МАТУЗАЛЕМ: «Очень переживал из-за президента Шахтера»

Матузалем был одним из тех бразильцев, которые дарили футболу радость. Он мечтал быть похожим на Ромарио, когда бегал в детстве по улицам Бразилии, стал известен в Италии, а статус звезды приобрел в холодном Донецке. В итоге он совершил большой переход в «Сарагосу», которая хотела стать гигантом, но в конце концов провалилась. Ныне из Бразилии Матузалем рассказывает о некоторых деталях карьеры с глубокой тоской в голосе…

— В Сарагосе мы уже очень давно не слышали о вас.
— Да, это были слишком давно. Я очень скучаю по тем дням. Помню Сарагосу с тоской и небольшой грустью.

— Какова ваша жизнь после прощания с футболом?
— Несколько лет назад я вышел на пенсию. Теперь я стараюсь каждый день жизни радоваться в моей любимой Бразилии с моими друзьями и семьей. Я наслаждаюсь общением со своим сыном, который делает первые шаги в португальской «Боавиште». Но если говорить искренне, я скучаю по временам, когда был игроком. Каждый день я смотрю видео о том, как я играл и как складывалась моя карьера футболиста.

— Ваш сын, конечно же, не раз видел легендарный «гол скорпиона», который вы забили «Севилье»?
— Тысячу раз. Я помню этот момент, словно он был вчера. Мяч пришел с левого фланга, но я уже сделал шаг вперед, а потому не мог откликнуться на пас так, как хотел. Помню, как подумал: «Давай посмотрим, что будет», и осуществил этот маневр. Это было впечатляюще. Хотя, в конечном итоге, гол не оказался таким драгоценным, как мяч Палопа в последние секунды. Может, я недостаточно эгоистичен (смеется).

— Какие хорошие воспоминания приходят в вашу голову, говоря о карьере футболиста?
— У меня их несколько… Это игры в Лиге чемпионов за «Шахтер», золотые дни в «Лацио», или один из самых красивых голов в моей карьере. Тот, который я забил «Осасуне» правой ногой после фантастического паса от Пабло Аймара.

— Вы были слишком взволнованы в тот день. Помните это?
— Очень большие эмоции. Я все еще волнуюсь. Я даже заплакал, когда забил первый свой гол с правой ноги. Я не мог ничего с этим поделать, слезы хлынули сами собой. Позже я также плакал, но то было другое…

— Что вы имеете в виду? Это из-за травмы, полученной в матче на «Камп Ноу»?
— Да, это был один из худших дней в моей жизни. Ничего хуже не было с того времени.

— Что это значило для вас?
— Эта травма оказалась такой, которую я не смог преодолеть. Она нанесла мне непоправимый психологический ущерб. Я хотел добиться успеха в Испании и вы не представляете, насколько сильно было мое стремление. У Яя Туре не было необходимости играть против меня так жестко. Я знаю, что у него не было такой задачи, но он сфолил очень жестко, приведя меня в депрессию. Я провел около шести месяцев без игры в футбол. Это время было худшим моментом в моей жизни. У меня словно отрезали крылья. Я больше никогда не играл так хорошо, как прежде. Яя Туре почти разрушил мою жизнь.

— Вы все еще ощущаете обиду за то неудачное действие?
— Дело в том, что не случись та травма, и в моей карьере все было бы по-другому.

— Что бы изменилось?
— Я проводил хороший сезон. У меня были способности и возможности помогать команде, которая была одной из лучших в Ла Лиге. Да, это так и не обсуждается. По составу та «Сарагоса» соответствовала команде группового раунда Лиги чемпионов.

— Вам помешала не только травма. Потом у вас возникли проблемы с ФИФА из-за трансфера в «Сарагосу».
— Я не хотел много думать. Говорю искренне. Если бы я думал, то утонул бы в мыслях. Я очень переживал из-за президента «Шахтера». Сначала они хотели наказать «Сарагосу», а потом старались добиться того, чтобы я больше никогда не мог играть в футбол. Это был очень беспокойный период в моей жизни.

— Это было страшно?
— Да, да. Очень.

— Почему?
— Вы знаете, что в мире футбола есть люди, с которыми нужно быть очень осторожными. У президента «Шахтера» была большая роль в процессе против «Сарагосы» и меня. Когда он пытался сделать так, чтобы я больше не играл в футбол, я очень волновался. Даже когда я покинул «Сарагосу» и перебрался в Италию, я видел, что процесс будет продолжен. Я никогда не переставал беспокоиться.

— В «Шахтере» не понимали, почему вы решили перебраться в столицу Арагона.
— Я хотел играть в лучшей лиге мира, чтобы получить шанс попасть на чемпионат мира и продолжать расти. Когда появилась возможность перейти в «Сарагосу», я подумал и сказал агенту: «Давай сделаем это». Я не думал о проблемах, которые могут последовать. «Шахтер» был отличным клубом в то время, но «Сарагоса» котировалась выше. И, возможно, та команда могла бы быть лучше, так как мы ставили задачу о чемпионстве.

— «Шахтер» подписал вас за большие деньги и там говорили, что клуб делал ставку на вас.
— Агапито Иглесиас (бывший владелец «Сарагосы» - прим.) хотел делать большие дела. Он был очень предан мне. Перед тем, как подписать контракт с «Сарагосой», мы отобедали вместе, и он рассказал мне все, чего хочет добиться. Я думал только о том, чтобы стать чемпионом Испании. Обидно, что этот проект не добился чего-то большего. Это было безумие, когда мы вылетели в Сегунду. Я не могу такое объяснить, у меня просто нет слов.

— Тренеру команды Виктору Фернандесу также понравилась идея вашего приглашения. Любопытно, что сегодня он так же работает в «Сарагосе».
— Виктор снова в «Сарагосе»? В самом деле? Это очень красиво. Передавайте ему мои лучшие пожелания. Для меня было очень важно, что он хотел моего перехода. Это очень помогало и заставило меня быстро адаптироваться и чувствовать себя прекрасно в первые же месяцы.

— Но в команде было очень много проблем в том сезоне. Если бы все было так хорошо, то вряд ли бы закончилось столь плачевно…
— Вылететь было преступлением. Меня часто спрашивают об этом в Бразилии. Как это было возможно? У нас было четыре тренера в сезоне. Я думаю, что руководство должно было довериться Виктору Фернандесу и оставить его работать. Настоящие звезды в футболе не только на поле. Игроки должны знать, что делать в свободное время, как вести себя в раздевалке. А в команде не было понимания этого.

— Чья это вина? Почему подобное произошло?
— Виктор Фернандес не был виноват и не мог нести самостоятельно ответственность. Вся вина лежит на игроках. У нас были проблемы с тремя или четырьмя футболистами основы. Думаю, что в команде было слишком много звезд, которые не обладали должными человеческими качествами. Я всегда говорю, что команда с более чем двумя звездами может быть проблемной. Это убило «Сарагосу». Мы не были единым целым, чтобы добиться тех целей, которых заслуживали. А потом случилось то, что случилось.

— Ваша карьера в «Сарагосе» была непростой. Переход, травма, спортивные неудачи…
— Нет. Вся моя жизнь непростая. Я уличный парень и знаю, что такое страдания. Я вырос с мячом в ногах и знаю, как это пробиваться с самых низов. Вот почему моя травма на «Камп Ноу» так сильно повлияла на меня. Я достиг вершины и по независящим от меня причинам все вдруг развалилось в один момент.

— Расскажите о своем детстве.
— У моей семьи не было денег. Мы были очень бедны. Детям приходилось расти на улице, где преступления были буквально повсюду. Было много опасностей, но у меня была мечта – играть в футбол. Футбол спас меня от того, чем закончили многие мои сверстники. Я смог покинуть Бразилию, познакомился с Испанией и Италией… Я видел очень красивые города и культуры. Футбол дал мне все.

— Вам повезло уйти от этих проблем.
— Не всем удается уйти с улицы. Улица опасна. Она может поглотить вас так, что вы уже никогда оттуда не вернетесь. Когда у тебя ничего нет, трудно искать лучшее место. Есть два варианта – выйти из ситуации живым или мертвым. Слава Богу, я смог пойти в мир футбола и сделать прекрасную карьеру. Оглядываясь назад, я вспоминаю своих друзей, у которых был большой талант, но они не смогли его реализовать. Некоторых из них уже даже нет в живых. Это непросто. Сейчас я участвую в благотворительной программе, чтобы помочь детям уйти с улиц и заниматься спортом.

— Оцените свою карьеру: с чего вы начинали и чего достигли.
— Я очень доволен. Например, я помню, что когда начинал в итальянской «Брешиа», то мне посчастливилось поиграть вместе с Гвардиолой, а также с Баджо и Тони. Пеп уже тогда был как тренер – много кричал, жестикулировал… Меня очень вдохновляли его советы, поэтому я увлекся испанским футболом. Сейчас я работаю над созданием небольшого тренировочного лагеря для детей, которые, как и я в свое время, не имею финансовых возможностей для игры в футбол. Возвращаю то, что дал мне этот вид спорта. Это моя самая большая надежда.

— Вы ушли из «Сарагосы», когда она вылетела в Сегунду. Сегодня команда надеется наконец-то вырваться из этой трясины.
— Надеюсь, что команда сможет вернуться в Ла Лигу. Было бы прекрасно, чтобы это им удалось. Не сомневаюсь, что как только они вернутся, то смогут надолго остаться среди лучших в Испании.