РОДДИК: «Неудача в Мельбурне - как сон»

— Вы уже дважды выигрывали в Сан-Хосе (2004 и 2005). Говорят, что вы сможете здесь выиграть и в третий раз.
— Это важный турнир для меня, особенно после плохих результатов на Australian Open. Мне кажется, очень нужно попробовать прийти в своё нормальное состояние. Я с нетерпением жду начала этого соревнования, так как это первое состязание после моего возвращения на хард.

— Как игрок вашего статуса готовится к такому турниру как Сан-Хосе?
— Как только начинается сезон, нужно сразу постараться улучшить своё физическое состояние. Вы должны знать, когда нужно поберечь себя или играть более активно в зависимости от того, какой теннис вы демонстрируете. Мне нравится, когда все мои планы сходятся. Я играл на Кубке Дэвиса, после чего у меня образовалась неделя отдыха перед Сан-Хосе. Как я уже сказал, Сан-Хосе должен быть важным турниром для меня в этом году, потому что я не очень хорошо выступил на Australian Open.

— В этом году много американцев попало в поле зрения общественности. Вы можете рассказать немного об американском теннисе и о развитии некоторых молодых игроков, таких как Сэм Кверри и Дональд Янг?
— Я думаю, возможно, впервые кроме Робби Гинепри, Мэрди Фиша и меня есть несколько ребят, на которых можно рассчитывать в будущем. Дональд и Сэм прилично играют, даже Джон Иснер неплохо себя показывает. Правда, он немного постарше, но он всё ещё новичок, так как карьера теннисиста достаточно длинна. Я думаю, что это хорошо. Им есть над чем работать. По крайней мере, это тот, о ком мы можем говорить, и на кого можно надеяться.

— Вы думаете, что они в нескольких шагах от крупных достижений?
— Да, мне так кажется, но я не знаю, придут ли эти достижения сразу же. Вспомните, что они уже многого достигли. Дональд в позапрошлом году был 600-м, в прошлом — 500-м в мировом рейтинге. Войти в первую сотню — уже огромное достижение. Сэм Кверри только сейчас стал перспективным игроком. Этот рост мог бы занять намного больше времени, но у них есть хорошая стартовая позиция.

— Какой совет вы бы дали игрокам, которые хотят прогрессировать?
— Мне кажется, что нужно много работать. Это одна из вещей, которой недостаёт многим молодым американским игрокам. Совершенно разные вещи — играть в теннис, чтобы выбиться в люди, или просто для развлечения. Именно такие два подхода мы и видим на международной арене сейчас. Молодые игроки должны хорошо работать, и тогда все будет в порядке.

— Как вы сейчас себя чувствуете физически?
— Физически я в хорошей форме. Я должен научиться играть в практичный теннис. Это то, к чему я буду стремиться в этом году.

— Как вы справляетесь с полетом из Австралии до Техаса, потом в Европу и назад в Калифорнию? В чём заключается ваша стратегия дальних путешествий?
— Вы знаете, иногда помогает снотворное. Ну а если серьезно, то главное для меня это еда. Я думаю, что это – самое важное с физической точки зрения. Понятно, что если ваше тело требует отдыха, то вы должны отдохнуть. Для меня очень важно, чтобы я мог нормально поесть. Я думаю, что перелёты одна из самых тяжёлых вещей в теннисе. Во многих других видах спорта вы путешествуете каждую ночь, но эти передвижения занимают около часа или двух, после чего следующим вечером играете. Нам же приходится ехать из одного места в другое восемь, девять, десять, иногда двадцать часов. Поэтому единственное спасение — сон. Это должно войти в привычку. Я не думаю, что в этой есть какая-то тайна.

— Вы были удивлены, когда такой парень как Цонга так хорошо проявил себя в Австралии?
— Хорошо, что это случилось. Вы знаете, у нас был Багдадис несколько лет назад. Сейчас у нас Цонга, раньше был Феркерк на «Ролан Гаррос». Это рассматривается как новый феномен, для меня же такие вещи кажутся случайными. Но, конечно, у него есть талант, он достаточно атлетичен, и он выстрелил в нужный момент. Я удивлен? Да. Потрясен? Нет.

— У вас есть дополнительная неделя перед Сан-Хосе. Для вас это преимущество?
— Я думаю, да. В прошлом году было немного тяжело играть на глине и затем, буквально через три дня, играть уже в Чехии, после чего выступать в Сан-Хосе. Для меня это была совсем не идеальная подготовка к турниру. Я очень рад, что в этом году у меня есть свободная неделя. Я должен хорошо поработать со своим тренером перед соревнованием. Мой план работы развивается намного лучше в этом году.

— Как участие в Кубке Дэвиса помогает вашей игре, когда вы возвращаетесь к своему обычному графику? Вы видите какие-нибудь преимущества от этого турнира?
— Я не уверен, что смогу объяснить. Кубок Дэвиса — неровный турнир, потому что сначала играешь в Австрии на глине, а затем — на западном побережье в закрытом помещении. Кубок Дэвиса не самый удобный турнир в мире, но это те соревнования, которые мне нравятся.

— Вы, очевидно, очень гордитесь тем, что всегда играете в Кубке Дэвиса?
— Кубок Дэвис очень важен для нас. Мы выиграли его, но это не означает, что у нас всё хорошо, и что мы не должны стремиться к победе. Вы же не можете оставить то, во что влюблены, только потому, что раньше уже добивались успеха.

— По-вашему, играть каждый матч в Кубке Дэвиса более тяжело физически или психологически? И почему вы так любите этот турнир?
— Я много говорил в интервью, незадолго до прошлогоднего финала Кубка Дэвиса, что 90 % времени мы проводим в индивидуальных турнирах, выполняя при этом эгоистические и меркантильные цели: это и наш рейтинг, и денежный приз. Всё это касается только нас. Кубок Дэвиса — нечто иное. Представлять свою страну — это честь для меня.

— Вам нравится формат этого соревнования, или вам кажется, что он должен измениться?
— Есть одна вещь, которая кажется мне странной. Я имею в виду то, что турниры «Большого шлема» организуются отдельно, в свою очередь ITF занимается Кубком Дэвиса, а ATP управляет своими соревнованиями. Мне кажется, что нужно поменять что-то в этом механизме. Это не очень удобно. Нужно как-то отрегулировать эту схему, но я не могу сейчас сказать, как именно это сделать.

— Вы одобрили бы однонедельные соревнования или игры через год в Кубке Дэвиса?
— Я против этого. Думаю, поддержка болельщиков, различные города, покрытия отчасти добавляют интригу в Кубке Дэвиса. Мне только кажется, что нужно давать двум командам, которые были в финале, переходить в новом сезоне в следующий круг без борьбы. Это будет огромным шагом в правильном направлении.

— Пит Сампрас не так давно провёл выставочный матч с Федерером. Вы видели его игру? Как вы думаете, на что он способен сейчас?
— Для меня, чтобы знать, как он играет, нужно знать, кто его соперник. Очень много разговоров на эту тему. Очевидно, что матчи с Федерером полезны для обоих. Такие поединки очень интригуют и сами по себе интересны. Сейчас много обсуждают, что если бы Сампрас выступал, то сразу же был бы в пятерке сильнейших. Он не был в пятерке, когда уходил из игры. Мне тяжело представить себе, что кто-то лежал на боку в течение трёх или четырёх лет, а потом вернулся и сразу стал лучшим. Но если кто-то и мог бы сделать такое, то это, скорее всего, был бы Пит.

— Вы думаете, есть шанс, что он вернётся и будет играть? Возможно, даже выступит на Уимблдоне?
— Я скажу «нет». Из того, что я читал, мне известно, что ему сейчас это неинтересно.

— Хочется спросить о братьях Брайанах. Что делает их такими непобедимыми?
— Они всегда играют вместе. Есть занятия, которые подходят для близнецов. Вы знаете, они даже могут не общаться. Они предугадывают движения друг друга. Парный разряд для них очень подходит, здесь нужна слаженность, и именно поэтому они полностью доминируют в этих состязаниях. Много времени пройдёт, прежде чем молодые парни сразу же захотят выступать в парных соревнованиях, обычно туда идут намного позже. Мне кажется, что они сделали всё правильно, когда решили пойти в пару. Вдобавок ко всему братья стали показывать гораздо лучший теннис, когда стали играть вместе.

— Что вы можете о них рассказать?
— Они отличные ребята. Вы знаете, Майк очень веселый человек, да и Боб везде себя проявит. Я могу сказать с полной уверенностью, что нам не нужна другая парная команда. То, что они делают для тенниса и детских клиник, очень важно. Они всегда этим занимаются со своим отцом. Братья действительно продвигают игру в паре. Их страсть к теннису нельзя сравнить ни с чем.

— Некоторые теннисисты привозят своих тренеров на турниры чаще, чем вы. Вам не нужно, чтобы Джимми Коннорс всё время был рядом?
— Джимми и я собираемся ещё больше тренироваться в этом году. Я знал ещё когда мы начинали сотрудничать с ним, что он не собирается путешествовать со мной по 35 недель в году. Но в то же время я хочу, чтобы тот, кто уже выигрывал турниры «Большого шлема», и знает, как правильно прогрессировать, помогал мне регулярно. Но это тот вопрос, который ещё нужно обдумать. Как именно мы будем с таким специалистом сотрудничать, и как это сотрудничество сделать более благотворным. В этом году я планирую более тщательно готовиться к соревнованиям, к тому же и у меня будет намного больше тренировочных дней.

— Он будет в Сан-Хосе в этом году или нет?
— Нет, не думаю. Мы будет работать с ним все эти пять дней до турнира, а затем я уже буду со своей регулярной командой. Вы знаете, в конце концов, у него есть теннисный телеканал. Когда меня показывают по ТВ, он наблюдает за мной, и мы потом обсуждаем и анализируем мою игру по телефону, как будто Джимми был там со мной по-настоящему.

— Принято говорить о вас как о «преследователе Роджера». Есть предположение, что один из вас был бы счастлив, если бы кто-нибудь смог сместить его. Это далеко от правды, или в этом сезоне это возможно?
— Да, есть такое. Если говорить исключительно о теннисе, а не о нём как о личности, то если кто-то сможет расшатать его веру в себя, большинство игроков не будет против этого. Такая ситуация бывает с любым поколением и в любом виде спорта. Я знаю, если кто-то сможет сместить его, никто не откажется от шанса тут же попытаться занять первое место.

— После поражения от Кольшрайбера на Открытом чемпионате Австралии прошло достаточно времени, чтобы всё хорошо проанализировать. Вы думаете, что встретились с соперником, который действительно очень хорошо играл?
— Да, я действительно играл с парнем, который был очень хорош. Но я думаю, что есть некоторые вещи, которые я сейчас сделал бы немного по-другому. Я считал важным для себя быть в очень хорошей форме перед Australian Open в этом году, так у меня и получилось. Возможно, я слишком много внимания уделил физике, пытаясь много двигаться. Мне нужно было больше использовать удар справа. Я должен был обмениваться с ним ударами намного чаще, возможно это бы не позволило ему как следует развернуться. Но сейчас уже нет смысла об этом думать. Надо отдать ему должное — он отлично играл.

—Очевидно, что для вас было очень тяжело проиграть Кольшрайберу. Как Джимми после этого матча проводил ваши тренировки? Как он отреагировал на это поражение?
— Он проводил их в жёсткой манере. Я думаю, что все эти неудачи нас потрясли. Нам казалось, что я играл достаточно хорошо, чтобы выиграть. Из-за этого все мы расстроились. Но я не думаю, что такой промах собьёт меня с пути. Мне кажется, что не нужно забивать себе этим голову, нужно просто не останавливаться и работать. Джимми звонил мне каждый день после Австралии и пытался заговорить об этом. Для меня же было тяжело говорить на эту тему, но своей работой он попытался воодушевить меня и помочь.

— Как вы оценили бы ваш прогресс за последние несколько лет? Вы чувствуете, что становитесь более классным, более умным, более опытным игроком?
— Да. Мне так кажется. Иногда мне немного не хватает юношеского безразличия. Раньше я не особенно разбирался в том, что происходит, и не понимал действительно важных вещей. Иногда это было мне на пользу (смеётся). Я квалифицированный игрок, но в то же время я имел обыкновение скрывать мой удар слева и мой удар с лёта, потому что я не мог делать всё одинаково хорошо. Теперь я отточил свой удар справа и всегда его использую. Главный вопрос в том чтобы найти баланс между двумя этими компонентами.

Юрий Зубко

«Чемпионат.ру»