ЯГУДИН: «Плющенко мне больше не соперник»

«Моих мучений не видел никто, кроме близких, я молчал об этом долгих пять лет, пил горстями таблетки и шел выступать», - рассказывает олимпийский чемпион Алексей ЯГУДИН.

- Татьяна Тарасова сказала про вас: «Он герой», но в то же время о вас говорили, что вы страшный эгоист.
- Герои были во времена Второй мировой войны. А я просто выполнял свою работу. Преодолевая большие трудности, выиграл Олимпиаду в Солт-Лейк-Сити. И эгоизм мне свойственен так же, как и всем остальным. Можно назвать эгоистическим поступком то, что я ушел от Алексея Мишина к Татьяне Тарасовой, потому что хотел, чтобы тренер уделял мне много внимания.

Без обид

- Почему же вы сразу не ушли от Мишина, если с ним не складывались отношения?
- Мне было 16 лет. В тот момент для меня было просто страшно уходить от тренера, который привел Алексея Урманова к олимпийскому пьедесталу. Я был без денег, мне негде было жить. Но с Мишиным у меня не возникло доверия и взаимопонимания. Я начал нервничать, постоянно думал об этом. И после Олимпийских игр в Нагано подошел к нему с разговором: «Алексей Николаевич, я не могу тренироваться, пока мы с вами все не обсудим». Обсудили. Но после у меня возникло ощущение, что во всем виноват только я, - все-таки Мишин очень хороший психолог. И я принял решение уйти к Тарасовой. Это было непросто. Ведь с Мишиным я в тот год выиграл чемпионат Европы и чемпионат мира. Со стороны многим казалось, что это глупый поступок. Меня даже мама отговаривала. В Федерации фигурного катания тоже не сулили ничего хорошего.

- Когда я позвонила в Федерацию, мне сказали, что вы с ними не хотите общаться...
- Не общаюсь, потому что Федерация портила мне нервы всю жизнь. Когда принял решение уйти к Тарасовой, я встретился с президентом Федерации Валентином Писеевым. Он мне заявил: «Если ты уйдешь к Тарасовой, то никакой поддержки от нас не будет. И вообще вряд ли ты что-нибудь когда-нибудь выиграешь». И после, когда в турнире я выигрывал одним решающим голосом, никогда этот голос не был российским. Я четыре раза становился чемпионом мира, но ни разу не выиграл чемпионат России. Это же смешно. Федерация обязана обеспечивать сборную одеждой. Однажды мне оттуда прислали ботинки для коньков - они оказались другого размера, а лезвия вообще для танцоров. Поэтому нам с Татьяной Анатольевной приходилось полагаться только на себя. Опять же после того, как я выиграл Олимпиаду в 2002 году, должна была состояться встреча спортсменов с президентом Путиным. Я тогда был в Америке. Тарасова позвонила Писееву узнать, на какое число назначена встреча. Писеев сказал, что пока ничего не намечается. А через два дня состоялась встреча с Путиным. Похоже, нас просто обманули.

- Вам обидно, что Плющенко стал любимцем Мишина, а вы нет? Ведь вы сами писали: «Плющенко считали золотым мальчиком страны, а меня - мальчншом-плохишом».
- Это складывалось из-за того, что Женька всегда соглашался с Мишиным. Я же, наоборот, - человек с характером. Наверное, поэтому Мишин и переключился на Женю. Его можно было спокойно обучать. А я всегда задавал вопросы, пытался советовать. Мишин этого не любил.

- Вы так легко катаетесь! Глядя на вас, и не догадаешься, какой ценой это дается. Ведь у вас была страшная травма.
- Я молчал об этом все пять лет. Моих мучений не видел никто, кроме ближайшего окружения. Я горстями пил таблетки перед выходом на лед. Несколько раз меня несли на руках после выступлений - я сам не мог ступить и шагу, настолько было больно. Все эти годы мне лечили спину, а оказалось, что у меня бедро разваливается. Когда врачи сообщили, что со спортом придется закончить, я протестовал: «Я хочу еще выигрывать, хочу соревноваться!» Помню, мы с Татьяной Анатольевной сидели, я плакал: «Почему со мной все так произошло?» А Тарасова сказала: «Леша, спасибо этой жизни, что все случилось сейчас, а не полгода назад, - иначе не было бы и олимпийской медали». У меня нога, начиная от колена и до паха, и вся спина - больные, повреждённые. Мне сделали операцию - полностью заменили бедро. Теперь я могу поиграть в футбол, в теннис. А раньше даже и пяти минут прогулки не выдерживал - начинал хромать и ногу за собой волочил. После операции возникли осложнения. В Германии меня вновь унесли прямо со льда. Но это спорт. Сейчас перед выходом на лед я перематываюсь эластичными бинтами, как мумия.

- И боли стоили того?
- Да. Пусть у меня железяка в ноге. Пусть она болит. Через 20 лет мне придется снова делать операцию - искусственные суставы изнашиваются. Левая нога тоже больная. Ее тоже надо оперировать. Но это цена за успех.

Пока я один

- Во время ледового шоу все подумали, что вы подружились с Евгением Плющенко, но, как оказалось, это не так. На премии Муз-ТВ выступила Яна Рудковская, которая нелицеприятно о вас отозвалась.
- С Плющенко мы никогда не ссорились, но и никогда не дружили. Я могу сказать, что он великий спортсмен. Поклон ему за то, что он сделал в спорте, и, конечно, приятно, что все-таки я победил тогда на Олимпиаде. А по жизни мы с ним не пересекаемся. Он для меня посторонний человек. Зачем мне с ним дружиться? Мне и без него замечательно.
А почему Рудковская так высказалась в мой адрес, это у нее надо спросить. Меня тогда Собчак спросила: «Ваше соперничество с Плющенко длится до сих пор?» На это я ответил, что соперниками мы были до 2002 г, где на Олимпиаде я выиграл. Поэтому - 1:0 в мою пользу. После же я ушел из спорта, а Женя остался. Поэтому сейчас никакого соперничества нет. Вот и все.

-В 21 год вы признавались, что очень хотите жениться. Прошло семь лет.
-Семейная жизнь - это тот отрезок судьбы, где нельзя что-то планировать. Да, встречался, расставался с девушками.
Вот недавно, сами знаете, с Александрой Савельевой в мае разошелся. Не хотел бы вдаваться в подробности... Просто не получилось у нас. Сашка - хорошая певица, прекрасный человек, и спасибо ей за те моменты жизни, которые она мне подарила. Но так все сложилось, что мы уже не вместе. Для совместной жизни у меня характер сложный. Я очень упрямый. Это мне сильно помогло в спорте, а вот в личной жизни мешает. Хотя ко мне есть подходы, которые позволят спокойно со мной жить. В данный момент я один, и мне хорошо! 28 лет не 45. У меня еще все впереди.

-В своей книге вы написали, что будете участвовать в Олимпиаде 2010 г. Но недавно отказались от этой идеи. Почему?
-Были у меня такие мысли и желание. Сделал операцию. Затем восстановление пошло не так, как хотел. Обидно, конечно. Ведь я делал операцию только для того, чтобы вернуться в большой спорт. Но не получилось. Я подумал: ну и хрен с ним. Жизнь продолжается, - и она мне интересна своей непредсказуемостью.


Валентина ОБЕРЕМКО, газета «Аргументы и факты»