Саломон РОНДОН: «Ван Нистелрой мне как старший брат»

Переход Рондона в «Зенит» - на сегодня самый громкий трансфер зимы. И несмотря на то, что новичок команды Спаллетти играет в России уже полтора года, до сих пор известно о нем было немного.

ЖДУ МАТЧА СО «СПАРТАКОМ»

- Как думаете, ваш гол в ворота «Зенита» в первом матче весенней части сезона 2012/13 повлиял на интерес к Рондону со стороны сине-бело-голубых?

- «Зенит» - лучшая команда России, и мне было важно в ней оказаться. Ведь нужно развиваться. Но за тот мяч не извиняюсь, ведь я был игроком «Рубина» и выполнял свою работу.

- Когда вы переходили в «Зенит», знали, что именно вас, а не Александра Рязанцева, заявят в плей-офф Лиги чемпионов?

- Конечно, понимал, что есть возможность сыграть в этом турнире уже весной и в душе рассчитывал на это. Но о решении тренерского штаба узнал уже только в «Зените».

- Кержаков, Халк, Аршавин, Данни - как вам такая конкурентная среда?

- В больших командах и конкуренция большая.

- Общий язык на поле с ними уже нашли?

- Конечно.

- Вам важно забить за новую команду как можно быстрее?

- Забивать - моя работа, поэтому эта вещь не может быть не важной. В первую очередь, надо набрать хорошую форму.

- Ваш контракт с «Зенитом» рассчитан на 4,5 года. Хотите отработать его полностью?

- Трудно загадывать, что может произойти за это время, но на данный момент - да.

- В заключении не могу не задать вопрос, который всегда звучит, когда речь идет о новичке «Зенита». Вы знаете, кто самый принципиальный соперник сине-бело-голубых?

- «Спартак». Теперь очень хочется прочувствовать это непосредственно в матчах с ними.

ОТЕЦ - ГЛАВНЫЙ БОЛЕЛЬЩИК

- Как получилось, что прессе о переходе из «Рубина» в «Зенит» объявил ваш отец Хосе Рафаэль?

- На самом деле было немного не так. Мой партнер по «Рубину» Мавинга написал об этом в твиттере. А папа прочитал и подтвердил этот факт в прессе, когда ему позвонили знакомые венесуэльские журналисты.

- Отец - ваш самый страстный болельщик?

- Да. Он очень увлечен тем, чем я занимаюсь, и уважает меня за это. А еще очень часто звонит с просьбой привести футболку с того или иного мачта. Причем именно игровую, пускай она грязная и пропитана потом.

- И сколько уже таких в коллекции?

- Около трехсот. По этому поводу в семье даже есть шутка. Обычно ведь бывает, что много места занимает мамин гардероб и гораздо меньше - папин. А из-за этих футболок у моих родителей все наоборот.

- Если не секрет, чем они занимаются?

- Отец - преподаватель химии в университете. Правда, сейчас он уже на пенсии. Мама - домохозяйка.

- Как вы получили такое интересное имя?

- Меня назвали в честь дедушки со стороны мамы. Это традиция. При чем не только в Венесуэле - почти во всей Латинской Америке.

- Будучи преподавателем столь серьезного предмета, да еще в университете ваш отец не расстраивался из-за того, что сын не пошел по его стопам, а решил посвятить жизнь футболу?

- Ни в коем случае. С самого детства я интересовался всеми разновидностями футбола, и отец меня в этом поддерживал. Впрочем, не только он - большую роль сыграла вся семья, которая и привела в спорт. Когда мне было четыре года, уже гонял мяч по дому. И тогда мама отвела в спортивную школу. Потом, конечно, родители говорили, что главное - учиться. Но когда в 16 лет мне предложили выступать за клуб высшей лиги «Арагуа», вся семья оказалась на моей стороне.

ФАНАТ Майкла ДЖОРДАНА

- «Арагуа» базируется в местечке Маракай. А это в 130 километрах от Каракаса. Как родители отпустили вас жить в другой город в 16 лет?

- Каждый день они возили меня на тренировки на небольшой машине. Потом - на игры. Полтора часа в одну сторону, полтора - обратно. После домашних матчей часто возвращались ночью. Но когда был выходной, целых полтора дня в неделю проводили дома, никуда не выезжая.

- А как же предматчевые карантины?

- По сути, их не было. Даже в клубах высшей лиги футболисты, бывало, приезжали на своих машинах прямо на стадион. Тем более, многие жили в разных городах. Мы и на большинство гостевых встреч, кстати, точно также добирались. Правда, на самый дальний выезд команда собиралась заранее, ехала 12 часов на автобусе, ночевала в гостинице, а после игры возвращалась обратно.

- Для мальчишек из соседней Бразилии футбол порой единственный способ получить путевку в жизнь, разбогатеть, наконец. В Венесуэле также?

- Нет. Хотя бы потому, что спорт номер один в Венесуэле отнюдь не наш. Сначала бейсбол. Это - элита. Потом баскетбол и только потом - футбол. Правда, года с 2007-го он стал развиваться очень активно. С тем, что было, когда я начинал, уже не сравнить. Построили современные стадионы, народу на футбол стало ходить гораздо больше. А когда встречаются две главные команды «Депортиво Тачира» и «Каракас» - это настоящее дерби.

- Уго Чавеса можно было встретить на футбольном стадионе?

- Не много об этом знаю, но ему вроде бы больше нравился баскетбол и бейсбол.

- Благодаря популярности баскетбола в Венесуэле вашим кумиром в какой-то момент стал знаменитый Майкл Джордан?

- Конечно. Даже его 23 номер всегда старался взять. Для меня он стал примером спортсмена, который умел добиваться своего несмотря ни на что. Даже если приходилось переступать через неудачи.

- Но ведь когда Джордан доигрывал, вам было всего 11-12 лет. Вы уже в этом возрасте понимали, что такое профессиональный спорт?

- Я узнал о Джордане гораздо позже - лет в 15 , когда он закончил карьеру. Мы как-то сидели с отцом и смотрели баскетбольную передачу. Вот он и рассказал мне о Джордане. После этого изучил всю биографию американца и стал его фанатом.

- Тинейджеры часто воплощают свою любовь к кумирам в виде плакатов и постеров в своей комнате…

- О, нет! Мы делили комнату с сестрой, так что никаких плакатов не было. Я просто очень уважал его как личность.

СЕМЕЙНЫЙ СОВЕТ ИЗ 13-ТИ ЧЕЛОВЕК

- Давайте вернемся к футболу. Свой первый гол в официальном матче вы забили в 16 лет за «Арагуа» на 107-й минуте кубковой встречи. Что испытали в тот момент?

- Незабываемые ощущения. Наверное, это был тот случай, когда понимаешь, что детская мечта становится реальностью.

- Буквально полтора года спустя вы отправились в Испанию. Почему именно туда, а не, скажем, в Португалию, как в свое время Данни или ваш однофамилец и будущий партнер по сборной Марио Рондон?

- Предложение мне поступило именно из Испании. Это был шанс уехать в Европу, который открывал совсем другие двери.

- Как вы о нем узнали?

- От своего агента. Выбор был таким - или уехать в Европу, или остаться в Венесуэле. Мы предпочли первое.

- В 18 лет у вас уже был агент?

- Да. С 17 лет. Он венесуэлец, знаком с моей семьей. Мы работаем с ним и сейчас.

- Не страшно было одному уезжать в Испанию?

- Конечно, немного нервничал. Но понимал - поступаю правильно.

- Семейный совет по этому поводу собирался?

- Да, и это порядка тринадцати человек. Помимо родителей на нем присутствовали дяди и тети, с которыми мы очень близки. В итоге решение ехать в Испанию было поддержано единогласно. А три месяца спустя после отъезда на пару недель приехали навестить мама с сестрой.

ДАННИ ЗВАЛИ В СБОРНУЮ ВЕНЕСУЭЛЫ

- Раньше знали о Данни, который в 11-12 лет уехал из Венесуэлы в Португалию?

- Познакомился с ним уже в России. Хотя последние 4-5 лет, конечно, слышал о нем постоянно. Знаю, что Венесуэла очень хотела, чтобы Данни выступал именно за нашу сборную, но он предпочел Португалию.

- Помните ли вы свой первый матч за «Малагу» в 2010 году с «Валенсией»?

- Гораздо больше запомнил третью игру, в которой забил «Севилье» свой первый гол в примере.

- В «Малагу» вас звал Мануэль Пеллегрини или его предшественник Жезуалду Феррейра?

- Феррейра. Но Пеллегрини, когда пришел, отнесся ко мне очень хорошо. Все время подсказывал, как надо себя вести, играть в той или иной ситуации. В общем, он очень многому меня научил.

- Быстро освоились в чужой стране?

- Другие законы, другие нравы - это можно было предвидеть. Труднее оказалось привыкать ко всему этому в одиночку. А однажды по первости попал в забавную ситуацию. Ехал на машине по шоссе и, видимо, разогнался слишком сильно. Вдруг вижу - вспышка. Настолько яркая, что сначала даже подумал - молния сверкнула, сейчас гроза начнется. Но когда несколько дней спустя пришел огромный штраф за превышение скорости - понял, что это была за вспышка.

- Что помогло преодолеть одиночество?

- Тяжело было еще и от того, что первое время я не был заявлен за «Малагу» и мог только тренироваться с командой. Когда начал играть - стало легче.

- В конце сезона-2010/11 своими 17 голами вы здорово помогли «Малаге» остаться в примере. Но в начале следующего чемпионата стали чаще оказываться в запасе. Почему?

- Пришли сильные футболисты. Касорла, например. Руд ван Нистелрой. Вполне естественно, что я стал меньше выходить на поле.

- Тем не менее, позже вам удалось вытеснить из состава того же Нистелроя.

- У Руда начались проблемы с коленом. Но и в этой ситуации он повел себя как настоящий профессионал. Нистелрой остался нашим товарищем по команде. А для меня он вообще был словно старший брат. Много разговаривали с ним, помогал советами.

ПОЕХАЛ В КАЗАНЬ, ЧТОБЫ ПОМОЧЬ «МАЛАГЕ»

- Почему вы сменили «Малагу» на «Рубин»?

- Я не хотел уходить. Но у клуба начались финансовые проблемы. В какой-то момент стало ясно: если меня продадут за хорошие деньги - так будет лучше для всех. Ну а Россия показалась мне чем-то совершенно новым. Каракас, Маракай, Лас-Пальмас, Малага - это города, где я выступал раньше. Прекрасные, теплые места. Но тут появился совершенно другой вариант. Поэтому и решил принять этот вызов.

- Неужели не было вариантов в той же Испании?

- Были, конечно. Но зачем «Малаге» усиливать конкурентов в своем же чемпионате? Может, еще и цена, на которой сошлись с «Рубином», сыграла свою роль.

- Вы могли отказаться от переезда в Казань?

- В принципе, мог. Да, может мне не очень хотелось уезжать из комфортной Испании. Но посоветовавшись с семьей, мы решили - поехать в Россию стоит.

- На этот раз семейный совет тоже был единодушен?

- Не совсем. Мама была не очень-то «за». Все-таки от Каракаса до Мадрида лететь восемь часов, а до Казани 15-20. Разница во времени еще больше. Да и потом, какая мама не хочет, чтобы ее сын был поближе к ней?

- После того, как «Рубин» приобрел вас за 10 миллионов евро, вы стали самым дорогим футболистом в истории Венесуэлы. Как восприняли этот факт?

- Я знал об этом. И хотя у нас есть очень много других хороших футболистов, испытал чувство гордости. В том числе потому, что добился этого своим трудом, да еще и вдалеке от своей семьи.

БЫЛО ИНТЕРЕСНО УЗНАТЬ, ЧТО ТАКОЕ ХОЛОД

- Свой первый день в Казани помните?

- Было очень жарко. Градусов 30-35. Правда, потом стало -20-25 (смеется)!

- Как вы это пережили?

- Мне было очень любопытно. Даже был заинтригован: мороз - как это выглядит? В итоге - никаких неудобств он мне не доставил. Во всяком случае, каких-то откровенно неприятных ощущений не испытал.

- В Казани подметили: даже после матчей даже в холодную погоду вы постоянно выходили из раздевалки в одной футболке и прежде чем уехать со стадиона, могли провести в таком виде на улице несколько минут, фотографируясь с болельщиками.

- Так оно и было. Выйти и поблагодарить фанатов - это очень важно. Ну а после этого, я ведь все равно шел в теплую машину. Так что, ничего страшного в том, что провел какое-то время на улице - не было. Мороз мне даже понравился.

- В Петербурге может быть еще холоднее. Сохраните традицию?

- Конечно. Кстати мне, как и Данни, в любую погоду нравится играть в футболке с короткими рукавами.

- То есть огромный чемодан с теплыми вещами вам в Петербург везти не придется?

- Ну, я все-таки не сумасшедший, чтобы все время ходить на морозе в майке. Одно дело игра, а другое - обычная жизнь. Так что теплые вещи у меня, конечно, есть, хоть и не закутываюсь в них с ног до головы. Свитер, сверху куртка - и пошел. Единственное что доставляет неудобство, когда играешь в мороз - ноги мерзнут. Пальцы буквально костенеют.

- Если не холода, что же вас больше остального удивило в России?

- Пожалуй, пробки на дорогах. Насколько я понял, в Петербурге они чуть больше, чем в Казани. Но все равно не такие, как в Москве. Так что грех жаловаться.

- Люди в Венесуэле и России абсолютно разные?

- Найти что-то общее действительно не просто. Ведь у нас очень разные страны, начиная с того, что Россия - огромная, а Венесуэла - маленькая. У меня на родине люди абсолютно открыты по отношению к незнакомцам. Даже могут вести себя с ними слегка панибратски. В России же те, кого не знаешь, на первый взгляд могут показаться очень закрытыми.

- Лучано Спаллетти по этому поводу сказал как-то: россияне поначалу кажутся закрытыми, но если они становятся твоими друзьями - это навсегда.

- Согласен! Когда ты узнаешь кого-то ближе, человек открывается тебе, становится очень дружелюбным и всегда готов помочь. Но для этого с ним сначала надо подружиться.

БЕРДЫЕВ - ВЕЛИКИЙ ЧЕЛОВЕК

- Каким вы запомните Курбана Бердыева?

- Это великий человек. Он научил меня очень многому и все время поддерживал.

- Так говорят многие футболисты, а некоторые даже называют его вторым отцом.

- Понимаю, что со стороны он может казаться закрытым человеком. Но на самом деле Бердыев очень много общался с игроками. По отношению к нам он всегда был открыт.

- Значит ли это, что футболисты видят Бердыева улыбающимся гораздо чаще, чем болельщики и журналисты?

- Может, мы и правда, видели его улыбку чаще остальных, но в любом случае он серьезный и, главное, - профессиональный человек.

- Ваш самый памятный день в Казани?

- Когда забил два мяча в ворота «Интера». Это было нечто!

- С русской кухней в Казани познакомились?

- Дома жена готовит более привычные нам блюда. Но икру попробовал. Понравилось. А вообще я не привередливый.

- Одно из ваших прозвищ - «Гладиатор». Откуда оно взялось?

- Его мне дали в «Малаге». Может, потому что всегда до последнего стараюсь сражаться за мяч. Мне очень нравится это прозвище. И фильм тоже.

- Если бы вы работали менеджером в турагентсве, чем привлекали россиян в Венесуэлу?

- Морем, пляжами, горами. С точки зрения природы у нас есть все!

- А венесуэльцев в Россию?

- В первую очередь надо говорить о культурных и исторических ценностях. Петербург в этом смысле вообще уникален.

СЭ