Холодный Виктор – легенда Черноморца

Виктор ГРИШКО – одна из легенд «Черноморца», футболист, отдавший главной команде Одессы немало лет в качестве блестящего вратаря, а ныне воспитывающий «черноморскую» молодежь, являясь директором клубной школы. Своей нынешней работе Виктор Васильевич отдается всей душой, так же, как и вратарскому делу на протяжении более чем 20-летней карьеры.

- Виктор Васильевич, вы являетесь уроженцем Кривого Рога, как и еще один известный вратарь Владимир Маслаченко…
- Да, я родился в Кривом Роге, но вообще-то мои родители и все родственники с Волыни, просто во времена репрессий моего деда и всю семью выслали в Сибирь. Когда мои родители выросли, они захотели уехать, но обратно их, естественно, не пустили, зато можно было ехать в промышленные города, где нужна рабочая сила, каким и был Кривой Рог, в союзное время это был стратегический объект со множеством заводов и фабрик. Там я родился и прожил первые лет шесть своей жизни. Однако потом так получилось, что родители мои разошлись, мы с мамой уехали в Орджоникидзе, городок возле Никополя, и уже там я начал играть в футбол.

По совету Тарана, под присмотром Лобановского

- Тогда футболом, да и другими видами спорта, было престижно и популярно заниматься – зимой мы играли в хоккей, летом в футбол, да и в другие игры, как только было свободное время бежали на спортивную площадку. Как-то к нам в школу пришел тренер, построил на физкультуре всех ребят и спросил, кто хочет заниматься футболом? Естественно, не было ни одного пацана, который бы не хотел этого – на первой тренировке было человек 120, мы даже выходили из строя и смотрели, когда же он закончится, этот строй? Потом, конечно, количество желающих стало уменьшаться и уже через месяц осталось примерно 25 человек. У нас была очень хорошая школа, стадион, прекрасные условия, был даже бассейн, хотя в городе тогда было только 60 тысяч населения, но он тоже был промышленным центром и поэтому финансировался спорт хорошо.
После шестого класса мне предложили поехать в киевскую республиканскую школу-интернат. За год до меня туда поехал наш земляк Олег Таран, сейчас он, как вы знаете, главный тренер в «Кривбассе». Когда он приезжал, мы все расспрашивали Олега что и как, и, послушав его, я тоже захотел поехать в интернат. Тренер помог мне деньгами, так как материальное положение у нас было не самое лучшее, мама воспитывала нас с сестрой одна, и я поехал в Киев. Желающих поступить в киевский интернат, конечно, было немало, сдавали специальные экзамены, а на меня поначалу никто не обратил внимания, но Кочанов, в свое время бывший вратарем в киевском «Динамо», заметил меня и спросил, хочу ли я заниматься в интернате? Я ответил: «да», и тогда он сказал: «Раз так, езжай домой, бери документы и возвращайся – мы тебя берем». Так я и попал в интернат.
Школа-интернат была довольно молодой, ей было всего 4 года, поэтому условия были, прямо скажем, не лучшие. Сначала у нас было только одно асфальтовое поле, нам даже приходилось ездить за город, находить какие-то поляны и играть там. Мы участвовали в развитии инфраструктуры, своими руками строили поля, носили кирпичи, но тренировались все равно регулярно. У нас была неплохая команда, мы играли в различных турнирах, часто побеждали.
- Говорят, что ваш переход в «Динамо» состоялся благодаря Валерию Лобановскому…
- Когда я учился в девятом классе, мы играли с киевским «Динамо». Там меня заметил Валерий Лобановский, оказавшийся на игре. После встречи он подошел к нашему тренеру и сказал, что я должен играть у них. Так я и оказался в «Динамо». Помню, в 1977 году, когда я был еще в 10 классе, сыграл первую игру за дубль, стоял в воротах минут 5-6, но было столько счастья! Я не помню ни сам матч, ни как прошли эти минуты, но меня переполняла огромная гордость оттого, что я играю за «Динамо». Тем более что тогда на матчи дубля в среднем приходило тысяч двадцать.

В Москву никогда не хотел

- Вскоре меня вызвали играть за юношескую сборную, сначала за младших, потом за старших, затем окончил школу, поступил в Киевский институт физвоспитания. За дубль я тогда практически не играл, потому что большую часть времени проводил со сборной в разъездах. Где-то с 80-го года я играл в основном составе дубля.
А первые игры в высшей лиге я сыграл уже в составе харьковского «Металлиста» в 1982 году, однако долго в этой команде я не пробыл. Получилось так, что я окончил институт за четыре года, и надо было решать вопрос с армейской повинностью. Уйти в армию на полтора года значило отбросить себя в плане футбола назад лет на шесть. Раньше этот вопрос решали так – шли в армию на месяц, принимали присягу, а потом возвращались в команду, при этом числясь на службе. С «Динамо» было проще, потому что это была команда при МВД. Я провел в Харькове один сезон, тогда тренером у нас был Евгений Лемешко, он был замечательным специалистом и человеком слова. Он предложил мне попробовать все устроить в Харькове, но я боялся, что если не получится, заберут в ЦСКА или еще куда-то, а ехать в Москву никогда не хотел. Я не говорю, конечно, что ЦСКА плохая команда или Москва нехороший город, просто тогда мне хотелось играть здесь. Поэтому я принял решение снова вернуться в Киев.
«Динамо» тренировал уже Морозов, так как Лобановский ушел в сборную. Я вернулся, отслужил там армию, женился (с супругой мы уже много лет вместе). Но через какое-то время я понял, что у меня не получится расти в дубле. Мы побеждали почти во всех матчах, ни разу не проиграли чемпионат среди дублей. Это не удивительно, ведь у нас играла самая перспективная молодежь республики – Рац, Михайличенко, Черников, Махиня, Баранов и многие другие. Почувствовал, что перестал прогрессировать – я выходил на поле и почти не проявлял максимальных усилий, чтобы что-то сделать, мы легко побеждали.
В этот период попал в молодежную сборную, надо сказать, совершенно случайно, потому что парень, который должен был ехать, сломал ногу, и я его заменил. Сыграл удачно, у нас было несколько турниров, в которых принимали участие сильные сборные – Бразилия, Чехия, Польша, Франция, Португалия, ФРГ и другие. В общем, неплохо себя проявил, после турнира тренер Николаев вызвал меня и сказал, что мне уже пора играть на хорошем уровне. Он предложил две команды - московское «Торпедо» и «Арарат». Я вернулся в Киев, но был настроен уехать в другой город, я уже был согласен ехать и в Москву, потому что мне очень хотелось играть. На базе меня к себе вызвал Лобановский и сказал, что понимает, что я уже перерос дубль, и он даст мне шанс проявить себя в другой команде. Мне предложили еще несколько клубов на выбор, и я дал согласие с 1985 года играть в «Черноморце». И до 1992 года выступал за одесскую команду…

Почти спартаковский стиль

- Ваш первый сезон в «Черноморце» выдался неоднозначным, с одной стороны, Кубок УЕФА, а с другой – борьба за то, чтобы остаться в высшей лиге.
- Состав вроде был неплохой, даже не знаю, с чем это было связано, но сезон был действительно неоднозначным. Через год мы все-таки вылетели, но только на один сезон. С конца 80-х стала создаваться практически новая команда, многие игроки ушли, на их места пришли другие и, мне кажется, что с 1989-го по 1991-й был очень хороший коллектив.
Произошла смена поколений, из тех, кто постарше осталось только пару человек – Плоскина, Ищак…. Зато подросла отличная молодежь, самыми яркими представителями которой стали звезды «Спартака» 90-х Никифоров и Цымбаларь. После 85-го мы еще попадали в Кубок УЕФА, играли с «Русенборгом» и «Монако», и в последний раз перед самым распадом Союза заняли четвертое место и завоевали право на еврокубки.
- Болельщикам запомнились ваши игры в УЕФА 1985 года, в частности с «Вердером»…
- Я считаю, что хотя соперники нам попались очень достойные, «Вердер» и «Реал», но у «Черноморца» был шанс проходить дальше. Если бы в домашнем матче с «Реалом» за семь минут до конца Пасулько попал головой (тогда мяч прошел буквально в сантиметрах от цели), мы вполне могли пройти и эту команду. Конечно, мы очень готовились к этим играм. Не надо было давать специальных установок, мы и сами прекрасно понимали, с какими серьезными клубами нам предстояло сыграть. Хотелось показать свой лучший футбол, поэтому и сыграли удачно. Да и стиль игры у нас был такой, я бы не сказал «спартаковский», но в чем-то на него похожий. У нас не было матчей, в которых мы бы только отбивались, мы пытались играть в настоящий футбол, очень редко действовали от обороны, в основном, у нас был атакующий стиль. «Черноморец» всегда так играл, может быть, поэтому многие наши игроки хорошо приживались в московском «Спартаке» - это и Пасулько, и Перепаденко, и Юра Никифоров с Цымбаларем. Все они подошли к этому стилю игры, потому что были очень хорошо технически оснащены, здорово ориентировались, быстро принимали решения, понимали футбол.
- Чтобы пройти «Реал» не хватило одного гола дома или чего-то еще? Либо мадридцы в случае чего могли прибавить?
- Конечно, «Реал» играл на результат. На выезде мы на первых минутах пропустили гол, но потом Багапову удалось забить мяч с дальней дистанции, у нас были еще возможности, которые не удалось реализовать. Затем испанцы забили второй гол, и это их успокоило. Все-таки у «Реала» тогда была больше нагрузка в чемпионате, дополнительная ответственность, да и игроки выше классом по мастерству – те же Санчес, Бутрагеньо, Мичел, да каждый футболист мог бы украсить любую команду. К тому же, после того, как они выиграли дома, я думаю, на выезде они нацелились на удержание результата, им было важно не пропустить. Если бы мы выиграли на их поле, у нас они показывали бы совсем другой футбол. Это очень грамотный тактически клуб, они строили схемы под каждую игру и учитывали все факторы. Наверное, они немного опасались «Черноморец», все же мы прошли «Вердер», впереди у нас были хорошие игроки, но сложилось так, как сложилось…

В чемпионате Украины расти было невозможно

- Многие считают именно 80-е годы, самыми удачным периодом в истории клуба…
- Я думаю, вполне можно так сказать. Достаточно посмотреть только, сколько раз за это время мы играли в еврокубках. А ведь в союзном первенстве попасть в Кубок УЕФА или Кубок Кубков было очень большим достижением. Не умаляя достоинств украинского чемпионата, необходимо отметить, что в высшей союзной лиге все команды были сильные и достойные, и они были примерно равны по уровню. Чемпионами становились и «Динамо» из Минска, и «Днепр», и «Зенит», «Шахтер» и «Металлист» выигрывали Кубок СССР. Играли в футбол в каждом уголке нашей огромной страны, это было популярно, а игроки проходили очень серьезный отбор. Спорту уделяли много времени, любая спортивная площадка была доступна каждому, а сейчас за все нужно платить деньги, это бизнес, на месте стадионов строят дома. Раньше считалось, что здоровье людей – достояние всей нации, каждый завод обязан был иметь свой стадион и команду, сейчас же этим мало кто занимается…
- Как вы считаете, та команда, в 1991 году, занявшая четвертое место, а позже выигравшая первый Кубок Украины, могла бы повторить успехи «Днепра» 80-х и стать чемпионом СССР, если бы не развалился Союз?
- Думаю, эта команда была способна на высокий результат. Если вы помните, в последнем союзном чемпионате мы практически поделили третье место с «Торпедо», у нас было одинаковое количество очков. Кроме того, в том сезоне у нас были длинные серии беспроигрышных игр, по-моему, мы даже устанавливали рекорд Союза, 16-17 туров. Все это говорит о стабильности команды, и теоретически мы могли побороться за чемпионство в следующих сезонах.
- Когда был образован чемпионат Украины, ведущим игрокам уже не хватало мотивации или хотелось попробовать свои силы за границей?
- Дело даже не в отсутствии мотивации, хотя и это тоже играло роль. Тогда сделали укороченный чемпионат, и мы просто были растеряны. Одно дело, когда приезжает московский «Спартак», «Динамо» из Тбилиси или Минска, это один раздражитель, а когда приходится играть с командами, с которыми мы практически никогда не встречались. Часто играли вполоборота. У нас была задача добыть для города путевку в Кубок УЕФА, что мы и сделали, выиграв Кубок Украины, а после этого практически перестали бороться в чемпионате. Не то, чтобы нам совсем не хотелось выиграть первенство, но после Кубка у многих игроков уже были приглашения в другие клубы, потому что было ясно, что в этом чемпионате расти, как спортсменам, невозможно. Потому мы сделали то, что должны были, а потом футболисты стали разъезжаться – уехал Телесненко, Третьяк, потом я, Шелепницкий, после этого покинули «Черноморец» Никифоров с Цымбаларем, и команду практически надо было создавать заново.

Почему сыграли 0:0?

- После «Черноморца» вы оказались в Турции, как возник вариант с «Трабзонспором»? - Тогда с Черноморским пароходством плотно сотрудничал один человек, Ахмет Ага-Оглу, он, кстати, строил нам базу в Совиньоне, так вот, он был членом финансового комитета «Трабзонспора». Два года подряд мы ездили в Трабзон на сборы, играли с «Фенербахче» и другими командами. Команда «Трабзонспор» считалась одной из лучших в Турции, всегда боролась за звание чемпиона, и в 1992 году их руководство решило пригласить меня и Юру Шелепницкого. Мы согласились, потому что возраст был уже такой, что нужно думать о будущем. Тогда было такое время, что заработать можно было только за границей. Если бы я не уехал тогда, наверное, остался бы практически нищим, поэтому пришлось отправиться в Турцию.
Поначалу в Трабзоне было очень непросто. Этот город находится возле Батуми, со всех сторон граница, до Стамбула 920 километров. Люди живут еще по старым устоям, там очень традиционный уклад и на то время, не знаю, как сейчас, принципы светского и более европейского государства, заложенные еще Ата-Тюрком, туда не дошли или не прижились.
Футбол там любят невероятно, правда, от любви до ненависти один шаг. Выигрываешь – тебя готовы на руках носить, если, не дай Бог, проиграл, ты враг народа, особенно учитывая, что ты иностранец. Но это везде так, выигрывают свои, а проигрывают иностранцы. У нас, в случае неудачи, тебя готовы поддержать родственники, друзья, да и многие болельщики, там же все совсем по-другому. Поддержки почти никакой, и поэтому играть в Турции сложно, и многие не выдерживали. Даже был такой случай - сыграли 0:0, болельщики пристали на улице и чуть ли до драки не дошло – почему 0:0? Говорю им, что я вратарь, неужели должен еще и голы забивать? Нет, вы приехали сюда, вы должны и так далее, и тому подобное. Такое там отношение. Если вы приехали из другой страны, вы должны делать все возможное и невозможное, чтобы команда постоянно была в лидерах и все время выигрывала. Своим, конечно, прощают многое, преподносят их до небес, не обращая внимания на вклад легионеров. Потом, естественно, завоевываешь какой-то авторитет, ситуация меняется, но в начале было так. Я смотрю теперь на ситуацию в нашем чемпионате. У нас зачастую иностранных футболистов выше ставят, чем своих. Видите, у нас все наоборот. Туда смотрим, своих забываем, хотя и в нашей стране есть много хороших игроков.
Может быть, такой менталитет, хотя я не очень люблю это слово. Хорошо там, где нас нет. А я считаю, что нужно делать хорошо там, где ты живешь. Нужно достигать результатов, шагать вперед, развиваться, применять какие-то новшества, заимствовать что-то у тех же иностранных клубов и футболистов-легионеров. Но идти своим путем. Вы меня извините, но я не видел в Турции, чтобы приглашали арбитров из другой страны. Мы сами приглашаем иностранных судей и говорим, что наши арбитры никакие. Но это не так, есть судьи хорошие, а есть плохие, есть действительно никакие, но нельзя же всех под одну гребенку. Почему мы вытираем ноги об наших арбитров, а потом сами же разбираем действия иностранцев и не понимаем, почему он тут свистнул, а тут нет? За границей такого нет, они уважают, прежде всего, себя. Мы не умеем себя уважать. Мы смотрим в чужой двор, забывая, что творится в нашем. Так вот, надо сделать так, чтобы заглядывали к нам.
В Трабзоне я сначала был шокирован таким подходом к футболу. Но потом привык, что каждый отвечает сам за себя. Нас ведь воспитывали по-другому, мы все были комсомольцы, нужно отвечать за товарищей, за коллектив. Там этого нет – ты вышел на поле, тебе дали задание, и ты должен его выполнять, несмотря ни на что. Неважно, выигрывает команда или нет, не нужно смотреть, как играют другие, даже если счет 7:0, необходимо выполнять тренерские установки, делать свою работу, за которую тебе платят, это главное. Мы должны перестать быть комсомольцами в том плане, что не нужно слепо следовать за другими, если один прыгнул в воду, это не значит, что нужно поступать так же. Если ты стоишь чего-то в этой жизни, значит, тебя должны уважать, они это понимают. А еще у нас постоянно говорят о том, что было вчера, многие живут за счет своих старых заслуг - артисты, певцы, спортсмены. За границей же, наоборот, думают о том, что есть сегодня и будет завтра, если ты не выступаешь на том же уровне, тебя уже не будут так уважать, как раньше, хотя былые заслуги никто не отрицает. Но приходят новые люди, и конкуренция дает возможность двигаться вперед.

Удар левой Холодного Виктора

- Были ли у вас в Турции бытовые проблемы, многие футболисты жаловались на некоторую нечестность со стороны клубов?
- Обман существует везде, не только в Турции. Что касается бытовых проблем, я уже говорил, что сначала приходилось очень непросто. Нас воспринимали как людей, приехавших из СССР, а для них это были челноки, торгующие шмотками, наши девочки, которых они называли Наташами, и к нам относились точно также, думали, что мы тут же начнем шмотки возить и т.д. Чувствовалось, что нас воспринимали как людей второго сорта. Но отношение к себе создает сам человек, и уже в конце нашего пребывания в Турции нас стали уважать, многие хотели с нами общаться, появились друзья. Большой проблемой, как ни странно, была и всеобщая любовь к футболу. На улицу выйти было практически невозможно, сразу же подбегает человек 20, все хотят автограф, хотят выпить с тобой кофе или чай. Вначале, не скрою, это было приятно, но когда это продолжается каждый день с утра до вечера, невозможно зайти в магазин что-то купить или где-то посидеть, это напрягает. Но они там действительно живут футболом. Игра была в воскресенье, и до среды только и разговоров, что об этом матче, а в среду они уже начинают обсуждать следующую встречу. Поэтому если мы хотели отдохнуть с семьей, то уезжали в горы или в другой город хотя бы на полдня. Тяжело было и с учебой детей, после распада Союза вместо русского консульства сделали азербайджанское, жене с помощью девушки-преподавателя приходилось самой заниматься обучением детей. Все это стало причинами, по которым надо было уезжать. Накопилась очень большая усталость, мы жили как под рентгеном, детям не хватало общения, они должны были ходить в школу и жить полноценной жизнью. Мы решили по окончании третьего сезона вернуться обратно. За это время мы два раза занимали третье место в турецком чемпионате и один раз второе, а также выиграли три Кубка – страны, президента и вице-президента, ну и дошли до четвертьфинала Кубка УЕФА, в общем, это неплохие результаты. Недавно мне стало интересно, как идут дела у «Трабзона» сейчас, я посмотрел в Интернете всю их статистику, и даже удивился – оказалось, что за тот период, что мы там играли, было меньше всего проигранных матчей, не больше четырех за сезон.
- И количество пропущенных мячей в среднем было меньше одного за игру.
- Да, хотя многим мой стиль игры не нравился, потому что там нужно шоу, если ты что-то делаешь, весь стадион должен ахнуть. У меня же к тому времени был опыт, я рассчитывал свои действия, и когда я спокойно выходил и брал мяч, весь стадион не мог этого понять, как же так, надо прыгать, бросаться вперед. Мне один болельщик даже говорил: «Ну, летит мяч, ты поймал его, ну сделай ты пару кувырков влево-вправо, это же красиво». Но у меня был другой стиль игры, то ли уже рассчитанный на свой возраст, то ли просто, потому что я спокойный от природы. За это меня даже прозвали «Холодный Виктор».
За годы там у меня был только один срыв. Мы играли в Стамбуле с «Фенербахче», выигрывали 1:0, полстадиона наших болельщиков, половина их, причем эти две команды – самые заклятые враги, между фанами шла самая настоящая война. И вот я вышел на прострел, поймал мяч, и их нападающий врезался прямо в меня. В первый раз я никак не отреагировал, поднялся, пробили штрафной, а затем была почти такая же передача, и снова тот же нападающий на полном ходу в меня врезался и со всей силы впечатал в штангу. На этот раз я уже не выдержал и с левой руки его положил на газон. Не то, чтобы это была злость, просто это было машинальное действие на то, что он сделал два раза подряд. Стадион затих, наступила пауза, даже судья растерялся и не знал, как поступить, но я сориентировался и быстро выбил мяч в поле, началась борьба за мяч, там произошло нарушение, судья свистнул и подошел ко мне. Я думал, он даст мне красную карточку, но он почему-то не удалил меня, а показал желтую. Ту игру мы, кстати, выиграли 1:0. Когда мы вернулись в Трабзон, никто не вспоминал о том, что мы выиграли, о том, что поднялись на какое-то место, об игре вообще не говорили. Все газеты, телевидение, обсуждали этот эпизод. А болельщики просто прыгали от счастья, потому что игрок «Трабзона» ударил футболиста «Фенербахче», для них это была радость. Вот так они болеют.
Но зато если проиграешь, это кошмар. Дома мы проиграли две или три игры сильным командам, так нас после этого сразу посадили в автобус и увезли в другой город и потом в обшивке видели отверстия от пуль. А однажды, когда мы выиграли Кубок, даже произошла трагедия. В Трабзоне улицы узкие, болельщики ездили на машинах и от радости стреляли в воздух из пистолетов, и кто-то из них случайно попал в девочку, стоявшую на балконе, и еще несколько человек погибло таким образом.

Позитивная энергия

- Как состоялось ваше второе пришествие в «Черноморец»?
- Конечно, я не стану скрывать, что хотел играть в Одессе после возвращения из Турции. Но тогда пост номер один в команде занимал Олег Суслов. У меня были хорошие предложения из Китая и России, но я их отклонил, потому что мне намекнули, что Суслов скоро перейдет в австрийский Зальцбург и место в воротах «Черноморца» освободится. Так и произошло, но мне почему-то предложение его занять не сделали. В общем-то, прокинули, как говорят в нашем городе. Тогда я стал сначала играть, а затем тренировать овидиопольский «Днестр». Меня пригласил туда Виктор Дуков, и я не жалею о проведенном там времени. А потом, когда «Черноморец» тренировал Голоколосов, меня позвали в главную команду региона, на тот момент выступавшую в первой лиге. Я поиграл еще около года, после чего опять вернулся в Овидиополь, где уже занимался, в основном, тренерской деятельностью до своего очередного возвращения в «Черноморец», уже в новом качестве, сначала помощника спортивного директора, а затем директора СДЮШОР.
- Вратари играют дольше полевых игроков, но не каждый находится в футболе до 40 лет. В чем секрет спортивного долголетия?
- Прежде всего, в образе жизни. А еще очень важно заниматься любимым делом. Мы и сейчас собираемся и играем в футбол и для нас снова перестает существовать все остальное, когда мы выходим на поле. К сожалению, многие спортсмены не могут найти себя после завершения карьеры. Это настоящая беда, когда теряются в этом мире бывшие выдающиеся футболисты. Я знаю, что, к примеру, во Франции в некоторых клубах есть правило – в школе с детьми работают бывшие футболисты этой команды. И всем дается шанс, получится, не получится, его это работа или не его. У нас же многие просто не знают ничего кроме футбола, особенно так было в советские и постсоветские трудные времена, когда спортсмена вели по жизни во всех смыслах этого слова – ему надо было только играть в футбол. А после спортивной карьеры он оставался один.
Я говорил о турецких фанатах, у которых от любви до ненависти один шаг. В моем понимании идеальные болельщики не такие, и не те, кто любит команду только после побед. Настоящие болельщики любят свою команду всегда и никогда не перестают в нее верить. Помните знаменитый финал Лиги чемпионов, когда «Милан», казалось бы, выиграл игру, но в перерыве английские болельщики так пели свою «you’ll never walk alone», что даже мне плакать хотелось. То, что мысль материальна, уже давно доказано и в том финале, на мой взгляд, мы получили еще одно свидетельство. Поддерживаемые своими болельщиками ливерпульцы вышли на второй тайм и сделали чудо, вырвали победу, проигрывая 0:3. Вот это настоящая позитивная энергия и я стараюсь, чтобы в нашей школе было то же самое. Чтобы каждый ребенок, который у нас учится, не думал, что нам все равно, а понимал, что мы действительно переживаем за него, что нам хочется, чтобы у него все было хорошо и в футболе и в жизни.
Очень важно найти свое дело. Я занимался разными вещами после большого спорта, и в доме многое сделал своими руками, и бизнес у меня был, и иногда я просто задумывался – что я тут делаю, зачем мне это? Для меня имеет большое значение внутреннее равновесие, гармония, и, к счастью, сейчас, работая с детьми, я ее ощущаю. 

Источник – Sport.ua