Ирина Винер:«Не знаю, чего ждать от чемпионата мира в Киеве»

 Этот юбилей Ирины Винер мало чем отличается от других ее юбилеев. Празднование надолго переносится, как после пекинской Олимпиады, либо игнорируется совсем, как в прошлом году, когда вместо шумного застолья был «монашеский затвор» на сборах в английском Шеффилде.

У первой леди художественной гимнастики по причине ее широкой образованности любят спрашивать что-нибудь философское или даже гламурное, поскольку она порой высказывает неожиданные и где-то даже экстремальные взгляды.
Но мне показалось, что с пианистом правильнее говорить о роялях…

– Ирина Александровна, вы когда-нибудь задумывались, почему вам удалось себя выразить именно в гимнастике?

– У меня папа был художником, а дедушка скрипачом. Так что я генетически была уже обречена на любовь к искусству. К тому же папа был еще и спортсменом. Он рано начал меня тренировать, занимался со мной зарядкой, я под его руководством делала стойки. А сочетание искусства с движением… Это же как раз гимнастика! Бабушка, в свою очередь, приучала к труду: хорошо учиться, только на пятерки…

– Многие люди ищут себя всю жизнь, но увы…

– Я советую пробовать. Просто пробовать себя в разных вещах и остановиться на том, что ближе сердцу. Мои бывшие ученицы вот так пытаются себя искать: в менеджменте, в экономике. А если у них ничего не получается, возвращаются ко мне, в зал.

– Правы ли были ваши родители, когда не отпустили вас в балет и не передали очень важное письмо, – а вы ведь уже были утверждены на роль в кино? И как вы теперь все это воспринимаете: как знаки судьбы?

– Теперь уже, наверное, да. Мне как бы было сказано: «Вон отсюда!». Но вы немножко путаете: мне не передали письмо из хореографического училища, мама с папой считали, что в балет мне не нужно. А фильм, в котором я должна была сниматься, – «Ты не сирота». Ташкентская семья, восемь маленьких детей, которых и так кормить нечем в годы войны, решает приютить у себя малышей, эвакуированных из других городов. Меня утвердили на роль. Но перед началом съемок у меня были соревнования, и я просто должна была уехать.

– Вы часто повторяете, что «на пьедестале мы будем стоять так, как определит Бог». А ваша гимнастка, чемпионка Европы и Универсиады Маргарита Мамун, пишет в социальной сети: «Мир подобен шахматной доске, и каждый ход может изменить все». Кто прав?

– А где вы здесь видите противоречие? За все труды, которые мы вкладываем, должна приходить награда. И она приходит. Или не приходит. Но об этом не нужно думать. Нужно дарить себя безвозмездно, без задней мысли.

– Ну а если все-таки не приходит?

– Сергей Лазарев, написавший серию очень известных книг по диагностике кармы, если ему кто-нибудь жаловался: «У меня болит голова», отвечал: «Вспомни, кого ты обидел!». У нас в сборной работала ученица Игоря Моисеева. «Травма? – говорила она. – Это означает только одно: ты что-то сделала неправильно».
 

– Сейчас я задам вам вопрос, который вам, может быть, не понравится. После, как будем надеяться, временного ухода двукратной олимпийской чемпионки Евгении Канаевой на авансцене появилось новое поколение.

Но этих новых звезд вы почему-то называете… «Маргарита Мамун – новая Канаева», «Саша Меркулова – копия Алины Кабаевой». Что это означает? Век подлинников сменился веком хороших копий?

– А вы считаете, импрессионисты все сплошь и рядом подражали друг другу? А может быть, этим занимались передвижники? И Леонардо да Винчи, и Микеланджело воспели Женщину, но разве они сделали это одинаково? А, скажем, Рембрандт и Караваджо оба владели игрой светотени, но у кого повернется язык назвать их копиями?!

Маргарита Мамун напоминает мне Женю Канаеву исключительно своим трудолюбием – и ничем больше. У Мамун уже виден ее собственный, неповторимый стиль. При первых же аккордах ее упражнения с лентой под Анну Герман люди замирают. Кто-то даже начинает плакать…

Саша Меркулова похожа на Алину по энергетике, это такая же «зажигалка». Я не виновата в том, что… солнце похоже на солнце.

После Алины у нас была всего одна «зажигалка», Дарья Кондакова. Только, к сожалению, это была «зажигалка» в стиле саунд-треков. Но Саша Меркулова совершенно не сравнима с Алиной по работе в зале, что-то другое заложено в ее ДНК, ее не оставляют в покое травмы.

– На чемпионате мира в Киеве…

– Этот чемпионат мира может и не состояться.

– Из-за скандала с дисквалификацией судей? Не считаете ли вы, кстати, что это некий message со стороны президента ФИЖ Бруно Гранди, его неготовность вам простить поражение сборной Италии на лондонской Олимпиаде?

– Я теперь не знаю, кто нас будет судить в Киеве и что это будут за судьи. В любом случае дисквалификация арбитров, отстранение Натальи Кузьминой с поста главы техкома, победившей на выборах большинством голосов, не льют воду на мельницу художественной гимнастики. На Всемирных играх в Колумбии, где она должна была отвечать за подготовку, заняться этим оказалось некому. В зале сначала стояла 30‑градусная жара, потом заработали кондиционеры так, что упражнение с лентой пришлось отменить. Что же будет дальше?

– Совсем непраздничные приходится решать вопросы…

– Как видите. Но мы подключили лучших юристов и будем их решать. Легитимными методами. Через трибунал. Поэтому я не знаю, чего ждать от чемпионата мира в Киеве. Готовимся, как обычно… А что остается?!

– Всегда ли вам хочется идти в зал?

– Очень часто мне этого совсем не хочется. Но к вечеру я… все равно прихожу.

– Вы отмечаете что-нибудь красными флажками на картах будущего? Например: Олимпиада в Рио-де-Жанейро однозначно будет моей последней Олимпиадой?

– У меня уже было целых три «последних Олимпиады». Каждый раз я искренне считала, что тут же непременно уйду, стану просто консультантом. Но что-то все время заставляет остаться. Предположим, в Лондоне это было групповое упражнение, где мы проигрывали итальянкам целых три года, и нужно было спасать положение. Поэтому я уже зареклась что-то загадывать.

– Бесконечная череда ваших побед… Как вам удается избежать пустоты, когда ты вдруг понимаешь, что они по большому счету ничего не меняют ни в мире, ни в твоей собственной жизни?

– Да никогда у меня подобных мыслей не возникает! Когда меня встречают простые люди, например, некоторое время назад гардеробщица в театре: «Наконец я увидела живую Винер!»… И вот эта женщина начинает рассказывать, как она молилась перед экраном телевизора, чтобы наши девочки не дай бог не уронили мяч или ленту, для меня этот ее рассказ, вообще рассказы простых людей, которые я часто слышу, дороже…

– Дороже чего?

– Дороже моего спокойствия и желания стать консультантом.

Советский спорт