«Никто не хотел бить пенальти, ребята пытались спрятаться»

Чемпионат Европы-1976, проходивший с 16 по 20 июня впервые в Восточной Европе — Белграде и Загребе, неожиданно для многих выиграла сборная Чехословакии. В серии пенальти подопечные Вацлава Ежека победили команду ФРГ. Хотя еще за год до начала финального турнира будущие чемпионы Европы после первого матча в группе покидали «Уэмбли», понурив головы. Англичане разгромили их без особых усилий — 3:0. Кто бы мог тогда подумать, что чехи выиграют турнир, а хозяева поля не выйдут из группы.
Этот чемпионат стал последним, финальная часть которого состояла из четырех матчей — полуфиналов, игры за третье место и финала. В историю он вошел еще и тем, что исход всех поединков решался в дополнительное время, класс участников выровнялся. Так, за бортом финального турнира оказались сборные Италии, Англии, Франции, Венгрии, Польши (бронзовый призер ЧМ-1974).

«Советская сборная - это киевское «Динамо», ослабленное игроками других команд»

Любопытная статистика: за четыре предыдущих розыгрыша не было зафиксировано ни одного случая, чтобы кому-то удалось поразить ворота соперников пять раз в одном матче (в футболе — «пента-трик»). В 1976-м это случилось дважды: в матчах Англия — Кипр и Венгрия — Люксембург. Авторы рекордов — Малком Макдоналд и Тибор Нилаши. Антонин Паненка (Чехословакия) и Дон Гивенс (Ирландия) отметились «хет-триками» в ворота сборных Кипра и СССР соответственно. Кроме того, Гивенс успел еще сделать «покер» (четыре гола) в матче со сборной Турции. Это не помогло ирландцам: из группы они не вышли, пропустив сборную СССР.

Между тем судьба самого Евро какое-то время находилась под угрозой. Снова, как и пятнадцать лет назад, в футбольное сообщество была вброшена идея о трансформации чемпионата Европы в квалификационные соревнования первенства мира. В числе тех, кто ее активно лоббировал, был тогдашний президент УЕФА Густав Видеркер. Но летом 1972 года он неожиданно умирает от сердечного приступа. Сменивший его итальянец Артемио Франки был последовательным сторонником проведения чемпионатов Европы как самостоятельных турниров. Он настоял, чтобы при жеребьевке чемпионата-76 организаторы исходили из результатов, показанных командами на Евро-72, а не из итогов отборочных раундов чемпионата мира. Это стало сенсацией для посвященных.

После «ирландского кошмара» — 0:3 в Дублине — началась тотальная перестройка в советском футболе. ЦК КПСС поручило руководить сборной Валерию Лобановскому, который, не мудрствуя лукаво, составил команду из 11 игроков киевского «Динамо». «Советская сборная — это киевское «Динамо», ослабленное игроками других команд», — говорили тогда. Например, летом 1975 года в Лужниках проходил товарищеский матч команд СССР и Италии, и в составе советской сборной вышли 11 киевлян, обыгравших в итоге итальянцев — 1:0. Именно после этого появилась не менее парадоксальная фраза: «Киевское «Динамо» дошло до четвертьфинала чемпионата Европы».

Первыми попались под горячую руку киевлян турки. Два пенальти, реализованных Колотовым, и фирменный сольный рейд Блохина привели к трем «сухим» мячам в их ворота в столице Украины. Затем туда пожаловали ирландцы. Те же Блохин и Колотов еще до перерыва забили два красивых мяча, позволив сопернику провести гол престижа под занавес (2:1). Со швейцарцами справились также без особого труда (1:0, 4:1). После пяти матчей сборная СССР набрала 8 очков, и этого ей хватило для досрочного выхода из группы.

1975 год, как известно, — самый «звездный» в истории «Динамо» и тренеров Валерия Лобановского и Олега Базилевича. Клуб выиграл Кубок кубков и Суперкубок УЕФА, Олег Блохин стал обладателем «Золотого мяча» лучшего футболиста Европы. Как часто случалось в истории советского футбола, чиновники из Федерации футбола бросились в другую крайность — предоставили молодым тренерам полную свободу, бездумно удовлетворяя все их пожелания. Для «Динамо» (читай: сборной) создавались особое условия — искусственные, зачастую ничем не мотивированные. Фактически был «сломан» чемпионат Союза 1976 года. Его разделили на две части — весеннюю и осеннюю, причем по итогам весенней никто не покидал высшую лигу. А осенью в низший класс, к неописуемому восторгу киевских болельщиков, отправился московский «Спартак». Кстати, тогда киевскому «Динамо» специальным решением разрешили выступать в первенстве дублирующим составом.

Эти и другие весьма рискованные и неоправданные нововведения, а также просчеты субъективного характера при подготовке «Динамо» и сборной, отрицательно сказались на результатах. Плохую службу сослужило и то, что руководители спорткомитета все время меняли приоритеты: главным турниром года назывался то чемпионат Европы, то Олимпиада. К тому же «Динамо» участвовало еще и в Кубке европейских чемпионов. Создалась ситуация, когда одним и тем же составом пришлось одновременно решать сразу несколько колоссальных по своей сложности задач практически в один короткий промежуток времени. Результат известен: в Кубке европейских чемпионов киевские динамовцы проиграли французскому «Сент-Этьену» по сумме двух четвертьфинальных матчей (2:0 и 0:3). Сборная (на той же стадии) — чехословацким футболистам (0:2 в Братиславе и 2:2 в Киеве). Неудачным стало и выступление на Олимпийских играх.

«У киевлян был машинный футбол, вернее математически рассчитанный»

Вспоминает бывший игрок «Спартака» Евгений Ловчев, едва ли не единственный «сборник», который привлекался Валерием Лобановским в «киевскую» команду 1976 года: «Мы сидели на базе в Конче-Заспе и смотрели, как киевляне играли против «Сент-Этьена» в четвертьфинале Кубка чемпионов и уступили — 0:3. Игра долгое время шла со счетом 0:0, а потом произошла вот какая вещь. Блохин получил мяч, и они вдвоем с Онищенко выскочили против одного защитника. Блохин вместо передачи (Онищенко выходил бы один на один) пошел в обыгрыш и неудачно. Мяч попал к вратарю, тот выбил его вперед - контратака, удар и гол. Сам не забиваешь - забивают тебе.

Так вот, Лобановский не ругал Блохина за то, что он не отдал мяч Онищенко, он ругал его за то, что не довел атаку до логического завершения. Там машинный футбол был, вернее, математически рассчитанный. Если бы Блохин ударил по воротам, мяч бы улетел, а киевляне быстро стали бы на свои точки (все ведь по точкам было расписано), и система обороны была бы восстановлена. А так все оказалось нарушено. И при этом сзади-то было еще много народу».

Олег Блохин пишет в книге «Футбол на всю жизнь»: «Команда была измотана тренировками, ей не хватало ловкости, сыгранности, координированности. После этой неудачи тренеры Валерий Лобановский и Олег Базилевич были освобождены от руководства сборной». В худших традициях сталинских времен в недрах ЦК КПСС был заготовлен документ о снятии с игроков «Динамо» (Киев) званий «Заслуженный мастер спорта СССР», присвоенных годом раньше за победу в Кубке кубков. Хорошо хоть одумались вовремя. Дуэт двух молодых талантливых тренеров распался. Им было по 37...

Давно это было — больше 100 лет назад, в самом начале XX века — 19 октября 1901 года. В бурных дебатах за пивом пражского кабачка U Zlate vahy на улице Karoliny Svetle возник Чешский футбольный союз. А через четыре года в клубе «Славия» появился первый футбольный тренер — шотландец Джон Мэдден. Он не только ввел систематические тренировки, но придумал, продемонстрировал и обучил ставшему потом знаменитым и хрестоматийным приему, который вошел в мировую историю под названием «чешской улочки». Мы наблюдаем его в любом матче десятки раз, когда мяч остроумно и неожиданно переадресовывается вдоль поля на ход партнеру. Полей в то время было мало, и молодежь предпочитала играть на узких улочках Праги. Самый простой и эффективный способ обыграть соперника — ударить мячом в стенку прилегающего дома, обежав опекуна. Чтобы не угодить в стекло, лучше, если вместо стенки пас тебе вернет партнер, в одно касание предпочтительно.

Прием этот больше у нас известен как «стенка», «стеночка», и у среднего поколения любителей футбола ассоциируется с игрой московского «Спартака». Доводилось слышать, что Валерий Лобановский не жаловал игру «в стенку» и даже запрещал динамовцам применять ее в сезоны знаменитых побед команды на международной арене. Хотя он сам (я тому свидетель), будучи игроком, охотно разыгрывал «стеночки» с левым инсайдом «Динамо» начала 60-х Валентином Трояновским — знаменитым Валетом. В их исполнении это больше была «чешская улочка» — не спартаковская «стенка». Вдвоем, искусно передавая мяч друг другу, зачастую в одно касание, они могли полполя преодолеть, а тогдашние комментаторы монотонно констатировали: «Пас — Лобановскому, пас — Трояновскому, пас — Лобановскому, снова пас — Трояновскому». В команде говорили о них: «Троян — для Лобана».

...Как бы то ни было, но праздник на чешскую улочку пришел неожиданно. Финальный матч сборная ФРГ начала ни шатко ни валко и уже к 25-й минуте проигрывала — 0:2 (Швеглик и Добиаш). Чехословацкая команда контролировала ход матча, варьировала темп, действовала раскованно и свободно, казалось, ей не составит труда довести матч до победы. И даже гол Дитера Мюллера, забитый на 28-й минуте, мало что изменил в характере игры. Та же вязкая игра, что и в матче с голландцами, связала по рукам и ногам фаворитов турнира. К концу второго тайма запасные сборной Чехословакии уже стали подтягиваться к полю в ожидании сигнала итальянского арбитра Сержио Гонеллы, чтобы начинать праздновать победу своей команды. И в этот момент — за минуту до окончания матча — Хельценбайн после углового головой сравнял счет. Наступил своеобразный, как говорят велосипедисты, сюрпляс: обе команды, может, и «хотели бы, но не могли» — их силы были на исходе. Таким образом, в дополнительное время счет не изменился.

По регламенту, утвержденному ранее, финал должен быть переигран на следующий день. Но еще перед началом матча представители немецкого футбольного союза выступили с предложением не переигрывать матч, а решить судьбу финала пробитием пенальти. Используя современную политическую лексику, обе делегации пришли к консенсусу.

Чиновники УЕФА оперативно внесли изменения в регламент. Кульминация наступила при счете 4:3 по пенальти в пользу чехов. У команды ФРГ оставался в запасе удар. И здесь случилось необъяснимое. Когда к мячу направился немецкий защитник Берд Дитц, совершенно неожиданно его опередил Ули Хенесс. Установив мяч на точку, он разбежался и пробил... выше ворот. Затем настал черед полузащитника Антонина Паненки, который исполнял пенальти необычным способом — выдерживал перед ударом паузу и, когда вратарь соперников смещался в ту или другую сторону, бил, как правило, по центру. Об этом, конечно же, все знали. Но одно дело — «пижонить» в каком-нибудь рядовом матче и совсем другое — в финальном, когда решается судьба золотых медалей европейского первенства. Паненка остался верен себе... «Если бы можно было запатентовать этот удар, я бы непременно это сделал», — шутил позже герой финала.

Любопытный факт: если бы команде ФРГ пришлось выполнять пятый одиннадцатиметровый, к «точке» подошел бы Франц Беккенбауэр, которого Хельмут Шен специально приберег для решающего удара. Увы, очередь капитана так и не наступила...

«Я сыграл много отличных матчей, но пенальти в Белграде все заглушил»

В своей книге «Мой номер — первый» капитан чехословацкой сборной вратарь Иво Виктор, признанный лучшим игроком ЧЕ-1976, вспоминает: «Никто не хотел бить пенальти, ребята пытались спрятаться. Но я не удивляюсь, это большая ответственность. Если не забьешь, то угрызения совести могут остаться до конца жизни. Короче, пятеро отважных наконец-то собрались. Первые четыре чеха забили, а четвертый - немец - пробил выше ворот. Пятым от нашей команды бил Антонин Паненка. Счет был 4:3 в нашу пользу. Ситуация сложилась так, что если он забьет, то мы станем чемпионами Европы.

Паненка, штатный пенальтист в своем клубе и сборной, обычно бил по центру, разводя голкиперов по углам. Немецкий вратарь Зепп Майер вполне мог знать об этом фокусе Паненки. Я думал, что он этого себе не позволит. При таком ударе, который Антонин, наконец, продемонстрировал, он, вполне вероятно, мог пробить выше ворот. Но Паненка тогда был в такой форме, в такой эйфории, что просто попробовал это сделать. Он заявлял, что лучшее место, куда целиться, - это середина ворот, что вратарь не выдержит и двинется в сторону.

Кадры с этим пенальти видел буквально каждый чех. Паненка занес ногу для удара — Майер оттолкнулся. Тогда бомбардир сделал едва заметную паузу перед ударом, и мяч тихо плюхнулся в ворота, войдя точно посередине. Чехословакия стала чемпионом Европы. Антонин, наверное, только в раздевалке осознал, какую он совершил дерзость. Легендарный Пеле потом по поводу этого пенальти высказался, что Паненка — или сумасшедший, или гений. Антонин, по-моему, скорее какой-то синтез этих двух крайностей».

А вот как об этом вспоминает сам Антонин Паненка: «Я не из тех, кто бы об этом постоянно вспоминал, все время эти кадры смотрел на видео. Но меня радует, что и сегодня много людей, взрослых и детей, интересуются этим, спрашивают меня, что пенальти предшествовало, как все произошло. Это доказательство того, что после меня что-то осталось. Но, с другой стороны, я немного ревнивый к этому памятному удару, потому что отличился ведь не только тогда, а сыграл много других отличных матчей. Но пенальти в Белграде все заглушил. Ну что поделаешь? Он уже раз и навсегда связан с моим именем».

Владимир КУЛЕБА, газета «Факты»