ЯРОСЛАВСКИЙ: «Харьков - самый динамично-развивающийся город»

На днях президент футбольного клуба «Металлист» Александр Ярославский встретился с журналистами «Украинской правды» и ответил на многочисленные вопросы, в том числе и связанные с футболом. Предлагаем вашему вниманию полную версию первой части данного материала.

 

– Вам какой чай – просто черный или наш красный? – спрашивает Александр Ярославский.

 

– Когда пьешь красный, то начинаешь строить дороги, стадионы и легко расставаться с деньгами, – шутит он.

 

Харьковский миллиардер и владелец клуба «Металлист» Александр Ярославский всячески пытается предстать в образе благотворителя, на свой страх и риск вкладывающий деньги в проекты Евро-2012 с вялотекущей отдачей.

 

Однако этот человек не настолько прост, как пытается себя преподнести. В его юморе чувствуется цинизм крупного бизнесмена. Вложенные в Евро-2012 средства рано или поздно конвертируются в имидж Ярославского, и его слово будет весить в Харькове столько же, сколько Ахметова – в Донецке. Это влияние, которое ничем не измеряется, но присутствует как постоянный фактор вроде атмосферного давления.

 

Смотрины нового имиджа можно ожидать 5 декабря – на свое 50-летие Ярославский хочет открыть заново отстроенный стадион «Металлист». Он очень осторожен со словом – во время интервью возникает ощущение, что это не один из десяти самых влиятельных олигархов Украины, а иностранный инвестор, которому политкорректное чутье не позволяет высказать все свои мысли вслух.

 

В результате создается противоречивое чувство: то ли этот человек действительно недосягаемо далек от интриг и политики, то ли настолько остерегается лишних хлопот, что предпочитает не говорить вслух все, что думает.

 

Александр Ярославский назначил время интервью на раннее утро у себя в офисе. Туманный киевский Подол, диван из кожи аллигатора, рваные джинсы и тройной красный чай с травами по собственному рецепту. Как всегда, этот день для него начался с подъема в шесть утра, окунания в Днепр и шестикилометрового кросса по лесу.

 

– Нет, это просто дает мне комфортное состояние души и тела. А по поводу проблем… Я считаю, что у человека нет проблем. У него есть вопросы.

 

– Они меня вообще не мучают, они стоят на повестке дня. Я считаю, что для меня сегодня основной вопрос – это окончательно определиться с экспертами УЕФА по формату стадиона в Харькове. Они внесли некоторые косметические замечания.

 

Мы же реконструировали стадион, а не строили новый. И сроки, за которые мы это сделали, удивили даже нас самих. Естественно, мы убедили всех, что можем сделать быстро, но какие–то вещи не учли. Хотя, если бы мы так быстро не делали, мы бы никогда из резервного города Евро–2012 не стали основным.

 

Я СТАЛ ДЕПУТАТОМ, ЧТОБЫ У МЕНЯ ВО ДВОРЕ НЕ ЕЗДИЛИ БТРЫ

 

– Никого. Да ко мне и за поддержкой никто не обращался.

 

– Да, меня все устраивает. Погода вот сегодня хорошая…

 

– Если я не влияю на этот процесс, зачем мы будем об этом рассуждать? Я не сижу и не мечтаю. Можно сидеть без копейки денег и мечтать: что бы я попробовал – красную икру или черную. А денег нет даже на кабачковую…

 

– Меня интересует только, как я смогу инсталлироваться в этот формат. Думаю только об этом. Вот я жду: объявят победителя, пройдет инаугурация, и я…

 

– Да. (Смеется)

 

– Я в милиции практически не работал. Закончил высшие курсы ОБХСС и был на стажировке в милиции буквально полтора месяца. Лейтенантом, по–моему. Даже не помню.

 

– Да ну что вы!

 

– Не интересует. Потому что я на это не влияю.

 

– Никогда в жизни! Я хотел бы жить только в своем родном Харькове. И никогда в какую–то другую страну я жить не уеду. Просто это вы в Киеве привыкли в Верховной Раде мерить такими глобальными масштабами. А мне по душе вопросы попроще: например, сколько цемент стоит. Меня интересуют близкие вещи, а не глобальные. Потому что у нас все люди в стране живут от выборов к выборам, которые чередуются с частокольной периодичностью. Не успели одни закончиться, начинаются следующие. Когда я понял, что это бессмысленное занятие, то перестал об этом думать.

 

– Вы откуда знаете, что я там был? (Смеется)

 

– Да вы что, никогда такого не было! И что, разве мне вернули «Укртатнефть»?

 

– Конечно. Я поддержал его как гражданин Украины. Пришел и проголосовал за Януковича.

 

– Политики нет у нас. Нет, и не было. Может, была когда–то в Советском Союзе… Я люблю вещи конкретные, которые осязаемы, и после которых есть реальный результат. А что такое политика в Украине? Та же работа в парламенте: депутат ходит, ходит, потом уехал на Мальдивы или Сейшелы, вернулся – и опять ходит, ходит. Это вечный процесс, как река. Лодка по ней плывет и плывет. Вытащил ее на берег, она постояла, потом опять бросил, и она опять плывет.

 

– Чтобы у меня во дворе не ездили БТРы.

 

Я НА МЕСТЕ УЕФА ДЕЙСТВОВАЛ БЫ ТАК ЖЕ

 

– Харькову не откажут. Даю за это 0%. Если в политике я действительно не знаю, как я буду инсталлироваться при том или другом президенте, то тут я точно знаю, что Харькову не откажут. Харьков сегодня – самый динамичный город по подготовке к Евро.

 

– Разве вопрос в открытии стадиона? У нас же чемпионат в 2012 году, а мы откроем через месяц, в 2009.

 

– У нас лучше, чем везде. Есть необходимое число гостиничных номеров. Пятизвездочных номеров требуется 1240, из них сегодня принято 200 с чем–то. Это при том, что три месяца назад не было ни одного. Гостиницы улучшают условия обслуживания, и их принимают структуры УЕФА.

 

– Нет.

 

– Чтобы убрать все инсинуации, сразу расставлю точки над «і». Стадион в Харькове – это областная коммунальная собственность. Из 600 миллионов гривен, необходимых для его реконструкции, государство дало 140 из госбюджета, 50 миллионов дал город, и 80 миллионов дала Харьковская область. Это 270 миллионов. Считайте, остальные дал я. В будущем харьковский стадион хотят сделать акционерным обществом, где была бы государственная часть акций и доля инвестора.

 

– Какой контрольный пакет? В идеале я хотел бы, чтобы у меня было 25%, чтобы я вложил 140 миллионов, а остальные дали госбюджет – 246 миллионов, а также 186 миллионов – вместе город Харьков и Харьковская область.

 

– Тут нет прагматизма. Называйте это меценатством – как угодно.

 

– Есть. Но необязательно же все время куда–то девать. Всех удивляет этот вопрос – и милицию, и налоговую.

 

– Конечно. Никто не может в это поверить! И чем больше не верят, тем больше проверяют. Они думают: «Как же так, где же тут подвох?» А я еще и три дороги построил на свои деньги. Нонсенс! Привели в порядок целый ряд домов. Как это назвать?

 

– Да, но я потратил на это где–то порядка 60 миллионов гривен.

 

– Да. Стадион «Металлист».

 

– Никаких «арен» не будет, это же не цирк. Просто стадион «Металлист».

 

– Сам стадион – это навсегда убыточный проект. Даже несмотря на то, что там будут рестораны, бутики.

 

– Моим детям будет без разницы. Это же не материальные ценности, которые потом можно будет конвертировать назад.

 

– Терминал в аэропорту. Юридически все выглядит так: аэровокзальный комплекс находится на 49 лет в аренде у моей компании, но при этом остается в городской коммунальной собственности. По аэродромному комплексу подписан договор с городом, что после завершения строительства новой полосы он перейдет в собственность государства. Так везде в мире: полоса – это собственность государства.

 

– Только в терминал. Он будет стоить где–то 64 миллионов евро.

 

– Этот период измеряется десятками лет. Очень долгоиграющий проект.

 

– Дело в том, что терминал позволяет увеличить пассажиропоток в 5–6 раз. С учетом увеличения пассажиропотока изменяется и бизнес–привлекательность объекта. На сегодня харьковского аэропорта нет в настоящем смысле этого слова. Его просто не было. Существовало какое–то здание сталинской постройки 1953–54 годов, которое мы фундаментально реконструируем в стиле тех времен. Мы строим новый терминал. 2 декабря мы заканчиваем всю наружную часть работ по терминалу включительно с застеклением. И в зиму мы входим с «теплом» внутри терминала (установлено оборудование для обогрева здания – УП).

 

– Ну, возьмите, проведите тендер – посмотрим, кто на него придет? Во Львове и Донецке уже проводили тендер на строительство аэропорта. Никто идти не хочет. Хотя, если бы это была какая–то нефтяная скважина, я бы там оказался самым последним в очереди. Оттерли бы конкуренты. (Смеется)

 

– Я это не анализирую, потому что ситуация меняется каждый день. Для меня главное, чтобы средства были на счете строительных компаний. Из 727 миллионов гривен, которые требуются на строительство, на этот год мы заказали186. Получили пока только 56 миллионов. То есть нам остались должны ещё 130 миллионов, при том, что на следующий год приходится львиная доля денег.

 

– Можно и так сказать. Я являюсь координатором по подготовке Харькова к Евро, что определено официальным распоряжением городской власти. У меня каждое утро селектор в 7 часов утра. Поэтому каждый день я знаю, сколько денег поступило на проекты Евро–2012. Вот, у меня первый звонок был в 7 утра (Ярославский показывает телефон на всеобщее обозрение, чтобы показать время звонка).

 

– Даже не знаю, как ответить на этот вопрос. В Харькове я знаю, почем закупка стройматериалов, и цены на них не завышены. Или те же стулья для стадиона. У меня в офисе стояло 12 экземпляров разных производителей. Мы решили купить у австрийцев. Начинали торговаться с 60 долларов за стульчик, и они, «плача», согласились на 40 долларов. Я лично с ними торговался.

 

– Да это чушь! Не было никаких встреч. И Суркис не решает вопрос, будет Евро–2012 или не будет, и в каких городах, и в каком формате. УЕФА – не та организация, чтобы она была под чьим–то каблуком.

 

– Конечно, 100%! УЕФА – это чисто коммерческая организация, которая беспощадна и хладнокровна в принятии своих решений. И никакими эмоциями, возгласами, воплями и истериками ее не проймешь. УЕФА слезам не верит.

 

– Вообще исключено, там все прозрачно! Вы же знаете, чем закончились европейские скандалы для отдельных клубов в отдельных странах. Да и УЕФА как организация очень интересна для органов правосудия. Потому такими сомнительными вещами не будет никогда. И люди туда входят достаточно известные, которые не захотят портить себе жизнь. УЕФА категорически запрещает озвучивать прогнозы, какие города получат Евро, а какие – нет. Это исключительно ее прерогатива, и на нас была масса нареканий со стороны УЕФА по поводу всех наших заявлений. Говорить об этом за спиной УЕФА – это признак дурного тона.

 

– УЕФА делает это, чтобы расширять географию своего присутствия, чтобы увеличивался объем выручки. Потому что при проведении Евро–2012 в Украине потенциально будет освоена на перспективу новая большая территория. Люди приедут сюда на следующие чемпионаты, лиги чемпионов. Это как филиальная сеть УЕФА. Условно говоря, УЕФА – это как банк. Вот у меня был один филиал Укрсиббанка в Харькове, и я зарабатывал 3 копейки. Вот зачем мне надо было строить филиалы банка в Черновцах, в Хмельницком? Так же и УЕФА – строит филиальные сети на земном шаре, чтобы увеличить объем притока денег. Я, находясь на месте коммерческих менеджеров УЕФА, действовал бы так же.

 

ЦЕНА ЗА ОПЗ ЗАВЫШЕНА В ТРИ РАЗА

 

– Я понятия не имею. Я не слежу за этим.

 

– Нет. Я в «Нортиме» на сегодня не являюсь учредителем. И денег я не вносил.

 

– Да, мы и есть партнеры.

 

– Нет, им занимался сам Игорь Валерьевич. Я участвовал в процессе до начала его реализации. Но когда я увидел, как все пошло, когда начались скандалы вокруг ОПЗ, я понял, что это больше политический проект, чем экономический. И я отошел.

 

– Я думал, что таким образом сделаем более прозрачным этот конкурс. Я всегда хотел участвовать в Одесском припортовом заводе. Но я считаю, что 5 миллиардов гривен – это не его цена на сегодняшний день. Она завышена, как минимум, в три раза.

 

– Меньше. А что вас удивляет? Я готов был участвовать в приватизации ОПЗ в пределах любой цены до, условно, 200 миллионов долларов.

 

– «Евраз» год назад тоже стоил 50 миллиардов, а сегодня стоит полтора миллиарда.

 

– Что такое стратегический объект? Что, если ты стал владельцем ОПЗ – ты властитель Украины?!Вы представляете, что заплатили за ОПЗ, условно говоря, в шесть раз больше его цены. А когда же тогда отбить свои деньги назад?

 

– Его продают, начиная с 1995 года. Думаю, сегодня надо было бы отдать за ту цену, которая была объявлена по итогам аукциона, потому что ОПЗ убыточен. Сегодня государство, наоборот, докладывает туда свои деньги. Чтобы поставить точку на инсинуациях вокруг ОПЗ, я считаю, что он должен принадлежать пулу украинских заводов. Только украинских. Стирол, Черкассыазот, Днепроазот, Северодонецкий Азот и Ровноазот. Вот это называется стратегический национальный интерес.

 

– А украинцы много участвуют в российских бизнес–проектах? В нефти, в газе?

 

– Вы же спросили меня, я ведь не украинское государство. Я простой украинский парень из Харькова.

 

– Нет. Хотя, когда ей надо, она может пообщаться с любым бизнесменом. Общалась и со мной. А иск я отозвал, потому что вопрос перешел в стадию политическую, а не экономическую. А где я и где политика? Какой мне был смысл в это влазить? Мне что, партию какую–то поддерживать или кандидата в президенты? Нет!

 

– Нет, не поменялись. У меня нет конфликтов ни с одним чиновником украинской власти. А если вас интересует Игорь Валерьевич, у вас есть возможность пообщаться с ним.

Sport.ua