Борьба за Олимпиаду

О включении шахмат в программу Олимпийских игр говорят давно. Конкретные шаги стали предприниматься с ноября 1995 года, когда в Париже на Генеральной ассамблее ФИДЕ была представлена программа, одним из пунктов которой стала цель добиться от Международного олимпийского комитета признания шахмат как спорта. Благодаря Кирсану Илюмжинову этот рубеж был взят четыре года спустя и ФИДЕ стала единственной спортивной международной федерацией, представляющей интересы шахматистов в олимпийском и спортивном движении. К сожалению, на этом дело застопорилось, но ФИДЕ на месте не стоит и пытается расти если и не по вертикали, то хотя бы по горизонтали, охватывая все большее количество стран.

На сегодня ФИДЕ не сильно уступает МОК по охвату (173 страны против 205-ти), а Илюмжинов, после того как покинул пост президента Калмыкии, может полностью посвятить себя любимому детищу и его развитию. «Мы все время работаем над включением шахмат в олимпийскую программу, сотрудничаем с МОК, — говорит президент ФИДЕ. — Сейчас шахматы включены во все региональные Игры — Африканские, Азиатские... Более чем в 100 странах шахматные федерации вошли в национальные олимпийские комитеты. Интерес чисто практический: Олимпийские виды спорта получают дотации от государства. Для шахматных федераций это важно».

Тем не менее, объективные препятствия существуют. Слишком насыщенная программа летних Олимпийских игр и не совсем ясные мотивы включения шахмат в зимние игры (они ведь не проводятся на снегу или льду) являются серьезными барьерами сами по себе. А ведь есть еще и внутришахматные реалии, которые, скажем прямо, у многих могут вызвать удивление. Весьма показательный случай как-то рассказал сам Илюмжинов, когда ФИДЕ еще только налаживала плотные взаимоотношения с МОК: «Я договорился с Хуаном Антонио Самаранчем, чтобы он открыл 2 января 1998 года матч Карпова с Анандом. Отличная ведь идея — президент Международного олимпийского комитета делает первый ход в поединке, под который он отдал главный зал Олимпийского музея в Лозанне! Самаранч даже из-за этого отменил какое-то важное мероприятие. И вот он пришел, ждет. На часах 15.00 — время начала партии. А Карпова (они играл белыми) все нет. Пять минут нет, десять... Самаранч спрашивает: «А где же шахматист? Почему вы ему поражение не засчитываете?» Я говорю: «В нашем виде не положено, он может хоть час где-то ходить». Самаранч не понял. Зато я его раздражение понимаю. Представьте, что должен начаться футбольный матч «Спартак»— «Зенит». А «Спартак» не вышел на поле из-за того, что два его футболиста где-то шнурки завязывают. Что, «Спартак» простят? Самаранч тогда мне сказал: «Нужно разделять — где демократия, а где спорт».

Конечно, когда во время Олимпиады в Сиднее в 2000 году шахматы были представлены на Играх выставочными партиями Алексея Широва и Виши Ананда, появился луч надежды. Казалось, что вот-вот и игра будет принята в олимпийскую семью. Однако уже через год шахматисты столкнулись с реалиями олимпийских видов спорта и их же проблемной точкой — допинг-контролем. Упрекать тут некого — если шахматы хотят попасть на Олимпиаду, то и принципы честной игры также должны соблюдаться неукоснительно. Но шахматисты — люди, требующие достаточно деликатного отношения, и то, что нормально для ФИДЕ или МОК, для гроссмейстера может показаться унизительным. Нельзя забывать, что шахматы — это не футбол, где профессиональная карьера игрока укладывается в 20-летний отрезок. Тот же Виктор Корчной свой первый чемпионат СССР выиграл 50 лет назад и играет до сих пор. А если бы был жив Андор Лилиенталь, которого, увы, не стало весной этого года, то у нас был бы гроссмейстер, обыгрывавший еще Капабланку в начале прошлого века. Согласитесь, вести таких людей на допинг-тест — кощунство, а их успехи связывать с содержанием кофеина в выпитой чашке чая и вовсе нелепо.

Немудрено, что в свое время активно против допинг-тестов протестовал известный немецкий гроссмейстер Роберт Хюбнер, а наш Василий Иванчук вообще был на грани дисквалификации за отказ проходить контроль на Олимпиаде в Дрездене. Вероятно, обычному спортсмену такое не сошло бы с рук, но когда речь идет о выдающихся людях, то поневоле приходится признать, что выбор невелик — либо грести всех под одну гребенку, бесцеремонно выдергивая гроссмейстеров для сдачи проб, либо... оставить их в покое. Второе сделать гораздо проще и лучше, но как же быть с Олимпиадой?

Сегодня главными движущими факторами в деле продвижения шахмат на Олимпиаду являются деньги и настойчивость России. Пока россияне готовятся к Сочи-2014, их влияние на МОК будет сильным, а в том, что они заинтересованы в продвижении шахмат, нет сомнений. Олимпиада в Ханты-Мансийске и «Газпром нефть» в спонсорах — это серьезно. Да, пока что убедить МОК не удается, но быстро такие дела не делаются. Тем временем шахматы продолжают свою экспансию по всему миру, и в середине ноября Кирсан Илюмжинов торжественно открыл шахматный турнир на 16-х Азиатских играх в Гуанчжоу. В программе этих Игр шахматы представлены уже во второй раз и за 4 комплекта медалей боролись представители 45-ти стран в личных и командных соревнованиях. Кстати, у мужчин в личных соревнованиях победил экс-чемпион мира Рустам Касымджанов из Узбекистана, а у женщин золото выиграла китаянка Хоу Ифань. Но важнее другое — бюджет этих Игр составляет 17 миллиардов долларов, что на 2 миллиарда больше, чем бюджет предстоящей Олимпиады в Лондоне. На мой взгляд, это тоже серьезный аргумент в пользу уместности шахмат на крупнейших соревнованиях планеты.

Взгляд на олимпийские перспективы капитана сборной Украины Вячеслава Эйнгорна

—Вячеслав Семенович, есть подозрение, что идея включения шахмат в программу Олимпиад смотрится хорошо лишь до момента, пока шахматистов не заставят проходить допинг-контроль. Ведь не могут же шахматисты идти в олимпийский монастырь со своим уставом. Как вы считаете, готовы шахматные профессионалы к компромиссам?
—Думаю, что проблем с адаптацией у профессионалов не будет. Насколько я помню, кто-то из гроссмейстеров сказал в своем интервью примерно следующее: мы готовы играть на хоккейном поле, если нас включат в Олимпиаду. Так что сдать по требованию анализы или построиться по звонку в шеренгу — это сущие пустяки, если дело того стоит в материальном выражении.

—Не считаете ли вы, что престиж Всемирной шахматной Олимпиады понизился бы из-за включения шахмат в программу Олимпийских игр?
—Было бы забавно участвовать в общих Олимпийских играх, а в промежутках между ними проводить еще и свои собственные. Но сомневаюсь, что устав монастыря нам это позволит.

— Еще 10 лет назад в Сиднее была предпринята попытка представить шахматы как олимпийский спорт. Как вы полагаете, что еще можно продемонстрировать чиновникам МОК, чтобы они осознали привлекательность шахмат?
— Международное олимпийское движение — это голы, очки, секунды для зрителей и одновременно крупный бизнес для организаторов и распорядителей. Что показать чиновникам? То, что им нужно — например, привлекательную телевизионную картинку, способную удержать миллионы зрителей у экрана.

— Не кажется ли вам, что попытки пробиться на Олимпийские игры в долгосрочной перспективе обречены на провал?
— У современных шахматистов не принято думать о долгосрочных перспективах. Но понятно, что даже сравнительно недолгое включение в программу Олимпийских игр могло бы стать мощным допингом для развития шахмат Какого именно развития — это уже другой вопрос.

— Единственный формат, который гармонично вписывается в систему олимпийских соревнований — это нокаут-турнир. Однако в среде шахматистов далеко не всем он по душе...
—Разыгрывать первое место в турнире можно по любой формуле, а вот для того, чтобы уверенно назвать имя сильнейшего шахматиста планеты была создана в свое время многоступенчатая система спортивного отбора, состоявшая из межзональных турниров и матчей претендентов. Спасский, Фишер, Карпов, Каспаров — те, кто однажды прошел по этой крутой лестнице — действительно были чемпионами мира, а не только победителями турнира с соответствующим названием.

—Один из минусов шахмат — пренебрежение к болельщикам. Ведь игрокам комфортнее играть в пустом зале, лишь бы была тишина. Как могут в таких условиях шахматы развиваться как спорт?
—Категорически не согласен. У шахматистов нет ни малейшего пренебрежения к своим болельщикам — наоборот, их реальное присутствие очень важно во время игры. А тишина в зале, где люди напряженно думают, не может быть мертвой: «ego cogito, ergo sum», как утверждал Декарт Обязательно нужно попробовать возродить живой зрительский интерес к шахматам! Но только Олимпиада в этом деле нам, к сожалению, не помощник.

Игорь ЩУКИН, газета «Команда»