Михаил Грабовский: уроки жизни

И все-таки он фанатично любит хоккей. Возможно, мне лишь показалось, что новичок московского «Динамо» Михаил ГРАБОВСКИЙ был рад нашей встрече в Петербурге после стартового матча чемпионов России на турнире СКА ЛенВО. Но вот его огорчение по иным поводам выглядело явным.

Нервотрепка, вызванная пресловутым «делом о двух контрактах», естественно, напрягала. Выбивали из колеи и многонедельные задержки заседания арбитражного комитета ПХЛ, призванного вынести вердикт. Не лучший эмоциональный фон усугублялся нехарактерной для забивного форварда голевой «засухой», настигнувшей его в «Динамо» на июльском отрезке подготовки. Правда, днем позже, когда Миша выкроил время на интервью, настроение чуть улучшилось: 2 августа он открыл счет своим динамовским голам, забросив «Кузне». И все же было очевидно, что главная головная боль не отпускает. А значит, и разговор о ней лучше начинать издали.

     — Неутоленная жажда гола настолько давила?

     — Приятного мало. Четыре игры без голов должны озадачить любого нападающего. Ясно ведь: меня пригласили в «Динамо» не для массовки. К тому же моментов хватает, но что-то не получалось.

      — Любому центрфорварду не помешает и достойная поддержка с флангов. Тебя же наигрывают с новичками клуба Михайловым и юным Столяровым.

     — Пока постоянно выхожу на лед только с первым из них. Это, кстати, сын Бориса Петровича Михайлова. Опыта игр в суперлиге Егору не занимать. А вот второй край часто меняется: уже были Шитиков, Спруктс, нынче вот Гена Столяров. Ничего такой парень, цепкий, может, опыта пока чуть недостает.

      — Кстати, в матче с той же «Кузней» подметил, что после сирены на перерыв, когда все ушли в раздевалку, твоя тройка минут на пять осталась на скамейке, обсуждали что-то…

     — Понятно что — пора забрасывать. Разбираемся, почему не получается. Даже вариант смены клюшек не исключаем.

     — Крикунов за задержки на льду не ругает?

     — Так он сам обычно заходит в раздевалку только минут за пять до начала следующего периода, поэтому никаких проблем. Да и в подтрибунных помещениях питерского Ледового дворца жарковато, возле площадки проводить со звеном разбор полетов приятнее.

     — Клюшки — клюшками, а что у тебя со шлемом? За один период, заметил, он у тебя трижды едва не слетел.

     — Может, мозгов после последних событий прибавилось, вот и распирают голову. (Смеется.) Если серьезно — просто постригся, а отрегулировать шлем под уменьшенную шевелюру еще не успел.

     — Что, впрочем, не помешало открыть счет шайбам в «Динамо» в эффектном стиле...

     — Точно, затолкал, что называется, с мясом, то ли с третьего, то ли с четвертого броска подряд. Осталось, чтобы партнеры теперь забрасывали с моих передач.

     — Будем надеяться, что Крикунов все-таки опробует вариант, к которому в ходе последнего чемпионата мира довольно быстро пришел Хэнлон. Первое звено выстрелило именно тогда, когда тебя поставили к опытным фланговым.

     — Ну так уж и выстрелило, в одном матче разве что. Хотя, конечно, не отказался бы выходить на лед, скажем, с Сушинским. Давно восхищаюсь мастерством этого парня. Но комплектованием звеньев, как известно, ведает наставник.

     — Работа под руководством Крикунова в Нижнекамске и Москве отличается?

     — Наверное. Однако разница не в методике, а, скорее, в уровне требований. Кем я был в «Нефтехимике»? Начинающий, подающий надежды, многие промахи на площадке сходили с рук, списывались на неопытность. Сейчас, само собой, ситуация иная: на меня уже рассчитывают как на забивного форварда.

     — Сильно отчитывали за четыре матча с показателями 0+0?

     — Персонально пока нет. В первый месяц подготовки проблемы настигли все наше нападение, солидную часть шайб забросили защитники. В общем никто не прессингует, тренеры дают спокойно пообтесаться в новой команде. Тем более что мне на это действительно нужно время, трудновато пока переношу смену обстановки.

     — Месяц назад в небольшом интервью «ПБ» коуч «Динамо» выразил удовлетворенность твоими кондициями на начальном этапе подготовки. Его слова: «Миша явно готовился самостоятельно». Готовился?

     — Естественно, делаю это постоянно. Тяжело вкатываться в сезон «с листа». Тем более — в команде Крикунова. Поэтому самоподготовкой не пренебрегал. Хотя и отпуск, наверное, оказался лучшим в моей жизни. Отлично отдохнул, съездил с отцом в Тунис, с друзьями в Турцию.

      — Друзья не из хоккейной среды?

     — Как это, куда же я без Кости Захарова? (Смеется.) Тройку хоккеистов дополнял Андрей Ткачев, а из болельщиков был молодой бизнесмен Сергей Алентьев. Правда, с ними ездили только в Турцию. Ведь тот же Костя позже отправился на просмотр в «Нефтехимик».

     — В котором у него что-то не задалось. Предположишь — что? Уж ты-то тамошнюю кухню знаешь как свои пять пальцев.

     — Скорее всего, ему просто не хватило времени. Сам пока не пробовал, но, думаю, перестроиться с североамериканского хоккея на российский за неделю-две нереально. Здесь другое видение хоккея, другие требования, сам хоккей иной. Однако не считаю, что непопадание в «Нефтехимик» станет для Захарова серьезной проблемой. Локаут завершен, можно дальше пробиваться в основу «Сент-Луиса».

      — Перед тобой также маячит перспектива отъезда за океан, правда, скорее вынужденного. Понимаю, тема больная, но, наверное, пора сделать обстоятельства контрактного скандала достоянием белорусских болельщиков.

     — Больная — не то слово. Если чем и был отравлен отпуск и первые недели подготовки, то как раз этим.

     — Тогда давай расставим события в хронологическом порядке: с чего и когда все началось?

     — Сам я почувствовал неладное в конце мая, в период между чемпионатом мира и отъездом на отдых в Турцию. 29 мая прибыл в Нижнекамск за своей трудовой книжкой, мне ее без вопросов выдали, мы тепло попрощались. Встретились с Шавалеевым, нынешним вице-президентом «Ак Барса», который немногим ранее занимал пост директора «Нефтехимика». Его я поставил в известность относительно того, что уезжаю в «Динамо». Считал необходимым «отметиться», ведь казанцы тоже предлагали пополнить их ряды. Тогда-то мне и было заявлено, что я, оказывается, связан обязательствами с «барсами» и, в случае моего упрямства, этот факт предадут огласке. Но я все равно уехал в Москву. Обещание Шавалеев исполнил: уже на следующий день в «Спорт-Экспрессе» вышло его интервью с известной новостью о втором договоре.

      — Подобные заявления не делаются на пустом месте. Понимаю, что тебе трудно об этом говорить, поэтому для начала просто попрошу подтвердить или опровергнуть имеющуюся у меня информацию: напортачил твой агент Михаил Лукин, по настоянию которого ты «на всякий случай» подписал контракт с «Ак Барсом»?

     — Не хочу кого-то обвинять в злонамеренности. Во-первых, где-то виноват и сам, попался, как мальчишка. И потом продолжаю надеяться, что все произошедшее — просто следствие неопытности в том числе и моего агента. Он же всего-то на несколько лет старше меня и, возможно, переборщил, стараясь выполнить свою работу. Один из законов которой — добиться для игрока более выгодных условий.

      — Но он не мог не знать о твоем желании уйти в «Динамо»...

     — Конечно, однако убедил подстраховаться. Мол, мало ли как пойдут дела в Москве. Хотя изменить решение продолжить карьеру в составе чемпионов России я мог только в одном случае: если бы Крикунов по какой-то причине посоветовал мне это сделать. Был уверен, что подобного не произойдет, хотел и хочу выступать под началом Владимира Васильевича, чувствую, что способен на это. Жалко, правда, не успел в прошлом году присоединиться к «Динамо», стать в их составе чемпионом. Ну да ничего. Если все сложится нормально, можно побороться за Кубок европейских чемпионов.

     — И, как Калюжный, забросить одну из двух шайб своей команды в финале?

     — Почему бы и нет? А вторую, возможно, забьет какой-нибудь партнер калибра Ягра, как было у Калюжного. И после этого меня не вызовут в сборную, и никто из специалистов не упомянет в опросе на лучшего хоккеиста страны. Кажется, только Захаров про Лешу и вспомнил, да еще из журналистов кое-кто. Странно...

     — Однако вернемся к твоей истории. Итак, ты чрезмерно доверился агенту?

     — Повторяю, не хотелось бы делать кого-то крайним. Сам хорош, дуло мне к голове никто не приставлял.

     — Но неужели ты с чистым сердцем подмахнул бумаги, даже не подумав, что им могут дать ход?

     — У нас с Мишей была договоренность: эти подписи — сугубо для внутреннего пользования. То есть они обретут силу только в том случае, если у меня действительно что-то не задастся в «Динамо».

     — Однако бумаги каким-то образом оказались в «Ак Барсе».

     — Вот этот момент — самый интересный для меня. Как и почему так случилось — непонятно.

     — Вариантов, на первый взгляд, два: или подкуп агента, или силовое давление на него в той или иной форме.

     — Здесь не стану ничего предполагать.

      — Настойчивость «Ак Барса» подогревают еще и подъемные, якобы полученные тобой от казанцев. О сумме не спрашиваю, но история также требует пояснений.

     — Сумма, кстати, совсем не космическая, а ситуация тоже непонятная. Заявляю однозначно: никаких подъемных у «барсов» я не брал. По крайней мере думал, что не брал в том смысле, который нынче в него вкладывается. Дело было так: с просьбой выделить мне определенную ссуду однажды действительно обратился, на каком-то этапе имелась необходимость. Но не в «Ак Барс», а в «Нефтехимик», когда Шавалеев работал еще в руководстве нижнекамцев. На тот момент мне их по какой-то причине выделить не смогли. Деньги нашлись потом, когда наш директор перебрался в Казань. Самое смешное, что они мне были уже не нужны — к тому времени заработал нужную сумму и в «Нефтехимике».

     — Однако расписку ты давал?

     — Да, и, честно говоря, даже не помню, на чье имя — может, на Шавалеева, может, и на «Ак Барса». Дело-то было еще зимой, когда я, само собой, не мог просчитать, чем это обернется. Брал взаймы, но никакие не подъемные. Я их и не тратил-то, оставаясь уверен, что всегда сумею вернуть.

     — Пытался?

     — Естественно. Не взяли. Наверное, тогда и почувствовал: по-человечески, как я надеялся, вопрос не разрешится.

     — Получается, казанцам выгодно держать тебя на крючке. Не задумывался, что им, возможно, нужен не столько Грабовский-игрок, сколько козырь в торге с «Динамо», инструмент давления на него?

     — Вряд ли. Не буду вдаваться в подробности, однако у меня есть повод полагать, что «Ак Барс» рассчитывает на меня именно как на хоккеиста.

     — Как на эту историю реагирует твой агент?

     — В последнее время мы не общаемся.

     — Ты обиделся?

     — Неприятный осадок, конечно, остался, но не разыскивать же мне его, в конце концов, если он сам не выходит на связь. При этом, знаю, Лукин встречался с тренерами и, наверное, рассказывал им свою версию истории.

     — Какую?

     — Я не интересовался, сейчас это уже неважно.

     — Как думаешь, ты сделал главную ошибку именно тогда, когда доверился агенту?

     — Это само собой, но еще один промах — несвоевременное информирование Крикунова и Кривоносова обо всех обстоятельствах дела. Первоисточниками для них были мой агент и Шавалеев, и только потом я.

      — Какой оказалась реакция тренеров «Динамо», когда все всплыло?

     — Понятно, по голове не погладили, но и разноса устраивать не стали. Наверное, тоже думали, что смогут договориться с казанцами. Сейчас динамовцы борются за меня, несмотря ни на что. Я им благодарен. Крикунов ведь, переезжая из Нижнекамска в Москву, заключил договоренность с прежним клубом: нужных ему игроков «Нефтехимика» сразу забирать не станет, только через год. В моем контракте отдельно была прописана такая возможность. Выходит, Шавалеев отступил от договора.

      — На него в обиде сильнее всего?

     — Наверное, все-таки на агента больше. Мне на самом деле интересно, каким образом и почему контракт оказался у казанцев, если мы с ним все четко обговорили. Но он даже не звонит в последнее время. А Шавалеев… У каждого своя правда, он, вполне возможно, уверен в собственной правоте и готов ее отстаивать.

     — Наша федерация проявляла интерес к скандалу?

     — Мне, по крайней мере, никто не звонил. Однако ей-то, по большому счету, тяжба российских клубов может быть и не интересна.

     — А третьей стороне — задрафтовавшему тебя «Монреалю»?

     — Вот канадцы проявляют интерес. Мой заокеанский агент Гари Гринстейн периодически выходит на связь, говорит, что монреальцы пристально следят за развитием событий. Вся эта нелепая история бросила тень и на его репутацию. Многие были уверены: напортачивший агент — именно он. Теперь Гари приходится объяснять на каждом шагу, что он представляет мои интересы только за океаном, а к российским разборкам никакого отношения не имеет.

     — Может, нет худа без добра, и возможная дисквалификация в России лишь ускорит твой ожидающийся белорусскими болельщиками переезд в НХЛ?

     — Это как сказать. Во-первых, не нужно прыгать через ступеньки, как минимум еще год мне хотелось бы поработать в суперлиге и под началом Владимира Васильевича. И потом, отправься я за океан сейчас, почти неминуемо буду вынужден подписать контракт на заведомо невыгодных условиях.

      — После нового коллективного договора лиги с профсоюзом игроков?

     — Он ни при чем. Говорю же, в Канаде внимательно наблюдают за моей историей. И, если все закончится дисквалификацией, будут уверены, что деваться мне некуда. Да так оно, собственно, и окажется. Ну да бог с ним, все к лучшему. Жизнь преподнесла урок. Думаю, он в любом случае пойдет мне на пользу.

     Это интервью состоялось за 2 дня до 4 августа — даты ожидавшегося заседания арбитражного комитета ПХЛ, призванного разрешить конфликт «Динамо» и «Ак Барса». Однако не раз переносившееся совещание вновь было отодвинуто — на вторник, 9 августа. Но, даже собравшись, служители Фемиды не смогли вынести вердикт с первого захода, дав московскому и казанскому клубам еще 72 часа на сбор дополнительных документов и подготовку речей. И заодно предоставив последний шанс прийти к согласию без вмешательства извне. Так или иначе, но, вероятнее всего, сегодня в 11 часов по минскому времени в здании Олимпийского комитета России юристы ПХЛ соберутся вновь и огласят-таки свое решение по «делу Грабовского». Миша уверен, что урок пойдет ему на пользу. А еще хотелось бы, чтобы вердикт судей не пошел во вред.

Вячеслав ФЕДОРЕНКОВ, Прессбол