За голову Хэя не дадим и гривни

Страсбург находится примерно на полпути от Мангейма, где проходил бой Кличко с Рахманом, до Цюриха, где встретятся Валуев и Холифилд. Этот красивый город я выбрал для проживания в период между двумя важными событиями в боксе.

Два дня во Франции сказались на мне ужасно. Весь превратился в одно сплошное «Merci, madame». Похоже, что и физиономия потеряла остатки агрессивности.

Но думаю, что изменения в моей внешности произошли сами собой при воспоминаниях о пресс-конференции после боя Владимира Кличко с Хасимом Рахманом. Напомню, что там присутствовал британский боксер Дэвид Хэй, который в последнее время, производя много шума и трудовых выкриков, вызывает на бой то Виталия, то Владимира Кличко, но в основном последнего. Вот и в Мангейм приехал, чтобы лишний раз засветиться. Правда, кончилось дело тем, что ему самому чуть не засветили.
Виталий Кличко, который все время был в отличном настроении, увидев Хэя, самым натуральным образом переменился в лице. В жизни его таким не видел. Он сказал, что ему показывали журнал, в котором Хэй с помощью фотомонтажа был изображен с отрезанной головой его брата Владимира. Виталий счел, что британец перешел границы дозволенного, и всегда такой голосистый Хэй съежился, как устрица, когда ее поливают лимонным соком.

Всего за час до этого, Хэй, когда я спросил его, не страшно ли ему будет выходить на ринг против такого крупного соперника, как любой из братьев, сказал, что он сам большой парень. Действительно, немаленький, но куда меньше Виталия, и сейчас у него в лице было что-то очень напоминающее страх, который школяр испытывает перед разъяренным старшеклассником, и опять-таки чисто школярское удивление от того, что за свои слова и действия приходится иногда отвечать.

Был тут, на мой взгляд, и еще один момент, о котором Хэю надо было бы уже знать, все-таки он ведь на самом деле весьма взрослый мужик. Он не оценил, что такое ярость спокойного человека. Он, как московская шпана, принял вежливость и воспитанность за слабость. Если бы он добивался боя не с Кличко, а с Тайсоном, причем даже сейчас, когда от Железного Майка остался лишь ржавый остов, он вряд ли стал бы фотографироваться с его «отрезанной» головой. Слишком велик был бы шанс, что Тайсон, даже не дожидаясь выхода на ринг, при первой же возможности что-нибудь Хэю откусит. Но то Тайсон, а тут интеллигентные ребята, которые никогда никого не оскорбляют, даже не обзывают, всегда такие вежливые, обходительные. Слабаки, наверно. Потому что по его хулиганским понятиям тот, кто не понтуется, тот и слаб.

Наконец, Хэй не учел и еще одну черту именно Виталия Кличко. Когда я написал книгу о братьях, то решил ее сначала показать им. Через некоторое время мы встретились с Виталием. Так вот, там, где речь шла о нем самом, Виталий только уточнил несколько моментов, но и не думал предлагать что-то изменить. Например, совершенно без комментариев оставил мою точку зрения по поводу остановки его боя с Ленноксом Льюисом, хотя она сильно отличалась от его собственной. То есть, вообще ничего не сказал, ни слова. Зато в тех местах, где речь шла о брате, особенно о трудных моментах в его карьере, много раз просил где-то смягчить формулировки, где-то что-то уточнить, всегда, разумеется, в пользу Владимира. И к концу разговора мне стало жаль, что у меня никогда не было такого старшего брата.

Нет брата и у Хэя, так что «за базар» придется отвечать самому. В общем, раньше Хэю надо было думать. Причем именно головой.

Александр БЕЛЕНЬКИЙ, газета «СЭ в Украине»