РОМАНЦЕВ: «Шевченко - спартаковский игрок»

Он не большой любитель гостей. Тем удивительнее было получить приглашение в квартиру Романцева на Остоженке. Олег Иванович - мягок и приветлив, подливает кофе. А мы украдкой оглядываемся по сторонам - замечаем камин, старинные книги, картины. И полную пепельницу окурков.

- Курите много.
- Не больше, чем раньше. При советской власти нам 60 долларов давали на три недели за границей. Так я с собой «Яву» вез. Если в Европе кто сигаретой угостит - потом неделю вспоминаешь: «Мальборо» попробовал…»

* * *

- Неделю назад прошел слух, что вы рассматривались кандидатом в сборную Польши.
- Может, кто-то и звонил. Насчет Польши - узнал от вас. Меня сложно найти. Мой домашний телефон никому не известен, а мобильный беру, только если знаю номер.

- Вы еще будете главным тренером?
- В ближайшее время - едва ли. Не стоит обманывать людей. У меня нынче приблизительно то же настроение, с которым уходил из «Спартака». Нет энтузиазма. Да, я с удовольствием бываю на спартаковских тренировках, но порой ловлю себя на мысли: а если б за все здесь отвечал исключительно я?

- И что?
- Не готов. Двухразовая тренировка, установка, ожидание, сама игра, на лавке сидеть… Нет, пока не смогу. Однозначно.

- В Тарасовку наведываетесь пару раз в неделю?
- Около того. Иногда приезжаю для фарта - как-то заметили: если я присутствую на предыгровой тренировке, «Спартак» побеждает. Для меня это очень важный момент.

- Какие у вас приметы?
- Они мне еще понадобятся, поэтому не скажу. Могу рассказать случай, как 16-летним сыграл первый матч за «Автомобилист». У нас заболел Вадик Осадчий, отличный футболист. 11-й номер. И взяли меня на выезд в Прокопьевск. Никак не рассчитывал, что в основу поставят. Перед игрой с Тархановым в кино пошли, на 11-часовой сеанс. Сашка билет мне передает - смотрю: 11-й ряд, 11-е место. Потом меня на поле выпускают, выдав майку Осадчего под 11-м номером. И на 11-й минуте я забиваю гол! Как после этого не считать «11» счастливым числом?

- С Федуном знакомы?
- Разумеется.

- Какое Леонид Арнольдович произвел впечатление? У вас своеобразный опыт общения с олигархами.
- О Федуне мнение сейчас изменилось. Раньше в «Спартаке» появлялись посторонние. Теперь же в команде люди, которые, на мой взгляд, нужны. Игроков берут тех, которые действительно необходимы тренерам. Мне кажется, Федун футболом или заинтересовался, или набрался опыта.

- «Посторонние» - это, простите, кто?
- Некоторые тренеры. Не очень старательно работали. Брали футболистов, которые ни по каким параметрам в спартаковскую игру не могли вписаться.

- В конце прошлого сезона Карпин сказал, что в «Спартаке» Романцева из того состава мог бы играть разве что Плетикоса. Кого назовете вы?
- Сегодня Валера наверняка скажет другое. Наш «Спартак» - я всегда буду называть его «наш» - стал узнаваемым. В фуфайки этих ребят одень - ясно будет, что играет «Спартак». Это большое дело.

- Так кто из нынешних заиграл бы в «Спартаке» 90-х?
- Алекс и Веллитон. Не скажу, что точно играли бы, но конкуренцию могли составить. Это очень хорошие игроки.

- На стадион ходите?
- Нет. Слишком уж часто я был на стадионах прежде. Пока не тянет.

- Какой-нибудь матч из 90-х за последнее время пересматривали?
- С интересом посмотрел встречу Бразилия - СССР 1980 года. Я там играл.

- Нам Вагиз Хидиятуллин недавно рассказывал, как достал запись этого матча. И поразился, насколько медленно передвигались обе команды.
- Он просто забыл, на каком поле мы играли. «Маракана» - огород. Какая там может быть скорость? Посмотрите другие наши матчи - к примеру, против «Реала». Мы летали не хуже, чем нынешние.

* * *

- В какой момент сделали для себя открытие, что легко можете обходиться без футбола?
- Я такого открытия не делал. Однажды понял, что мне неохота идти на работу. Вот неохота, и все. Если вкалывать через силу - хорошего не жди. Творчества не будет. Это Николай Петрович до самой смерти горел работой, а у меня такого горения нет. Вспомнил эпизод: девяностолетний Старостин выходил из ванной и сломал два ребра. Сидит у себя в кабинете, я чувствую - что-то ему неуютно, морщится. «Что такое, Николай Петрович?» - «Какой-то дурень в метро толкнул. А у меня ребра сломаны».

- Почему на машине не ездил?
- Любил на метро. Хотя и машина, и водитель были.

- Мы как-то видели Старостина в метро - шел с зонтом быстрым-быстрым шагом, вверх по лестнице.
- Никогда не стоял! Хоть вверх, хоть вниз! Его и толкнули-то, когда он поднимался по эскалатору. А сейчас у некоторых футболистов чирей вскочил - и он лечится, держится за все места. Только в бухгалтерию готов бежать.

- Деньги для вас всегда были на десятом плане?
- Я никогда много не получал, не «кучерявил». Живу скромно. Есть чувство независимости - потому что потребности мои минимальные. Мне не нужен Porsche и дом в Майами. Это сроду не интересовало. И никому не завидовал.

- И без Porsche у вас автомобиль славный. Кажется, несколько лет назад ездили на Lincoln Navigator?
- Он и остался, ему уже лет восемь. Пока не подводит.

- Давно поселились на Остоженке? Прежде-то жили в районе стадиона «Локомотив».
- Уже семь лет. С этой квартирой повезло. Знакомые продавали недорого, им надо было срочно уезжать. Я занял-перезанял по друзьям и въехал. Честно говоря, не очень к ней привык. Стараемся с женой побольше бывать на природе. На два-три дня в неделю выезжаем из Москвы. Отправляюсь далеко - зато там чистый воздух, рыба, речка.

- Это в Мосальск?
- Да, Калужская область. Еще и от Мосальска 12 километров.

- Юрий Ковтун с гордостью рассказывал, что он ваш сосед по коттеджу.
- Да, да! Этот коттедж под Москвой мы десятый год строим. Никак закончить не можем.

- Что мешает?
- Стройка требует приличных денег.

- А в Калужской области дом что надо?
- Там и дома-то нет, рыбацкая фазенда. Деревянный домик, удобства во дворе. Речка, правда, прямо под окном. Меня привлекает природа, больше ничего.


 -И кошка, и собака у вас живут за городом?
- Обе кошки тут, в Москве. А сеттер Интер - под Мосальском, у нас с доктором Васильковым, соседом, один пес на двоих.

- ???
- Да он общий, по-моему, у всей нашей деревни. Интера все любят. Да и как в Москве держать охотничью собаку? Он в день пробегает несколько десятков километров и абсолютно не устает!

- Если у вас собака перегрызет телевизионную антенну - сразу заметите отсутствие телевизора?
- Знаете - да! Моментально! Когда-то без книги жизни не представлял, даже между установкой и игрой за нее брался. Полчаса остается - а я читаю. И в автобусе по дороге на стадион пытался читать, пока врачи не запретили. Я думал - что ж меня в автобусах и самолетах все время подташнивает?

- Оказалось - из-за этого?
- У меня вестибулярный аппарат не очень хороший. Но последние годы к книгам остыл. Всю библиотеку, что у меня в доме, давно перечитал. Прежде ходил по книжным выставкам, искал что-то новенькое, а сейчас от энтузиазма мало что осталось. Прихожу домой и сразу включаю телевизор.

- Почему-то мы были уверены, что у вас три книги с закладкой одновременно - и вы можете взяться за любую.
- Угадали. У меня три книги заложены одновременно. Вопрос в том, что они заложены на одном месте пятый или шестой день. Думаю - может, все из-за зрения?

- Испортилось?
- Глаза немного слезятся. Когда книжку беру - без очков сложно. Но никак не могу к ним привыкнуть, забываю про эти очки. Что-то, думаю, не читается. Лучше телевизор включу. Потом вспоминаю: елки-палки, я ж очки забыл надеть! А телевизор уже врубил - ну и ладно, его буду смотреть.

- И какая у вас сейчас книжка с закладкой?
- Афоризмы знаменитых мужчин. Полистайте, очень любопытно. Кое-что хочу выписать, запомнить. Чтоб потом где-нибудь ввернуть.

- Мы перечитали ваши старые интервью - там с афоризмами полный порядок.
- Спасибо, если так. Но до Старостина мне далеко. Впрочем, вы его вряд ли хорошо помните.

- Отчего же. Помним.
- Он мог такое рассказать! А случаев с ним сколько было! Один гуляет как анекдот - но никто, кроме меня, этого не видел. В бакинской гостинице Николай Старостин застрял в лифте, Андрей Петрович подошел: «Сидишь?» - «Сижу» - «Давно?» - «15 минут» - «Ничего, я двенадцать лет сидел». Но это еще не конец истории, между прочим.

- Было продолжение?
- В тот же день команда собирается на игру. Лифт успели исправить. Уже Андрей Петрович заходит - и застревает. Я как увидел - чуть не упал со смеху. Иду по коридору, хохочу. Навстречу Старостин: «Что стряслось?» - «Андрей Петрович в лифте». Николай Петрович с газеткой в руках побежал туда, а я уже не мог смотреть. Живот болел от смеха.

- С каждым годом все лучше понимаете, что таких людей больше не появится?

- Увы. Мне часто говорят: «»Олег Иванович, почему все книги издают, а вы - нет?«» Я считаю, что писать в 25 лет, в 30 - ерунда. Понятно, что журналисты все делают за тебя. А вот я уже готов написать.

- Прекрасная новость.

- Первая моя книга будет про Николая Петровича. Мы много общались один на один. Я поражался - сколько же он знает стихов! Все помню, все опишу. Однако о некоторых тюремных моментах рассказывать нельзя.

- Вы прежде в месяц раз заглядывали на Ваганьково. Продолжаете?
- Иногда чаще, привычка осталась. Мне помогает. Когда становится тяжело на душе, «Спартак» не очень радует - придешь, поговоришь с Николаем Петровичем. Про себя, конечно, - чтоб окружающие за сумасшедшего не приняли.

* * *

- Из наших тренеров вам кто симпатичен?
- Красножан. Знаком с ним едва-едва - неделю побыли на стажировке. Хорошо отношусь к Бердыеву, солидно себя ведет.

- Хиддинк вам интересен?
- Мы незнакомы. Так, пару раз виделись. Здоровались.

- А вы обыгрывали его «Реал».
- Мне об этом говорили, сам я Хиддинка что-то не особо запомнил. Он в усах тогда был.

- Попытки обожествить Гуса вам смешны?
- Хиддинк делает все, что может. Но я вот что скажу: не проиграй всего-навсего англичане хорватам - и «Бога» нет. Мы никуда бы не попали, и пошел бы он понурый отсюда.

- За работой какого иностранного тренера понаблюдали бы с огромным наслаждением?
- За кем хотел - за теми наблюдал. Как-то в отпуске следил за работой Рехагеля в Бремене. Ездил к Кройфу в Барселону. Года три назад смотрел, как проводит тренировки Куман в Эйндховене. Он меня даже на установку приглашал, но я отказался.

- Почему?
- Что мне там делать - если ни слова не понимаю?

- На чемпионате мира-2002 многие игроки были шокированы: после поражения от бельгийцев вы просто не пришли в раздевалку.
- Так поезд-то ушел. Ну, явился бы я. Накричал. Я знаю, чем это закончится. Зайду - они сидят угрюмые.

- Предвкушая, что назавтра вычитают в газетах.
- В прессе была настоящая травля! Помню, какая-то желтая газетенка однажды написала: Онопко специально не подстраховал Никифорова, чтобы из-за того забили гол.

- Для чего?
- Якобы для того, чтоб Никифорова больше не брали в сборную. Мы тот матч выиграли 4:1. Онопко и Никифоров - лучшие друзья. Витька-то умный и спокойный парень, а Никоша - ранимый такой пацан. Пришел ко мне со слезами на глазах. А у нас решающая игра со Швейцарией на носу!

- Вам тоже доставалось.
- С первого дня, едва принял «Спартак». За всякую ерунду. Я нервничал, выходил к бровке - так в одной газете читаю: «Да, это не Бесков. Вот тот сидел солидно, на трибуне». Ладно, год-другой прошел - я стал спокойнее. То же издание пишет: «Газзаев кричит, бегает, живет футболом, а Романцеву на футбол наплевать».
Когда открываю газету - сразу смотрю: кто написал? Вот мнение Бубнова для меня - пустой звук. Был еще один корреспондент, все расследовал чего-то. А оказался непорядочным человеком.

- Как выяснилось?
- В 90-х неделю в нашей бухгалтерии рылся. Все отирался возле клуба, хотел взглянуть на документы. Что мы не воруем. А мне-то что? Иди, смотри. Пустил его.

- Вы - пустили?!
- Да. А то уж очень грязные заметки писал. Да и Старостин сказал: «Олег, пусть посмотрит». Неофициальных денег у нас не было, что заработали - то и получили. Сезон был удачный, мне в конце года начислили 11 тысяч долларов. Потом наткнулся на статистику - сколько платят в год ведущим тренерам Европы: этому миллион, этому полтора, этому - 600 тысяч, Романцеву - 11 тысяч. Так оно и было. А этот негодяй, вернувшись из нашей бухгалтерии, написал: «У Романцева оклад - 30 тысяч долларов».

- Как отреагировали?
- Сказал: этого подонка больше не пускайте ни в Тарасовку, ни в клуб.

- Вы тогда еще не были тренером сборной?
- Когда я был тренером сборной, уважаемый Вячеслав Иванович Колосков совершил неприятный поступок. Я бы на его месте так не делал.

- Вы о чем?
- Я в сборной не получал зарплату, принципиально отказался. И от контракта отказался, хоть предлагали довольно серьезный. Сказал: «Люблю быть независимым. Не понравится - уйду». Позже Колоскова спрашивают на пресс-конференции: что ж у вас тренер работает бесплатно? А президент РФС отвечает: «Не бесплатно». И показывает ведомость, в которой напротив моей фамилии стоит сумма - 113 тысяч долларов. За несколько лет работы в сборной. Но ни слова не сказал о том, что это - не зарплата, а премиальные. Почему я должен отказываться от премиальных?

- Их получали?
- Естественно. Все эти 113 тысяч я перечислил на счет 1-го физкультурного диспансера - на них закупили новейшее оборудование для реабилитации спортсменов. Главный врач диспансера Зураб Орджоникидзе меня через газету поблагодарил. Заметку сохранил. Как и справку из банка. Могу показать.

* * *

- Михаил Козаков, большой артист, сказал: «Я себя не переоцениваю. Могу похвалить только за любовь к труду». А вы за что можете себя похвалить?
- Подписываюсь под этими словами. Точно - про меня.

- Мы отыскали ваше интервью двадцатилетней давности. «Мне хотелось бы огрубеть, стать нечувствительным. Потому что я очень раним от природы». Ранимость осталась при вас?
- В том-то и дело. Иначе я бы сейчас работал где-нибудь. До сих пор меня обидеть очень легко.

- Когда-нибудь вы переборщили с жесткостью - и потом это поняли?
- Возможно. Это часть моего характера: иногда жестко поговорю с кем-то и больше переживаю, чем тот, кого ругал. Я не люблю конфликтные ситуации.

- Знаменитый случай с Тихоновым - не тот, когда перебрали с жесткостью?
- Нет… Мы в отличных отношениях, а тогда я переживал не меньше Андрюшки. Думаю, с ним сделали все правильно. Тихонова для футбола сохранили - ему нужны были новые эмоции, свежий взгляд. Он тоже так считает.

- В «Спартаке» мало с кем расставались красиво.
- А разве кто-то из ушедших закончил с футболом - чтоб устраивать прощальный матч, например? Зачем Тихонову проводы? Вы конкретизируйте - кто со скандалом ушел?

- Не со скандалом - с обидой. Как Тихонов или Цымбаларь.
- Для них и для команды в тот период было лучше уйти. Притуплялась радость от чемпионства, к сожалению. Не будешь же одной халвой питаться. Кстати, вот халва лежит, вы кушайте…

- Спасибо, Олег Иванович. Не появились за последнее время в вашем характере черты, которым не рады?

- У меня и раньше были черты, которым не очень радовался, - если еще и новые появятся… Ох, сложно тогда со мной будет разговаривать.

- Какой собственной черте особенно не рады?
- Я вспыльчивый. Слишком восприимчивый ко лжи. При этом прощал невероятные поступки. Накануне серьезнейшей игры у меня пропали три ведущих игрока. Родителям, женам звоним - как сквозь землю провалились. Журналистам говорю, что заболели - а сам не знаю, что делать.

- К игре объявились?
- Нет. Выиграли без них. Еще через день приплетаются, глаза в пол: «Выпили, переборщили, отойти не смогли…»

- Это были Мамедов и Цымбаларь. А кто третий?
- Не угадали. Мамедов с Цымбаларем пропадали на день.

- Цымбаларю многое прощали?
- Да люблю я этого Цымбаларя! Куда деться? Он понимал, что все равно его прощу. Только заглянет, улыбнется своей обезоруживающей улыбкой - и у меня сразу здоровье на поправку идет.

- Даже не штрафовали?
- Нет. Никогда этого не делал. Цымбаларь сам бы охотно принес мне зарплату, - но после этого чувство вины ушло бы. Все его раскаяние растворилось бы в этом штрафе.

- Был в «Спартаке» большой талант - Безродный.
- Надеялся, из него вырастет второй Мостовой. Сашка - сложный, ершистый парень. Зато искренний, честный и порядочный. Безродный тоже ершистый и талантливый - вспомните, какие матчи в Лиге чемпионов выдавал! Но неискренний и нечестный. В этом его беда. Сколько же бесед я с ним провел! Сколько прощал! Но терпение лопнуло. Как работать с человеком, который абсолютно неуправляем? Безродный пропадал, потом божился, что больше такое не повторится, - и на следующий день снова мог исчезнуть, никого не предупредив. Как-то не появился на тренировке. Стали выяснять. Администратор говорит: «Вроде домой поехал, в Сумы. Позвонили ему, что мама заболела». Набираем матери - та ни сном, ни духом: «Я в порядке, Артему не звонила». День проходит, второй. О Безродном никаких вестей. Позже узнали, что он купил машину и решил на ней в Сумы прокатиться.

- Валерий Жиляев рассказывал, как нетрезвый папаша Безродного приехал в Тарасовку просить у вас прибавки к зарплате сына.
- Не помню. Но раз Жиляев говорит - значит, было. Я нередко общался с подвыпившими отцами, которые переоценивали футбольные способности своих детей. Этих игроков и называть-то неохота. Уверен, вы их не вспомните. Потому что нигде не заиграли.

- Уровня Бакшеева?
- Вот его отец точно не приходил. Бакшеев и сам был хорош. Таких Андрей Петрович Старостин называл «мышь в крупе». Ешь-пьешь, зарплата капает - и ни за что не отвечаешь. Красота! В «Спартаке» того поколения Бакшеев один из немногих, кто не стремился попасть в состав. Зачем? Там пахать надо, ругать будут, травму можно получить. «Крутись семнадцатым» - это уже выражение Николая Петровича.

- Почему семнадцатым?
- Я тоже не сразу догадался. Раньше футболисты на чем деньги делали? На поездках за границу. Везли 16 основных игроков. А кто-то один обязательно отсеивался - травма, дисквалификация, еще что-то. И ты, семнадцатый, - тут как тут. Там тоже не играешь - но суточные у всех одинаковые.

- Этого Бакшеева вы в 93-м в полуфинале Кубка кубков с «Антверпеном» выпустили на замену - игру спасать.
- В первом тайме у «Спартака» двое сломались - и больше ставить было некого. Бакшеев на поле растворился. После матча втолковываю ему что-то, а он в ответ: «Я никогда такого красивого стадиона не видел - вот и засмотрелся по сторонам».
Был еще анекдотичный случай. Взяли нападающего из Краснодара и поехали в Германию на мини-футбольные турниры. Один выиграли двумя пятерками. Остальные ребята сидели на трибуне. На следующий день новый турнир. Я из запасных сформировал третью пятерку. Пора на поле выходить - а их четверо. Того самого форварда нет. Смотрю - он в джинсах стоит. «Что с тобой?» - «Иваныч, да я подумал: вчера на матчи не раздевался - и мы выиграли турнир. Я решил и сегодня не раздеваться. На фарт!» Когда в Москву вернулись, вручили парню билет домой - и попрощались.

- На Сычева вы очень рассчитывали.
- Да. Полагаю, 19-летний Сычев был сильнее нынешнего. С уходом из «Спартака» что-то он упустил, игра Димы стала беднее.

- Аршавин не скрывает, что вел переговоры со «Спартаком» в 2002-м. Задал вам по телефону два вопроса: «Хотите меня видеть в команде?» - «Да» - «На какой позиции?» - «Правым полузащитником». На этом разговор закончился - там Аршавин играть не желал.
- Я хотел пригласить Андрея, это правда. Но Титова тогда он бы не переиграл. Это нынешний Аршавин способен играть где угодно, а тот подходил нам только на правую бровку.

- Кто еще из звезд мог очутиться в «Спартаке»?
- Шевченко и Ребров специально в Москву приезжали. Были у меня в гостях в старой квартире на Преображенке. Шевченко вообще спартаковский игрок. Может, ангел-хранитель его уберег - в «Спартак» не попал, а судьба сложилась великолепно. Должны были перейти к нам Добровольский с Кобелевым. Ребята сами об этом мечтали. Николай Петрович хотел как лучше, упомянул в интервью их фамилии - и переход сорвался.

- Самые необычные обстоятельства, при которых отыскали игрока?
- Возьмем Мостового. Во второй союзной лиге ввели правило - в домашних матчах должны играть два 16-летних футболиста. Если б не это, Сашка в таком возрасте в «Красную Пресню» мог и не попасть. Тем более у меня уже были два 16-летних пацана. Но один вдруг задурил. Потребовал зарплату поднять. Я отказался - и он не явился на тренировку. Тут подходит отец Мостового. Просит сына посмотреть. Ладно, думаю, надо же кого-то брать вместо того парня. Но едва Мостовой дотронулся до мяча, пошел в обводку, - я ахнул. Да у меня в основном составе такой светлой головы нет! Загадка, как в школе ЦСКА, где Сашка занимался, его не разглядели.
А когда предложил остаться в «Пресне», он неожиданно начал отнекиваться: «Не могу. В ПТУ учусь. Сперва образование получить нужно». Выручил Жиляев. Быстро взял его в охапку, поехал в ПТУ и договорился с директором об отсрочке экзаменов. Мостовой - гениальный футболист. Вот только печенка у него больная. Если б не это, добился бы большего. Кстати, и с Васей Кульковым Жиляев помог. Играла «Пресня» в Кашире. Победили - 3:0. По ходу матча говорю ему: «Смотри, какой мальчишечка упертый! Не сдается!» День спустя прихожу на тренировку, а Жиляев того паренька подводит. Это и был Вася.

* * *

- Помните, как на стадионе «Красная Пресня» вы лично лазили на мачты, чинили прожекторы?
- А как же! Правда, прожекторы не чинил, а выставлял свет на поле. Пять прожекторов были направлены в разные стороны. Причем половина оказалась без лампочек. Пришлось менять. Вот мы с Жиляевым и полезли. Больше некому было...
Когда я возглавил «Пресню», команда была никому не нужна. Вход на стадион бесплатный, но кроме пяти забулдыг никто не приходил. Как-то идет игра, а за спиной беспрерывно что-то стучит. Оборачиваюсь - на трибуне мужик лупит воблой о скамейку. А рядом трехлитровые банки с пивом. Зато через два года уже и билеты на матчи «Пресни» продавали, и на стадион народ повалил, включая высокое городское начальство. На вторую лигу!

- Возвращаясь к прожекторам - как же вы полезли, если боитесь высоты?
- Да, боюсь. Когда-то на Преображенке жил на 21-м этаже, - так к окну не подходил. А в тот раз почему-то страха не было. Высота приличная - метров тридцать. Но ступени добротные, сзади - решетка.

- Хоть раз вы прошли по настоящей грани?
- Мог остаться калекой. Была во времена моего детства забава - из свинца отливать пистолетики. Расплавляешь старый аккумулятор, вырезаешь из доски формочку, заливаешь свинец. И ждешь, когда застынет. Как-то поспешили вытащить, деревяшка перевернулась, - и кипящий свинец попал в меня. Чудо, что в последнюю секунду моргнул - глаза не пострадали. Ожог был на пол-лица, но через полгода следов не осталось.
Дальше случай в Марокко. Отправились туда со «Спартаком» на товарищеские матчи. В гостинице жил вместе с Володей Никоновым. Вечером я вышел на балкон второго этажа, свет в номере не включал. Болтаю с Хидей и Жорой Ярцевым, которые у бассейна стоят. В это время Никонов вернулся. Не заметил меня на балконе и прикрыл стеклянную дверь. Но я этого не видел. С ребятами попрощался, резко повернулся и, не зная, что дверь уже закрыта, махнул рукой. На меня посыпались осколки. Машинально сделал шаг назад. И прямо передо мной рухнул огромный кусок стекла.

- Ужас.
- Если б не отошел - разрубило бы пополам. Стекло-то матовое, тяжелое. Повезло - зацепило лишь кончик носа. Кожу содрало, и кровь - кап-кап... Но это ерунда, пластырем заклеили. Удивительно другое: на руке живого места не было, а сухожилие не задело. Повезли в военный госпиталь. Марокканские врачи до пяти утра зашивали.

- Чувствуете, что кто-то сверху бережет?
- Не чувствую - знаю! Это чудо, что после таких приключений я остался невредим! Была ведь еще история. Думаю, о ней даже многие спартаковцы не знают. Мы могли потерять «Спартак».

- Что произошло?
- Отыграли в Набережных Челнах, сели в самолет. У нас был маленький чартер - ровно на команду. Ни одного человека больше взять не могли, а тут Тарханов подходит: давай, мол, захватим знакомого. «Летчик, из Красноярска. Из отпуска возвращается, просится с нами до Москвы».

- Согласились?
- Да. Хотя обычно никого не брали. Но для летчика сделали исключение. Усадили назад, чтоб ребятам не мешал. Самолет начал разбег - вдруг этот мужик вскакивает, барабанит по стене: «Стойте! Остановите самолет!» Дали по тормозам - слава богу, полоса была длинная.

- Что его насторожило?
- Услышал, что правый двигатель стучит. Взлетели бы - и рухнули. Мы вышли, этот самолет потом чуть ли не на свалку отправили. Из Москвы прислали другой. Сами летчики говорили: «Он нам жизнь спас».

- Даже Виктор Тихонов экспериментировал - пускал в команду экстрасенсов. А к вам парапсихологи напрашивались?
- Было. Чемпионский 1989 год, я только-только возглавил «Спартак». С первого тура идем в лидерах. Через месяц звонок на базе. Дежурная подзывает к телефону: «Вас. Откуда-то с Дальнего Востока». Беру трубку. Человек назвался экстрасенсом и огорошил: «Хотите, чтоб «Спартак» стал чемпионом? Я приеду и обеспечу. Высылайте 200 рублей на дорогу».

- Сильно.
- Отвечаю: мол, у нас пока и так все хорошо. «Так это не вы! - не унимается товарищ. - Это я вам отсюда помогаю. Но для победы в чемпионате необходимо быть рядом с командой». Спасибо, говорю, я уж как-нибудь сам справлюсь. Голос сразу изменился: «Ах, ты са-а-ам?! Ну смотри, как бы жалеть не пришлось…» И бросил трубку. Тоже мне, напугал. Я в такую чепуху не верю.

- Вообще?
- Среди этой публики полно прохиндеев. Но вот, допустим, легендарный Вольф Мессинг - это совсем другое. Однажды побывал на его выступлении. Мессинг приехал в Красноярск на гастроли. Попасть на его сеанс в новый Дом культуры нереально - все билеты давно проданы. Но для нас, местных мальчишек, не было невозможного. Пока этот ДК строился, мы все подвалы изучили. Пробрались впятером внутрь, спрятались в будке киномеханика. Вскоре нас заметили. Приятелей вывели, а я успел укрыться за шторой. Когда Мессинг начал выбирать из зала добровольных помощников, я выскочил на сцену. Оттуда, думаю, уж точно не выведут.

- Что же вы делали?
- Был у Мессинга знаменитый номер. Он должен был найти предмет, который прятал кто-то из зрителей. И вот в пятом ряду девчонке протягивают часы, дескать, спрячь куда-нибудь. Дело было летом, она в платье. Прятать часы некуда. Думаю: «Наверное, в трусы засунула». Тем временем Мессинг подходит к ней: «Часы в сумочке». Следом поворачивается ко мне: «Хотя у этого юноши мысль была интересная…»

- Когда-то вы старшего сына отправили в армию - как сами говорили, «в воспитательных целях». Помогло?
- Может, служба повлияла. Может, просто повзрослел - но Вадим изменился в лучшую сторону. К сожалению, у меня не было возможности уделять сыновьям много внимания. Наташа воспитала их по-женски хорошо - оба добрые, порядочные ребята. Но мужского глаза им не хватило. Не то чтобы они капризные были - скорее непредсказуемые. Я не всегда их понимал. Но сейчас и с Вадимом, и с младшим, Валентином, отличный контакт.

- Вадим тренирует «Нику». А чем занимается Валентин?
- Его страсть - машины. Работает в автосервисе.

- Хозяин?
- Бог с вами! Какой хозяин?! Обычный сотрудник.

- Если возникают проблемы с автомобилем, обращаетесь к сыну?
- Конечно. Сам я не большой умелец. Правда, недавно в Мосальске проколол колесо. Помощи неоткуда ждать, места глухие. Автобус, говорят, раз в неделю ходит. Так что пришлось самому запаску ставить. Часа три возился.

- Память сохранила момент самого тяжелого физического труда в жизни?
- Это в Красноярске на свадьбе у Тарханова, где я был свидетелем. Утром расписались - и Сашка отправился с Людмилой по городу кататься. Справляли у Александра дома, а готовили у тещи, которая жила от него в двух кварталах. В ЗАГСе она говорит мне: «Помоги. Надо холодильник отнести, продукты». И вот, пока Тарханов развлекался, я от его тещи холодильник тащил - на пятый этаж без лифта. Дальше, как челнок, закуски и салаты перетаскал. Раз двадцать туда-сюда бегал. Когда собрались гости, я дождался первого тоста и тихонько откланялся. Пришел домой, упал без сил на кровать и проспал сутки.

- Спину тогда сорвали?
- Нет, это позже - в Лос-Анджелесе. Причем меня не сразу нашли.

- В смысле?
- Играли в жуткую погоду - грязь, дождь, туман. На последней минуте неудачно упал - и спину заклинило. Боль такая, что перехватило дыхание. Ни крикнуть, ни вздохнуть. А все уже настолько грязные, что сливались с газоном. Судья дал свисток, команды поспешили в раздевалку. А я лежу себе в тумане. Лишь потом спохватились: где Романцев? Побежали обратно к полю, стали искать. Я не то что встать не мог - даже повернуться. В итоге под меня засунули кусок брезента, несли на нем.

- С той поры спиной и мучаетесь?
- Да. Сейчас - терпимо. А вот когда последние пару лет тренировал, спину часто прихватывало. В основном на нервной почве. Доходило до того, что на тренировке дам задание ребятам, сам подальше отойду, и доктор делает обезболивающий укол. Прямо через штаны, - чтоб команда не видела. Это еще одна из причин, почему не тренирую. Зачем мучить себя? Как работать, если нет сил, энергии и здоровья? Я не из тех тренеров, которые стоят столбом на бровке. Мне хочется с ребятами в «квадратик» поиграть, почудить немножко.

* * *

- Вы любили театр. Сегодня бываете?
- Давно не был. Вот это мой позор. Последний раз ходил на «Таганку» - Юрий Любимов пригласил на премьеру. Мне вдвойне повезло - посадил рядом. А он из зала во время спектакля дирижирует актерами с помощью фонарика. Если честно, я не столько на сцену смотрел, сколько на Юрия Петровича. Потрясающая личность. После спектакля пообщались в неформальной обстановке. Многие о нем говорят, мол, жесткий режиссер, Высоцкого гонял будь здоров, - но, видимо, было за что. А мне бросилось в глаза другое.

- Что?
- Простота, человечность. С ним очень легко. То же самое относится к Галине Волчек, с которой давно знаком. Потому и театр у нас великий, что там работают такие люди, как Любимов и Волчек.

- О Высоцком Любимова расспрашивали?
- А как же! Он знает, что это мой любимый актер. Я читал все, что написано о Высоцком. И с сыном его, Никитой, созваниваюсь.

- Среди писателей знакомые есть?
- В Махачкале после матча меня представили Расулу Гамзатову. Он подарил двухтомник, на обороте написал удивительные слова.

- Какие?
- Даже неудобно цитировать. Началась фраза так: «От недостойного…» Я поразился: «Зачем? Напишите такое, чтоб люди поверили». А Гамзатов рассмеялся: «Это юмор у меня такой». Последние годы он жил где-то в горах, но на матчи «Анжи» периодически выбирался.

- А Фатюшин каким запомнился?
- Это один из моих лучших друзей. Сашка и в Тарасовке частенько бывал, и дома у меня. Просыпаюсь в реанимации после операции на почках. Открываю глаза и первым, кого вижу, - Фатюшин. «А я в окно залез», - улыбается. Это ж реанимация, никого не пускают. Хорошо, был первый этаж. Как-то решили пошутить. Сашка привез на базу парик, усы. И очки мне свои отдал. Нацепил я все это, сгорбился, за шиворот футболок напихал - чтоб уж совсем не узнать. Звоню Цымбаларю: «Зайди ко мне». Поднимается Илья, здоровается с Фатюшиным и растерянно оглядывается по сторонам: «А где Олег Иваныч?» «Да здесь он где-то, - отвечает Саша. - Из комнаты никуда не выходил. Подожди, сейчас появится».

- И что Цымбаларь?
- Садится. На меня таращится, но молчит. Минут через пять Фатюшин не выдержал: «Что, не найдешь Олега Иваныча - да вот же он!» - и срывает с меня парик. Цыля обалдел. Потом предложил установку в таком виде провести.

- Воздержались?
- Установка - святое. За пару дней до матча можно повеселиться. Или к концу сборов, чтобы снять усталость и напряжение. Однажды в январе в Турции проводим перед отъездом домой двусторонку. Вижу - ребята измотаны. Я предлагаю: «Кто проиграет - прямо в форме, не снимая бутс, купается в море».

- Согласились?
- Куда ж они денутся? И вот проигравшая команда бредет на пляж. Я ребят подгоняю: «Давайте, давайте». И так получилось, что сам за ними поплыл. Смотрю - остальные тоже плюнули и полезли в воду. Окунулись все, включая доктора.
Или такой случай. На сборах после тренировки устраивали «дыр-дыр» - четыре на четыре. Весь мой штаб - тренеры, массажисты, администраторы. Слышу, спорят, на что играть? Не на компот же. Вдруг кто-то брякнул: «Пусть те, кто продуют, голые в море искупаются». Пляж под боком, народу - никого. Не сезон ведь. Я этих молодцев «сдал» Цымбаларю. Тот мгновенно слетал в гостиницу за фотоаппаратом. И когда проигравшая четверка разделась догола, Цыля был тут как тут. Запечатлел в лучшем виде. Потом всей команде раздал. У меня до сих пор лежит этот снимок - четыре голые задницы.

- Шутки на грани фола.
- Это еще ничего. Я как-то в самолете сам над ребятами подшутил. Сезон завершился, отыграли в Лиге и чартером возвращаемся в Москву. Игрокам разрешил шампанского выпить. А перед этим в гостинице сапожник Слава Зинченко показал: дескать, смотри, какая забавная штука в киоске продается. Резиновая накладка в виде женской груди, а все, что ниже, - скрыто фартуком. Очень натурально выглядит.

- Купили?
- Конечно. Сидим в самолете на последнем ряду, играем в карты. Стюардессы разносят шампанское. В какой-то момент напялил я на себя этот фартук, взял поднос с бокалами и сзади подхожу к Титову: «Шампанское будете?» - «Да». Он поворачивается, утыкается в резиновую женскую грудь, которая оказывается на уровне его лица. И в ужасе чуть не выпускает бокал из рук. Поднимает голову, видит меня - и с Егоркой начинается истерика. А я дальше иду по салону. Имел бешеный успех.

- Чем вы счастливее самого себя - тридцатилетнего?
- Раньше все время было что-то «надо». Надо детей растить, надо играть, надо зарабатывать на квартиру, машину, надо тренировать, надо, надо… А сейчас могу пожить в свое удовольствие. Счастье ли это? Не знаю. Но пока меня все устраивает.

Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ

Спорт-Экспресс