Он был чистого слога слуга…

Он умер на работе. Последний репортаж – не блистательный, просто хороший – он провел за четыре дня до рокового удара. Дело не в днях, конечно, что за удовольствие стоять с хронометром, – дело в том, что до сих пор классики репортажа уходили совсем иначе.

Вадим Синявский умер в 1972 году. Его работа и его слава остались в радиоэпохе, которая завершилась лет за пятнадцать до того. Николая Озерова не стало в 97-м, и свои последние репортажи он провел еще в восьмидесятых. Причем Николай Николаевич ушел практически в том же возрасте – не дожив немного до 75-летия!

Никитич, конечно, уникум. Он же зимой собирался кататься на горных лыжах – домик в Болгарии купил… И он бы поехал, и, вполне возможно, судьба ждала бы его на этой снежной скорости. А может – в машине. И вообще странно, что не в эфире. Ну да это чисто техническая подробность… Случилось, когда он на кухне дома салат резал. Напевал что-то. С утра немного голова болела… Кто из нас придает этому значение?

Однако, представьте, с Евгением Майоровым было так же. Хотя это совершенно другая история. Евгений Александрович долго и тяжело болел. И все знали, что нет лечения от этой болезни. То, что должно случиться, – непременно произойдет…

Но вот Майоров тоже был на работе за две недели до ухода.

Изменилось время. Профессионал востребован. Но фокус в том, что не каждый профессионал. Иной устал, не готов к новым вызовам, да и бог с ним – люди найдутся…

Но есть же другие. Есть персонажи… И я даже не хочу намекать, стоит ли делать из них гвозди. Это слишком расхожий товар. Об утрате гвоздей никто не жалеет.

Майоров и Маслаченко, по сути, создали профессию спортивного комментатора. Именно они перенесли наследие старой школы в современные условия, и это вовсе не механическое действие! Озерова и Интернет совместить абсолютно невозможно. Это был репортаж своего времени – отчасти пропагандистский, скорее призванный компенсировать телезрителю неприсутствие на стадионе.

Позднее наступили другие времена. Зрителю нужно было объяснить, что происходит, почему и как к этому пришло. И комментаторы – бывшие спортсмены – сумели этот спрос удовлетворить.

Возникает другой вопрос. С сугубо спортивной точки зрения ни Евгений Майоров, ни Владимир Маслаченко не были лучшими. Это, безусловно, выдающиеся игроки, харизматичные и знаменитые. Но даже среди их ровесников были фигуры более заметные…

Оставим в стороне то обстоятельство, что оба они были, помимо спортивных увлечений, весьма образованными людьми. Суть не в этом. А в том она, что новое дело тоже являлось профессией. Бывший спортсмен в большинстве случаев приходит на телевидение с задранным носом; пришла звезда, делайте из меня шоу!

А на самом деле работать надо. Новая жизнь.

Заслуга Маслаченко, как и Майорова, в том, что они отнеслись к новому поприщу профессионально.

 Евгения Александровича не стало на заре современного телевидения с его информационными возможностями. А вот Владимир Никитич сполна об эти новации побился, поворчал, но в конце концов новыми техниками овладел. И в таком сиюминутном деле, как спортивный комментарий, он оказался первым человеком, который в полной мере принадлежит обеим эпохам.

Никитич был слишком оригинальным мастером, чтобы перенимать его приемы. Работать в его манере – значит обречь себя на глубокую вторичность.

Учиться у него можно только одному: одержимостью работой. Он был легендой. И в качестве легенды мог безбедно жить, будучи востребованным и не рискуя забвением. Но он выбрал другое. В результате подражать ему невозможно, но профессия спортивного комментатора создана именно им. Это не компромисс, не занятие для состарившихся звезд или несостоявшихся спортсменов; задана планка.

Кто может – пускай сделает лучше.

Трудновато будет.

Василий УТКИН, Советский спорт