Владимир ХРЮНОВ: «Команда Поветкина не даст отсрочку Кличко»

— С кем в следующем бою будет драться Александр Поветкин?
— С Владимиром Кличко.

— Менеджер украинца Бернд Бёнте заявил, что до июня такого боя точно не будет, у Владимира якобы есть разрешение от WBA об отсрочке…
— Профессиональный бокс — это бизнес, но он основан на соблюдении правил. Я присутствовал в Джакарте, когда было вынесено решение по поводу боя Владимира Кличко и Александра Поветкина. Этот бой должен состояться не позднее 27 февраля 2013 года. Такой документ уже есть у Бенте. Другой вопрос, хотят они этого или не хотят. До 27 декабря мы должны согласовать все детали. Если не договоримся, будут устроены промоутерские торги.

— В правилах WBA есть же пункт о том, что если команда Поветкина согласна, Кличко может провести промежуточный бой…
— Действительно, такой пункт в правилах есть. Но команда Поветкина не согласна на отсрочку! Мы настроены драться с Владимиром. Сторона украинского боксера неофициально, кулуарно спросила нас о том, можем ли мы разрешить им провести промежуточный бой. Контакт был на уровне адвокатов, выяснялась вероятность такого развития событий. Мы уже отправили команде Кличко официальное письмо о том, что готовы к поединку и хотим провести его немедленно. У нас уже выстроен план подготовки. Правда, ответа мы пока не получили.

— Как вообще проходит процесс организации боя?
— Если рассматривать на примере Дениса Лебедева, то после решения WBA о том, что он стал регулярным чемпионом мира, мы немедленно отправили предложения всем боксерам, которые стоят более-менее высоко в рейтинге этой организации. От каждой команды последовал ответ. К сожалению, большинство отказались, либо в дальнейшем шел отказ от коммуникаций, как в случае с Рахимом Чахкиевым. Его промоутер Вальдемар Клюх сказал мне, что перезвонит, и не перезвонил. Так возникла кандидатура колумбийца Сантандера Сильгадо.

— А если абстрагироваться от конкретных кандидатур. Просто организация любого боя?
— В первую очередь, связываются промоутеры. Именно им нужно договориться между собой. Как пример — с промоутером Доном Кингом по поводу боя Лебедева с Гильермо Джонсом мы в течение восьми месяцев вели переговоры каждую ночь. Каждую ночь 3-4 часа разговоров по телефону. По поводу боя Хабиба Аллахвердиева — то же самое. Не столь растянуто, как в случае с Джонсом, но тоже до 7 утра обговаривали ежедневно все детали — судей, регламент и т.д.

— Что дальше?
— После того, как договорились промоутеры, между собой связываются уже адвокаты, которые совместно составляют контракт. Это занимает определенное время, потому что обязательно возникают разногласия.

— На этой же стадии идет обсуждение призового фонда, его дележ?
— Именно так. В случае договоренности промоутеров нет такого, чтобы дележ гонораров был в каком-то процентном отношении. Есть фиксированные суммы, которые будут выплачены участникам боя. В том случае, если бой выставлен на торги, то тогда учитывается статус боксеров. Например, в случае Поветкина и Кличко дележ призового фонда будет осуществляться из соотношения 55 на 45 в пользу Владимира, так как он суперчемпион.

— А сколько «стоит» чемпионский бой? Каков был призовой фонд боя Поветкин – Рахман?
— На самом деле, обычно такие вопросы остаются без ответа. Но конкретно этой бой «стоил» почти 3 миллиона долларов.

— Как создается имидж боксера? Наши боксеры на фоне западных выглядят слишком робкими…
— Он не должен казаться никем иным, кроме себя самого. Нужно рассматривать личность каждого конкретного бойца. Какие они есть в жизни, такими они и должны быть всегда. Фальшь недопустима. Что касается агрессивных заявлений, поступков перед боем — у нас другой менталитет. Ради бога, хотят делать — пусть делают, но среди наших я таких, как Дэвид Хэй или Дерек Чисора, например, еще не встречал. У нас резкие культурные различия, приоритеты. Россия — другая страна с богатейшей историей, устоями, обычаями и подражать кому-то нам негоже.

— У Вас не было желания взять совсем молодого, но перспективного боксера, и слепить из него не только чемпиона, но и медийного персонажа? 
— Вы знаете, для российских боксеров это, как правило, два разных аспекта личности. Если человек много говорит, он затем мало делает. У боксера-чемпиона не должно быть изъянов, а когда человек пытается сказать о себе больше, чем на самом деле собой представляет, это серьезный недостаток.

— Почему своих боксеров вы продвигаете в основном по линии WBA?
— В мире профессионального бокса сложная система отношений. С кем они складываются, с теми и работаем. Но, в отношении себя лично скажу, что напряженных отношений, когда бы нам прямо сказали — сюда не лезть, нет ни с кем. Александр Бахтин, например, очень высоко в рейтинге WBC, и сейчас ведутся переговоры по проведению титульного боя за пояс Всемирного боксерского совета. Понимаете, Владимир Хрюнов не так давно стал известен в мире профессионального бокса. Фактически, после боя Лебедева с Роем Джонсом. Не так много времени прошло, чтобы все успеть. Но отношения, повторю, с руководителями всех организаций у меня рабочие. Во время гастрольного тура Роя Джонса по России он по договоренности с главой WBC Хосе Сулейманом исполнял посвященную этой организации композицию.

— Как бы Вы оценили уровень восприятия профессионального бокса в России? Легко ли организовать у нас шоу высокого уровня?
— Оценить сложно, но хотелось бы большего. В плане организации возникает масса проблем, которые на Западе решились бы гораздо быстрее. Это как минимум месяц бессонных ночей, постоянных разъездов и переговоров. Не касательно самого боя, а именно организации. Плюс ко всему, у нас отношение к боксу другое. Более грамотные болельщики, которым нужны более конкурентные поединки, чем проходят в большинстве других стран. У нас фальшь недопустима.

— Сколько Вы спите вообще? Времени на сон хватает?
— Знаете, то, что я делаю сейчас, делает меня счастливым, а это придает столько сил, что порой и спать не хочется. Если удается 2-3 часа в сутки поспать, мне хватает.

— И как давно Вы живете в таком ритме?
— Последние лет пять, наверное. Напряжение, конечно, колоссальное. Мне помогает то, что я четыре раза в неделю в 8 утра в любую погоду хожу на улицу, чтобы поиграть в волейбол. Исключение составляют только те периоды, когда меня нет в Москве. У нас есть своя команда – преподаватели, студенты, бизнесмены, которые совершенно не связаны с боксом. Мы играем регулярно 5-7 партий, и это серьезная физическая нагрузка. Для меня это одновременно и разрядка. Но именно такой ритм жизни помогает мне быть в тонусе, когда приходится за короткое время лететь с одного конца света на другой. Главное, что результаты есть, значит, я не зря работаю. Поверьте, в таком ритме живу не только я, но и большинство промоутеров.

— Когда Вы сами поверили в то, что сможете добиться успехов в этом бизнесе?
— После боя Лебедева и Роя Джонса, когда арену переполнили в полтора раза. Это стало своеобразной отправной точкой.

— Вас ни разу не обвиняли в том, что определенный бой «куплен»?
— В глаза этого не спрашивал никто. И не думаю, что когда-либо спросят. Сама по себе фактура боев наших боксеров такова, что даже подобных мыслей ни у кого не должно появляться.

— Что можете сказать о бое Виталия Кличко и Мануэля Чарра в Москве, когда «Олимпийский» зиял пустыми трибунами?
— В данном случае, как мне кажется, были допущены серьезные маркетинговые ошибки. И в плане выбора соперника, и в плане выбора людей с российской стороны. Для них это был первый опыт, а подобных вещах нужно разбираться досконально. Тем не менее, Москва и российские болельщики вживую увидели Виталия Кличко, который лично для меня является кумиром в боксе. Это и стало главным результатом. Думаю, я смог бы собрать полный зал. В любом случае, российских организаторов боя Виталия нужно поблагодарить за популяризацию бокса, за приглашение в нашу страну суперчемпиона.

— Братья Кличко в Германии всегда собирают полные арены…
— Для этой страны они стали своими. И разве незаслуженно? Виталий и Владимир Кличко – это мировое явление, феномен, сильнейшие боксеры мира. Как шутил на конгрессе WBA в Джакарте один знакомый, если бы Виталий баллотировался в немецкий парламент, то набрал бы больше голосов, чем на Украине.

— Сколько болельщиков мог бы собрать бой Поветкина и Владимира Кличко?
— Я думаю, легко можно было бы собрать в Москве 60 тысяч человек. В тех же «Лужниках». И это не предельная цифра. Могу предположить, что именно в России этот поединок собрал бы максимальную аудиторию.

Sport.ua