Юрий ДМИТРУЛИН: «Выиграли спор у «Гитлера» благодаря Суркису и Кучме»

В гостях у Sport.ua побывал представитель легендарной команды «Динамо» 90-х Юрий Дмитрулин. Он рассказал забавные случаи из жизни игроков столичного клуба: как Кормильцев приобрел Мерседес у Ващука, как Серебренников и Кормильцев после столкновения ночью на разбитых машинах поехали есть борщ и как команда спорила на деньги с молодым массажистом Владимиром Мотренко.

 

— Зависит от каждого человека. Кому-то нужно полгода, кому-то год, кому-то два для того, чтобы раскрыться. Прежде всего, нужно доверие тренера. Нужно стабильно выходить в основном составе, доказывать свое право на игру в основном составе — тогда будет прогресс. А если один матч сыграл, а на следующих трех тебя не видно — так тяжело прогрессировать. То, что у 18-20-летних игроков есть потенциал, видно сразу невооруженным взглядом. Все зависит от человека, его характера, желания добиться чего-то в футболе. Насчет вратаря тот же ответ. В клубе прекрасные вратари: Рудько, Бущан, Маханьков. Тренер по вратарям Михайлов видит, кто как работает, кто на сегодня лучше выглядит. У каждого вратаря бывают ошибки, от этого никто не застрахован. И Шовковский ошибался, и Чанов в свое время. Поэтому у всех есть шанс.

 

— О ком больше пишут. Не буду оригинальным, назову Коноплянку. Может, несчастный случай, что у него в «Шальке» не получается. Но по своему потенциалу, по своей игре он — лучший футболист. Другое дело — что у него не получается в «Шальке». Не знаю, почему. Тренер пишет, что Коноплянка им не подходит, в отборах не играет. Этот тренер покупал Коноплянку, видел, как он играл в «Севилье», в «Днепре», размышлял, подходит он им или нет. Если бы Коноплянка изначально им не подходил — не было бы смысла его покупать.

 

— Играть на многих позициях — вынужденная мера. Я не считаю, что фланговый защитник может сыграть на позиции флангового нападающего — это совсем другая специфика.

 

— Просто не разобрались. Была длинная передача, мяч выходил за линию поля. Я думал, что Саша выйдет, мяч выбьет. Саша думал, что я буду бежать до конца. Вдвоем остановились, а нападающий «Баварии» побежал, опасный момент был. После этого мы просто эмоционально высказали друг другу, что думаем об этом моменте. Там потасовки то и не было.

 

— Нет.

 

— Не помню такого. На тренировках — да, но это совершенно другое.

 

— Моя мать из Херсона, а отец со Снигиревки. Они учились в Херсонском сельскохозяйственном институте, поехали на практику в город Бар. Я родился в городе Бар Винницкой области. После моего рождения мы переехали в Херсон к маме. Больше в Баре не был, даже не знаю, где он. В Херсоне я жил до трех лет. Потом отцу дали квартиру в Снигиревке, работу. До поступления в интернат я жил в Снигиревке.

 

 

— Прогресс Беседина сразу бросается в глаза, он выходит почти в каждой игре, моменты есть в каждом матче, забивает мячи. Тренировочная работа не проходит зря. У Цыганкова потенциал огромный, но он подвержен травмам. У всех, кого Сергей Станиславович ставит в состав, видно прогресс. Доверие тренера прибавляет сил в два раза и в тренировках, и в играх.

 

— В игровой карьере особо и не было веселых моментов. Больше бытовые. Пришел Кормильцев к нам в команду. Это было при Лобановском. После первой тренировки команда пришла на обед. Ващук тогда продавал машину, Мерседес. Забегает Кормильцев в ресторан, в тренировочной форме еще, говорит: «Владик, дай ключи, хочу машину посмотреть». Влад говорит: «Серега, давай пообедаем». Тот: «Нет, нет, давай сейчас». Ващук пошел в номер, дал ему ключи. Еще, наверное, не успел борща налить — прибегает Кормильцев: «Все, Владик, беру, классная машина». Ничего не поняли. Выходим на улицу: задок машины вдребезги разбит. Спрашиваем: «Что такое?». А там бетонная стена, машина стояла к ней задом. Говорит: «Сел, увидел R, думал, ракета, сейчас резко рвану — проломил стену и задок машины».

 

— Конечно. Ему очень понравилась машина.

 

— Был. Коновалов, наверное, красивее это расскажет. Сначала платили премиальные за каждую игру. Потом Валерий Васильевич придумал такую технологию: уговорил президента клуба платить премиальные не за игру, а за результат — выход из группы, в 1/4 и так далее. Тогда в группе были «Марибор», «Байер» и «Лацио». Начали мы неудачно. Выполнили задачу — вышли из группы, нам дали премиальные. По одному заходили за премиальными, никто не знает, кому сколько. Половина довольны, половина недовольны. Сережа Коновалов вышел — лицо кислое, сказал, что мало дали, начал подбивать ребят пойти. Капитан Головко, белорусы пошли. Заходят они в комнату к Лобановскому, тот сидит, спрашивает: «Что такое?». Ему говорят: «Васильевич, нужно поговорить о премиальных». Лобановский говорит: «Ну, садитесь». Сели они. Спрашивает: «Саша, у тебя какие вопросы?».  Головко говорит: «Меня в принципе все устраивает». Всех все устраивает. Доходит до Коновалова, он говорит: «Да, меня не устраивает, тигру мяса не докладывают, тоненький конвертик». У Васильевича же все на бумагах, по науке, открывает: «Ну, Сережа, смотрим. Против «Марибора» играл — проиграли. У «Байера» выиграли, но ты не играл. Ничья с «Байером», вышел на замену, здесь есть. Против «Лацио» играл — проиграли». Все игры перечислил и говорит: «Сережа, ты вернуть пришел?». Сережа все понял. Своеобразное чувство юмора у человека.

 

— Можно уже, наверное, говорить... Кормильцеву, Серебренникову, Яшкину, Семененко дали квартиры. У всех квартиры были на проспекте Победы напротив зоопарка, а им давали квартиры недалеко от метро Святошино, как ехать в сторону Борщаговки. В часов одиннадцать ночи Кормильцеву захотелось покушать борщика. Позвонил Серебренникову: «Серега, поехали борща поедим». Возле цирка, ближе не было. Они в халатах, тапочках садятся каждый в свою машину (нет, чтобы в одну), несутся нон-стоп — и под Воздухофлотским мостом на светофоре врезаются друг в друга. Покушали борщика... На разбитых машинах все равно доехали туда, заказали борщ, нормально поели. Борщевая корзина недешевая получилась.

У Кормильцева много интересных историй, но так сразу не вспомню.

 

Был у нас парень Володя Кузьмичев. Он погиб в прошлом году. Россиянин, в Москве погиб в автокатастрофе. Пришел он в команду. Не помню, то ли купил машину, то ли кто-то ему дал. Перед заездом позвонил Филу, администратору, говорит: «Фил, приедь, у меня тут что-то с колесами случилось, колесо спустило». А он жил в одном доме с Лобановским на улице Суворова. Фил приезжает, спрашивает: «Что такое?». Машина лежит на днище, колеса в разные стороны. Тронулся, как Кормильцев, как ракета, только правильно, вперед — и в бровку. Колеса разлетелись. Да, колесо спустилось...

 

— Он был нападающим, тогда конкуренция на этой позиции была неслабая. Плюс какие-то внутренние причины. В одном матче ярко сыграл, забил, и все. Тяжело даже вспомнить, каким он был футболистом.

 

— Было много. Юра Максимов начал его притравливать. Это племянник Павла Николаевича Швыдкого Володя Мотренко. И яблоки ел зеленые, и красился в желтый цвет. На чемпионате мира румыны сделали желтые волосы, желтые брови, усы под Гитлера, чтобы одного размера усики были. Максимов каждое утро приходил, линеечкой мерял длину усиков. Месяц нужно было с ними ходить. Все уже думали, что выиграет спор, но команде помог случай. Приехали на базу Суркис с Кучмой — попался он на глаза обоим. Проходит мальчик желтый, с усами Гитлера — у Кучмы шок был. Чуть ли не упал. Говорит: «Что такое, кто такой?».

 

— Кучма больше удивился, чем Суркис. Павел Николаевич вызвал его, побрили. В общем, выиграли мы спор.

 

— Да. Составляли контракт, были подписи заинтересованных сторон. Все как в профессиональном футболе. Не помню, сколько, но приличная сумма. Долларов пятьсот, а может, и больше. Любил человек, казалось бы, легкие деньги. Споров было штук пять.

 

— Нет, ни одного. Когда все это уже закончилось, говорит: «Дайте хоть что-нибудь». Сказали: «Давай, Вова, отруби себе мизинец за три тысячи долларов». Черный юмор.

 

— Нарвали маленьких яблок штук 20-30. Поставили миску, рядом с ней положили сто долларов. Вся команда сидит, смотрит. Бодро начал, ел аж до огрызка. Штук пять съел — начал кривиться, потому что зеленые яблоки, неспелые. Десять съел, потом уже начал откусывать. Оставалось яблок четыре-пять — он уже не выдержал, побежал в туалет. Ему говорили: «Вова, нет, нельзя, надо съесть!». Вова плюнул, сказал: «Идите вы!».

 

— То, что подобные мероприятия нужны — это даже не обсуждается. Это память, есть что вспомнить, что рассказать. Еще, слава Богу, есть кому рассказывать. А что поменять?.. Может быть, больше рекламы давать, чтобы больше людей приходило на эти мероприятия. Зал был полный, но при должной рекламе могло бы прийти больше людей, а могли бы и не поместиться.

 

— Сейчас не вспомню. То, что тогда платили никакие деньги по сравнению с тем, что люди получают сейчас — это правда. Конечно, приятно получить премиальные, но играли за «Динамо», за страну, для людей. Выходишь на поле — 100 тысяч зрителей. Это невероятные ощущения.

 

— Подъемных никаких не было. Премиальные получали, когда Лобановский предложил давать их за выход. Наверное, это было правильно даже с психологической точки зрения. Одну игру можно выиграть, получить какие-то деньги, а дальше валять дурачка. А так выполнять задачу нужно в каждой игре. Чем больше побеждаешь — тем больше получаешь. Это естественно. Тогда платили хорошие деньги.

 

— Финансовый вопрос здесь вообще ни при чем. После того, как закончил карьеру, появилось много свободного времени. Ездил, играл в футбол с разными людьми. Потом как-то поехали играть за ветеранов, Андрей Ковтун предложил: «Мы сейчас с Вадиком Дьордем тренируем «Единство». Если есть желание — можешь нам помочь». Я ответил: «Хорошо, нет проблем». О деньгах вообще разговора не было. Там молодые ребята все были. Хорошие воспоминания остались об этой команде. А за «Ирпень» вообще все ветераны играли, сборная Украины. Что ни фамилия — то личность, звезда.

 

— Он учится на журналиста в Киевском университете культуры. Также ходит на курсы Щербачева и Случевского. Да, он пишет на футбольную тематику. Судя по отзывам людей, довольно-таки интересно. Публиковался. Был турнир Макарова в Конча-Заспе, он на каждой игре там присутствовал, отчет по играм в журнале «Футбол» публиковался.

 

— Самое нелюбимое — любое упражнение на сборах, не связанное с мячом. Беговые 5 по 300 — это ад. Фартлеки 100, 200, 300, 400, потом обратно. Паузы маленькие. Тем более в Ялте, на жаре — это просто ужас. Никто не понимал, зачем это нужно. Как-то Лобановский даже сам признался, что это упражнение ничего не дает, это психологический тест. Нужно пробежать, и все. Если ты пробежал — доказал себе, что можешь это сделать.

 

— Думаю, в «Динамо» точно такого нет. В солидных командах вряд ли это практикуют.

 

— Это сказал или Демьяненко, или Михайличенко. Когда мы за ветеранов ездили, за столом, за рюмкой вспоминали те времена. Ребята спрашивали: «А зачем?». Сказал, зачем. Ни за чем.

 

 

— Может, и были приглашения. В то время ни у кого агентов не было, никто даже не знал такого понятия. Все вопросы решались напрямую с президентом клуба. А уже сам президент с Валерием Васильевичем решали, продавать или нет. Лобановский чувствовал, если игрок перерос уже этот уровень. За Шевченко, все знают, «Милан» долго следил. Лобановский сам настоял на том, что нужно продавать игрока, поскольку он перерос уровень «Динамо» (Киев), что потом и подтвердилось.

 

— Нет. Я особо и не интересовался этим.

 

— В принципе все игры, которые удачно складываются, запоминаются. А те, которые складываются неудачно — естественно, хочется забыть. Памятные — с грандами: Германией, Францией, Англией, Италией. Самые неудачные — со Словенией две игры плей-офф. Были все шансы пройти, но не сложилось.

 

— У меня в команде занимается его сын. Общаемся, он приезжает иногда, смотрит тренировки, игры. Олег — профессионал своего дела. Он еще может поиграть года два-три спокойно на высоком уровне. Я желаю ему продолжать футбольную карьеру, радовать своих болельщиков. А там все зависит от его агента.

 

— Им по 12 лет, тяжело говорить, кто из них будет футболистом высокого уровня и будет ли футболистом вообще. Играет левого защитника, но правша. Спрашиваю: «Где тебе удобнее?». Он говорит: «Мне все равно». Универсал.

 

— Во второй команде занимается сын Олега Саленко, сын Димы Пинчука Денис.

 

— Если наладится в стране обстановка, закончится война, будет нормальная экономическая ситуация — сюда, наверное, будут ехать хорошие легионеры. И уровень, естественно, будет повышаться. То, что было три-четыре года назад, когда и «Шахтер» добивался хороших результатов в еврокубках, и «Металлист», и «Динамо». Тогда уровень футбола в Украине был очень высоким. Сейчас жизнь такая, что многим не до футбола. Но все равно я не считаю, что уровень нашей Премьер-лиги очень плохой, как говорят.

 

— Мечтают, наверное, все. А другое дело — соответствуешь ли ты по своему уровню знаний, по своему тренерскому уровню киевскому «Динамо». Конечно, хотелось бы попробовать. Если будет предложение, я бы с удовольствием попробовал бы потренировать взрослые команды. Но у нас сейчас куча специалистов сидит без работы. Если будет предложение — я готов.

 

Беседовал Максим РОЗЕНКО, текстовая версия — Дария ОДАРЧЕНКО