Рустам ХУДЖАМОВ: «Сам понимаю, что в этом году мне уже не сыграть»

Самый титулованный игрок Первой лиги, голкипер и капитан «Ильичевца» – о своей недавней травме, о том, почему живет на базе, как выгонял сына из ворот и «выгрызал» имя для дочери

— Что за травма приключилась с тобой на прошлой неделе?
— Не выдержал еще пару дней тренировочного процесса, вылетел в игру раньше времени и дорвал заднюю поверхность бедра. У меня вообще 13 и 14 ноября выдались какими-то сумасшедшими. На предыгровой тренировке перед матчем с «Горняком» я неудачно упал на мяч — чуть ребра себе не сломал. В день игры проснулся с дикой головной болью, тошнотой. Но собрался, вышел на поле. И в одном из эпизодов, столкнувшись со своим же защитником, усугубил старую травму, дорвав мышцу. В общем, после таких дней хочется пойти в церковь и облиться святой водой.

— И что говорят врачи?
— Да я и сам понимаю, что в этом году мне уже не сыграть. Настроение опустилось «в ноль».

— С чемпионатом все ясно: задача выхода «Ильичевца» в Премьер-лигу не обсуждается. А какие планы на Кубок Украины? В 1/4 финала 30 ноября у вас вполне проходимый соперник — «Николаев»...
— Знаете, кубковая игра — такая штука, где можно проиграть, пропустив один нелепый гол, и не реализовав при этом свои 170 моментов. Я ни в коем случае не хочу сказать, что мы выше классом, чем «Николаев». Это будет некрасиво по отношению к сопернику и немного попахивать пижонством. А я всегда стараюсь пижонство в себе давить нещадно (улыбается). Поэтому нужно много не говорить, а выходить и показывать свои лучшие качества, ведь на кону — выход в полуфинал Кубка. А мои команды, если не считать «Шахтер», в полуфинал никогда не выходили.

— Пусть и не участием, то хотя бы присутствием планируешь поддержать своих партнеров в этом матче?
— Поскольку еще не до конца понятен характер моей травмы, мне предстоит ехать в Киев на обследование. Нужно будет сделать МРТ и показать его результаты докторам «Шахтера» — по условиям контракта они должны быть в курсе каждой травмы арендованного футболиста. Если все будет нормально и будет неплохая погода, я сяду на машину и приеду на игру в Николаев поддержать ребят.

— До какого времени действует твой нынешний контракт с «Шахтером»?
— До следующего лета.

— Твой переход в «Ильичевец» был связан с тем, что команду возглавил Александр Севидов, с которым ты работал в «Металлисте»?
— Конечно. Мы с ним все обсудили еще до его назначения. Вернее, когда он уже был назначен тренером «Ильичевца», но об этом еще никто не знал. Александр Владимирович сказал, что я ему нужен. Такое нравится слышать любому футболисту, поэтому я долго не думал.

— Но ведь Мариуполь сейчас практически прифронтовой город. Ты ехал сюда без опаски?
— Жена, конечно, когда узнала — плакала страшно. Сводки военных новостей из этих мест позитива не добавляли. Но когда я позвонил ребятам в команду — тем, кого знал, с кем работал, они меня успокоили, рассказали все как есть. Приехал — убедился, что действительно не так все страшно. В чем, конечно, огромная заслуга наших военных, которые дают нормально жить и работать в этом городе. Поэтому я не скажу, что близость фронта слишком ощущается. По крайней мере, тренировочный процесс ничем не отличается от того, что есть у команд в «тылу». Ну разве что у нас нет освещения на тренировочных полях, и мы стараемся всю работу сделать в световой день.

— Светомаскировка?
— Да нет. ВВС наших «замечательных» соседей здесь пока еще не работают. Дай бог, чтоб и не работали. На самом деле освещения на тренировочных полях не было и до войны.

— Капитаном команды ты был назначен решением тренера?
— Нет, у нас проходили выборы: каждый на бумажке написал свою кандидатуру, бросили эти записки в шляпу, подсчитали. Я набрал больше всего голосов.

— С большим преимуществом победил?
— Да мне это было неинтересно. Мы ж не депутатский мандат разыгрывали (смеется). Победил себе — и победил. В любом случае в молодом коллективе, даже если бы у меня и не было этой повязки, я знал, что мне надо быть примером для ребят. Не раздавать указания, размахивать руками, а вести себя так, чтоб на меня равнялись.

— В Мариуполе живешь в служебной квартире или снимаешь жилье?
— Живу на клубной базе. Так и не смог снять жилье, хотя квартир смотрел очень много. То хозяев не устраивали сроки (я сразу говорил, что хочу снять до зимы), то квартиру передо мной перехватывали другие, то у меня менялись планы (вначале думал, что буду жить с семьей, потом решил, что один). Потом я на время остался без машины, и встал вопрос, как каждый день добираться до базы. И в итоге я решил, что мне лучше всего жить прямо здесь.

— Супруга с детьми (сыновья Женя и Рафаэль и родившаяся весной дочь Ясмин) остались в Киеве. Как часто получается побыть с семьей?
— Если играем где-то ближе к Киеву, конечно, стараюсь после игры остаться. Или если выпадают пару выходных, то ночными поездами или самолетом из Запорожья. В общем, нахожу варианты, чтобы чаще видеться. Потому как без семьи очень тяжело.

— У твоей дочери очень красивое имя — Ясмин...
— На этом имени я настоял и, честно говоря, выгрызал его у жены. Беременная женщина — такое создание, с которым надо вести
себя крайне деликатно. Но я за имя дочери стоял горой. Почему именно Ясмин? Мы когда-то отдыхали в Крыму, еще до всех событий. Рафаэля еще не было, а Женя был маленький. Он подружился с девочкой, наполовину украинкой, наполовину иранкой. И ее звали Ясмин. Девочка была такая красивая, как с рекламной картинки. И мы с женой договорились еще тогда, что если у нас родится дочь, обязательно назовем ее Ясмин. Но Стелла об этом к моменту родов успела забыть, пришлось ей напоминать (улыбается).

— Старшему сыну, Жене, уже восемь. Каким-то спортом занимается?
— Он учится в Академии А, где «Шахтер» недавно проводил недельный лагерь. У них есть своя футбольная команда, и сын там играет. Хотя пару лет назад в «Динамо» мне сказали, что Женя не перспективный. Не знаю, как это в шесть лет можно определить? Ну, мы пока его в более специализированную команду не отдавали, пусть пока азы постигает по месту учебы.

— Играет вратарем, как папа?
— Поначалу хотел, да. Говорил: «Научи меня ловить». А я ему: «Сынок, в ворота всегда успеешь встать. Иди лучше побегай в поле».

— Твой близкий друг Александр Максимов, экс-капитан «Кривбасса», сейчас играет на Мальте. Поддерживаешь с ним отношения?
— Он звал нас в гости, говорит, на Мальте хороший отдых. Но мы с маленьким ребенком пока не рискуем далеко выезжать.

— В «Динамо» сейчас происходит вратарская смена поколений. У Рудько есть шансы стать вторым Шовковским?
— Знаю одно: кто бы ни стоял в воротах «Динамо» в ближайшие 10—15 лет, сравнений с Шовковским ему не избежать. Потому что Саша — это мегаскала, глыба. Но, надеюсь, у Рудько все будет хорошо.

— Все отмечают его «минус» — неумение отбивать пенальти...
— Человек — очень обучаемое создание, и научить его можно чему угодно. Главное иметь желание, терпение и мотивацию. Научиться правильно действовать при 11-метровых элементарно: пусть просит партнеров, чтоб после каждой тренировки ему били по 50 пенальти, на какой-нибудь интерес. И уже через пару месяцев все будет совершенно по-другому.

— Тебе уже 34. Как долго еще планируешь выступать на высоком уровне?
— Ну, у меня перед глазами примеры Шовковского и Горяинова, которые и 40-летие встречали в воротах. В идеале я тоже хотел бы играть как можно дольше. Тем более что моя карьера такая... Не всегда удавалось постоянно играть. И поэтому у меня есть чувство недосказанности.