СТАХОВСКИЙ: «После победы над Федерером охватила эйфория»

26 июня 2013 года.

Не думаю, что 27-летний киевлянин когда-нибудь забудет день, когда он вышел на центральный корт Уимблдона и обыграл сильнейшего теннисиста современности.

Пять последовавших затем поражений подряд - Лондон, Гамбург, Гштад и Кицбюэль - не играют никакой роли.

Теперь Стаховский знает, что на корте он может все, а, значит, обнаружив эту «точку сборки» и научившись нажимать на нее в любой момент, способен совершать чудеса чаще, чем раньше…

ПЛЮШЕВЫМИ МИШКАМИ ТЕННИСИСТОВ НЕ БОМБЯТ

- После Уимблдона вы отправились в Швецию, затем передислоцировались в Германию, Швейцарию и Австрию... Неужели не возникло желания отдохнуть после двух подряд турниров «Большого шлема»?
- Такое желание может появиться, когда сыграно достаточное количество матчей, а так как в Париже я задержался ненадолго, а в Лондоне - чуть дольше, чем на Roland Garros, осталось немного сил еще для пары-тройки турниров. Чуть отдышался и отправился в Гамбург, Гштад и Кицбюэль, получившиеся для меня настолько же «успешными», как и шведский Бостад…

- В чем причины ранних вылетов на этих турнирах? Может быть, смена покрытия?
- Возможно, и вправду не сумел вернуться в ритм грунта после травы.

- В свое время вас поразил стокгольмский турнир. Уровень интереса к теннису в Бостаде оказался сопоставим с ажиотажем в столице Швеции?
- В Стокгольме этот ажиотаж был чуть больше, все же это более теннисный город, тогда как Бостад является курортным центром - чем-то вроде шведского Сан-Тропе, так что и атмосфера вокруг турнира здесь совсем другая. Люди больше настроены гулять, чем смотреть теннис.

- Фигуристы рассказывают о том, что на некоторых зарубежных турнирах их встречают особенно тепло. В какой-нибудь Японии, к примеру, забрасывают лед мягкими игрушками. У вас есть такие особые места?
- Теннис - несколько иной вид спорта. Нас не бомбят цветами и плюшевыми мишками: в нашем виде спорта устанавливаются менее зримые энергетические нити между игроками и зрителями. О себе могу сказать так: я всегда уютно чувствовал себя в России. На территории Украины, к сожалению, играю нечасто, но Кубок Дэвиса в этом контексте стоит особняком. Как правило, на домашние матчи нашей сборной съезжаются все друзья, и мы проводим их в особой дружеской атмосфере.

- Летом прошлого года вам с Катериной Бондаренко не выдали wild-card на Олимпиаде для выступления в миксте. Было обидно?
- Не только в миксте, но и в паре, где я планировал выступать с Сергеем Бубкой. Но жаловаться или обижаться нам с Бондаренко резона не было, потому что каждый из нас получил wild-card для выступлений в основном разряде.

- Можно ли сказать, что на Уимблдоне вы играли фактически дома?
- Я бы так не сказал. Такое ощущение было у меня во время двух предыдущих сезонов, когда я фактически жил в Лондоне. А в этом году мы с женой, как это было принято говорить в старину, вернулись на континент. В сентябре Анфиса закончила учебу и собиралась оставаться работать в Англии, но в конечном итоге мы эти планы изменили. И теперь большую часть времени я провожу где-то между Киевом, Будапештом и Братиславой… Хотя, возвращаясь к вашему предыдущему вопросу, отвечу, что играть в городе, который ты хорошо знаешь, всегда приятно.

- По статусу вполне могли бы позволить себе ездить по Лондону на автомобиле, но предпочли метро…
- В столице Англии я обычно пользуюсь общественным транспортом, тем более, что он - как наземный, так и подземный - работает, как часы Биг-Бена: очень четко и по расписанию. Передвигаться на машине получалось бы медленнее. Это проверено в том числе и на личном опыте. (Улыбается).

ТРАВА НА УИМБЛДОНЕ ПОТЕРЯЛА БЫЛУЮ СКОРОСТЬ

- Во Франции, на Roland Garros, у вас возникли проблемы с записью на корт и другие бытовые неурядицы. В консервативном Лондоне что-то подобное возможно?
- Не то, чтобы я жаловался на какие-то, как вы сказали, неурядицы… Просто отмечал различные организационные моменты на турнирах «Большого шлема». В Лондоне к игрокам относятся несколько иначе. И здесь не возникает тех самых нюансов, о которых я говорил по следам своего пребывания в Париже: на Уимблдоне меньше проблем с кортами и нет напряженки с транспортом для участников соревнований.

- Это следствие разницы в менталитете между консервативными англичанами и более иррациональными французами?
- Не думаю. Разница состоит в уже сложившемся укладе проведения турниров. В Лондоне он носит традиционный статус, основанный на дружеском отношении к игрокам. В Париже, скажем так, акцент смещен в пользу зрителей. Я не спорю: их интересы тоже немаловажны, но иногда, как мне кажется, было бы неплохо чуть-чуть помочь и игрокам.

- Правда ли, что покрытие на Уимблдоне стало несколько медленнее, чем раньше?
- За семь последних лет скорость отскока мяча от травы существенно изменилась. «Несколько» - совсем не то слово. По моему восприятию, покрытие стало примерно в два раза медленнее, чем это было в 2004-2005 годах, когда я играл здесь впервые.

- Так, а в чем, собственно, причина такой метаморфозы?
- Я бы выделил два основных фактора. Во-первых, организаторы хотели повысить зрелищность самой игры. Уйти от схемы «два, максимум - три удара». Во-вторых, это в какой-то степени веяние времени. Сам теннис, как спорт, продвинулся далеко вперед, стал куда более динамичным и атлетичным. Игроки начали значительно лучше передвигаться по корту. В 2000 году невозможно было скользить по траве и одновременно контролировать свои движения. Сейчас же, к примеру, Новак Джокович делает это легко и спокойно.

- Что наверняка способствует обменам ударов с задней линии и сокращению выходов к сетке?
- Их вообще стало на десять порядков меньше.

- Но ведь это существенно добавляло матчам зрелищности?
- Согласен. И хотя я - не владелец турнира и не вхожу в его оргкомитет, имеет смысл задуматься о происходящем и, возможно, внести какие-то коррективы.

ПОПАЛ ПОД ПРЕСС В ВИДЕ ПРЕССЫ

- Тем не менее, в победном для себя матче с Федерером вы играли по классике - после подач все время шли вперед, исповедуя классический «серв-энд-воллей»…
- Так оно и было. В принципе, я очень давно и достаточно часто играю в такой теннис - причем, не только на траве, но, скажем, и на US Open. А с Роджером это былой еще и осознанно избранной стратегией на игру. Таким образом, я навязывал сопернику максимально неудобный для него теннис.

- Это была ваша вторая встреча. Первую помните хорошо?
- Конечно. Турнир в Дубае - в 2010-м. Встретились в четвертьфинале и, кажется, я проиграл - 4:6, 4:6.

- В этом счете скрыты интрига и борьба.
- На самом деле, тогда мне было тяжело. Играл неплохо, возможно, даже с небольшими «зацепками», но, положа руку на сердце, без конкретных шансов на победу.

- Вы читали вышедшую относительно недавно биографию Рафаэля Надаля «Рафа - мой путь на вершину»?
- Нет. А что там?

- В одной из самых драматичных глав испанец долго рассказывает о том, как обыграл Федерера в финале Уимблдона-2008, называя этот матч лучшим и, пожалуй, самым важным в своей жизни… Немалая часть этой главы является описанием подготовки к нему, которую спортсмены вели в… одной раздевалке. По сути, лицом к лицу друг к другу…
- Мы с Роджером дислоцировались в разных раздевалках. Дело в том, что на Уимблдоне - их две. Верхняя - для несеяных игроков и нижняя - для сеяных и бывших победителей турнира. В сеяной я был всего один раз в жизни.

- Сразу после вашего последнего матча с Роджером вас то и дело спрашивали: «Что дает игроку победа над таким человеком как Федерер?» И вы отвечали - это все равно, что обыграть легенду. Но сейчас, когда остыли горячие следы, наверное, можете ответить более глубоко?
- Главным последствием этой победы стало то, что в этот и на следующий день я потратил огромное количество энергии на общение с масс-медиа. Такое внимание, безусловно, приятно. Это неотъемлемая составляющая тенниса в частности и спорта как такового, но в тот конкретный момент все это было не ко времени. Так что, если вы снова спросите меня «Что такое победить легенду?», я отвечу так: это пресс в виде прессы. Что не способствует подготовке к следующему матчу.

- После заключительного розыгрыша вы пожали руку сопернику, а затем, направляясь к судейской вышке, обменялись с ним небольшим диалогом. Что именно вы сказали Роджеру?
- Если честно, я бы с радостью ответил на этот вопрос, тем более что его мне задавали впоследствии на каждой пресс-конференции, но проблема заключается в том, что я… абсолютно ничего не помню! Меня охватила эйфория, неописуемые эмоции. Может быть, потому что до этого я ни разу не побеждал на центральном корте в турнирах «Большого шлема».

- Автограф-сессия после этой игры была для вас рекордной долго?
- Не рекордной, но достаточно затяжной. Впрочем, она могла бы продолжаться еще как минимум несколько минут, но пришлось заканчивать, потому что меня уже ждали тележурналисты.

ФАНАТЫ РОДЖЕРА ОСТАЛИСЬ МНОЙ НЕДОВОЛЬНЫ

- В каком матче из игроков ведущей мировой десятки вы оказывались ближе всего к победе?
- У меня были очень упорные поединки с Тсонгой и Седерлингом. Дважды играл по три сета с Марреем, причем, с ощутимыми надеждами на успех... Но в итоге набралось двадцать поражений с теннисистами из Топ-10. И вот, наконец, первая победа!

- Во многих индивидуальных видах спорта - от шахмат до фехтования - есть спортсмены, которые производят сильную негативную энергетику. Теннис в этом смысле - не исключение?
- Я ничего подобного не ощущаю. Может быть потому, что не являюсь конфликтным человеком... Хотя есть определенная когорта игроков, которые пытаются компенсировать свое не слишком адекватное поведение на корте в общении за его пределами. Не буду называть фамилии, скажу лишь, что о теннисистах из стран бывшего СНГ речь сейчас не идет.

- Вы знаете, что не позволили Федереру побить рекорд Пита Сампраса - семь побед на Уимблдоне?
- У Роджера есть еще как минимум следующий год. А значит, ого-го сколько шансов все-таки сделать это.

- Вы принадлежите к числу тех, кто, несмотря на все последние неудачи, считает швейцарца игроком номер один в мире?
- Я бы сказал даже так: он - величайший теннисист современности. Мало кто в обозримом будущем сможет достичь такого уровня не только игры на корте, но и параметров личностного поведения. Быть звездой подобного масштаба и оставаться при этом нормальным человеком - самое большое достижение Роджера.

- Можете припомнить самое нелепое сообщение, присланное на ваш аккаунт в интернете после победы над Федерером?
- Знаете, там их было столько всяких разных… Могу сказать лишь одно: обыграв Роджера, я сделал очень многих людей недовольными… собой. У Федерера слишком большое количество болельщиков, которых я огорчил.

- У вас тоже были персональные фанаты. Насколько я помню, в Лондоне вы получили две гостевые аккредитации на свои матчи…
- Одну - для тренера, а две - для гостей. Главным гостем была Анфиса. А вторая контрамарка досталась нашему общему с Мишей Южным другу - бывшему теннисисту Павлу Кочеткову.

ПОПАЛ В ПЛЕН К АВСТРИЙЦУ

- Вернемся к вашей уимблдонской саге. Что случилось в матче третьего круга с Юргеном Мельцером? «Перегорели» или же сказались проблемы с больным голеностопом?
- Можно было бы грешить на ногу, но основной причиной стало эмоциональное опустошение. Те чувства и тот накал, которые я испытывал в поединке с Федерером, просто испарились, поскольку, как я уже говорил выше, колоссальное время было потрачено на масс-медиа и все остальное. Плюс имела место моя чисто тактическая ошибка. Я продолжал играть с Мельцером точно так же, как действовал против Роджера.

И это было совершенно неграмотно, потому что этому сопернику нельзя давать себя обводить. Выходя с ним к сетке, ты становишься идеальной мишенью. Но, увы, понимание этого пришло только ближе к концу матча. Что мешало осознать это раньше? Наверное, не успевшая выветриться эйфория. Мне по-прежнему хотелось слепо идти в атаку. И в итоге - я угодил в плен.

- Ваш наставник Борис Собкин как-то пытался корректировать ситуацию?
- Мы обсуждали это после матча. Он частично винит в случившемся себя, я перекладываю ответственность на свою сторону. Потому что мог бы быть внимательнее во время матча. Даже играя в неправильный теннис, вел в счете с брейком в третьем сете, и у меня были все шансы, чтобы его переломить. Хотя выбранный рисунок игры напоминал вариант «пан или пропал». И изначально все шло к тому, что, скорее всего, я пропаду.

Что же касается моего тренера, то формально он не имел права мне подсказывать, контакты игрока и наставника во время матча категорически запрещены.

- Что даже принять SMS-сообщение невозможно?
- Конечно. Иначе влепят хороший штраф. В сумку к тебе лезть, конечно, никто не будет, но уж если увидят - накажут по всей строгости.

- Есть такое мнение, что вы относитесь к тому типу теннисистов, чья игра улучшается пропорционально рангу соперника?
- Думаю, что это про меня. Пожалуй, чем сильнее мой оппонент, тем лучше играю я сам.

- С соотечественником Александром Долгополовым по ходу турнира информацией делились?
- Мы встречались с приехавшим в Лондон президентом федерации тенниса Сергеем Мошаком, который приходил на наши матчи. Вместе пережидали дождь. Но соперников не обсуждали, более того, пусть и играли в разные дни, на матчи друг друга так и не попали. Саша, считаю, выступил на Уимблдоне очень достойно. Ему просто не повезло, что в день матча с Ферером была сухая и жаркая погода, повлиявшая на покрытие корта и скорость игры. Эти факторы оказались на стороне испанца.

- После расставания с Тибором Тотом вы говорили о том, что ищете тренера, с которым бы удалось нащупать идеальное взаимопонимание...
- Такой специалист уже найден но в данный момент он является тренером другого хорошего игрока. Так что я пытаюсь работать с ним в онлайн-режиме. Ну а основным моим наставником является Борис Собкин.

МАША МНОГО ЧЕГО НЕ ПОНИМАЕТ

- Вы все еще числитесь в совете теннисистов-профессионалов?
- Да, срок моих полномочий истекает через год.

- Не лишняя ли это нагрузка? Или же подобный статус добавляет вам авторитета?
- Я считаю это не нагрузкой, а сугубо индивидуальным интересом каждого игрока, если он этим действительно занимается. Дополнительного авторитета работа в совете, как мне кажется, не прибавляет, да и потом лично я не считаю это важным, не говоря уже о стремлении являться авторитетом в чьих либо глазах. Основная цель нашей деятельности - добиться более приемлемых условий для игроков в мужском туре и вне его. Это касается пенсий, страховок и многих других нюансов, составляющих жизнь теннисиста во время переездов и перелетов. Ну и, разумеется, нами ведется речь о повышении призовых…

- И опять-таки речь идет исключительно о мужском туре?
- У меня всегда была четкая позиция на этот счет. Не касаясь темы заработок женщин в теннисе, я считал и продолжаю считать, что мужчины должны зарабатывать больше, чем сейчас.

- Что за история, растиражированная в твиттере у Марии Шараповой о том, что вы подошли к ней в Австралии и попросили угостить конфетами марки Sugarpova?
- Обычная шутка в коридоре на Australian Open. Бойфренд Марии болгарин Григор Димитров раздавал игрокам пачки этих конфет в мужской раздевалке. Мне, скорее всего, не досталось, вот и пришлось идти напрямую к спонсору. (Улыбается).

- Судя по тону Шараповой, она не очень поняла, шутили ли вы или говорили серьезно…
- Я этому не удивляюсь. Маша много чего не понимает.

- Ваша заочная дуэль во Всемирной сети продолжается?
- Я не считаю правильным завязывать дуэль с женщиной. Готов признать, что когда-то был не совсем прав в своих комментариях на ее счет и постараюсь впоследствии быть более корректным.

- Ваша пара с Михаилом Южным - явление прошлого?
- Надеюсь, что это явление и настоящего, и будущего. В этом вопросе не столь важно иметь постоянного партнера, сколько удовольствие от возможности играть с тем, кого ты хорошо знаешь.

ФОТО ЦЕНОЙ В ДВЕ ТЫСЯЧИ ДОЛЛАРОВ

- Как идут дела у стоявшего на распутье вашего младшего брата Леонарда? Определился ли он в своем отношении к спорту? Стал ли теннис его основной профессией?
- Нет, в данном случае решающим оказалось слово нашего отца. Сейчас брат учится в Америке на нефтяного инженера, параллельно играя в теннис за свой университет. Как я оцениваю его шансы вернуться в профессиональный спорт после получения образования? Если у него появится такое желание, сделать это будет совсем несложно. Многие игроки из США - например, Джон Иснер - вернулись в теннис по окончании колледжа.

- Что интересно, и вы, и Леонард называете в числе своих кумиров Патрика Рафтера. Чем вас так покорил австралиец?
- Прежде всего, своей игрой - потрясающей агрессивностью на корте и реально сумасшедшим атакующим стилем. Кроме того, Патрик является очень адекватным и приятным человеком в повседневности. Он многого достиг и исповедует правильный образ жизни.

- Уже подчеркивалось, что вы очень серьезно относитесь к матчам на Кубок Дэвиса. А позиция бунтовавшего какое-то время Долгополова на этот счет не изменилась?
- Изменилась. Он - в команде и реально готов ей помочь. У каждого из нас есть рвение снова вывести сборную в Мировую группу. Надеюсь, что это получится.

- Сентябрь. Испания. Грунт. Наши шансы стремятся к нулю?
- Мне кажется, что их можно не только пощупать, но даже довести до 30-40 процентов, если хорошо поработать. В самом деле, если я обыграл Федерера на траве, почему бы Долгополову не победить Надаля на грунте?! Командные матчи - особый вид спорта, одна, казалось бы, маленькая составляющая, и все может повернуться в совершенно другую сторону. При этом угадать, кто именно будет играть против нас, сейчас непросто. У испанцев - очень длинная лавочка.

- Год назад вы были уверены, что обыграете словаков. А получилось - наоборот.
- На тот момент я очень хорошо знал соперников и был абсолютно уверен как в своих силах, так и в потенциале всей нашей команды. К сожалению, я оказался не прав. Более того, стал тем самым человеком, который не сумел принести победу Украине в том матче, за что никогда не перестаю себя винить. Но, слава Богу, через некоторое время мы взяли реванш с помощью Долгополова.

- На Roland Garros камерой своего мобильного телефона вы сделали фото пущенного в аут мяча и выложили его в твиттере. Снимок обошелся в две тысячи долларов.
- Если честно, когда я нажимал на кнопку, то не знал не только размера штрафа, но и того, что меня вообще оштрафуют. Как мне кажется, мой поступок не был настолько ужасен, чтобы оценивать его идентично откровенно нецензурному поведению некоторых игроков.

- За каждую выполненную подачу навылет вы пообещали перечислять пять долларов для благотворительного фонда «Теннис против рака». В Лондоне фонд немного разбогател?
- Я свои эйсы не считаю, этим занимается другой человек, но обещание, безусловно, находится в силе. Сейчас наш фонд наконец-то прошел все стадии оформления и доработок, и многие коллеги хотят внести свой вклад в борьбу против страшной болезни. К примеру, недавно я говорил с Лесей Цуренко, и она решила переводить на наш счет по 500 гривен за каждую победу в туре.

ТЕПЕРЬ МЫ С КАФЕЛЬНИКОВЫМ - ОДНОКЛУБНИКИ

- В отличие от многих представителей вашего поколения из других видов спорта, вы похожи на человека, который все еще читает книги. Какая из последних произвела впечатление?
- Дома была перестановка, так я перед вылетом схватил один из томов Юлиана Семенова. Книга была старая, цифра на корешке стерлась, вот и получилось, что я только в самолете понял, что это не первый том, а второй - «Экспансия». Тем не менее, начал читать и даже увлекся. Речь шла о послевоенной деятельности Штирлица в Испании. Повествование о том, как весь мир начал распределяться по итогам Нюрнбергского процесса, вернуло меня обратно в то время, когда меня, к сожалению, а, может быть, к счастью, еще не было… А дочитав Семенова, взялся за восьмой том Салтыкова-Щедрина.

- Как поживает ваше увлечение гольфом? Получается ли поддерживать форму?
- Получается, хотя и чуть реже, чем мне бы этого хотелось.

- Слышали о том, что звезда российского тенниса на стыке веков Евгений Кафельников не исключает вероятности своих выступлений в олимпийском турнире гольфистов в составе сборной… Украины?
- Нет, хотя знаю, что он ежедневно кропотливо и с большим энтузиазмом тренируется с личным наставником. Более того, мы с Евгением представляем один клуб - харьковский Superior Golf Club.

- Очень серьезно занимается гольфом и Андрей Шевченко…
- Более того, не так давно он даже выиграл турнир в Англии, а также поднимался на пьедестал чемпионата Украины.

- Кафельников, Шевченко и Стаховский - в одной команде: такое вообще реально?
- Шанс есть, было бы время и желание. К тому же сейчас я не уверен, что хочу посвятить себя еще одному профессиональному спорту.

- Давно хотел спросить: вам не поступало предложение стать гражданином Словакии?
- Поступало - и Словакии, и Чехии. Но я эти варианты даже не рассматривал.

- Патриотизм?
- Как бы это пафосно не прозвучало - он самый. В случае с чехами я был еще очень молод, и тогда правильно разобраться в ситуации мне помог президент Федерации тенниса Украины Вадим Шульман. А когда с аналогичным предложением выступили словаки, отказал моментально и решительно.

Михаил СПИВАКОВСКИЙ, Спорт-Экспресс в Украине