Михайличенко был одним из лучших игроков Европы. А мог стать и великим

Вот где истинная ирония судьбы: смотреть за игрой нынешнего киевского «Динамо», которым руководит Алексей Михайличенко, удовольствие такое себе: не для слабонервных. Для тех, кто в силу разных причин, прежде всего возрастных, не помнит воочию футбол последнего динамовского триумфа в советское время и его главных творцов, может сложиться впечатление, что теперешний динамовский наставник в его бытность игроком был таким же, каким стал тренером: очень прагматичным, прямолинейным, а порой и просто скучным.

Но нет же! В расцвете сил и таланта футболист Михайличенко – ярчайшее пятно в советском и европейском футболе, игрок уровня Гуллита и Маттеуса. Почему ему не удалось (увы, уже можно об этом говорить утвердительно) стать таким же ярким и неординарным тренером, тема не нынешней заметки. Намного интересней, почему Михайличенко, одному из лучших футболистов Европы конца восьмидесятых, не удалось в этой самой Европе достичь и половины того, на что он был способен.

Долгая дорога в думах

1988 год – год Алексея Михайличенко. Он стал лучшим футболистом Советского Союза, набрав в голосовании 482 голоса из возможных 498. Доселе такой почти «единогласности» в этом конкурсе не наблюдалось. А еще он стал вице-чемпионом Европы и Олимпийским чемпионом в составе сборной СССР. И в первой сборной, и в Олимпийской он был не только непререкаемым авторитетом, но и системообразующим футболистом. Понятное дело, что и в тогдашнем киевском «Динамо» Алексей играл первую скрипку. Хотя его путь к основе киевской команды оказался долгим. Очень долгим.

Рыжий длинноногий нападающий (а именно на этой позиции дебютировал «Лесик» за «Динамо») получил свой первый шанс в киевском «Динамо» еще в 1981 году. 18-летний Михайличенко сыграл один матч за «Динамо» в Кубке СССР. Сыграл неплохо, но затем на два года пропал из виду. Второе появление Алексея в составе первой команды – в 1983 году, уже в чемпионате. Он вышел на замену и сразу же забил гол. Юрий Морозов подтягивал юного форварда к основе. Но в следующем году в «Динамо» вернулся Валерий Лобановский, и Михайличенко снова пропал из радаров первой команды: он преимущественно выступал за дубль. Хотя слово «выступал» не очень подходит, чтобы передать всю полноту картины: он там феерил. Но к основе все равно подпускался по редким праздникам.

Следует понимать, что в то время динамовский дубль по уровню притязаний и фамилиям мало чем отличался от основной команды. И многим будущим и настоящим динамовским легендам пришлось пройти «курс молодого бойца». Кто-то, как талантливейший Виктор Хлус, так и не смог свыкнуться с ролью вечно второго и дождаться своего шанса. Но кто-то, как Алексей Михайличенко, терпел и ждал.

В 1985 году он уже чаще играл в основе. Но, по всей видимости, и потому тоже, что надолго из-за травмы выбыл Иван Яремчук. Михайличенко воспользовался своим шансом – много забивал, много ассистировал. Отличная статистика – и в следующем, триумфальном году. Только вот стать заметной фигурой в «Динамо» во время шествия по этапам Кубка обладателей Кубков Михайличенко не удалось: лишь редкие выходы на замену. Позже он расскажет, как плохо чувствовал себя, сидя на замене во время финала против мадридского «Атлетико». Футболист рвался в бой, но тренер так и не дал ему хотя бы минуты. Хотя, в другом интервью, более позднем, он признается, что шансов пробиться тогда в основу у него было немного: «Кого я тогда там мог заменить? Яковенко? Раца? Заварова? В той команде надо было доказывать свою состоятельность не день и не два и, может быть, и не год».

На чемпионат мира-1986, куда поехал переодетый в форму советской сборной практически весь состав киевского «Динамо», Алексея Михайличенко не взяли. Мол, еще молод, все впереди. Вряд ли кто-то тогда мог себе представить, что наш герой так и не сыграет на Мундиале.

Более того, перед отлетом сборной СССР в Мексику, у Михайличенко состоялся разговор с Лобановским. Валерий Васильевич услышал Алексея Александровича. И отпустил в московское «Динамо», которое обхаживало «Лесика» еще с начала восьмидесятых.

Москва, как мало в этом звуке

И Михайличенко отбыл в Москву. Его тут же взяли в оборот: пообещали трехкомнатную квартиру в центре города, «Волгу» и место в основном составе: выходи и играй сколько хочешь, хоть завтра. Все вроде было хорошо. Вроде бы все налаживалось. Но, в то же время, было как-то не по себе. Словно в чужих кроссовках: они как будто красивые и модные, но неудобные. Некомфортные. Не свои, в общем. Вот не лежит душа, и что ты будешь делать. Алексей сказал москвичам, что слетает в Киев за вещами и всем необходимым и вернется. Но уже с аэропорта отзвонился и сказал, как отрезал: не вернусь. Не тот размер.

После возвращения из Мексики многие игроки «Динамо» еще долго переваривали последствия того чемпионата мира. Сквозила какая-то апатия, прохладность в действиях «Динамо» «постмексиканского» периода. А вот Михайличенко был в полном порядке. К тому же, он был очень зол. По-спортивному зол. «Лесик» выходил на поле, чтобы рвать и метать. Это был последний довод королей. Осень 1986-го – Алексей Михайличенко уже основной игрок киевского «Динамо». 1987 год – незаменимый игрок киевского «Динамо». А 1988 год – лучший игрок киевского «Динамо» и сборной СССР.

На чемпионате Европы 1988 года сборная Союза с Лобановским на тренерском мостике и Михайличенко в составе дошла до финала, в котором уступила феноменальным голландцам. А вот в полуфинале наши футболисты мастерски, блестяще (подберите любой другой соответствующий синоним – он здесь будет уместным) разобрали на запчасти сборную Италии.

После того Евро все Апеннины буквально влюбились в советскую сборную и ее тренера. Посыпались предложения. Первым громким трансфером по данному маршруту стал переход из киевского «Динамо» в «Ювентус» Александра Заварова. По почти «официальным» слухам, туринский клуб хотел приобрести еще двух игроков со столицы Украины – Протасова и Михайличенко. Но их тогда не отпустили.

И дело не только в пресловутом возрастном цензе (отпускали только тех, кому «стукнуло» 28 лет) – его можно было обойти правдами и неправдами. Валерий Лобановский попросил Алексея Михайличенко остаться. Очень попросил. Главный аргумент Мэтра – киевское «Динамо» отныне будет вертеться вокруг «Лесика». Михайличенко дал слово, что останется. Свое слово сдержал и ВВЛ – Алексей стал главной действующей фигурой команды. Вот так, фактически за два года, «золушка» превратилась в настоящую «принцессу». В смысле, в принца.

Шесть с половиной миллиардов лир

Чемпионат мира-1990 должен был стать турниром Михайличенко. Как Евро-1988. Но увы, из-за досадной травмы, полученной в товарищеском мачте сборной, Алексей на итальянский Мундиаль не попал. Он лишь следил по телевизору, как его партнеры и его тренер облажались по полной.

После того ЧМ Валерий Лобановский ушел и из сборной, и из «Динамо». Вместе с Валерием Васильевичем, в один день, покинул киевскую команду и Олег Протасов, перешедший в «Олимпиакос». Алексей Михайличенко покинул «Динамо» чуть раньше – в середине августа 1990-го. Ему тогда исполнилось 27-м, практически идеальный возраст для футболиста.

Его звали «Рома» и «Сампдория». Генуэзцы были более настойчивыми и более конкретными, поэтому «Лесик» выбрал «Сампу». Советское футбольное начальство сначала уперлось рогом: мол, уйдешь в следующем году, когда достигнешь «положенного» возраста. Но федерации футбола Италии и Украины, а также оба клуба – «Динамо» и «Сампдория» - активно хлопотали за этот трансфер. «Подписался» за своего подопечного по сборной Союза и новый наставник Анатолий Бышовец, который, фактически, и дал путевку в большой футбол рыжеволосому скромняге из Борщаговки. В общем, ведомство Колоскова не устояло перед столь массовым и организованным «артобстрелом», и 16 августа 1990 года полузащитник киевского «Динамо» и сборной СССР Алексей Михайличенко стал игроком итальянской «Сампдории». Сумма трансфера составила шесть с половиной миллиардов итальянских лир.

В день перехода в Генуе состоялся товарищеский поединок между сборной Советского Союза и «Сампдорией». В присутствии 16 тысяч болельщиков соперники сыграли вничью 1:1. Единственный мяч гостевой команды – в активе ее капитана Михайличенко. Алексей мощным и красивым ударом из-за пределов штрафной площади не оставил шансов знаменитому голкиперу итальянцев Пальюке. А на 83 минуте Михайличенко был заменен. Но спустя пару минут снова появился на поле. Но уже в составе «Сампы»: вместо капитана генуэзцев Роберто Манчини. Примечательно, что Манчини вручил новому партнеру футболку «Сампдории» с десятым номером, под которой сам играл.

Вот так красиво и резонансно начиналась карьера Алексея Михайличенко в серии А. Хотя, по воспоминаниям футболиста, «все произошло настолько внезапно и буднично, что я с партнерами по «Динамо» как следует не попрощался».

Год в Италии, пять в Шотландии

Однако и официальный «первый блин» для Михайличенко в «Сампе» не выдался комом. Он дебютировал в матче за Суперкубок УЕФА, в котором забил красивейший гол «Милану». Неплохо стартовал и в чемпионате Италии, забив два мяча – «Пизе» и «Болонье». Но осенью все разладилось. «Миха», как там его называли, все реже стал попадать в основу «Сампдории». А с весны 1991 года окончательно потерял место в стартовом составе.

Почему? Да так сходу и не скажешь. Тут сразу комплекс проблем и причин. По словам самого Михайличенко, ему было очень сложно перестроиться на систему «осень-весна». Организм всю игровую карьеру был заточен под иную формулу, под иные требования. Голова все понимала, а вот ноги были словно ватными. Как следствие – травмы. К тому же, из-за незнания языка адаптация затянулась. Возникли недоразумения и с тренером, и особенно с некоторыми партнерами. В частности, с Манчини. Капитан «Сампы», который самолично отдавал «Лесику» свою футболку, на поверку оказался не таким уж и дружелюбным. Роберто конфликтовал со многими одноклубниками, для него такое положение вещей было нормальным. Конфликтовал он и с украинцем. Более того, пару раз футболистов приходилось даже разнимать в драках. Следствием этих стычек стало то, что на тренировках и особенно в матчах доселе любезные и учтивые одноклубники отказывались пасовать на «Миху», даже если тот был в выгодной ситуации…

Но свои 24 матча в том сезоне за «Сампдорию» Алексей Михайличенко провел. И внес посильную лепту в историческое первое чемпионство «Сампы». Первое и пока что последнее.

После того сезона Михайличенко решил уйти из команды, несмотря на то, что у него еще два года действовал контракт. Алексей не чувствовал себя там комфортно, не чувствовал своим. Особого контакта с тренером не получилось, с одноклубниками тоже. Да и травмы начали одолевать. Разочаровались в экс-динамовце и генуэзцы. Поэтому, когда подоспело выгодное предложение по «Михе», обе стороны вздохнули с облегчением.

Шотландский «Рейнджерс» предложил Михайличенко четырехлетний контракт, и Алексей ухватился за этот шанс. Как он скажет позже, «уже не хотелось ничего и никому доказывать. Хотелось просто играть - в меру того, что отпущено Богом».

Вместо четырех лет Михайличенко провел в Глазго пять. Там он тоже стал чемпионом. Кстати, первым в мире чемпионом трех стран. Был на хорошем счету, был игроком основы. До тех пор, пока травмы не стали брать верх. В 1996-м он после недолгой борьбы с самим собой решил завязать с карьерой футболиста.

Наверное, оглядываясь назад, Михайличенко вряд ли может себя в чем-то упрекнуть. Или упрекнуть свою футбольную судьбу. Она была к нему благосклонна, отдавая должное его терпению и таланту. Да и он делал все от себя зависящее, дабы достичь вершин в ремесле. Один из лучших полузащитников в истории киевского «Динамо», один из лучших полузащитников в истории сборной Союза. Он очень хотел стать таким же и за рубежом. Наверное, все-таки не получилось. Может, если бы ушел раньше, смог бы адаптироваться и играть на очень высоком уровне. Но адаптироваться в силу объективных причин не получилось. И он там стал просто добротным, хорошим игроком, карьере которого могут позавидовать многие и многие.

Только, наверное, не он сам. Почему-то кажется, что в глубине души Алексея Александровича все-таки засела заноза, которая дает о себе знать долгими зимними вечерами у камина. Тогда, как правило, листаются старые фотоальбомы и наседает ностальгия. Он действительно после пика в 1988-м мог взлететь еще выше. Но ограничился среднестатистической высотой. Которая, быть может, хороша для Атоса, но для графа де Ла Фер – все же низковатая.

Читайте также:

Если парень в горах не ах, или Почему Леон-киллер стал просто Леоном
В Греции есть все, кроме футбола. Эту истину не изменил даже Протасов