СИНИЦЫН: «Криком человек лишь показывает свое бессилие»

Чуть больше недели остается до старта чемпионата Европы. В Хельсинки украинскую сборную будут представлять два танцевальных дуэта, две спортивные пары и двое одиночников. Имена участников континентального первенства стали известны в конце декабря после чемпионата Украины. Уверенно выиграл национальное первенство Антон Ковалевский. Выиграл уже в новом заграничном статусе и с новым тренером. Имя человека, выводившего киевлянина на лед, хорошо знакомо каждому поклоннику фигурного катания. Болельщики со стажем помнят Ростислава Синицына как прекрасного танцора, выступавшего в паре с Натальей Карамышевой. Новое поколение знакомо с ним уже как с талантливым хореографом, венцом работы которого стали замечательные программы чемпиона Европы чеха Томаша Вернера. На просьбу корреспондента «СЭ» об интервью Ростислав Александрович ответил утвердительно: «Конечно, - но поставил условие, - только прямо сейчас». Как выяснилось, он спешил в Днепропетровск на международный шахматный турнир памяти отца Александра Синицына.

НАШИ ТРЕНЕРЫ СОВЕРШИЛИ ЧУДО

- В Украину приехали исключительно в рабочих целях или скорее совместить приятное с полезным?
- Я пять лет не был здесь и десять - в Киеве. Любопытно было посмотреть на то, как изменился город за это время. Но основной мой интерес, естественно, это Антон Ковалевский. Сразу скажу, что не являюсь его личным наставником. Я выполняю роль хореографа для одиночников и тренера для танцоров в коллективе, работающем в Оберстдорфе. Мы понимали: нужно, чтобы на национальном первенстве фигуриста выводил на лед человек, с которым он работал последние несколько месяцев. Антон должен верить в коллектив и чувствовать, что он важен для нас, так же, как мы для него. Михаэль Хут не мог поехать в Киев, поскольку в те же сроки проводилось первенство Германии. Компромисс нашли в моем лице. В немецком чемпионате участвовало и шесть моих танцевальных пар. Но я посчитал, что бывшие ученики, которые теперь тренируют вместе со мной, справятся без меня. Я их не бросил, а наоборот дал возможность расти в профессиональном плане. Антону же, на мой взгляд, все удалось в Киеве. И я очень рад, если в этом есть и моя заслуга.

- Вас обнадеживает или все же больше огорчает та картина, которую вы увидели на чемпионате Украины?
- Для того, чтобы растить спортсменов, нужны деньги, а их какое-то время вообще не было. Я считаю, что украинские тренеры совершили чудо. Да, это чудо, что у нас сегодня есть фигуристы, которые  могут  выступать на чемпионатах Европы, мира, Олимпиаде. Конечно, стало намного меньше спортсменов участвовать в чемпионате Украины, но и среди них есть таланты. В оригинальном танце отметил для себя молодых харьковчан Надежду Фроленкову и Михаила Касало. Также я знаком с прекрасной украинской юниорской парой. Алиса Агафонова и Дмитрий Дунь соревнуются с моими чешскими учениками. Нельзя сказать, что украинское фигурное катание не имеет будущего, другое дело, что хотелось бы большего. Я вижу подобную картину не только в Украине. К сожалению, за годы перестройки и становления новых    государств было вырвано из спорта целое поколение детей. В чешском чемпионате участвуют всего два танцевальных дуэта, один из которых еще юниорский. В общем, в стране всего шесть пар. В Польше и того меньше - одна.  В Словакии юниорский дуэт выступает за национальную сборную. То время, когда не было возможности содержать катки, оплачивать лед и услуги тренеров, дает о себе знать везде сегодня. Украина находила в себе силы сражаться даже в самые тяжелые годы. В одиночном катании выступала Елена Ляшенко, в парном - появились Станислав Морозов и Татьяна Волосожар. В Украине нет резерва, вот что огорчает. Хотя достаточно богатых людей, которые могли бы помочь фигурному катанию, как это происходит во всех цивилизованных странах. Безусловно, первый шаг должно сделать государство, приняв соответствующий закон о спонсорстве.

ПОБЫВАЛ НА МЕСТЕ КОВАЛЕВСКОГО

- Антон Ковалевский на юниорском уровне мог составлять конкуренцию Томашу Вернеру. Почему ваш чешский подопечный зa последние несколько лет совершил стремительный скачок вверх, а украинский фигурист остался на месте?
- За счет труда. Я не говорю, что с Антоном не работали. Напротив, с ним работали прекрасный тренер Галина Кухар и замечательный хореограф Мария Тумановская. Я катался вместе с ними и очень хорошо знаю их. Томашу, наверное, чуть больше повезло в том плане, что он раньше попал в группу Михаэля Хута. Там он был далеко не единственным фигуристом высокого класса. Понимаю, как тяжело приходилось раньше Антону, потому что пережил нечто подобное, будучи несколько лет вместе со своей женой-партнершей единоличным лидером в танцах на льду в Украине. Тяжело прогрессировать, когда рядом маленькие дети. В Москве, если не на том же, то на соседнем катке тренируются серьезные   конкуренты, и ты можешь посмотреть одним глазком, как они работают. Надеюсь, что Антону помогут тренировки рядом с другими сильными спортсменами в Оберстдорфе. Ведь разделение на элиту и не элиту в мире фигурного катания на самом деле довольно условно. В прошлом году, к сожалению, Томаш тоже со своим произвольным катанием на чемпионате мира был далеко не в первом эшелоне.

- А почему в этом сезоне ему ни разу не удалось чисто прокатать обе программы на одном турнире?
-Главные старты сезона впереди. Кроме того, груз ответственности у него теперь больше. Статус  чемпионата Европы ко многому обязывает и сопряжен с совершенно иными нервными стрессами. То же самое пережили в свое время Стефан Ламбиель и Брайан Жубер.

ВЕРНЕР ГОВОРИТ НА ЧЕТЫРЕХ ЯЗЫКАХ

- Правда, что Томаш Вернер позволял себе лениться на тренировках, нередко жалел себя и когда-то его даже считали бесперспективным в Чехии?
- Скажем так. Его считали менее перспективным, чем других фигуристов, которые и сейчас катаются и о которых вы, поверьте, даже не слышали. Многие до сих пор пытаются доказать на национальном первенстве, что Томаш вовсе не является лидером одиночного катания в Чехии. Ленив - это слишком круто сказано про него. Каждый спортсмен при переходе на высокий уровень из юниоров должен пересиливать боль и усталость. Кому удается перебороть себя, поднимается. Томашу удалось. Да, до того, как это случилось, в силу своей молодости и аргумента, что все еще впереди, он мог позволить себе что-то выкинуть из программы, к примеру, упростить дорожку шагов. Сейчас это чревато потерей уровня. Поэтому ему приходится на тренировках работать через не могу, больше внимания уделять физической подготовке.

- А когда произошел перелом?
- Наверное, после чемпионата мира-2005. В Москве он катался со сломанным голеностопом и не прошел квалификацию. Это стало для него страшным ударом и заставило посмотреть на себя по-другому.

- Вернер почти во всех своих программах заигрывает с публикой. Он такой  человек по жизни или же просто хороший актер?
- Томаш - умный интеллигентный мальчик, разговаривает практически на четырех языках. Русский знает в силу того, что семь лет работал со мной {смеется). А я считаю, что фигурное катание - это не только прыжки, а еще и создание образа. Меня этому учили мои тренеры, в том числе легендарная Людмила Пахомова. Фигурист не просто выполняет элементы на льду, в каждом из них есть какой-то смысл. Элемент - это средство воплощения образа. Томаш пытается следовать этому направлению, что зачастую сбивает его, мешая чисто кататься. Ведь легче просто прыгать от элемента к элементу с маской безразличного или тяжело работающего человека. Сделать шоу, которое бы заинтересовало зрителя, трудно, это забирает много сил, энергии и нервов.

ПЛАСТИЛИН ТОЖЕ МОЖЕТ ИМЕТЬ СВОЮ ТОЧКУ ЗРЕНИЯ

- Ковалевский в этом сезоне катает свою старую короткую программу и новую произвольную, поставленную Вазгеном Азрояном и Анастасией Гребенкиной. А если бы вы создавали образ для украинского фигуриста, каким бы он был?
- В Антона очень много сил вложила Мария Тумановская. Это оставило след в его душе. И поэтому наработки прежнего хореографа вылились даже в новой произвольной программе, поставленной Азрояном и Гребенкиной. Я бы не менял многое, но какие-то вещи сделал по-другому. Каждый хореограф имеет свой почерк. Вернеру в этом году произвольную программу ставил другой специалист. Но все говорят, что в ней видна моя рука. Семь лет совместной работы отложили свой отпечаток на катании фигуриста. Кроме того, мы уже вместе с ним в дальнейшем репетировали и вычищали произвольную композицию.

- Вы чаще подгоняете спортсмена под образ или все же образ под спортсмена?
- Чтобы вырастить спортсмена, ты должен придумать для него образ и помочь воплотить его. Безусловно, в процессе работы пробуются разные варианты, и какие-то вещи делаются персонально для фигуриста, чтобы он выглядел красиво и интересно.

- С кем интереснее работать: с пластилином, из которого можно слепить все, что угодно, или же со спортсменом, который имеет свою точку зрения?
- Пластилин тоже может иметь свою точку зрения. Просто нужно спортсмена поднимать на свой уровень, как меня учили Пахомова, Рожина, Тарасова. Я стараюсь так же вести себя со своими учениками. Если спортсмена лепить как пластилин, унижать и опускать ниже плинтуса, он никогда не станет лидером, -. чемпионом. Это тяжелый труд, но иначе успеха не достигнуть.

- Есть ли среди нынешнего поколения спортсмен – мечта любого тренера?
-Я бы не ставил вопрос так. К примеру, Стефан Ламбиель. Разве он может быть мечтой тренера с его-то характером? Я знаю, сколько нервов стоил его успех Петеру Грюттеру. Просто есть фигуристы, которых бы мечтал воспитать каждый тренер. Такие, как Костнер, Вернер, Ламбиель, Жубер. От каждого взять по кусочку  и получится собирательный образ идеального чемпиона.

ХУТА НАЗЫВАЮ ПРОСТО МИШЕЙ

-Вы можете себе позволить ставить программы только тем фигуристам, которые вам интересны?
-Я сотрудничаю практически со всеми, кто ко мне обращается. Если кому-то и отказываю, то очень редко и в основном в силу занятости. У меня не хватает времени на то, чтобы ставить программы маленьким детям. Хотя это тоже очень интересно. С этой непростой задачей замечательно справляется моя жена. Дети просто в восторге от ее работ. Я, может быть, так и не умею.

- Как началось ваше сотрудничество с Михаэлем Хутом?
- Он позвонил мне домой в 1997 году. Предложил в качестве хореографа поработать со спортсменами его группы. В тот момент у него начинал кататься Сильвио Смалун. Оказалось, нам комфортно работать вместе. Ни один из нас не гнался за признанием, не делал акцент на том, что эту часть работы сделал именно он. Если мне что-то тяжело давалось в хореографии, я обращался к нему за помощью. Он тоже, не стесняясь, задавал мне вопросы. Не возникали разногласия, наверное, еще и потому, что он из Восточной Германии. Мы много времени проводили вместе после работы, а заканчивались тренировки в десять вечера. Михаэль был тогда не женат. Наши взгляды во многом совпадали. А по тем вопросам, по которым мнения расходились, мы дискутировали, прислушиваясь друг к другу. Поэтому уже двенадцать лет прекрасно сотрудничаем. Я обращаюсь к нему на русский манер - Миша. Он не обижается. Даже супруга стала его так называть.

- Кому больше повезло: Каролине Костнер, что она встретила Михаэля Хута, или все-таки ему, что он нашел такую спортсменку?
- Повезло обоим. Каролина получила благодаря ему то, чего раньше не имела. Я помню, как она начинала тренироваться у Михаэля. А он воспитал чемпионку Европы. Мы тренеры растем вместе со своими спортсменами.

- Через лет двадцать о нем можно будет говорить с приставкой метр, как об Алексее Николаевиче Мишине?
- Хут - талантливый, заряженный на результат человек. По моему мнению, он уже попал в элиту, воспитав двух чемпионов Европы. Чтобы поставить его в один ряд с Мишиным, нужно дождаться, когда он приведет кого-то к победе на Олимпиаде.

- Вы продолжаете работать на две страны?
- Да, постоянно путешествую из Германии в Чехию. Мы открыли европейскую школу фигурного катания в Обертсдорфе, где сейчас и тренируется Антон Ковалевский. Там работаю я, Михаэль Хут, Власта Копшивова. Есть еще ряд менее известных специалистов, которые не работают со спортсменами уровня европейских и мировых чемпионатов, но делают важное дело, занимаясь с маленькими детьми. В частности, бронзовый призер чемпионата Европы в парном катании Александр Кениг, переехавший в Оберстдорф из Берлина. Помимо этого, я, конечно, помогаю своей жене в Праге иногда забираю ее танцевальные пары в Германию. Они видят, как тренируются пусть одиночники, но высокого класса.

- Вы говорили, что спортсмену тяжело тренироваться, когда он не видит рядом серьезных конкурентов. Но с другой стороны, нескольким сильным личностям может быть тесно на одном льду. Так все же: это хорошо или плохо, когда чемпионы тренируются вместе?
- Это тяжело, потому что каждый чемпион, как правило, эгоистичен и требует внимания.

НАС УВАЖАЮТ, А ЭТО ДОРОГОГО СТОИТ

- Татьяна Тарасова в своей книге назвала то время, когда у нее тренировалось сразу три сильные пары, включая вашу, золотым веком. Теплая атмосфера, которая царила в вашей группе тогда, заслуга тренера или самих спортсменов?
- Тогда сложилась уникальная ситуация. Ведь помимо того, что мы соревновались, еще и дружили. Конкуренция никак не отразилась на наших отношениях с Бестемьяновой и Букиным. В Москве я и сейчас  останавливаюсь у них в доме. И очень рад, когда они бывают у меня в гостях в Праге. Перезваниваемся не так часто, как хотелось бы, в силу их занятости, да и нашей тоже. Но как раз на днях разговаривал с  Наташей. Она была с театром во Франции. Игорь в это время находился в Москве.

- Татьяна Анатольевна изначально не хотела брать вас в свою группу. Почему она все-таки изменила первоначальное решение?
- Хотелось бы оставить это без комментариев. Но, думаю, если бы она на самом деле не желала нас тренировать, то не стала бы этого делать. Мы также рассматривали возможность работы с Еленой Анатольевной Чайковской. Какой выбор был более правильным, сейчас тяжело сказать. Но, на мой взгляд, мы сделали свой вклад в работу Тарасовой. Мы с женой были большими трудягами, и это внесло стабильность в катание Бестемьяновой и Букина, Гараниной и Завозина.  Все мы, желая того или нет, поднимали друг друга каждую тренировку. По мере того, что одна пара что-то делала, другая уже не могла себе позволить не делать. Повышает уровень именно конкуренция.

- Значит, вы не считаете, что вам не повезло кататься в одно время с такими сильными парами?
- Считаю, что мне повезло. Я соревновался с сильными фигуристами и даже обыгрывал их. Хотя наша пара так и не реализовала себя полностью. Я никого не виню, мы сами делали не все правильно. Рассуждать об этом сейчас бессмысленно. Мы достаточно многого добились. Если бы это было не так, то у меня не было бы столько друзей, знакомых, соратников среди тех людей, которые уже закончили кататься. Нас могли любить или не любить, быть поклонниками нашего творчества или не понимать его, но у многих сохранилось к нам чувство уважения. А это дорогого стоит. Да, может быть, мы не всего добились, но, с другой стороны, назовите мне еще хоть одного человека из Нижнего Тагила, который бы стал в танцах на льду чемпионом СССР. Мы первыми с периферии поднялись на высоту. Это был большой прорыв.

- И вы ни разу не пожалели о том, что потом переехали в Днепропетровск?
- В Днепропетровске у меня есть друзья, разве об этом можно сожалеть. Хотя, безусловно, это наложило отпечаток на нашу карьеру. Последний раз я был в этом городе пять лет назад во время оранжевой революции, встречал с друзьями Новый год.

- Тарасова как-то выгнала вас с тренировки. Как считаете, заслуженно?
- Это бьшо всего лишь один раз из-за большого скандала, который мне не хотелось бы комментировать. Я не считаю, что это было правильно, даже теперь с позиции тренера.

- Вы когда-либо выгоняли спортсменов с тренировки?
- К сожалению, да, это было проявлением слабости. Я выгнал маленькую пару, точнее мальчика, за то, что он плохо отнесся к девочке. Обычно я стараюсь искать другие методы. Для меня самого крик никогда не был аргументом. Криком человек лишь показывает свое бессилие.

МНОГОЕ ИЗ ТОГО, ЧТО ПРЕДСТАВЛЯЮ Я, ДЕЛАЕТ ЖЕНА

-Для вас сейчас имеет значение то, что говорит о поставленных вами программах Татьяна Тарасова?
- Конечно. Ведь, несмотря на разногласия, возникшие у нас в определенный момент, нельзя не признать, что она великий тренер. Мне приятно, что она может подойти, пожать руку и сказать: хорошая работа.

- Ваш показательный номер на этюд Шопена до сих пор с большим восторгом вспоминают поклонники фигурного катания. А вы бы могли сейчас выйти на лед и повторить те движения?
- Нет. Я не смогу воспроизвести полностью даже нашу произвольную программу «Саудовская Аравия», сделанную Людмилой Пахомовой. Не сохранилось ни одной записи с чемпионатов СССР, мира или Европы.

- Почему после тринадцати лет работы в ледовом театре, все-таки решили перейти на тренерскую работу?
- Я работал в двух коллективах. Конфликт с Татьяной Тарасовой произошел как раз в шоу «Все звезды». Потом был театр Игоря Бобрина. И там, и там мы с женой были первопроходцами. А ушли потому, что дальше наше катание уже можно было бы рассматривать с точки зрения Книги рекордов Гиннесса. Да, у нас есть одна уникальная пара – Людмила Белоусова и Олег Протопопов. Им нравится кататься. А когда я начал смотреть видеозаписи своих выступлений, почувствовал дискомфорт и понял, что надо заканчивать.

- Какие варианты трудоустройства вы рассматривали после ухода из театра?
- Я написал диссертацию и думал, что буду работать в институте. Мне нравилось преподавать. Было много разных мыслей, вплоть до того, чтобы стать судьей и помогать в тренерской работе Наташе. Моя жена пока находится в тени, многое из того, что сделано ею, представляю на соревнованиях я. Мы работали вместе, начиная с Андрея Влащенко, и заканчивая парами Рауэр/Рауэр и Байер/Байер, Наташа занималась воспитанием сына и поэтому оставалась за кадром. Сейчас она работает с четырьмя чешскими парами и все они лучшие в своих возрастных категориях. Я, может быть, и хотел заниматься чем-то другим, но меня попросили поставить программы одной паре, второй, третьей. Потом стал тренировать, и закрутилось.

Анна САВЧИК, газета «СЭ в Украине»