Адис ЯХОВИЧ: «Напоследок сказал судье, что убью его»

- Телефон после матча с ЦСКА быстро разрядился от поздравлений? 

- Первые эсэмэски пришли от жены и мамы, которая живет в Македонии. Моя жена - черногорка, но родилась в Германии и сейчас живет в Ингольштадте. Она приезжала в Россию, но пришлось вернуться, потому что у нас маленький ребенок, а там все его врачи. Поздравляли многие, желали еще больше голов.

 

- Так что случилось с самолетом в Самаре, почему вам пришлось лететь в Москву в день игры? 

- Честно говоря, я начал чуть-чуть бояться самолетов. Было очень странно. Мы так долго ехали по взлетной полосе, что я начал думать: сейчас она закончится, и мы будем экстренно тормозить и врежемся в деревья. Хорошо, что ничего не случилось. Мне полегчало только в аэропорту. Вообще страх перед полетами появился пару лет назад, когда я летел из Мюнхена в Анталию. Была очень сильная турбулентность: все тряслось, свет мигал, бр-р. Когда играли в ФНЛ, было страшно, когда мы летели на старом самолете, таком - с двумя пропеллерами (подразумевается, вероятно, Ан-24. – Ред.). Могло всякое случиться: возраст, вдруг мотор не будет работать. Но меня успокоили, что даже без работающих двигателей самолет сможет сесть.

 

- Есть шутка, что даже атеисты в такие моменты начинают верить в Бога. 

- Могу сказать, что я молюсь, когда захожу в самолет и при взлете. Хотя, молишься ты или нет, не важно, если Он наверху написал, что ты завтра умрешь: в самолете или еще где-нибудь, так и будет.

 

- Насколько вы религиозный человек? 

- Достаточно, на 60-70%.

 

- Нападающих в России часто отправляют в церковь, когда они долго не забивают. 

- Нет-нет, я так никогда не делал. Даже татуировок на тему религии у меня нет. Только буква «А» на руке, потому что у меня две сестры: Азра и Анис, ну и я Адис.

 

- Говорят, перелеты – самое тяжелое в ФНЛ. 

- Расстояния – это тяжело. Помню, как мы летели восемь часов на Сахалин. Было невероятно скучно, причем у нас были билеты экономкласса. Хорошо, хоть мне дали место возле аварийного выхода, мог вытянуть ноги (рост Яховича – 190 см. – Ред.). Кто-то смотрел фильмы, кто-то играл на планшете, кто-то спал. Но я в самолете вообще спать не могу, сколько бы часов ни пришлось лететь. Слава богу, в Премьер-лиге нет перелетов дольше трех часов.

 

- Тарас Бурлак перед матчем с ЦСКА так хотел спать, что выпил три таблетки кофеина. Что пили вы? 

- Мы все мало спали, я лег в полночь, а уже в пять утра подъем – на самолет. Когда прилетели в Москву, кое-как успел еще два часа поспать. Перед игрой нам давали энергетический напиток, ну и я две таблетки кофеина выпил.

 

- Может, надо чаще его пить? 

- Да, игру мы выиграли, но хочется и поспать. Эмоции тогда были особенные: обыграли ЦСКА, я забил два гола. Уснул в итоге только в три часа утра.

 

- Насколько я знаю, победу отмечали всем клубом. 

- У меня вообще не осталось энергии, чтобы ехать на party. Уснул я в три, рано проснулся на тренировку, это потом уже мы съездили с парнями в баню: раки, чуть-чуть выпили пива. Когда последний раз я напивался? О-о, это когда ребенок родился.

 

- У «Крыльев Советов» отличная база в Самаре, многие игроки там и живут. Вы тоже? 

- Когда моя семья была здесь, я снимал квартиру. А так да, живу на базе, там хорошие условия: комнаты, столовая, уборщицы. Хотя с друзьями-иностранцами мы каждый день ездим в ресторан.

 

- Неужели у вас нет машины? 

- Футболист и без машины – такое бывает?! Хах, конечно, она у меня есть - Nissan Qashqai, причем покупал новый. Большая дорогая машина мне не нужна, я иностранец, могу завтра уехать или закончится контракт. Что я буду делать с машиной?

 

- Главный тренер «Крыльев» Франк Веркотерен работает в России второй сезон. Насколько он изменился? 

- Нисколько. Приватно с ним можно по-прежнему разговаривать, как с другом, а на поле он тренер, который хочет все доказать. Для меня показательным был момент на сборах в Абу-Даби. Со мной была семья, и я видел, как Франк общался с моим ребенком, играл. Сразу понимаешь, что это за человек.

 

- Получается ли у него строить в «Крыльях» европейский клуб? 

- Он бельгиец и, естественно, думает по-европейски. Я вижу, что он хочет сделать из «Крыльев» команду, способную бороться за места наверху. Но ему нужно время, он всего год работал в ФНЛ, а сейчас Премьер-лига чуть больше, сильнее него. Нужно доработать этот клуб и усилиться новыми футболистами. Франк хочет, чтобы команда была как один футболист. После поражений все начинают нервничать, дух команды ухудшается. Франк говорит: «Нужно сделать restart в голове. Вы не можете вернуться в прошлые игры и исправить что-то, надо думать о следующем матче». После ЦСКА я увидел, что ребята начали думать позитивно. Франк и злой бывает, конечно, но это секретная информация.

 

- Вы забили в прошлом сезоне 12 голов, вас звали в другие клубы? 

- На 90% был готов переход во «Фрайбург», но в итоге клуб вылетел во вторую Бундеслигу, а «Крылья» как раз вышли в Премьер-лигу. Было еще несколько контактов, но у меня была травма и до серьезного разговора не дошло.

 

- «Фрайбург» сейчас активно рвется назад, занимает первое место. 

- Нет-нет, я пока здесь и не думаю ни о какой другой команде. Случится трансфер, значит, случится, но все мои мысли о «Крыльях».

 

- Где вы так хорошо выучили русский язык? 

- Не так уж хорошо. Когда играл на Украине за «Ворсклу», каждый день понемногу учил. Тренер говорил, что после каждой тренировки я должен знать по три новых слова. Мне было легче, чем другим, потому что македонский и русский языки очень похожи. Когда я играл в Швейцарии, выучил немецкий. Вообще я знаю пять языков, мне они легко даются. Когда я был на Украине, сразу попросил поселить меня с украинцем, чтобы быстро выучить русский. Если я общаюсь с ребятами, футболистами, то должен понимать их. Кстати, у нас было около десяти легионеров и все брали уроки русского языка.

 

- Сначала, конечно, выучили мат. 

- Первое слово – «б…» [междометие, выражающее экспрессию]. Все футболисты только и говорят: «б…», «п…». Но я мат не употребляю, совсем редко.

 

- Как в матче с «Динамо» в Кубке России? 

- Честно, мы очень хорошо играли, у «Динамо» не было шансов. Судья свистит, я начинаю нервничать. Был пенальти, который он не поставил. Потом я получил желтую карточку, а второй желтой вообще не было, если он посмотрит видео. Да, это характер. Как-то в Швейцарии у меня была длинная дисквалификация за то, что я схватил судью за горло. Хочу закрыть эту тему: больше я не буду негативно говорить с рефери, сто процентов. Просто я не люблю неправду, родители меня так воспитали.

 

- Македония в 1990-е была не самым спокойным местом. У вас было сложное детство? 

- Было, и сегодня ситуация между македонцами и албанцами напряженная. Один год была война с Албанией, Косово. Все происходило в 50 км от нашего дома. Там у нас был погреб, где мы прятались от бомбежек. Но я могу сказать, что сейчас меня мало интересует политика. Совсем ею не интересуюсь.

 

- Родители занимались спортом? 

- Папа профессионально играл в гандбол, но в Македонии нет финансовой базы и перспектив, поэтому он оставил спорт. Сейчас работает электриком на железной дороге, а мама – домохозяйка. Раньше у нас был магазинчик, но он закрылся. Вообще это странно, что я в итоге оказался в футболе. Папа у меня тоже высокий, и он думал, что я буду хорошо играть в гандбол. А я постоянно гонял во дворе в футбол. Зато брату пришлось бросить футбол из-за аллергии на газон, и сейчас он играет в гандбол.

 

- Отец из спорта, значит, строго следил за вами? 

- Футболу меня обучали в «Македония Герче Петров», и с детства я относился к тренировкам серьезно. Родители в выходные уезжали на озеро, а я оставался, потому что бежал в клуб. Такой вот профессионал с восьми и до 28 лет. Хотя сначала футбол был для меня развлечением, мы просто играли с ребятами во дворе. Мой друг пошел в секцию и стал звать меня. Ну хорошо, уговорил. Помню, что до первой тренировки оставалось полчаса. Сижу я дома за столом и хорошенько кушаю… Занятие было очень тяжелым, после тренировки меня вывернуло наружу. Зато на всю жизнь запомнил, что перед тренировкой объедаться нельзя.

 

- Сразу купили бутсы? 

- Первые были Nike, хотя может и Nuke или Naik, короче, подделка, да еще на два размера велики. Больших денег у родителей не было, да еще мы строили дом. Поэтому я покупал ненастоящие бутсы, хотя все равно забивал в них. Первые фирменные бутсы у меня появились в 17 лет. 

 

- Что такое футбол Македонии? Уровень ФНЛ? 

- Сейчас, может, и на уровне ФНЛ. Раньше даже такого не было, а зарплаты максимально вообще были 500 марок, да и то в самой большой команде. И это для Македонии считалось много. Сейчас пришло много спонсоров, тот же «Вардар» - там русский владелец. Теперь получают по 20-30 тысяч евро. А раньше мы играли за любовь.

 

- Не совсем уж за любовь, наверное? 

- Моя первая зарплата - 300 евро. И для меня это было очень много! Можно с девочкой кофе выпить, в городе погулять. Те первые деньги я поделил поровну: 150 евро себе, остальное – родителям. Хорошо, хоть, когда подписал контракт, бутсы дали бесплатно.

 

- Зачем вы совсем юным вдруг уехали в Боснию? 

- «Македонию» возглавил новый тренер, который сказал президенту, что ему не нужен Адис. «Давайте, - говорит, – уменьшайте ему зарплату и отправляйте в третью лигу или отдайте документы». Президент мне все это сообщил, я сказал, что хочу уйти. Мне 19 лет, один агент предложил переехать в Боснию. Уезжаешь в другую страну, понятия не имеешь, что там с тобой может случиться. Взял сумку и поехал в Боснию. Правда, в «Железничаре» тренер меня тоже не видел в составе, зато в «Вележе» я играл хорошо, в 15 матчах забил 10 голов. Так меня купило «Сараево».

 

- Болельщики – самое яркое воспоминание? 

- О, они там очень crazy. Когда я играл в «Сараево», мы далеко продвинулись в Лиге Европы, но проиграли одну игру в чемпионате. И в итоге месяц все игроки сидели дома, потому что было опасно встретить фанатов на улице. Хорошо, что вскоре мы выправили ситуацию, хоть могли гулять по городу.

 

- «Железничар» и «Сараево» - непримиримые соперники, а вы играли за тех и других.

- Это дерби! Самое крупное! Только о нем и говорят, важнейший матч года. Перед игрой минимум один человек погибает из фанатов. Но я недолго играл за «Железничар», поэтому ко мне претензий не было. Вот если бы я сейчас туда вернулся, было бы очень плохо, на улице лучше не появляться. Что делать, когда человек любит свою команду и отдает ей все.

 

- Фанаты в России часто упрекают игроков: «Мы катаемся по стране, мерзнем, болеем за вас, а вы!..» 

- Так это правда, они и в Москву (интервью состоялось перед матчем со «Спартаком». - Ред.) сейчас приедут, будут 90 минут болеть за нас. Когда я играл в Боснии, уяснил, что нужно биться, показывать на поле, что ты хочешь победить. Проиграть не стыдно, это футбол, просто нужно играть сердцем. Люди любят такое.

 

- Почему вам до 22 лет фактически не удавалось раскрыться? 

- Моя карьера началась, когда я уехал в Швейцарию. В Боснии у меня не было хорошего агента или медиаплана, чтобы я был на виду. Писали бы обо мне больше, показывали по телевидению - все могло сложиться иначе. Так что моя карьера началась в 24 года: много голов за «Виль», потом «Цюрих», за сборную Македонии я начал играть. Да и когда старше, начинаешь больше думаешь.

 

- Что за «Виль» такой? 

- Та же самая ФНЛ, первая лига Швейцарии. За 33-35 игр я забил 25-26 голов, затем получил предложение от «Цюриха». Хотя когда мы играли с «Базелем», приезжали скауты из Леверкузена. Но я узнал об этом только из интернета, увидел свою фотку и заголовок: «Байеру» интересен Яхович». Агента у меня тогда не было, поэтому никто со мной не связывался. Тренер вроде бы тоже что-то слышал, но все так и осталось на уровне «кто-то где-то слышал».

 

- Чем запомнилась Швейцария? 

- Там есть закон, и никто не может быть выше закона, даже президент. Много радаров, ограничителей скорости. 120 км в час – все, останешься без прав. Поэтому все ездят 50-60 км в час. Что касается футбола, технически там хорошие игроки, но нет такого уровня, как в России: борьба, сила. Одна техника. Хотя вот за «Цюрих» играл тунисец Ясин Чикауи. У него были отличные результаты, он стоил около 12 млн евро, а потом получил травму и два года не играл, сейчас постепенно возвращается. Рост два метра, а технически он лучше, чем Ибрагимович, плюс быстрый. Болельщики тоже безумные, «Цюрих» и «Грассхоппер» - крутое дерби. Хотя закон накладывает отпечаток: чуть что - сразу приедет полиция. Ну и все хотят играть за «Базель»: лучший клуб, лучшая зарплата.

 

- Инцидент с дисквалификацией на девять матчей – тоже закон? 

- Как было дело: я уже находился без мяча, а игрок ударил меня по ногам. Хотел я ему в ответ врезать, но не успел, даже не тронул его, маленько толкнул. Судья это увидел, сразу влепил мне красную карточку. Ну, я кричать на него: «Почему мне красная?! Ты ему ничего не показал! Ты нас убиваешь!» А мы играли хорошо, я каждую игру забивал гол-два. Напоследок сказал судье, что убью его. И за такое полиция Швейцарии меня могла арестовать, если бы он пожаловался. Хорошо, что в ФИФА этому арбитру объяснили, что не нужно ничего устраивать. Сказали: «У тебя карьера только начинается, зачем оно тебе?» А судья был очень плохой. Футбол бывает агрессивным. Когда сын родился, я закончил с такими моментами.

 

- После «Динамо» - вот точно-точно. 

- Чуть-чуть было. Бывает, очень сильные негативные эмоции. Когда красную получил, я точно знал, что мы проиграли.

 

- Самые дорогие часы, которые вы купили в Швейцарии? 

- У меня был спонсор, когда я играл за «Цюрих». Поэтому спустя какое-то время я начал эти часы раздавать: папе, брату, друзьям.

 

- Вас вроде бы звали в «Химки», почему выбрали Украину? 

- «Химки»? Ни разу не обращались. Когда в «Цюрих» пришел новый тренер, я стал выходить на замену. Забил пять мячей со скамейки, и «Цюрих» хотел выкупить меня из аренды. Но я сказал, что хочу назад в «Виль», чтобы уйти в большую команду. За пять игр забил семь голов, и меня сразу купила «Ворскла».

 

- «Ворскла» - большая команда? 

- Уровень «Крыльев». Других вариантов, кроме Украины, честно, не было. Ну и мне предложили хорошую зарплату.

 

- Приехали вы не в самое лучшее время. 

- У меня был контракт «год плюс два», мне предлагали его переподписать. Но я отказался, потому что начиналась война. А я легионер, если будет большая война, куда я уеду? Плюс у меня жена и ребенок, за которых я боялся. Как-то в аэропорту Луганска нас встретили военные. Играть там мне нравилось, но я сказал: «Извините, но такая ситуация: вы воюете с Россией». Вскоре мне позвонил Вукоевич из «Динамо» Киев, предложил связаться с его агентом. Так я быстро оказался в «Риеке». Слава богу, что ничего большего, чем чуть-чуть война, не случилось.

 

- За переход в «Крылья» болельщики из Украины вас не ругали? 

- У меня есть fan-page, и болельщики «Ворсклы» после матча с ЦСКА писали, что скучают, рады, что у меня так устроилась карьера. Потому что с болельщиками я всегда хорошо общался, шутил. Никакой политики. Когда «Ворскла» обыграла «Днепр», я писал в клуб поздравления, что скучаю по Полтаве.

 

- Сборную Македонии знают по одному имени: Горан Пандев. Он действительно такой странный, каким кажется? 

- Очень позитивный, многим помогает. Он не играл за сборную пару лет, но сейчас вернулся, сказал: «Не хочу смотреть, как Македония плетется где-то внизу». Хотя у него достаточно денег, он мог просто отдыхать.

 

- Когда Адис Яхович сможет сказать, что достаточно всего сделал и можно отдыхать? 

- Никаких планов я не строю. Мой контракт действует еще два года. Будет предложение от «Крыльев» - хорошо, мне нравится в Самаре. Если случится трансфер - тоже плюс. А после окончания карьеры - назад в Германию, строить дом. Голы тоже не самоцель: чем больше их будет, тем лучше. Но если будем выигрывать каждую игру, а я не буду забивать, пусть будет так. Нам очень нужны очки.