Младен БАРТУЛОВИЧ: «Многие украинские клубы после войны могут исчезнуть»

Ассистент главного тренера «Ингульца» Младен Бартулович в интервью британским СМИ рассказал о войне в Украине:

«Украина – мой второй дом: я приехал сюда из Хорватии в 2006 году в возрасте 19 лет, женился на украинке, у меня родилась здесь дочь, и я счастливо жил в Днепре. Я очень люблю эту страну. То, что мы сейчас переживаем, похоже на страшный сон.

В прошлый четверг в два часа ночи наша команда прибыла в гостиницу в Киеве: мы были на сборах и прилетели туда, потому что должны были играть с «Динамо». В 4 утра мы услышали о первых взрывах и были в шоке. Никто не верил, что путин сделает это ночью, когда люди спят.

Большинство из нас уехали на клубном автобусе, поехав на нашу тренировочную базу под Днепром. Часть ребят осталась в Киеве или уехала в другое место в свои семьи, а игрокам-иностранцам удалось покинуть страну. Я поехал в наш лагерь, а потом вернулся в дом. Жена послала мне информацию о взрывах в аэропорту Днепра и на военной базе недалеко от нашего места жительства. Это было безумие.

Сначала в городе царила паника: люди покупали бензин, аптечные и другие товары. Но в последние несколько дней все было хорошо, и сейчас у нас есть все, что нам нужно. Иногда раздаются сирены, но ничего не происходит. Люди переживают, когда это происходит, но это делает их готовыми мобилизоваться и воевать за свою страну.

Я ежедневно поддерживаю связь с нашими игроками и другими тренерами, а также с коллегами по всей Украине. Нас не волнует футбол или тренировка: мы хотим остановить войну, прежде чем вернуться к любимой игре. В клубе никто еще не пошел в армию, но никогда не знаешь, что будет в будущем. Возможно, если мы будем нужны, мы пойдем.

Я думаю, что с нашим клубом все будет хорошо: это молодой, амбициозный клуб, и президент стремится нас поддерживать. Но многие клубы в Украине после этой войны могут обанкротиться или исчезнуть. По мере восстановления страны футбол окажется в списке приоритетов.

Это третья война моей жизни. А мне всего 35 лет. Мне было пять, когда началась война в Югославии, и моя семья все еще ощущает последствия. Я был здесь, в Украине, когда началась война на Донбассе в 2014 году. Сейчас мы переживаем это. Когда я думаю об этом слишком много, я просто не знаю, что сказать».