Ольга ХАРЛАН: «Было приятно слышать наш гимн в России»

В гостях у Sport.ua побывала олимпийская чемпионка по фехтованию Ольга Харлан. Она рассказала о жизни после свадьбы, о чемпионате мира в Казани, об участии в телевизионном шоу и многом другом.

- Как изменилась ваша жизнь после того, как вышли замуж?
- Не могу сказать, что все кардинально изменилось, потому что мы c мужем друг друга знаем давно, в отношениях до свадьбы были четыре с половиной года. Свадьба нас сплотила. Я его мужем начала называть. Сначала было непривычно, сейчас уже нормально.

- Борщ готовите?
- Я и до этого готовила. Мы до свадьбы жили, как семейная пара, мы знали, что нас ждет какое-то событие. Я считаю, что замужество делает только лучше. Некоторые говорят, что после свадьбы все становится хуже, меняется отношение. У нас если и поменялось отношение, то в лучшую сторону, мы лучше начали друг к другу относиться. Иногда я забываю, делаю какие-то поступки сама, которые должна с ним обговаривать. Мне за это стыдно. Я делаю работу над ошибками.

- Когда-то один футбольный тренер говорил о том, что когда футболист женится - все, он пропадает для футбола. Как это происходит в фехтовании? Вы вышли замуж. Вы чувствуете в себе силы не только погрузиться в семью, но еще и выступать и побеждать?
- Я просто знаю свои приоритеты. Свадьба - это какой-то этап жизни. Он на спортивную карьеру и тренировки никак влиять не будет. Я думала о том, что мы будем жениться, взвешивала все «за» и «против». У меня были только «за». Сейчас у меня главное - это Олимпийские игры. И Дима это понимает. А потом будем думать дальше, что мы будем делать с нашей семьей.

- В этом году вы еще планируете выступать? Как у вас происходит процесс тренировок, какой график сейчас?
- Конечно, планирую выступать, потому что уже в апреле 2015 года начинается олимпийский отбор. Нужно к нему готовиться. Уже в этом году у нас будет три старта, на один из которых мы, к сожалению, не едем. Нам не могут оплатить поездку в Венесуэлу, потому что большие проблемы с финансированием и дорогой перелет. Мы понимаем это, но для нас это непривычно, ведь мы всегда ездили, хоть какие-то деньги всегда находили. Но сейчас, видимо, очень сложно. Мы пропускаем наш старт, на котором мы были первыми в прошлом году, я была тоже первая. Нам нужно подтверждать результаты для того, чтобы не терять очки в рейтинге в дальнейшем. Сейчас это будет очень сложно.

- Как повлияли перемены в руководстве Министерства спорта на ваши сборы? Вы говорите, сейчас отменились старты. А как вообще со сборами, с финансированием, с тренировками?
- Очень сложно сейчас, но справляются. Мы, как всегда, ездим в долг, потом нам отдают деньги. В этом году нам отдали все деньги после чемпионата мира. Было немного необычно, потому что обычно на чемпионат мира или на чемпионат Европы мы едем за счет государства, а тут нужно дать свои деньги на то, чтобы ехать на чемпионат Европы. Поэтому было немного страшно. Но мы поняли, что нам отдадут деньги, и нам отдали, все хорошо. Поскольку конец года, нет финансирования, осталось мало денег. У нас спортсменки шесть видов фехтования, которых нужно возить на соревнования. Мы на первый старт не едем, к сожалению.

- А как-то сокращают группы? Когда ехали наши представители гребли на чемпионат мира, у них было по два человека от каждого вида. Как у вас сейчас по фехтованию это происходит?
- В Европу, например, ездит шесть человек. Мы поедим в Орлеан, на этап Кубка мира, вшестером. В Нью-Йорк, Гран-при, говорят, что поедут три человека, поскольку там командных соревнований не будет. Но еще ничего не известно. Может, вообще никто не поедет. Сборы у нас тоже под большим знаком вопроса. Мы живем так: сегодня есть, завтра нет; завтра нет - послезавтра будет.

- Как с призовыми выплатами, осуществляются ли они?
- Призовые нам платят от Международной федерации фехтования. Это все без проблем, все хорошо, призовые уже выплатили. В конце года обычно выплачивает и государство. Не знаю, как будет в этом году. Надеюсь, все будет хорошо.

- Обещали? После того, как вы победили в Казани, говорили много...
- Обещают, но ты не знаешь на самом деле, будет это или нет. Я не знаю.

- Вы уже как-то себе распланировали, как вы будете защищать очки, если вы сейчас пропускаете турнир в Венесуэле? Нужен же, наверное, какой-то дополнительный турнир в Европе соответственно...
- Я даже не знаю, как это будет. У нас есть тренер, который, видимо, рассчитывает, что можно поехать на тот или иной турнир. Просто я думаю, для всех спортсменов других стран будет немного удивительно, что не приехала Украина. Но, с другой стороны, не очень удивительно, потому что они прекрасно знают, что творится у нас в стране.

- Вас расспрашивают друзья, товарищи, люди из других команд о том, что действительно происходит в Украине?
- Конечно, расспрашивают. Все понимают. Просто спрашивают, правда ли - неправда. Я говорю: «Неправда». Даже иногда российские спортсменки тоже спрашивают. Но мы с ними не разговариваем по этому поводу, стараемся не говорить на эту тему.

- Спрашивают с обвинительным каким-то тоном?
- Нет, с понимающим. У всех соревнования, они все понимающие, всегда выражают свою поддержку. Мы им за это благодарны.

- Победа в Казани была особенной в это время? Как вообще собирались, как чувствовали, что нужно бороться до конца? Насколько сложно было эмоционально?
- Я старалась не думать о политике. Было очень сложно, потому что в тот момент была ситуация с самолетом, это было прямо перед нашими личными соревнованиями. Я за день сидела просто и плакала, потому что как такое могло быть, я вообще не могла представить. Дима пришел, забрал у меня телефон, сказал: «Не смотри, не надо». Интересно было посмотреть новости российского телевидения. Все ужасно. Я посмотрела один день, второй. На третий день я понимаю в какой-то момент, что в какой-то момент я начинаю верить увиденному. Выключила телевизор. Видимо, поэтому люди и верят там.

- Какие у вас были ощущения, когда пели гимн? Слезы на глаза накатывались...
- Я очень хотела, чтобы гимн играл, чтобы мы все пели. Может, потому, что именно в России, потому, что это нужно было для страны, порадовать людей, чтобы какую-то искорку дать, хоть какую-то надежду, что все-таки можно, чтобы в той стране играл наш гимн. Каждый раз, когда он играет, наворачиваются слезы. Истерики не было, я держалась.

- Зал как вас принимал, вы как ощущали это?
- На гимн люди встали, не все, но встали. Как я видела, слышала, то люди воспринимали хорошо. Болели, когда я с Загунис фехтовала за первое место, хорошо поддерживали. Спорт - это другой мир. Я думаю, те люди, которые пришли посмотреть на фехтование в тот момент на чемпионат мира, понимали это. Они, может, понимали, что где-то мы и братья. Я слышала, что кричали даже с тех трибун, где сидели российские болельщики. Это было приятно. И все журналисты хорошо отзывались, задавали хорошие вопросы. И люди, которые приходили поболеть, фотографироваться, взять автограф, понимали, что это спорт, это совсем другое, политика здесь не при чем.

- Сколько лицензий команда сейчас настраивается взять? Команда обновляется, каждый раз девочки приходят все сильнее и сильнее...
- Конечно, Федерация фехтования рассчитывает на все лицензии, но, к сожалению, это невозможно. Потому что попасть в топ-5 команд мира очень сложно. Сейчас женская сабля идет третьей. Это хуже результат, чем был в прошлом и позапрошлом годах. Но, как говорится, есть переломный момент в этом четырехлетии. Я проходила это до Пекина. И думаю, мы справимся. Команда меняется постоянно. На чемпионате Европы была одна команда, на чемпионате мира - другая. Наши тренеры пробуют. Не могу сказать, что на нас это хорошо отражается, но всегда перемены к лучшему. Я не знаю, кто именно из девочек будет отбираться на Олимпийские игры и кто именно попадет. Могу сказать, что это будет очень сложный выбор, потому что у нас топ-6 в Украине, и каждая хочет проявить себя. Осталось два года. Это задача тренера.

- Как вы оцениваете девчонок? В прошлом году Алину Комащук назвали лучшей молодой спортсменкой, это признали все. Она наверняка вместе с вами поедет. Еще две девочки. Кого вы считаете сильнейшими?
- Вообще идеальная команда, которая была - это пекинская. Но, к сожалению, ее не может быть на этой Олимпиаде. Я не хочу никого обидеть и не буду этого делать. Все девочки очень сильные, и они это знают. Они все дружно в один момент могут меня поддержать, я в один момент могу поддержать их. Настолько это все гармонично... Все мы разные, очень. Просто с Галей и Олей Жовнер мы вместе уже прошли больше именно в команде. Лена Воронина и Алина Комащук более молодые в команде, хотя я с ними фехтовала и по юниорам тоже, то есть как-то мы пересекались в команде. Я не знаю, кто именно будет в команде. Мне каждую жалко, хочется, чтобы каждая была, но, к сожалению, нельзя. Осталось два года, это не так уж и много. Работы много. Как будет, не знаю.

- Ваш авторитет в команде неоспорим? Вы там можете покричать, дать совет, подзатыльник, если нужно?
- Нет, я никогда агрессию не применяю, для этого есть тренер. Совет я стараюсь дать тому, кто хочет его услышать. Никогда сказать кому-то наперекор я не могу и не хочу. Если уж это придется делать, я делаю. Я добрая, наверное.

- Какие мысли приходят в голову и какие переломные слова вы сами себе говорите, когда остается до победы 3-4 укола, а до поражения всего один? У вас такие ситуации действительно были...
- Да, были разные ситуации в моей спортивной карьере. Я думаю, это не последние мои ситуации. Это уже не первый такой вопрос. Когда мне его задают, я затрудняюсь ответить, потому что открываются все резервы моих сил. Проигрываю три удара, осталось ей три, а мне шесть. Я себе говорю: «Неужели я проиграю?». И потом один удар - вот уже 12:10, например. Уже маленький разрыв, уже можно что-то сделать. Здесь идет уже психологическая давка на соперника. У меня было такое, что проигрывала, потом выигрывала, а потом опять проигрывала. 14-й удар - это еще не конец. Я всегда настраиваю себя на 15-й удар лучше, чем на первый, потому что это очень сложно. Тебе кажется, что ты уже выиграл, а спортсмен напротив все равно собирается. Нанести 15-й удар очень сложно, особенно когда 14:14, коленки трясутся. Хоть у меня и не стальные нервы, но держать в себе я это могу. Насколько мой организм может работать, еще, наверное, никому не известно, я сама не знаю, сколько у меня сил.

- Тренера в этот момент слышите?
- Да, конечно, слышу. Я поворачиваюсь, смотрю на него. Иногда я этого не делаю, потому что у меня самой все под контролем. Иногда во вред идет, когда ты смотришь на тренера, он тебе что-то объясняет, а у тебя своя мысль есть. Он понимает, что если я на него не смотрю, значит, у меня все под контролем. Как только я разворачиваюсь, он понимает, что у меня нет мыслей, тогда он уже начинает мне подсказывать. Он никогда не лезет. Если у меня ступор, я на автомате получила один, второй, третий, четвертый уколы, и я уже думаю, что делать. А повернуться не могу, потому что думаю, что следующий удар выиграю, а я его проигрываю. Он на меня начинает кричать. Нужно взять паузу, подумать. Секунд пять, наверное, проходит между фразами, пока ты даже сама себе их даешь, чтобы отойти с одной линии начала на другую. За эти пять секунд тебе нужно придумать что-то новенькое, как обмануть соперника.

- А еще возможно придумать что-то новенькое?
- Конечно.

- Вы, наверное, уже на 100% знаете своих соперниц...
- Они так же меня знают. Фехтование - это творческий вид спорта. Можно делать колоссальные вещи. Даже не топовый спортсмен может использовать свои резервы полностью. Не могу сказать, что я технически замечательный спортсмен. Но тот же шпагат, я могу упасть, у меня это не запланировано вообще.

- В чем секрет вашего успеха? Тяжелый труд, удача? Благодарный ли это труд?
- Удача в этом, конечно, присутствует. И вера в себя, вера в Бога, он мне помогает. Иногда, когда нужно, я к нему обращаюсь. Перед Олимпийскими играми, например, Пекина и Лондона, я святила свою перчатку. Это было спонтанно, мне это предложила моя мама. Это стало традицией, перед Лондоном я сделала то же самое. Еще, конечно, работа, работа и еще раз работа. Иногда я даже ленюсь с собой справиться, я не могу себя заставить. Я понимаю, что мне нужно уже начать тренироваться, а я никак не могу, у меня куча дел, которые хочется сделать. Работа над собой и тренировки - обязательно. Даже когда что-то не идет у меня, я лучше больше боев проведу. Тренер говорит: «Не получается - не фехтуй». А я, наоборот, хочу больше. Еще азарт в этом присутствует. Чувствовать победу хочется всегда, стоять на пьедестале выше всех. Думаю, что не каждому дано выигрывать все бои. У меня есть двоюродный брат, он занимается фехтованием. Я ему дала такой совет: «Пытайся на тренировках выиграть у всех». Не знаю, прислушался он к моему совету или нет, но у меня такое понятие, что с тренировки все начинается, нужно выигрывать там. Показать себя на тренировке, и на следующий раз ты выйдешь на соревнование с этим же человеком - он уже будет бояться это делать.



- Как вам помогает то, что вы уже действительно известная личность в Украине, чемпионка? В жизни это помогает? Приходите вы, например, в госучреждение, говорят: «Харлан, не стой в очереди, проходи первая». Бывает такое?
- Бывает, конечно, но мне не очень удобно так делать. Мы все люди, мы не боги. Я буду стоять в очереди, потому что этот человек пришел раньше, занял очередь раньше. Но когда очень сильно нужно, если быстро, то могу. А если не быстро, то лучше постою в очереди. Я не люблю, когда так делают со мной. Когда, например, какой-то человек может нарушить правила на дороге, как-то посигналить, не очень хорошо себя вести на дороге. Я не понимаю, мы все тут в равных условиях. Что ему дает право так себя вести? Мы все люди.

- А вы аккуратный водитель?
- Ну как, уверенный. Дима - аккуратный водитель. Я очень хорошо чувствую свою машину, могу влезть, куда невозможно влезть. Я, конечно, стараюсь не нарушать правила. Если я нарушу, то лучше заплачу штраф.

- Вас приглашают на телевизионные шоу, одно из них вы выиграли. Это вам зачем? Это вас отвлекает от спорта, хочется публичности, или зачем вам эта публичность?
- Насчет «Вышки», это вообще отдельная история. Я смотрела «Танцы со звездами». Мне очень хотелось в таком поучаствовать, потому что я хотела себя узнать, насколько я разносторонняя, могу ли я освоить тот или иной вид спорта. Это полезно для себя, для фехтования тоже. Это, конечно, работа совсем других мышц, это совсем по-другому, я начала больше растягиваться, я узнала что-то новое из разминки, потом поняла, что я больше не хочу идти на «Вышку». После шоу я поняла, что жирной точкой будет десять метров. Я поняла, что в жизни больше не залезу туда и не хочу этого делать, потому что это настолько страшно... Я не знаю, что мной правило. Наверное, то, что Татьяна Иосифовна была настолько настырной, говорила: «Оля, давай! Ты же чемпионка, ты должна это сделать». Залезла, минут двадцать, наверное, сидела на тех десяти метрах. Кричит мне: «Что ты там сидишь так долго?». Я больше тренера слушала, она за меня ручалась, чтобы я не травмировалась. Не могу сказать, что я туда пошла из-за популярности. Хотела себя попробовать в этом. Это очень сложно.

- Высоты не боялись до этого?
- Нет. Так смотреть и представлять, как ты прыгаешь, падаешь, больно тебе всегда, это, конечно, страшно. Но я не боюсь высоты. Когда я летаю на самолете, смотреть вниз мне не страшно, сам полет я боюсь, мне страшно летать.

- Зачем вы подались в политику? Для чего вы появились в списках одной из партий в Николаеве, что вам это дало?
- Этот вопрос часто задаваемый, я уже на него отвечала. Это было после Олимпийских игр в Пекине. Нам с Леной Хомровой предложили, чтобы мы были стали членами «Партии регионов». Мы согласились. Я была молодая, мне было лет 18-19, оно мне не мешало. А для них это было, как лицо, Олимпийская чемпионка. О том, что будет дальше, я не думала. Лично мне это ничего не дало. Это было на общественных началах. По поводу того, что я не посещала сессии горсовета, я говорила, что у меня другая работа, другая цель в жизни. Если партии это не нравится, я могу уйти, без проблем. Мне никто ничего по этому поводу не говорил, и когда я не приходила на сессии горсовета, в социальных сетях были комментарии, что я прогульщица и т.д. Они, наверное, думали, что я работаю в «Партии регионов» и что-то с этого имею, а на самом деле нет. У нас в Николаеве нет зала, вообще никакого. Может быть, вот это мое депутатство помогло началу строительства фехтовального зала на 12 дорожек. Это моя мечта, это мечта любого ребенка, любого члена сборной, чтобы в Украине появился такой зал. И вот мое депутатство дало этому какой-то старт.
Почему я вышла из «Партии регионов»? После первых событий на Майдане я сразу решила. Мне дали понять, что этого не будет, что я не выйду так просто. Не могу сказать, что я поддерживала все решения, которые принимались в этой партии или вообще в политике, я была от этого далека. Может быть, я занимала чье-то место. Было много вопросов: «Зачем вы это делаете? Вы просто занимаете место». Я говорю: «Я не занимаю место, я могу уйти, но меня никто не отпускает, в этом проблема». Так получилось, я сразу после этих событий сказала, что я ухожу. Я вышла из «Партии Регионов», это было, кажется, в январе или феврале. Я приехала с соревнований, написала заявление и сейчас я беспартийный депутат. Так же я на все сессии горсовета не хожу, потому что у меня просто нет времени на это. Я тренируюсь, готовлюсь. Я надеюсь, достроится зал в Николаеве. Сейчас это все заморозилось. Деньги, которые нам выделяют для депутатов, я пересылаю на нашу школу, на какие-то школы, где нужно что-то по ремонту. Так все происходит, но никто этого не знает.

- Вы говорите, что сейчас заморозилось строительство. Вы вообще контролируете его как-то, можете повлиять?
- Сейчас очень сложно повлиять. Говорить и только письма писать, а их нет сейчас смысла писать, потому что этим никто заниматься не будет. Сейчас совсем другие приоритеты. Мир спорта сейчас, наверное, на самом низком уровне, потому что все плохо начало финансироваться.

- Сейчас будут внеочередные выборы. Если вас позовут, вы войдете в эту реку еще раз?
- Нет, не хочу. Вообще политика - это очень странно и глубоко. Я не хочу в это влазить. Сейчас спортсмены идут сейчас в Верховную Раду, я бы не советовала это делать.

- Лучше заниматься тем, что умеете...
- Да, действительно, лучше заниматься тем, что умеешь и решать глобальные вопросы (помогать спорту). Много спортсменов в Верховной Раде было и есть. Но каких-то изменений в спорте я пока не видела.

- Как у вас приняли то, что поменялось руководство Министерства спорта еще в марте месяце? Вы общались лично с министром спорта? Доносили ему те проблемы, которые сейчас есть в фехтовании, по залам, по сборам?
- Диалог был. Письмо по поводу зала я ему отдала, и Сергею Назаровичу Бубке я тоже отдала письмо, чтобы он помог как-то, повлиял на наши местные власти, чтобы хоть в долг начали делать. Потому что оно так заморозится, никогда в жизни не будет доделываться. Лично с министром я не разговаривала насчет этого. Были встречи, но встречи были насчет премий, президентских зарплат. Сидел полный зал спортсменов, тренеров, которые должны были говорить о своих проблемах. И были проблемы, которые в сборной: экипировка, поездки, отчеты и зарплаты. Это было главное. Я не могла встать и говорить о недостроенном зале. Может быть, и могла бы, но я этого не сделала почему-то.



- Олимпийские игры 2008 года. Командные соревнования. Финал. Украина - Китай. Мы проигрываем по всем статьям. С каким чувством выходили на решающую схватку? Что помогло победить? У вас до ОИ-2008 и после было много красивых побед. Какая самая главная, какая самая эмоциональная?
- По поводу того, как я выходила на решающий бой. Наверное, было все равно. Я понимала, что мы сделали все, что могли. Мы молоды, мы фехтовали достаточно хорошо, попали в финал. Никто не ожидал, что мы попадем в финал, и мы сами. В тот день, как говорится, на нас Бог посмотрел. Да, у меня была раньше такая практика и до сих пор такое есть, что мне легче выходить, когда мы проигрываем. Я настолько сконцентрирована, что наношу удары в те моменты, когда их нужно нанести. Я надеюсь, так и будет. Когда счет стал 44:44, было страшно, кошмар. Но не могу сказать, что я сильно прям волновалась. Я понимала, что мы можем проиграть в борьбе, и это было бы красиво. А можно выиграть у Китая в Китае, и это будет вообще очень круто. Я посмотрела повтор последнего удара. Я не знаю вообще, как это произошло. Бог, наверное, посмотрел на нас. Он дал нам надежду на то, что у нас будет будущее.

- Это была самая запоминающаяся ваша схватка или чемпионат мира, Европы?
- Это, конечно, самая знаковая, самая важная для нас победа в жизни. Это стало стартом для моей личной спортивной карьеры. Я почувствовала себя сильнее, уверенней на дорожке, хотя это были командные соревнования. Мы в следующем году выиграли чемпионат мира, чемпионат Европы, стали абсолютными чемпионками мира. Я в личных соревнованиях выиграла чемпионат Европы. Мне было 19 лет, я была в настолько возвышенном состоянии, что я, видимо, что-то могу, могу выиграть у любого. Тогда на чемпионате мира в Турции я проиграла Мариэль Загунис бой за первое место. У нее я не могла выиграть, потому что я на нее еще смотрела снизу вверх. Теперь мы смотрим друг на друга равно, меня это радует

- Цель еще личная - золото олимпийское?
- Конечно. Я очень хочу, чтобы у нас была медаль с командой, потому что мы заслуживаем этого и нам очень хочется.

- Это, наверное, дополнительное давление - вы подтверждаете свой статус чемпионок...
- Да. Команда очень сильная духом. Можем выиграть у любого.

- Существуют ли у фехтовальщиков какие-то индивидуальные режимы питания, диеты? Следят ли за этим специалисты из команды? Что вы любите из украинской кухни?
- Специалистов у нас в команде нет. У нас нет диетологов, докторов, которые следили бы за этим. Это очень плохо. Я как-то пробовала сидеть на спортивной диете, для меня это было очень сложно, потому что я люблю кушать. Не то, что я ем на ночь, ем сладкое. Сладкое я не очень люблю. Я просто люблю нормально поесть. Когда я себе в чем-то отказываю, мне это не нравится, я начинаю нервничать, у меня плохое настроение, мне никуда не хочется выходить. То есть никаких диет я не придерживаюсь. На соревнованиях я ем то, что мне хочется, чтобы моему организму было комфортно. Насчет веса, мой тренер всегда говорит, что мне нужно следить за своим весом, я это делаю иногда. Вес уходит сам, потому что тренировки, соревнования. За период чемпионата мира я могу скинуть 3 килограмма, в день соревнований я только пью воду и могу съесть яблоко. Когда я прихожу домой, ничего не кушаю, потому что настолько устаю, что даже покушать не хочется. Поэтому вес уходит сам.
Из украинской кухни люблю все. Люблю вообще все кухни. Люблю японскую, итальянскую. Грузинскую тоже, но там кинза, я кинзу не люблю. Украинскую кухню я люблю всю. Деруны - мое любимое блюдо. Мы были недавно в Карпатах, мы так вкусно потом кушали... Мне очень понравилось.

- Говорите, что нет специалистов по питанию, диетологов. А кто следит за фармакологией? Тоже тренеры?
- Есть доктор у нас. Спортивная медицина в нашей стране намного отстает от медицины в других странах. Я вчера ходила в клинику, все сделала за свои деньги. Все за свои деньги. Это дорого. Мне очень обидно, что у сборных Украины нет контакта с тем же «EUROLAB», это очень хорошая клиника. Мы там лечимся за свои деньги, это очень дорого. Почему нельзя сделать так, чтобы «EUROLAB» принимал тех, кто едет на Олимпийские игры? Может, такое было, но я такого не застала, это очень плохо. Медицина очень сильно хромает.

- Сейчас в Украине было несколько допинговых скандалов. Не боитесь даже таблетку от головной боли выпить?
- Если я выпиваю таблетку от головной боли, я звоню доктору и спрашиваю, можно ли мне ее выпить. Он говорит, что можно, и я ее пью. Недавно я купила себе витамины. Я спросила, можно ли мне их пить, он разрешил. Я вообще стараюсь не пить витамины, таблетки. Даже если что-то болит, я не буду пить. Только если сильно уже, то позвоню доктору и скажу. Если я заболела, я знаю, какие медикаменты мне можно, какие нет, это все под контролем. Мы чистые, да нам и не надо.

- Вы говорили, что готовы застраховать свою правую руку. Это была шутка?
- Это была идея моей мамы. Были разговоры о страховке, она мне сказала, что я могу тоже что-то застраховать, правую руку, например. Я не вижу в этом смысла. Надеюсь, что все будет хорошо, и страховать не стоит. Я неосторожный человек, со мной может случиться что угодно, но пока таких мыслей не было. Я, может, в шутку это сказала.

- Вы говорили, что общаетесь в социальных сетях. Для чего вам это общение? Это просто хобби, показать себя, какая вы хорошая?
- Соцсети - это иногда бывает способ общения с людьми, которые не могут к тебе просто позвонить. Иногда я смотрю новости Украины и мира. В «Фейсбуке» я смотрю новости всех фехтовальщиков, что у них происходит в жизни. Это очень интересно, следить за своими коллегами. Они так же смотрят и за мной. Читаю комментарии. Комментариев не так уж и много под моими фотографиями. Николаевские сайты почему-то думают, что они самые лучшие в мире, пишут иногда очень плохие и бесполезные вещи и комментарии под этими статьями такие же. Таких вопросов много, обвинительных. После Олимпийских игр в Лондоне я перестала уже читать такое, когда мне дали квартиру в Николаеве. Некоторые писали: «За что? Это же не золотая медаль. Если бы хотя бы золотая медаль...». После этого я больше такое не читаю и не даю интервью николаевским сайтам.

- То есть вы уже научились правильно реагировать на критику, или все-таки еще переживаете?
- Да. Сначала переживала, зацикливалась, а потом этого стало больше, я поняла, что нет смысла, потому что так будет всегда. Какой-то человек в офисе сидит, ему нечего делать - и пишет. Людей и мнений много. Я бы никогда в жизни так не написала. Я вообще не понимаю, зачем писать эти комментарии.



Беседовала Татьяна ЯЩУК, текстовая версия - Дария ОДАРЧЕНКО, Sport.ua