Мария РЕМЕНЬ: «Многие стали следить за нашими успехами»

Этот разговор с Марией Ремень состоялся во время январского чемпионата Украины в Запорожье, примерно за месяц до того, как из ВАДА поступили неутешительные новости: в допинг-пробе, взятой у подопечной Константина Рурака 10 января, обнаружен анаболический стероид метандиенон.

В том интервью по иронии судьбы, обсудив все успехи и неудачи зимнего чемпионата Европы, мы затронули и тему допинга. Не могли не поговорить об этом, ведь за последние месяцы из-за допинга не у дел осталось немало известных спринтеров, среди них и украинка Елизавета Брызгина.

Тогда невозможно было даже предположить, что ответственная и даже педантичная во всем, что касается спорта, Маша станет следующей, кого на два года объявят на беговой дорожке персоной non grata. И причиной тому станет доисторический препарат, который в легкой атлетике уже давно не используется…

На беговую дорожку Мария Ремень сможет вернуться 2 марта 2016 года. Искренне верим, что эти два года, проведенные за кулисами всех спортивных событий, сделают Машу только сильнее.

ЛЕКАРСТВА - НЕ ДЛЯ НАС. ЛЕЧИМСЯ ЧАЕМ С МАЛИНОЙ

- Отдых для меня - это все те же тренировки, только без соревновательного адреналина, - объяснила Мария Ремень свое присутствие в легкоатлетическом манеже в разгар восстановительного периода. - Зимой мы несколько изменили методику подготовки, включили больше длинных отрезков - так мы с тренером совершенствовали технику. Если это в свое время даст результат, значит, наши творческие поиски прошли не зря. Хотя я никогда не смотрю в сторону рекордов, не загадываю будущие победы. Не собирались мы хватать звезд с неба и зимой 2013-го…

- Как же тогда расценить вашу победу на чемпионате Европы в Гетеборге - как внеплановую?
- Честно признаться, мы решили поехать на серию коммерческих стартов, чтобы немного заработать. Но результат на этих соревнованиях оказался достойным. И за неделю до начала европейского первенства тренер сказал: «Может, съездим на Европу? Ты как к этому относишься?» Я была только «за». Но в Гетеборге не все сложилось в нашу пользу: в финале 60-метровки у меня трижды спазмировала задняя поверхность бедра. Поэтому была счастлива, что просто финишировала, а тут еще второе место. Этот чемпионат стал для меня хорошим опытом: если к сезону ты не готовишься целенаправленно, организм с высокими скоростями не справляется. А я в том сезоне слишком уж часто бегала на пределе.

Потом оказалось, что победительница того забега, болгарка Тезджан Наимова, попалась на допинге. И «золото» автоматически перешло мне. Хотя медалями мы с соперницами так и не обменялись. Европейская федерация молчит по этому поводу, да и я сама не спешила напоминать. Ведь я финишировала второй. Именно эти эмоции останутся в памяти, даже если когда-нибудь где-то в кулуарах мне и повесят на шею качественно иную медаль. Весь фокус победы как раз и заключается в том, чтобы постоять на самой вершине пьедестала, послушать гимн своей страны, пробежаться с флагом. То есть прочувствовать те эмоции, которые мне посчастливилось испытать после победы на 200-метровке в Хельсинки-2012. А на 60 м я была искренне рада «серебру»: это не моя дистанция, поэтому никаких амбиций, связанных с ней, у меня нет.

- В последнее время немало звездных легкоатлетов попались на употреблении запрещенных препаратов. Когда я спросила у вашего тренера Константина Рурака, как можно застраховаться от подобной ситуации, он в ответ лишь развел руками: дескать, от этого никто не застрахован...
- Это действительно так. В Украине существующая допинговая лаборатория не может проверить даже самые распространенные средства от простуды или, к примеру, капли от насморка. Вот «Фармацетрон» при простуде - вроде бы, разрешенное средство, составляющие которого сегодня не входят в запрещенный список. Но, кто знает, может, уже завтра фармацевты под привычным названием станут выпускать несколько иной по составу препарат, или же в ВАДА старое проверенное лекарство начнут считать допингом. Это обычная практика: каждые полгода список запрещенных препаратов пополняется новыми наименованиями. Поэтому болеть нам нельзя. А если уже захворали, то стараемся вылечиться без лекарств. Но все равно мы не можем быть уверенными, что наши допинг-пробы окажутся «чистыми».

Мы были бы счастливы, если бы у нас был доктор, который мог бы с уверенностью прописывать лекарства. А так, приходится лечиться чаем с малиной. Все, как в детстве. Только вот времена сейчас другие, да и профессия у спортсменов особенная: малиновым чаем невозможно вылечить все травмы и болячки.

- В современном спорте с его запредельными нагрузками без качественной фармакологической поддержки быстро бегать просто невозможно. А вы, получается, тренируетесь, используя исключительно ресурсы собственного организма?
- Нет, мы пьем протеины, аминокислоты, поливитамины. Стараемся покупать препараты в таких местах, где уверены, что нам не подсунут фальсификат. Хотя опять же, гарантировать что-то на 100 % невозможно: даже проверенные производители для пущего эффекта могут добавить что-нибудь этакое. Ведь основной потребитель такой «химии» - это «качки», которых на допинг не проверяют.

ПОКА СОПЕРНИЦЫ НЕРВНИЧАЮТ, Я НАСЛАЖДАЮСЬ

- Спринтером, говорят, нужно родиться. Какими качествами, по вашему мнению, должен обладать врожденный спринтер?
- Спринт - это взрыв эмоций. Поэтому лучше всего на короткие дистанции бежится эмоциональным людям. При этом идеальный спринтер не должен быть холериком. Ведь спринт - это, кроме всяческих талантов, еще и огромный труд. А холерики не любят «пахать». Что-то им не понравится - разворачиваются и уходят. И не смейтесь, глядя на меняю.(Улыбается). Я взрывная, своенравная, но при этом очень много работаю. Не так давно к нам в группу пришла чемпионка Европы среди юниоров в беге на 800 м Настя Ткачук. Раньше она говорила: «Я периодически наблюдаю за вами: вы же на тренировках ничего не делаете!» Теперь вот, потренировавшись с нами в одной упряжке, изменила свое мнение. На расстоянии всю соль нашей работы можно и не распробовать. Мы работаем с большой интенсивностью. До мельчайших деталей отрабатываем технику, прокачиваем мышцы. А со стороны может показаться: стали девочки в кружок, потягиваются, языками чешут.

Да, мы не тренируемся по восемь часов в день, как в некоторых других видах спорта. Но три часа интенсивных нагрузок - это тоже непросто. Хотя в период, когда нет целенаправленной подготовки к старту, я успеваю не только восстановиться, но и развлечься: хожу в кино, гуляю с друзьями.

- Ваше самое знаменитое увлечение - рисование портретов. Чей образ получился самым удачным?
- Плачущей девушки. Нет, рисовала я не с натуры. Как-то увидела интересное лицо в интернете и попыталась срисовать. А вот подружек по сборной рисовать даже не пробовала. Я вообще далека от высокого искусства. Ведь чтобы делать что-то хорошо, нужно этому учиться и посвящать много времени. Если же у тебя две тренировки в день, а между ними три часа на отдых, то часто отдаешь предпочтение не бумаге и карандашу, а мягкой подушке. Поэтому мне больше по душе рисовать Микки Мауса и других мультяшек. Но сейчас этим практически не занимаюсь. Не хочется. На сборах в Евпатории придумала себе другое развлечение: вышивала бабочек на ветке, потом взялась за корзину с фруктами. Но надолго меня не хватило - на половине забросила.

- Еще рассказывают, что вы - знаток человеческой природы...
- Я люблю читать книги по психологии. Хотя, на самом деле, очень непросто переносить усвоенную теорию на собственную практику. Теоретическая психология - это словно воздушные замки: там все красиво, но зачастую несовместимо с реальностью.

- Психологическая подкованность помогает вам настраиваться на старт?
- Многие стараются разозлиться. Я же - получить удовольствие от каждой секунды соревнований. Конечно же, перед стартом в душе всегда происходит переворот - без волнения, мандража и накала страстей ты не настроишься на борьбу. Я пытаюсь острее прочувствовать каждый момент старта и насладиться этими эмоциями. Не раздражает ли соперниц, когда я выхожу на дорожку вся такая улыбчивая? Нет, ведь на старте меня трясет точно так же, как и их. Просто я пытаюсь переработать это волнение в позитивный заряд. Ведь спринт - это свобода. А чтобы поймать заряд свободы, нужно научиться получать удовольствие от того, что свою любимую работу ты делаешь хорошо. Ведь ты бежишь для себя, ради всей этой гаммы ощущений, а не для тренера или папы с мамой, и тем более не ради медали.

- Нагрузки в спорте сейчас просто сумасшедшие. Как ли при таких обстоятельствах получать от спорта удовольствие?
- Когда нагружаешься по максимуму, не очень-то и радуешься. (Смеется). Но нагрузки ведь бывают разными. Вот я просто обожаю прыгать, взрываться. Любые прыжковые упражнения - это в радость. Люблю играть и дурачиться, мне тогда интересно. И просто ненавижу бегать длинные отрезки. Для меня монотонность, а это уже пять раз по триста, смерти подобна. Ну что может быть скучнее? Бежишь и бежишь. Тебя уже убило, а конца еще не видно.

ЧУДО С ПРОПИСКОЙ В БАРАКЕ

- Когда вы только начали заниматься легкой атлетикой, для вас важно было выигрывать? Или же весь кайф в том, чтобы бегать быстро?
- Кайф - это финишировать первой. Ведь ничто не сможет удержать ребенка в секции легкой атлетики сильнее, чем победы. Те, кому не приходилось побеждать, как-то быстро завязали со спортом. Не смущал ли меня тот факт, что все престижные международные соревнования обычно выигрывают темнокожие бегуньи? Нет. Я говорила себе: все мы люди, поэтому с каждым можно бороться. Нам сложнее не потому, что у нас белая кожа и другие гены. У нас, прежде всего, условия для работы не сопоставимы с теми, в которых тренируются наши более успешные соперницы. Тренировочная база, методика подготовки и возможности восстановления сегодня играют далеко не последнюю роль. Думаю, если бы нас поместили в подобные условия, мы бы показали результат не хуже. Да, вы не ослышались: блондинки могут выигрывать у американок и представительниц Ямайки. Вот ведь рекорд мира в беге на 60 метров до сих пор принадлежит российской бегунье Ирине Приваловой. Значит, могут наши девушки бегать быстрее всех на планете. Мы же выигрываем не благодаря всевозможным обстоятельствам, а вопреки им.

К Олимпийским играм в Лондоне мы готовились на базе в Святошино - в жуткой дыре, где попросту нечего было есть. У нас не было даже воды, и жили мы в каких-то бараках. Чем в это время занимались наши основные соперницы? В интернете есть видеоролики, зафиксировавшие подготовку каждой из них. В команде у Элиссон Феликс, как и у других топовых бегуний, работают специалисты-биомеханики, исследующие каждое движение, диетологи, составляющие меню на каждый день и каждый особый случай. У наших конкуренток одна забота - приходить на тренировку и работать по плану. Мы же сами должны себе все организовать: и питание, и базу для тренировок. Нам даже бегать элементарно негде: на стадионах дорожки просто убитые. Этой зимой в запорожском манеже хотя бы было тепло. «Запорожсталь» поменяла окна и сделала отопление. А еще несколько лет назад здесь было безумно холодно, на дорожках ветер гулял. Как мы в таких условиях тренировались? Намазывались «Никофлексом» с ног до головы.

- Чем запомнился чемпионат мира в Тегу, где вы с девочками впервые выиграли медаль мирового масштаба?
- Где-то глубоко в душе мы понимали, что уже готовы претендовать на место в тройке сильнейших. В то же время наша бронзовая победа необычайно удивила нас. Ведь эстафета - словно игра в рулетку: сложится или нет - 50 на 50. У нас сложилось. Это был успех и мировое признание. После того, как в предварительном раунде мы обошли команду Ямайки, Усейн Болт смотрел на нас квадратными глазами. От камер, которые транслировали чемпионат на большом мониторе, не укрылся его немой вопрос: «Кто это? Что это было?» После этого многие стали пристально следить за нашими успехами, желая получить ответ на вопрос: случайные это гости на пьедестале или же серьезные конкурентки? А если так, чего от них еще ожидать? Для нас это тоже стало наукой. Мы поняли: если проделать огромный объем работы, можно смело бороться за медали. Труд творит чудеса.

ЗА СПРАВЕДЛИВОСТЬ ЧУТЬ НЕ ВЫЛЕТЕЛИ ИЗ СБОРНОЙ

- На место в эстафетной четверке на Олимпийских играх в Лондоне претендовало стазу шесть спортсменок. Эта конкуренция как-то влияла на атмосферу в команде?
- Конечно. Хотя всегда главным критерием отбора у нас были результат и умение работать в команде. Когда бежишь на пустом стадионе - это одно дело. Когда же трибуны просто беснуются, и ты не слышишь подруг по команде и даже не всегда понимаешь, что происходит вокруг, все действия выполняешь на автомате. То есть нужно уметь даже спиной чувствовать свою напарницу, а это чувство нарабатывается на тренировках. Я обычно бегала третий этап, первый - это удел Олеси Повх. Второй чаще всего бежала Наташа Погребняк. А вот на четвертом этапе у нас нет постоянного «бойца»: бежит обычно самая быстрая на 100-метровке на данный момент. Кто мы: подруги или соперницы? Я вообще не понимаю этого соперничества. На самом деле, нам нечего делить.

Но вот перед Олимпиадой оказалось, что делить все-таки придется. Одну из самых надежных эстафетчиц, Наташу Погребняк, отцепили от олимпийского состава. По этому поводу у нас с руководством команды вспыхнул грандиозный скандал. Вплоть до того, что нас хотели из сборной выгонять. Мы твердили, что Наташа должна выступать на Олимпиаде. И отстаивали не столько ее интересы, сколько справедливость. А кто, как не мы? Мы же - команда. Тренеры обязаны были поставить Наташу в олимпийский состав. И если, по их мнению, Погребняк не нашлось места в финале, ей могли доверить бежать в предварительном забеге. Наташа заслужила право стоять на пьедестале, ведь все четыре года она бегала эстафеты вместе с нами, показывала достойный результат. И то, что ее оставили за бортом команды, по меньшей мере, некрасиво и несправедливо. Когда же мы выступили в защиту Наташи, нам попросту сказали: «Закройте рты или же вылетите из сборной».

- Да? А кто же тогда эстафету побежит?
- А-а, это, видать, был уже второстепенный вопрос. При этом мы же не требовали чего-то нереального. Просто выступали за справедливый отбор. У Погребняк скорость на дистанции была не ниже, чем у Кристины Стуй, которой в конечном итоге тренеры и отдали предпочтение. Они бежали примерно одинаково. И мы не видели причин, почему Наташа должна остаться без своей Олимпиады. В Лондоне так получилось, что в предварительном забеге Кристина не показала все, на что была способна, и она отлично об этом знает. У нас существует негласное правило: ты делаешь максимум для команды. Любые личные амбиции следует удовлетворять в индивидуальных турнирах. Если же начинается дележка типа «я лучшая, я молодец, я лидер», команда никогда не поднимется на пьедестал. Сегодня ты не очень хорошо себя чувствуешь, значит, за тебя в этот день отработают другие. Завтра, не исключено, тебе самой придется подстраховать кого-то. Ведь эстафета - это, не в последнюю очередь, умение договариваться.

- На последующем чемпионате мира в Москве вы стали единственной белокожей атлеткой, сумевшей в спринте пробиться в финал. Как вы считаете, на ближайшие годы для украинских бегуний это потолок, или же есть все основания мечтать о пьедестале?
- Стремиться и мечтать можно о чем угодно. Но я не мечтаю. Я вообще не смотрю в сторону пьедестала. Мне удается получать довольствие от тренировок и соревнований. А если только и думать о какой-то призрачной медали, так недолго и ум потерять. Каждый день я делаю то, что мне нравится больше всего на свете, - бегаю. Еще я умею бороться: на соревнованиях всегда выкладываюсь по максимуму. А что будет? Чем черт не шутит: в нашей жизни возможно все!

- Лучше всего, по словам вашего тренера Константина Рурака, у вас получаются виражи: там, где других «сплющивает», вы пробегаете, фактически не теряя скорости...
- У каждого есть свой козырь. Я поняла, в чем фокус виражей, и теперь знаю, как их бежать. Поэтому в эстафете меня и ставят на третий этап: там, где другие теряют скорость, меня просто выносит вперед.

- Что же на московском чемпионате не получилось в эстафете?
- В Москве, на самом деле, все было закономерно. Чтобы был топ-результат, которого от нас уже привыкли ожидать, эстафету нужно набегать. У Лизы Брызгиной в силу каких-то обстоятельств не получилось выполнить необходимый объем эстафетных тренировок. Все случилось, как и должно было случиться. Почему? Чтобы мы все вместе сделали для себя определенные выводы. Иногда, чтобы понять подобные вещи, нужно проиграть. Но все, что ни делается, к лучшему.

ТРЕНЕР ВЫГОНЯЕТ ИЗ ЗАЛА РАЗ В НЕДЕЛЮ

- Обычно самыми злостными нарушителями дисциплины считаются именно спринтеры - энергии много, поэтому хочется всего и сразу. Вы с этим согласны?
- Да. Но если у тебя есть цель и она требует ограничений, ты перестаешь идти на поводу у желаний. Мне приходится отказываться от сладкого, которое люблю до безумия. День без шоколада - для меня это просто трагедия. (Улыбается). А три дня без шоколада - это непомерное наказание. Но я стараюсь терпеть. Иногда тренировки бывают настолько изнурительными, что сил не остается больше ни на что. Закрываешься тогда в собственном мире с осознанием того, что завтра все повторится опять. Но это необходимо для достижения цели. Спорт требует жертв.

- А можно полюбопытствовать, за что вас тренер выгонял из зала?
- Меня выгоняют из зала стабильно раз в неделю. Поэтому не могу вспомнить все свои прегрешения. (Смеется). Может выгнать за опоздание. Два года назад мы с Лесей Повх опоздали на одну минуту, так Константин Михайлович встретил нас словами: «Разворачивайтесь и идите домой». Мы и ушли… Я очень эмоциональный человек. Если что-то не получается, начинаю громко возмущаться: «Что такое? Почему?» Три раза вот так поинтересуюсь, а на четвертый тренер мне на дверь укажет. Ведь он тоже эмоциональный. (Улыбается).

- Вам еще не выдали обещанное государством жилье?
- Нам с Лесей дали квартиры в недостроенном здании. Точнее сказать, присвоили юридический адрес в «замороженном» доме. Это сооружение пока и домом-то назвать сложно: торчат из земли блоки, по которым можно угадать коробку здания. Мы ходили в управление, но там нам приказали ждать - вот достроится, тогда и приходите. Так что пока довольствуемся съемными квартирами.

- С Лесей Повх вы три года делили съемную квартиру. Когда люди живут вместе, то некоторые черты характера перенимают у соседей по квартире. Что вы «одолжили» у Леси?
- Возможно, спокойствие и рассудительность. Мы с Лесей в жизни совершенно не похожи, да и побеждаем тоже благодаря разным качествам. Я слишком вспыльчивая, но при этом быстро отхожу. Леся же более спокойная. Часто ли мы ссорились? Два раза - по совершенно дурацкой причине. Ругались так громко, качественно. (Смеется). Потом долго сидели и смеялись над собой. У нас все, как у спринтеров: мгновенная вспышка, быстрый финиш и безмятежное спокойствие. Мы все делали вместе, и даже домашние обязанности делили пополам: Леся чистит картошку, я ее режу или же я готовлю ужин, а она моет посуду.

- Ваша любовь к скорости где-то еще помимо стадиона проявляется?
- Люблю гонять на машине, но позволяю это себе крайне редко. (Улыбается). Тренер из-за моего лихачества очень нервничает. И ругает. Поэтому стараюсь не огорчать его. Сам он очень осторожный водитель.

Елена САДОВНИК, Спорт-Экспресс в Украине