Почему Алькарас завершил работу с Ферреро? Все интервью, реакции и детали

17 декабря лидер мирового рейтинга АТР Карлос Алькарас удивил теннисный мир – испанец сообщил о завершении сотрудничество с Хуаном Карлосом Ферреро, с которым работал с 2019 года и выиграл все трофеи. Прощальные слова Алькараса и Хуанки Sport.ua ранее уже публиковал. В своем обращении Ферреро заявил, что хотел бы продолжить работу – это важно отметить.

Первые инсайды о причинах разрыва отношений Алькараса и Ферреро появились от журналиста Хавьера де Диего, который стабильно и детально освещает выступления испанца в Туре. По его информации, Карлос и Хуанки прекратили совместную работу из-за проваленных переговоров касательно контракта на 2026 год.

Сразу же топовые СМИ Испании сообщили, что тренером Карлоса будет Самуэль Лопес, который вошел в тренерский штаб Алькараса еще в декабре 2024 года и заменял Ферреро в качестве основного наставника Карлоса на Australian Open того года, пока Хуанки восстанавливался после операции на колене. В 2025 Лопес и Ферреро разделили обязанности главного тренера Алькараса и совместно получили награду от АТР «Лучший тренер сезона».

Одним из первых, кто прокомментировал решение Алькараса и Ферреро завершить работу, стал первый тренер Карлоса Кико Наварро:

«Пожалуй, это больше касается окружения, чем самого игрока. Карлитос всегда очень защищал своих тренеров – так было со мной, и я знаю, что так же он относился к Хуану Карлосу. Но, видимо, наступил момент, когда по причинам, не связанным с ним или с самим спортом, нужно было принять такое решение. И какой момент лучше, чем сейчас, когда он – номер один в мире? В любом случае, Хуан Карлос проделал потрясающую работу. Я тоже два года работал с ним бок о бок, каждый день. Претензий к нему быть не может. Но люди, которые приняли это решение, а я уверен, что это был не Карлитос, наверное, имеют свои причины. Какие именно – я сейчас не знаю».

Наварро явно намекнул на отца Алькараса. Но к этому еще вернемся, а пока посмотрим на комментарий именитого коуча и дяди Рафаэля Надаля Тони:

«Конечно, это меня удивило, особенно после такого удачного сезона. Логично было бы продолжить сотрудничество. С точки зрения тенниса Карлос должен быть очень доволен тем, что Ферреро сделал за это время. Тем не менее, я не думаю, что это как-то повлияет на Алькараса, ведь он очень хороший теннисист. Решение, насколько я понимаю, принадлежит Карлосу, и оно не связано с теннисом, потому что Ферреро заявил, что хочет продолжать. В теннисе сложно строить хорошие отношения, потому что игроки обычно хотят слышать только то, что им приятно. Мне было проще говорить своему игроку то, что ему не нравилось, потому что у нас были другие отношения, ведь Рафаэль Надаль был моим племянником. Мне бы хотелось, чтобы Ферреро остался, потому что, на мой взгляд, проделал очень хорошую работу. Я бы хотел, чтобы они работали вместе на протяжении всей карьеры, ведь оба показали отличные результаты».

Далее небольшой инсайд выдал Гарсия Муним с El Partidazo de COPE, который заявил, что Карлос не решился выбирать абсолютно нового человека на пост наставника, хотя сразу пять специалистов предлагали ему свои услуги. Алькарас остановился на вышеупомянутом Самуэле Лопесе. Кроме того, стало также известно о «повышении» старшего брата Карлитоса Альваро, который получит более заметную роль в команде, а ранее исплнял обязанности спарринг-партнера.

Впервые четко и ясно, без намеков, упомянуло отца Алькараса издание CLAY. По информации источника, Алькарас-старший и Ферреро не сошлись во мнениях по поводу принципов управления карьерой теннисиста, что в итоге и стало причиной расставания. О деньгах в контракте, пускай и без подробностей, первым заговорил журналист Крейг Шапиро: «Мне сказали, что Ферреро просил большие деньги, неоднократно пытаясь улучшить условия контракта, но отец Алькараса жестко обозначил позицию. На этом разговор закончился – как и их сотрудничество».

Отвлечемся от разногласий Карлоса и Хуанки. Что же сказал Самуэль Лопес о подготовке испанца к новому сезону:

«Первая неделя предсезонной подготовки завершена. После прохождения медицинского осмотра мы начали с хорошими ощущениями, упорным трудом и преданностью. Мы продолжаем тренироваться с энтузиазмом, амбициями и единством, сосредоточены на том, чтобы расти изо дня в день и продолжать творить историю в этом виде спорта».

Потихоньку подбираемся к развязке. Точнее к тому, что известно на данный момент. Большое интервью для Marca дал Ферреро:

– Все любители спорта, не только тенниса, задаются вопросом: что произошло, почему вы больше не работаете вместе?

– Ну, смотрите, в целом все выглядело так, будто мы продолжим работать дальше. Правда, когда заканчивается год, всегда нужно пересматривать определенные вещи на контрактном уровне. А как и в любом новом контракте, с прицелом на следующий сезон, были некоторые моменты, по которым мы не пришли к согласию. В любом контракте одна сторона тянет в одну сторону, другая – в другую. Окружение Карлоса думает о том, что лучше для него, а я – о том, что лучше для меня. Были определенные вопросы, по которым мы не совпали во мнениях. Возможно, их можно было бы уладить, если бы мы сели и все обсудили, но в итоге мы так и не сели за разговор и решили не продолжать совместную работу. Это и есть то, что произошло на самом деле. Есть моменты, в которые я не буду вдаваться в детали, но по которым у нас не было согласия, и в итоге мы разошлись.

– В заявлении, которое вы опубликовали в соцсетях, вы ясно дали понять, что хотели бы продолжить.

– Я считаю, что год был очень хорошим с точки зрения результатов, а наши отношения на протяжении всего года были просто отличными. У нас ни разу не было ссор. Приход Самуэля привнес свежий воздух в команду, чтобы эти отношения могли продолжаться в будущем. Это был очень хороший год, и когда мы завершили сезон в Турине, правда в том, что у всех нас было ощущение, что мы продолжим вместе. Потом случилось то, что случилось, и мы разошлись, но изначально идея была продолжать, именно поэтому я и написал об этом в заявлении.

– Какие моменты за эти более чем семь лет вы считаете самыми незабываемыми?

– Их было много. Один из самых дорогих мне периодов – когда он был совсем юным, с 15 до 18 лет. Это было очень красивое время, когда мы делили огромное количество моментов вместе: на тренировках, на турнирах, в отелях… Мы всегда везде были вместе. Этот рост, этот опыт, эти результаты – в основном хорошие, хотя всегда бывает что-то неожиданное – это был очень теплый этап. Я часто говорил ему, что скучаю по тому времени челленджеров, небольших турниров, где действительно видна была эта жажда роста, стремление резко подниматься в рейтинге. Когда ты уже наверху, цели становятся другими: уже не так много позиций, на которые можно подняться, и не так много вещей, которым можно учить. Все становится более постепенным, более педагогическим. В начале обучение всегда идет быстрее и щедрее. Когда мы проходили все эти этапы, все последующие крупные турниры стали незабываемыми моментами. Каждый выигранный Grand Slam. Особенно последний «Ролан Гаррос», который был самым сложным. Я остаюсь со всем позитивным.

– Были ли плохие моменты?

– Я не могу сказать, что было что-то негативное. Мой опыт как тренера Карлоса был очень хорошим. Нам обоим повезло. Он нашел человека, который направлял его в росте, с опытом в мире тенниса, способным научить многим вещам. Я говорю «повезло», потому что не так просто найти человека, который готов посвятить тебе столько времени. И мне повезло найти человека, способного учиться с такой скоростью – буквально со скоростью света – всему, чему мы пытались его научить. Когда я пришел, он уже был игроком с впечатляющими техническими, физическими и ментальными качествами, и всей командой мы смогли помочь ему подняться наверх. А он, в свою очередь, отдал нам абсолютно все – для обучения, для работы, для движения вперед. Мне повезло встретить человека, способного на все это на уровне Карлоса. Думаю, мы оба благодарны за то, что встретились.

– Когда вы сделали ставку на Карлитоса, вы работали с Александром Зверевым и у вас было предложение от игрока топ-10.

– Да, но я очень четко понимал, что мне нужен этап в жизни, когда я буду работать с кем-то, кто будет «одними ушами и глазами» – чтобы учиться и становиться лучше, и чтобы я видел в его лице эту жажду ежедневных тренировок. После работы со Зверевым мне нужно было сменить обстановку. Возможность появилась – и я ни секунды не сомневался, несмотря на другие имена.

– Вы также должны были ехать на Australian Open.

– Да, да. Понятно, что для всех это был радикальный поворот. Адаптация дается нелегко. Для меня, разумеется, это совсем не приятный момент. В конце концов, это долгие отношения, в которых мы прожили множество ситуаций, и между нами возникла сильная связь. Мы очень эмоционально проживали каждую важную ситуацию на турнирах. В итоге все резко изменилось.

– Может ли этот разрыв повлиять на Карлоса в спортивном плане в краткосрочной перспективе?

– Возможно. Такие неожиданные перемены всегда сложны. Но с теннисной точки зрения я думаю, что Карлос способен преодолеть это и приехать в Австралию в очень хорошем состоянии, постаравшись оставить эту ситуацию позади. Самуэль прекрасно его знает. Он долгое время работал со мной, особенно когда мы больше тренировались здесь, в академии, и за последний год набрал большой опыт, чтобы самостоятельно «вести корабль» как главный тренер.

– Вы чувствовали износ в ваших отношениях?

– Когда проводишь столько времени вместе, небольшой износ всегда есть. Постоянные поездки, долгое отсутствие дома – все это постепенно утомляет. Но мы внутри команды очень поддерживали друг друга, и одной из причин приглашения Самуэля было как раз то, чтобы эта связь не разрушалась. Новые слова, новые способы донесения одних и тех же идей – все это помогало. Это был один из способов избежать износа.

– Осталось ли чувство, что вы не успели реализовать или выиграть что-то еще?

– Австралия – турнир, за которым мы гнались последние два года, и не получилось. Но главное, о чем стоит быть спокойными обеим сторонам, – мы отдали абсолютно все, что у нас было. Даже если Австралия не была выиграна. Были достигнуты очень важные вещи, и главная цель – его рост и становление как великого теннисиста в рамках его потенциала – была выполнена. Карлосу сейчас 22 года, и у него огромный запас для улучшения. Рейтинг может усыплять бдительность, но команда прекрасно понимает, что нужно улучшать – ментально, физически и технически. Останавливаться нельзя, и они это знают.

– Сделать его таким профессионалом – это одно из ваших главных достижений?

– Это было одной из целей, но самой главной было его развитие как личности и как профессионала. Помочь ему адаптироваться к этому сложному миру, особенно когда он стал таким известным и фаворитом почти на каждом турнире. Давление никуда не девается, и люди всегда ждут побед. Наша задача была в том, чтобы он чувствовал себя комфортно на турнирах и сохранял мотивацию. Когда ты уже многого достиг, мотивацию нужно особенно беречь.

– Чем вы больше всего гордитесь?

– Тем, что я отдал все. Я вложил душу в этот проект – время, желание, работу. Я очень благодарен за то, что смог это сделать с таким коллективом. Когда ты начинаешь с 15-летним игроком, видишь талант и потенциал, но не представляешь всего масштаба того, что впереди. Мечты сбываются не так часто. У меня чувство спокойствия: я сделал все, что должен был.

– Можно ли сказать, что вы были для него чем-то большим, чем просто тренер?

– Это лучше спросить у него. Я старался быть тем человеком, для чего меня и наняли: быть рядом, помогать работать, получать удовольствие от процесса, учиться. Когда игрок еще очень молод, роль человека, которому доверяют, крайне важна. Я отдавался этому на 100%.

– Ваши отношения остались такими же хорошими, как в первый день?

– Очень хорошими. Всегда были очень близкие отношения тренера и игрока, а потом и крепкая дружба.

– Смогли бы вы завтра пойти вместе играть в гольф?

– Думаю, нам обоим нужно время, чтобы все это переварить. Это нелегко. Сейчас мне больно. Такие отношения не обрываются в одночасье. Нужен период «проживания утраты». И, скорее всего, мне будет особенно тяжело, когда я увижу его снова на турнирах. Это займет время.

– В прессе много писали о причинах разрыва. Что особенно раздражало?

– Говорили об экономическом вопросе. Я с молодости доказывал, что деньги для меня не главное. Да, говорили, что я просил больше. Правда в том, что они всегда относились ко мне очень щедро, особенно в первые годы. Я это ценю. Но я всегда старался дать понять, что финансы не были ни проблемой, ни причиной моего участия в этом проекте.

– Были ли конфликты между академиями?

– Я хотел бы думать, что нет. Карлос строит свою академию – это логично. Мы никогда не считали себя соперниками. Мы всегда старались дать ему максимум возможностей. Я не принимаю утверждения, что я настаивал на тренировках в Вильене или что он должен был подстраиваться под меня. Это не так. В последние два года мы все больше понимали, что из-за требований тура Карлос хочет больше времени проводить дома, и именно мы должны были подстраиваться. Академия всегда была предложением, а не обязанностью.

– Вы напрямую говорили Карлосу, что больше не будете его тренером?

– Нет. Я заранее спросил его, в курсе ли он происходящего, и он сказал, что да. После этого я общался с теми людьми, с кем должен был. Я понял, что он все знает. Если соглашения нет, его команда думает о нем, а я – о себе. Это нормально.

– Как возник вариант с Самуэлем в роли главного тренера?

– Мы поговорили, и я открыл ему эту возможность. Было бы эгоистично с моей стороны просить его не оставаться. Я думаю о его семье и карьере. Работа с Карлосом – это награда за долгие годы труда. Конечно, мне больно, потому что у нас с ним очень близкие, долгие отношения. Нужно время, чтобы принять это. Но нужно уметь переворачивать страницу.

– Вы вышли из общего чата в WhatsApp?

– Да. Я попрощался со всеми. Потом были личные сообщения – и я за это благодарен.

– Готов ли Самуэль быть главным тренером Алькараса?

– У него есть опыт. Год работы с нами очень его подготовил. Карлос – это, как я шутливо говорю, «огромный грузовой поезд»: мощный, сильный. Это большая ответственность. Самуэль знает команду, и это облегчает задачу.

– Вы получили много слов поддержки?

– Да, и я очень благодарен. Люди ценят проделанную работу и наследие. Мне написало гораздо больше людей, чем я ожидал.

– Кто-то особенно тронул?

– Люди из тура и журналисты. Это было неожиданно.

– Говорят, что ваша философия больше подошла бы Яннику Синнеру.

– Я максимально адаптировался под Карлоса. Сейчас я не рассматриваю другие варианты. Мне нужно два-три месяца спокойствия. Почти восемь лет без пауз – это очень много.

– Если в будущем поступит предложение от Синнера?

– Это нужно будет обдумать. Сейчас не время.

– Вы исключаете возвращение в тур прямо сейчас?

– Да. Были предложения, но сейчас это невозможно. Мое сердце еще там.

– Карлосу 22 года. Вы закрываете дверь для примирения?

– Нет. Закрывать дверь было бы нелогично. Несогласие по каким-то пунктам не означает конец дружбы. Я желаю ему всего лучшего и считаю, что у него есть потенциал стать величайшим в истории.

– Когда вы вернетесь к работе, предпочли бы «неограненный алмаз» или готового игрока?

– Скорее более сформированного игрока. Из-за желания больше быть дома.

– Обязательно ли Карлосу нужен тренер – победитель «Grand Slam»?

– Нет. Важно доверие, спокойствие, взаимопонимание. Имя тренера не решает все.

– Будете ли смотреть матчи Карлоса на Australian Open?

– Будет трудно не смотреть. Я надеюсь найти в себе силы и быть просто болельщиком.

– Будете ли скучать по своим постоянным подсказкам?

– Я – нет. Не знаю, будет ли он. Сейчас об этом не думаю. Сначала нужно пройти этот сложный этап.

И напоследок пока что единственное заявление отца Алькараса, который был максимально лаконичным в своих высказываниях после публикации интервью Ферреро.

«Каждый волен высказывать свое мнение, исходя из того, что он знает».