять счастье было недолгим – 31 марта Ещенко разорвал крестообразные связки колена. С той поры наблюдает за сборной и «Анжи» со стороны.

Но парня, выросшего без родителей, горестями не напугать…

* * *

В Москве Ещенко оказался проездом – прилетев из германской клиники, следующим вечером убывал в родной Иркутск.

– Евгений Ленский, первый тренер, попросил приехать, – рассказал Андрей, опираясь на костыль. – Новый искусственный газон на стадионе постелили, будет спортивный праздник по случаю Дня города. Родственников заодно навещу.

– Кто у вас в Иркутске остался? – осторожно поинтересовались мы.

– Брат двоюродный, тетя, дядя.

– Почему же после гибели родителей вы очутились в детдоме?

– Да не был я никогда в детдоме! Написал кто-то, и все подхватили. Тетка тоже из-за этого обижается. Мне было девять лет, когда она оформила опекунство. Зовут Любовь Андреевна, родная сестра бабушки. Я ей внучатый племянник. Но сидеть со мной не могла, потому что работала секретарем на заводе. Чтоб по улицам не шатался, пришлось меня из обычной школы перевести в интернат. Проводил там с понедельника по пятницу, а выходные – дома.

– Везде пишут, что ваши родители погибли в автокатастрофе…

– И это неправда. Не понимаю, откуда пошло. На самом деле в квартире произошел пожар. Они задохнулись.

– Где в это время были вы?

– На улице гулял. Уходил из дома – беды ничто не предвещало. Вдруг часов в шесть вечера крики: «Смотри, дым из окна». Горела наша квартира. Выбраться из огня не сумел никто.

– Родители в квартире были не одни?

– Не хочу об этом говорить.

– А вы уцелели чудом?

– Кто знает, что было бы, если б я находился в квартире. Может, наоборот, всех спас бы… Тетка меня сразу забрала и отправила на три месяца в санаторий под Иркутском. На похороны не пустили.

– Мыслями в те дни возвращаетесь?

– Вот вы спросили – вернулся…

– А что с той квартирой?

– Я там не жил. Тетка долго сдавала ее. Затем продал.

– Самый тяжелый день в интернате?

– Первый. Кругом все чужое, было грустно, одиноко. Ничего, привык. Когда подрос, тетка оставляла ключи, и я даже в будние ночевал дома.

– Кормили в интернате нормально?

– Как в школьной столовой.

– А дедовщина?

– Малышей не обижали. Тем, кому лет 12-13, посложнее. Но еще зависит, как себя поставишь. Если навешали люлей, а ты стерпел – житья не будет. Хочешь, чтоб уважали, – дай сдачи, не бойся. Да, получишь в ответ, зато больше не тронут. Бывало там всякое – и дрались, и с уроков сбегали, и водку пили…

– В каком возрасте ее попробовали?

– В четырнадцать, кажется. Не понравилось.

– К плохой компании могли прибиться?

– Запросто. Многие ребята закончили печально. Кого-то в живых нет, кто-то в тюрьме, кто-то сидит на наркотиках.

– К вам за помощью обращаются?

– Когда в «Химках» играл, наведывались друзья друзей, отмотавшие срок. Какой-то суммой помогал.

– В интернат свой заглядываете?

– Раньше – да. А теперь в основном летом прилетаю. Там каникулы – и, кроме сторожа, никого.

– В Иркутске до популярности «Сибсканы» футбол не дотягивает?

– Да, но я не фанат хоккея с мячом. В детстве лишь пару раз ходил на матчи против «Енисея», «Водника». Чтоб не околеть, люди грелки с собой берут. Ну и водку, конечно.

– Мы слышали, для вас и в прорубь нырнуть – не проблема?

– Как-то на Крещение окунулся. Еще в Иркутске.

– Страшно представить, какой был мороз.

– Минус двадцать.

– Боксер Александр Лебзяк описывал нам ощущения от первого погружения в прорубь: «Поначалу казалось, что превратился в сосульку. Внутри обледенели все органы. Но потом чувствуешь себя шикарно…»

– Так и есть. Главное – не заболел.

– В Байкале купались?

– А как же! Летом по два-три месяца проводили в спортивном лагере на берегу озера. Утром зарядка, до пирса добегаешь и прыгаешь голышом, пока народа нет. Вода прозрачная, просматривается вглубь на десятки метров. В заливе она теплая, а если подальше заплываешь – бодрит.

– С иркутской «Звездой» во второй лиге наелись бытового экстрима?

– Не особо. На выездные матчи добирались самолетами. Тяжелые воспоминания остались разве что от Прокопьевска. Шахтерский городок, вместо гостиницы – барак. По пять человек в комнате без душа и туалета, грязь, тараканы.

– Сколько платили в «Звезде»?

– Футболистам, которые из Москвы приехали, – 30 – 40 тысяч рублей. Тем, кто на замене сидел, – 10 тысяч. А я два года играл в основе, но оклад был самый маленький – 4 тысячи. Не выдержал, пошел к президенту клуба: «Может, прибавите?» – «Андрюша, не вопрос».

– И что?

– Зарплата выросла на 500 рублей. Поэтому когда «Химки» предложили 3 тысячи долларов в месяц, согласился не раздумывая.

– Чувствовали себя там миллионером?

– Не то слово! С декабря по март – сборы. Клуб снял квартиру на Войковской, первые месяцы никуда не ходил. Потренируюсь, поем – и домой. Деньги тратить было не на что. К лету с учетом премиальных накопилась приличная сумма. Часть отдал родственникам в Иркутске, а себе за 20 тысяч долларов взял машину.

– Какую?

– «Тойоту». Двухдверное купе. Сделал потрясающий тюнинг. Позже ее купил мой земляк Максим Зюзин. Он тоже в «Химках» играл, сейчас в Хабаровске.

– До сих пор на этой «Тойоте» ездит?

– Нет. Продал чудаку, который коллекционирует необычные машины.

– А у кого в ваших клубах была самая необычная?

– Играл в киевском «Арсенале» Миколюнас. Пригнал из Литвы зеленую «Ауди», дизельную. Старая, чадит, гудит… Мы смеялись: «Заводи свой трактор!»

– Вы аккуратный водитель?

– Стараюсь не нарушать. Когда в Киеве жил, иногда за рулем мотался в Москву. Однажды сморило. Чуть в «КАМАЗ» не врезался.

– Повезло.

– Да уж. Кто-то посигналил – сразу проснулся.

* * *

– В «Химках» при Яковенко для кого-то мучением были прыжки на батуте, для кого-то – тест Купера, для кого-то – челночный бег 8 раз по тысяче метров. А для вас?

– Бегать, прыгать я готов сколько угодно. На «физику» сроду не жаловался. Вот техника хромала. Так что трудно давались упражнения с мячом. Мы могли сорок минут жонглировать. Двести ударов по воротам за тренировку – тоже норма.

– Что здесь сложного?

– А вы попробуйте. Если сначала бьешь со всей мощи, то в конце мячик уже еле катится. Или тест Купера с мячом…

– Это как?

– Обводишь стойки – левой ногой, правой, внешней стороной стопы, внутренней, показываешь финты. В «Химки» я пришел – весил 64 килограмма, а вскоре стало 72. Мышцами оброс. Было ведь еще много силовых упражнений, со штангой на поле по 50 метров топали.

– Отбарабанив предсезонку у Яковенко, можно играть несколько лет?

– Только здоровье убивается. Год за два уходит. А то и за три.

– А горы таблеток по утрам? Яковенко, говорят, любитель этих дел…

– Да, таблеток было немало. Сперва я пил, потом всё в унитаз спускал.

– Кто-то из старших товарищей посоветовал?

– Сам решил. Подумал: зачем мне это надо?

– Разумно. Люди, поигравшие у Яковенко в других клубах, рассказывали, что обмороки и кровь из носа от перенапряжения на тренировках в порядке вещей.

– В «Химках» крови не было. А обмороки лишь у вратарей случались. У них-то свой тренер – Сергей Краковский. Ребята доползали до кровати в номере – и лежали пластом. Есть не могли. В рот ничего не лезло. Нагрузки у них были запредельные.

– Например?

– То через все поле прыгаешь, как лягушка, в присяде, то кувыркаешься. В свое время один голкипер договорился о переходе в «Кубань». Но услыхав, что с вратарями будет работать Краковский, тут же отказался: «Нет, спасибо. Здоровье дороже…» А еще Яковенко удивлял тем, что на каждый сбор привозил на просмотр по сорок – пятьдесят футболистов.

– Задерживались единицы?

– Мы имена не успевали запомнить. Потренируются пару деньков – и до свидания. Молодежь нагрузку выдерживала, а возрастные игроки иногда сами со сбора уезжали. Хотя 35-летний Андрей Тихонов бегал наравне с нами. Отпахал все сборы, в чемпионате играл по 90 минут! Уникальный организм.

– Давно Яковенко видели?

– В Киеве как-то пересеклись. Прежде он был очень суровый, ни смеха, ни шуток. Сейчас хоть улыбаться начал.

– Оттаял?

– Наверное. И на тренировках, говорят, уже не так гоняет.

– С Червиченко когда последний раз встречались?

– В сентябре прошлого года участвовали в передаче «Удар головой». Потом созвонились разок. Еще до травмы. В «Химках» ко мне и Данишевскому он тепло относился. Часто приглашал в свой офис за Елоховской церковью. Пили там кофе, смотрели футбол, беседовали. Червиченко предлагал мне купить квартиру в новом кирпичном доме возле «Арены Химки» за 40 тысяч долларов. «Бери и не думай!», – сказал.

– А вы?

– Отмахнулся: «Зачем? Я не хочу в Москве жить. Не нравится город». Червиченко покачал головой: «Поверь, Андрюша, через год заговоришь иначе». Так и вышло. Постепенно прикипел к Москве, но вариант с квартирой уплыл.

– Как вам сегодня Андрей Владимирович в роли эксперта? Весело?

– С чем-то я согласен, с чем-то нет. Критику спокойно воспринимаю. Даже комментарии в интернете меня не раздражают. Читал, что писали болельщики после того, как перешел в «Анжи». Обзывали, проклинали, но все равно никакой злости это не вызвало. Посмеялся и забыл.

* * *

– Игорь Гамула, который наблюдал за вами в украинском чемпионате, рассказывал нам весной: «Ещенко всегда выделялся скоростью, умением поддержать атаку. Но чего-то принципиально нового в его игре я теперь не обнаружил. Просто парня заметили, дали шанс – и вот раскрылся…» Он прав?

– Мне кажется, играю я лучше, чем пять лет назад. Опытнее стал. Но у каждого тренера свои взгляды. Один в тебя верит, другой – нет. Когда я стабильно выходил в киевском «Динамо», Хиддинк меня в сборную не приглашал. Значит, не видел в своей команде. А вот в «Анжи» позвал. Адвокату в сборной я тоже был не нужен, а Капелло пригодился. В футболе такие повороты сплошь и рядом.

– Играя в киевском «Арсенале», вы все равно знали, что вернетесь в Россию, будете пробиваться в сборную?

– Я к этому стремился. Проще всего было осесть на Украине. Заключить новый контракт с «Динамо», «Арсеналом» или еще каким-то клубом, зарабатывать деньги и не дергаться. Однако мне хотелось чего-то достичь в карьере. Я мечтал играть в России. Ради этого согласился на скромные условия в «Волге». Стабильности предпочел полную неизвестность. И не прогадал!

– Главная претензия к себе за украинский период?

– Не стоило пятилетний контракт с «Динамо» подписывать. Привязывать себя на такой огромный срок. Да и вообще в раннем возрасте менять чемпионат не надо. Психологически – разница колоссальная. Я в Киеве чувствовал себя легионером, некомфортно.

– Хоть один друг там появился?

– Милевский, Алиев, Ярмоленко. До сих пор общаемся.

– «Феррари» у Милевского тогда уже был?

– Да.

– У вас такой машины не будет никогда?

– Почему? Я не исключаю. Но пока доволен своим «Мерседесом».

– Ващук прокатился по Киеву на «Феррари» Каладзе. Сказал – настолько низкая подвеска, что всю задницу отбил. Смысла в таком автомобиле никакого.

– А я ездил на спортивном «Астон Мартине» Реброва. Согласен – подвеска жестковатая. На «Мерседесе» поприятнее.

– Правда, что в Киеве по квартирам ходил специально обученный человек – проверял, на месте ли вы?

– Это второй тренер, Зуев. Явился вечером. Оглядел меня, жену, собаку. Кивнул: «Все нормально. Ну, давайте». И двинул к Милевскому.

– Бред?

– Может, и правильно. Чтоб молодые не расслаблялись. К ветеранам-то не ездили. Нас двое таких «поднадзорных» было, я да Артем.

– Визиты регулярные?

– Два-три раза в неделю. Я был все время дома – и проверки прекратились.

– Когда-то загул накануне финала Кубка Украины обошелся Милевскому в сотню тысяч долларов. А каков рекордный штраф в вашей карьере?

– В «Динамо» сцепились с бразильцем Клебером. Демьяненко каждого оштрафовал на тысячу долларов.

– Из-за чего сцепились?

– На тренировке часто противостоял Клеберу. То на опережение сыграю, то в подкате выбью мяч. Он завелся и сзади откровенно рубанул по ногам. Я вскочил, оттолкнул его и получил кулаком в челюсть. Врезал в ответ. Тут ребята вмешались, разняли.

– С Клебером в Киеве и Пеев отношения выяснял. Делился в интервью подробностями: «Была стычка на тренировке. На следующий день Клебер подождал в машине, пока я приеду на базу, и налетел сзади. Вновь завязалась драка. А Игорь Суркис обратился ко мне перед всей командой с просьбой не мстить бразильцу…»

– Да, Милевский с Ребровым говорили, что Клебер со многими в команде дрался. Подловатый парень, всё исподтишка. Это меня и возмутило. Не понимаю таких футболистов.

– В «Днепре» вы застали безумного бразильца, о котором легенды ходили?

– Алсидеса? Да. Толковый защитник, между прочим. Высокий, скоростной, техничный. Но чудил сильно. Игнорировал сборы, попадал на 50 процентов зарплаты. А закончил тем, что передвигался по Днепропетровску с охранниками. Сам их нанял.

– Одноклубников опасался?

– Нет, подрался с кем-то в городе. Люди оказались непростыми, да и Алсидес – непростой. Я узнал – из уличных пацанов.

– Встречались вам еще легионеры со странностями?

– Это не в команде, доктор Айхорн, который меня оперировал, рассказал про парня. У него тоже были «кресты». Пять дней в клинике не вставал с кровати. Хирург говорит: «Хватит лежать. Ходи!» – «Не желаю…» В итоге пришлось повторную операцию делать.

* * *

– Как ваша нога?

– Восстанавливаюсь по плану. В середине июля полечу на очередное обследование в Германию.

– Что чувствует человек, когда рвутся «кресты»?

– Боль не такая жуткая, как можно подумать. Здесь и стыка-то не было. Мяч выбил прямой ногой, оперся на нее, а корпус уже сместился. Колено развернуло. Минут пятнадцать еще отыграл. Замену попросил, когда увидел: коленный сустав все уходит и уходит в сторону.

– Этим добили связку?

– Не помог ей, факт. Немецкие доктора ужаснулись. Но боли-то не было! Грешили на мениск. А на МРТ выяснилось – «кресты», будь они прокляты! Расстроился до слез – почему в такой момент? Заиграл, позвали в сборную, Лига Европы…

– Клинику для вас выбрали лучшую?

– Там же Акинфееву «кресты» лечили. Оборудование на все случаи жизни. Если находиться при клинике постоянно – есть шанс быстрее восстановиться.

– Что ж уехали?

– Не жить же мне там полгода… Расписали, когда приезжать. Этого достаточно. Заодно почистили мениск на другой ноге, левой. Доктор Айхорн осмотрел, говорит: есть проблемы. Если сейчас промедлить, потом «капут». Посовещались с клубом и рассудили: убьем двух зайцев.

– Сколько провели в Германии?

– Три недели. Чуть не выл от тоски. Если б не операция на мениске, раньше сорвался бы домой.

– Книжек бы набрали.

– Я взял с собой «Мастера и Маргариту». Но все равно нудно, с утра до шести вечера торчишь в реабилитационном центре. Или в тренажерном зале крутишь велосипед. Тесты на компьютере – вот и все развлечения. Слава богу, русские были рядышком.

– Кто?

– Корниленко, Адамов и пацаненок из Узбекистана. Плюс из «Анжи» звонили.

– С Роберто Карлосом успели попрощаться?

– Нет. В Германии вычитал, что он возглавил турецкий клуб. Мне на память осталась майка с росписью. Последний наш разговор вышел забавным. Роберто Карлос неожиданно попросил: «Скажи – «параллелепипед».

– На русском?!

– Да. Красавчик! Стоит, улыбается. Уж не знаю, где это слово услышал. Он веселый человек, всегда на позитиве. Не представляю, как такой веселый будет тренировать. В гневе видел Роберто Карлоса один раз, да и то по телевизору. Разозлился на судью, выбежал, запулил по мячу…

– Первая мелочь, которая бросились в глаза в «Анжи»?

– Уважение к футболистам. Даже в киевском «Динамо» такого внимания не было. Я не о количестве физиотерапевтов. О чем-то заикнулся – вот тебе, пожалуйста. Приехал на сбор – уже ждет сумка с формой. В аэропортах проходим к самолету, минуя общий коридор.

Но главное, конечно, – футбол. Для меня каждый спарринг на тренировке – школа. Жаль, в 22 года не оказался я в такой компании. Наши молодые пацаны счастливы. Когда против тебя Это’О, Диарра, Виллиан, Траоре – стремительно прогрессируешь. После удачной двусторонки тебя никем не напугать.

– Что Это’О умеет как никто в мире?

– Решать момент. Хладнокровие невероятное.

– Смолов поражается чутью Траоре. В штрафной толпа, Траоре в сторонке – но мяч непременно отскочит к нему.

– Это просчитывается. Индзаги такой же. А у Траоре к тому же ноги длиннющие.

– Вы и против Криштиану Роналду играли…

– Вот там, если честно, ожидал большего. Каких-то финтов – а он особенно не финтил. Или мы ему не давали. Думал: ну где же это всё?

– Под конец у Криштиану дошло до истерики.

– Да, начал психовать.

– Чаще синяки оставляют на форвардах защитники. А бывало наоборот?

– С Корниленко – тот габаритный и по ногам топчет. В клинике с ним говорили об этом.

* * *

– Кокорин обронил: «Все тренеры, с которыми работал, дали что-то полезное. Кроме Божовича». В вашей жизни был такой тренер?

– Бессонов. Наверное, это не его идея – выпроводить десять игроков из «Днепра»…

– А чья?

– Генерального директора Стеценко. Но Бессонов мог хотя бы объяснить. А он ни слова, ни полслова. Мне позвонил массажист: «Ты не нужен».

– И так обзвонил десятерых?

– Ну да. Когда уже в «Арсенале» играл, снимал квартиру в том же доме, где жила дочка Бессонова, гимнастка. Однажды с самим Бессоновым столкнулись – он подошел, будто ничего не случилось: «О, как дела?» Я подумал: пока вас не встретил – были лучше… Ладно, понимаю, когда выгоняют меня и Ролана Гусева. Легионеры. Но Шершуна – украинца, отличного защитника? Или Шелаева, который играл в Днепропетровске едва ли не с рождения?!

– В клубе ввели режим экономии?

– Да какая «экономия», не смешите! Денег там навалом! Но Стеценко решил – и всё. «Днепр» предложил нам досрочно уйти в отпуск, зарплату обещали платить. Мы отказались. Вечерами с Роланом после тренировок играли в теннис. Форму поддерживали.

– И кто кого?

– Он выигрывал. Я из-за этого даже на уроки тенниса записался. Женщина, которая мне помогала, спросила: «Может, плюнешь на футбол? У тебя для тенниса великолепные данные!» Уверяла, за три месяца начну играть, как профессионал.

– Бессонов, тренируя в Харькове, был резок: «Единственный повод пропустить матч – перелом. И желательно открытый…»

– Вот она – старая школа имени Лобановского. Некоторые так и остались в 80-х, не развиваются. Заваров с Протасовым – из той же плеяды, но они что-то из прежней методики взяли – и добавили свое. Учились за границей. У них абсолютно другой подход!

– При Бессонове было ощущение, что загремели в 80-й год?

– Да. И у Демьяненко аналогичные тренировки. У Яковенко было много из этого, но большинство упражнений на технику и выносливость он сам придумывал.

– Выходит, не сравнить класс тренеров Протасова и Бессонова?

– Конечно!

– Что из набора Лобановского вам давали?

– Сплошная беготня, тест Купера. У Яковенко-то он хоть с мячами.

– Беговые упражнения – каменный век?

– Они необходимы – но не постоянно же! Вот у Заварова на сборах мы бегали первые три-четыре дня, затем всё через игры. И форму набирали быстрее.

– В «Арсенале» с деньгами было туго?

– С какого-то момента вообще не платили. Помню, в понедельник потренировались – а на игру нас собрали лишь в воскресенье. Заваров в раздевалке произнес два слова: «Идите, играйте».

– Феноменально.

– Феноменально, что мы в том матче победили! Заняли седьмое место. Очка не хватило, чтоб выйти в Европу.

– «Арсенал» по долгам рассчитался?

– Да.

– А «Волга»?

– И она заплатила.

– На тренеров вам везло. Грозный в «Арсенале» покорял задором и огнем?

– Да, такой чудак... Сделаешь на тренировке эффектный пас или финт красивый – все обязаны остановиться и похлопать. Показывая большой палец.

– Вам хлопали?

– Было раз. Рванул вперед, на замахе уложил вратаря, пяткой покатил мяч назад – и набегавший забил в пустые. Грозный дал свисток: «Все хлопаем!» Стояли, аплодировали, палец показывали.

– Леоненко, рассуждая о тренерской глупости, вспомнил, как в «Динамо» Михаил Фоменко организовал двусторонку: «Фолите, нарушайте правила – свистка не будет». Заканчивали тренировку в полурваной одежде.

– В Киеве при мне такого не было. Говорили, что-то похожее устроили в Запорожье. Президент указал тренеру: «Надеваем бронежилеты, в них работаем». Вот захотелось ему – и бегали в бронежилетах. На Украине своеобразное отношение и к людям, и к футболистам. На мой взгляд, там три команды нормальные – «Шахтер», «Динамо» и «Металлист».

– А «Днепр»?

– В Днепропетровске все могло бы быть иначе – если б другие люди руководили. Становились бы и вторыми, и третьими. Вместо этого из года в год – четвертые да четвертые. Хотя сегодня премиальные там в пять раз больше, чем при нас!

– Цифры огласите?

– В 2007-м после первого круга мы лидировали и получали за игру по 3 тысячи долларов. Нас убрали, команда выпала из тройки и дальше платили уже по 15 тысяч долларов. Где логика? Неужели нельзя было игроков простимулировать, когда имели реальный шанс на чемпионство?

– А с фанатами что за инцидент в Днепропетровске был?

– Когда яйцами закидали? Проиграли в Лиге Европы швейцарцам, вышли из автобуса – кругом милицейские «бобики». Рядом болельщики. Шум-гам, яйца полетели. Орали: «Сидите на базе, не выходите, а то будем по одному вас ловить!»

– Яйцами в кого-то попали?

– Только в автобус. Понятно, что они обижены. А мы что, не обижены? Специально проиграли?

– Перешедшего из «Шахтера» Белика болельщики «Днепра» закидывали яблоками.

– И что – это нормально?!

– Вам от болельщиков доставалось?

– В Днепропетровске – нет, ко мне хорошо относились. Как-то за дубль «Локомотива» играл против «Анжи». У меня «хвостик» был. Так с трибуны кричали: «Это что за девочка?!»

– Потому и подстриглись?

– Нет. В парикмахерскую недавно зашел, перед реабилитацией.

* * *

– Смородская сообщила в интервью: уже планировала с вами продлевать контракт, но вмешался пункт о «самовыкупе». Из-за этого, мол, все сорвалось.

– Не знаю, о чем вы. Мне в «Локомотиве» новый контракт не предлагали. Возможно, они хотели – но не успели?

– Пункт о «самовыкупе» появился с подачи агента?

– Все тайны я вам раскрывать не буду. Отвечу так: в прежних моих клубах этот пункт тоже включался.

– Пятилетний контракт с киевским «Динамо» вас научил осторожности?

– Точно!

– Контракт Аршавина с «Арсеналом» составлял 30 страниц. Оговаривалось даже, что произойдет с зарплатой, если клуб вылетит из премьер-лиги…

– Нынче каждый клуб придумывает что-то свое. Самый пухлый контракт был как раз с «Локомотивом». А самый нелепый пункт – в киевском «Динамо».

– Какой?

– Если тренер считает, что твой уровень мастерства снизился – из зарплаты удерживается то ли десять процентов, то ли пятнадцать.

– Вас пункт не коснулся?

– В голове не укладывается, как он может коснуться? А если тренер решит, что мой уровень сегодня выше, чем вчера, – зарплату поднимут на эти проценты?

– Что интересного слышали от Смородской?

– Победили «Спартак» – зашла в раздевалку, всех расцеловала: «Вы – мои дети!» Она действительно относится как к сыновьям. Может, не вполне разбирается в футболе, но переживает сильно. Очень непосредственная. Умеет и накричать, и приласкать.

– На вас кричала?

– Был эпизод. Не приехал на встречу с болельщиками. Потом Смородская разобралась – я-то ни в чем не виноват, меня поздно предупредили. Сама подошла: «Извини».

– О Биличе что будете вспоминать?

– Почему-то врезалось в память – принял он «Локомотив» хромым. Но смотрим: Билич и бегает, и в тренажерном зале, и на массаже. Вскоре хромать перестал.

– Гитару в его руках видели?

– Нет. То ли Глушаков, то ли Шишкин отыскали в интернете записи рок-группы, где Билич играл на гитаре. Врубили перед матчем. Билич улыбнулся и вышел из раздевалки. Музыка, конечно, на любителя…

– Биличу благодарны?

– Если от него в сборную попал – значит, чему-то научил.

– Он нас уверял, что нет в «Локомотиве» игрока профессиональнее Тигорева. Для Дика Адвоката профессионал номер один в футболе – Тимощук. Кого назвали бы вы?

– Диарра, пожалуй. Это выражается в каждой мелочи. На любой тренировке выкладывается по максимуму. Но и кандидатура Тигорева вопросов не вызывает. Восстановился после тяжелейшей травмы, здорово играет. Ян дал мудрый совет: «Как бы прекрасно колено себя ни чувствовало, не вздумай раньше времени выходить на поле…»

* * *

– Ваши татуировки нельзя не заметить. Сколько их всего?

– Около десяти.

– Чья реакция на них оказалась особенно неожиданной?

– Тетки. Всплеснула руками: «Ты что, дурачок? Зачем тебе это?» Но я еще в Иркутске мечтал татуировки сделать.

– Жена не просит: «Андрей, может, хватит?»

– Нет. Да я уже остыл. Сейчас по традиции добавляю только звезду в честь команды, за которую играю.

– У жены есть татуировки?

– Хочет, но пока никак не решится. Я не отговариваю. У нас в этом смысле демократия.

– Женаты вы давно. Детей, кажется, нет?

– В октябре должна родиться девочка. Кстати, занятная история. В «Днепре» сдружился с Сергеем Самодиным. Когда его жена была беременна девочкой, он порвал «кресты». Теперь у меня то же самое. Третий в нашей компании – Узбек.

– Это кто?

– Виталий Денисов (играет за сборную Узбекистана. – Прим. «СЭ»). Шутим: «Если и у вас с Кристиной будет девочка – сразу к «крестам» готовься».

…Мы попрощались. У двери Ещенко обернулся – словно отвечая на вопрос, который мы задать забыли:

– Стараюсь, чтоб было больше позитива. Перебарывать себя. И улыбаться. Тем более вот-вот прибавление в семье. Всё хорошо!

Спорт-Экспресс