Вадим ГУТЦАЙТ: «Украинский спорт сейчас стоит на коленях»

Во вторник, 27 сентября, гостем редакции Sport.ua стал олимпийский чемпион, вице-президент Национальной Федерации фехтования Украины, генеральный директор олимпийской базы в Конча-Заспе Вадим ГУТЦАЙТ.

 

— Как Вы оцениваете выступления наших фехтовальщиц на Олимпийских играх? «Серебро» и «бронза» — это успех на фоне ситуации в украинском спорте?

— Конечно, золотая медаль — лучшая, чемпионство ни с чем не сравнимо. Всегда говорят, что помнят чемпионов. Но любая медаль на Олимпийских играх — это очень почетно, здорово, приятно. Это действительно классно — когда спортсмен в личных или командных соревнованиях выигрывает медаль. К сожалению, у нас не было золотой медали, но девочки смогли мобилизоваться и Ольга Харлан в личных соревнованиях смогла мобилизоваться, ей было очень тяжело, это для нее уже третья Олимпиада. Тем более, на нее свалилась большая ответственность, вся страна ждала от нее медали. Она — хорошая, ответственная, правильная девочка. Она и хотела, и заслуживала, и проделала много работы для того, чтобы выиграть медаль. Сконцентрировалась, смогла после проигрыша россиянке мобилизоваться — и выиграла «бронзу». В командных соревнованиях она все силы отдала для того, чтобы выиграть с командой серебряную медаль. Так что я считаю, что две медали на Олимпийских играх — это классное выступление сборной по фехтованию.

 

— После того, как Ольга Харлан выиграла «бронзу», я брал у нее интервью, она называла многих людей, которые помогли ей выйти на этот уровень. Первым, кстати, вспомнила Вас, поблагодарила. Я знаю, что после того, как она проиграла в полуфинале, Вы к ней подошли и сказали какие-то важные слова. Могли бы Вы поделиться с нами?

— Мы с Ольгой Харлан еще с ее четырнадцати лет, я опекал ее, был рядом с ней все эти годы. Сейчас ей уже 26. 12 лет, три олимпийских цикла рядом как наставник, старший товарищ, человек, который во всех ее жизненных моментах опекал. Поэтому мне всегда есть, что ей сказать. Конечно, я пытался поднять ее дух. Она — очень духовитая девочка сама по себе. Однако в тот момент, когда она нацеливалась на золотую медаль, но проиграла в полуфинале — был момент расстройства, психологический спад. В тот момент мне нужно было сказать, что жизнь на этом не заканчивается. Она реально была расстроена. А нужно было выиграть борьбу за бронзовую медаль, отдать все силы и желание для этого. Я не буду говорить конкретно, о чем мы говорили. Когда проиграл бой в полуфинале, нужно понимать, что есть цель, одно желание — выиграть «бронзу». Не хотя бы, а бронзовую медаль! Потому что «бронза» на Олимпийских играх — это тоже многое значит. Мне кажется, что у нас с ней получился диалог, она меня услышала. В конце, когда она выходила на бой, я уже увидел, что у нее вновь засверкали глаза. У нее сильный характер, дух. У нее появилась жажда победы, жажда олимпийского пьедестала. Слава Богу, у всех нас это получилось — и Ольга взошла на пьедестал.

 

— В интервью Вы говорили, что сильное желание ее подвело, она перегорела. Но, когда смотришь фехтование, иногда кажется, что это лотерея...

— Меня всегда тренер учил: когда счет 14:14 или 44:44, решающий удар — это лотерея. Поэтому нельзя доводить до такого счета. Всегда фехтование было одним из субъективных видов спорта. Когда я был спортсменом, мои тренеры Михаил Антонович Когут и Александр Леонидович Оболенский всегда меня учили: ты дерешься до 10-ти — значит, ты должен нанести минимум 12-13 ударов, то есть на 2-3 удара больше. Дерешься до пяти — значит, ты должен нанести восемь ударов. То есть ты должен быть на голову сильнее, чтобы побеждать. Точно так же я всегда говорил девочкам. Когда ехали на Олимпиаду, мы говорили о том, что едем побеждать. Самое главное — иметь психологию победителя: не может быть, а мы едем побеждать. Я говорю одно: мы не смотрим на судей, не обращаем на них внимания. Правильно судья дал или неправильно — ты улыбнулся, встал на свое место и показываешь психологически судье и противнику, что ты сильный, тебя это не собьет с толку. Третья Олимпиада с медалью — это колоссальная работа. Это еще раз показывает то, что она действительно сильная спортсменка, волевая. И, конечно же, такие спортсмены не рождаются в одиночку. Поверьте мне, это целая система работает на этого спортсмена, на эту команду. То есть это много людей вокруг наших спортсменов. Я называю директора базы, тренера обслуживающим персоналом наших спортсменов. Конечно, спортсмены должны с нами считаться, уважать нас, выполнять каждое наше решение. Не может быть такого, чтобы спортсмен управлял тренерским коллективом, федерациями, ставил свои условия. Если спортсмен ставит нам условия или пытается наше мнение игнорировать, делать свое — значит, мы слабые руководители. Но, поскольку я себя не считаю слабым, и президента федерации, и тренеров, которые вели этих спортсменов, всегда ставим те задачи, которые спортсмены должны выполнять. Слава Богу, как показала практика, четвертую Олимпиаду — Афины, Пекин, Лондон, Рио-де-Жанейро — Федерация фехтования привозит медали с этих соревнований. Значит, мы на правильном пути. Конечно, многое не получается, многое хочется сделать по обеспечению наших спортсменов. Но, раз у нас получается выигрывать медали — значит, что-то мы понимаем и делаем правильно.

 

— На фоне остальных фехтовальщиц у Харлан талант. Она феноменальная саблистка, столько раз вытягивала уже, казалось бы, проигранные матчи...

— Она действительно феноменальная саблистка. Когда я ее впервые увидел, ей было четырнадцать лет. Я поехал после Олимпийских игр в Афинах на первенство Европы среди юниоров в Португалию, чтобы посмотреть перспективу завтрашнего дня. У кого есть перспектива — подобрать в основную сборную. Когда я увидел этого ребенка, Ольгу... Она до сих пор для меня ребенок, я все эти годы наблюдал за ее взрослением, как она из обычной девочки превращается в легендарную спортсменку. Мне приятно, что я — один из тех, кто в этом участвовал. Через год мы поехали на чемпионат Европы в Турцию, где она была вторая по взрослым. Она проиграла там россиянке Софии Великой 15:14. На том чемпионате Европы, в 2005 году, кажется, я сказал, что этот ребенок сделает нам фурор на Олимпийских играх в Пекине. Я собрал всех тренеров и сказал, что теперь мы ее готовим персонально, делаем из нее лидера команды. Пройдя семь Олимпиад, выступая за сборную СССР, за сборную Украины, у меня уже есть чувство видеть перспективного спортсмена. Тогда, в 2005 году, я сказал: «Ребята, Ольга на Олимпиаде может сделать фурор, поэтому мы внимательно относимся к ее подготовке». Через три года вся страна увидела, что Ольга действительно произвела фурор на Олимпиаде. Если сейчас молодежи сложно было фехтовать на Олимпиаде, Ольге нужно было каждую встречу помогать, вытягивать определенные бои, то в Пекине, конечно, что Галина Пундик, что Елена Хамровая просто блестяще отфехтовали. Когда девочки подустали в борьбе за золотую медаль — тогда уже Ольга взяла на себя роль лидера, хотя была самой младшей в команде. И она вытянула ту встречу за золотую медаль. Еще в ее 14-15 лет я понял, что из нее мы сможем сделать лучшую спортсменку мира, что практически и произошло. Через 5-8 лет Ольга заняла свою позицию, на что она и заслуживает.

 

— Что именно Вы увидели? Какие ее наибольшие плюсы? Техника, тактика?

— Чувство. На то время, в ее 14 лет, у нее не было большой техники, тактики. Технику и тактику нужно было потом годами оттачивать. На главном тренере лежит вся ответственность. Я тогда говорил, какую технику и тактику мы даем. Молодцы тренеры, которые это все слышали. На то время я увидел в ней сумасшедшее чувство боя, чувство противника, сумасшедшее желание обыграть соперника и жажду победы. У этого 14-летнего ребенка глаза горят, как она кричит... Вы видите, она эмоциональная девочка. Я увидел в ней тогда эти эмоции. Без особой техники, тактики, но с характером, чувством боя, чувством противника и жаждой победы у нее было преимущество на голову выше, чем у всех остальных. Поэтому тогда я понял, что этот ребенок сделает историю украинского фехтования. Три Олимпиады уже пройдено. Не хочу загадывать, но, конечно, в планах у нас есть подготовка к Токио.

 

— Ей сейчас 26, возраст позволяет...

— Абсолютно. Если Софья Великая, которой 31 год, будет готовиться к Токио, то что тогда говорить об Ольге? Просто нужно отдохнуть, заняться здоровьем, не нужно форсировать, и нормально начать подготовку к Олимпиаде в Токио.

 

— Мы, конечно, будем держать кулаки за нее и желать всего самого наилучшего. Софья Великая стремится все-таки на третьей Олимпиаде выиграть золотую медаль, но и Оля стремится. Когда она была кадеткой, обыгрывала Великую. Теперь надеемся, что возраст будет работать в нее пользу...

— Я очень надеюсь на это. Мне хочется, чтобы к личному «золоту» рано или поздно Ольга дошла. Самое главное — она настолько сильная в фехтовальном плане... Видно, она перегорает, не может совладать с желанием победить. Когда первая Олимпиада, ты еще не понимаешь этого чувства. Мы в 2007 году приехали на чемпионат мира в Санкт-Петербург, когда у нас был лицензионный мир, когда мы в первый раз стали вторыми на чемпионате мира, для нас это было счастье. Помню, мы собирались с девочками, все молодые, по 20-23 года. Мы даже не могли представить тогда, что поедем на Олимпиаду. Нам лишь бы было выиграть первую встречу. После того, как выиграли и начали говорить, что это произошло случайно, мы в 2009 году всему миру показали: выиграли чемпионат Европы, чемпионат мира в командных соревнованиях — и доказали всем, что случайного ничего не бывает. Мы закономерно выиграли Олимпийские игры, потому что через год мы из медалей не выбывали.

 

— Когда есть сильный фехтовальщик, как Ольга Харлан, вокруг нее держится вся команда. Это я к тому, что у украинских мужчин-саблистов таких успехов нет. В чем причина? В том, что нет таких личностей?

— Не то чтобы не было личностей. Я считаю, что украинская сабля была на высоте. Одним из тех видов оружия, который начал показывать результат, была мужская сабля. У нас чемпионом мира в 2003 году был Владимир Лукашенко. Он был и бронзовым призером чемпионата Европы в 2002 году. В 2004-м на Олимпийских играх в Афинах у нас была единственная медаль — бронзовая, она была Владислава Третьяка. На следующий год мы были четвертыми на чемпионате мира, потом были вторыми, потом снова четвертыми. То есть у нас сабля была. Не всегда нужно винить спортсменов в том, что они плохо фехтуют. Нужно подходить правильно и смотреть критически на тренеров. Я считаю, что на сегодня болезнь и проблема украинского фехтования, и не только фехтования, а наверное, и всех видов спорта — это тренерские кадры, тренерские мозги. На сегодня это основа, без грамотных, профессиональных тренеров ничего не получится.

 

— С другой стороны, все хвалят тренеров в женской сабле...

— Те тренеры, которые работали в мужской сабле, практически перестали работать.

 

— Они уехали работать в другое место? Им предложили более профессиональные условия?

— На сегодня проблема всех видов спорта и очень большая проблема фехтования — во-первых, детский спорт. Это те кадры, которые нам нужно смотреть на 2024, 2028 годы. Понятно, что сейчас все говорят о том, что не хватает денег. Сложно человеку, который окончил сегодня университет, получил спортивные знания, пойти работать тренером в детско-юношескую спортивную школу на зарплату 1200-2000 гривен. Очень сложно, нереально на сегодня. Мы должны дорожить нашими тренерами, молодыми спортсменами, которые хотят остаться в спорте, помогать им взрослеть и готовить нам, самое главное, здоровых детей. Также важно, чтобы у наших детей были кумиры: Жан Беленюк, Ольга Харлан, Олег Верняев, Игорь Радивилов, Юрий Чебан. У детей же должны быть кумиры. Кто их готовит? Наши дети должны взрослеть и хотеть быть боксерами, как Виталий и Владимир Кличко, футболистом, как Андрей Шевченко и Сергей Ребров. Дети растут на кумирах, а этих кумиров кто-то же выводит в мастера. Это тренеры. Значит, нужно беречь тренеров. Мы должны создавать им условия. Почему у нас столько каждый год выходит специалистов со спортивных ВУЗов, но единицы остаются в тренерстве? Человек, который чувствует себя профессионалом, через года три уже в Америке, еще через года два-три — в другой стране: Корее, Китае. Почему? Значит, мы не создаем своим ребятам, которые работают с детьми, хорошие условия. От массовости рождается количество. У нас в чемпионате Украины всего 27 участников. О чем это говорит? О том, что был хороший тренер, смотришь — он уже работает в Турции, в Америке.

 

— И дети не идут в фехтование...

— А куда идти? Залов нет. В школьные залы придешь — там футбол, тхэквондо, еще что-то. У нас даже в столице нет зала для сборной команды Украины. В столице один зал, на ЦСКА, там 4-5 дорожек, но это очень мало. Там тренируется вся сборная армейцев, детско-юношеская спортивная школа.

Нужно ценить и уважать тренерский труд. В Украине остались единицы, в основном все правильные мозги уезжают из Украины, ищут применение своих квалификаций. Нужно уважать тренеров, платить им достойные деньги. И, конечно, должна быть материально-техническая база. Отдать ребенка в секцию фехтования невозможно, потому что нет ни залов, ни тренеров. Как мы хотим выигрывать Олимпийские игры в 2020 году? Понятно, все внимание будет на Ольгу Харлан, на Яну Шемякину, на ребят шпажистов. А 2024, 2028 годы? Что, жизнь на этом заканчивается? Нужно же как-то работать на будущее. На сегодня мы должны думать о 2024 году. Есть несколько элитных спортсменов, которых нам реально нужно готовить, но им же еще нужно какое-то подспорье, конкуренция. Как по мне, на сегодня очень важно желание Президента помочь встать с колен. На мой взгляд, украинский спорт сейчас стоит на коленях. Спорт растворяется в нашем государстве. Когда Украина стала независимой страной, она была одной из ведущих республик в СНГ в спорте.

 

— А сейчас самый худший результат за все время...

— Это о чем говорит? За 25 лет мы нивелировали украинский спорт. Сейчас очень важна поддержка Президента, чтобы он дал указание губернаторам начать помогать спортсменам, начали строить спортивные комплексы, спортивные школы. Чтобы не рассказывали нам, что нужно строить дороги. Понятно, что это нужно. Но жизнь и здоровье человека — самое важное, что может быть. Очень важно всему украинскому спорту, чтобы власть хотела и видела в нас ту потенциальную отрасль, которая реально прославляет страну на мировой арене, представители которой поднимают украинский флаг, плачут во время гимна, держа руку на сердце, потому что мы горды, что мы из Украины, что в такое тяжелое время мы смогли подняться на пьедестал, что мы отдали все силы и сделали это. И это не громкие слова. Я прошел семь Олимпиад, я знаю, что такое гимн, биться, работать на то, чтобы потом поднять флаг и играл гимн. Действительно, идет слезы от того, сколько спортсмены, команда, федерация, Олимпийский комитет — все мы вокруг объединились и получили эту медаль, и все этим горды. Потом власть горда за нас, все горды. Но для того, чтобы не растерять это до конца (потому что уже практически ничего не осталось), нужна поддержка власти. Еще раз повторю, мы сейчас стоим на коленях. Если власть на это не обратит внимание — думаю, что элита украинского спорта и украинский спорт в целом нивелируется в ноль.

 

— Как бы Вы объяснили феномен выступления паралимпийцев? Все-таки третье место никто не ожидал. Или есть причины, на которые обыватели не обращают внимания? В чем закономерность успеха паралимпийцев?

— Очень важно, что у паралимпийцев, у людей с проблемами со здоровьем есть возможность себя реализовать. У них появились хорошие условия, плюс Валерий Михайлович Сушкевич, снимаю перед ним шляпу, действительно у них как крестный отец, который опекает каждого спортсмена, каждого тренера. Я, сколько с ним общался, вижу, что мимо него ни один спортсмен не проходит. Он знает проблемы каждого спортсмена, любой школы, любого зала. Многих из его команды я знаю, все профессиональные, хорошие ребята. Важно, что у паралимпийцев есть вера в то, что они могут себя реализовать. Не в каждой стране занимаются паралимпийскими видами спорта. Не много стран, где на профессиональной основе стоит паралимпийский спорт. Но Валерию Михайловичу удалось поставить в нашей стране и дать возможность инвалидам себя почувствовать нормальным человеком, который нужен стране, которым страна гордится, которому страна платит прекрасные премиальные. Эти люди не чувствуют себя инвалидами, это очень важно для них. Валерий Михайлович со своей командой все это создал, поэтому ребята прогрессируют и будут прогрессировать. В связи с тем, что у нас в стране война, посмотрите, сколько приезжает инвалидов с войны. А для людей это уже есть определенный шанс посмотреть, что для них жизнь не закончилась. У многих дух упал, кто-то без руки, без ноги, думают, что жизнь закончилась — а тут у них есть такой пример: паралимпийцы, которыми гордится вся страна. Нельзя сравнивать олимпийский спорт с паралимпийским, это все абсолютно несравнимые вещи.

 

Продолжение интервью ожидайте позже...

 

Беседовал Александр ГЛЫВИНСКИЙ, текстовая версия — Дария ОДАРЧЕНКО

См. также: 
Олег ВЕРНЯЕВ: «Категорически не хочу выступать за другие страны»