Сергей БАЛТАЧА: "Думаю, Динамо за меня так ничего и не получило"

После отъезда Сергея Балтачи на Туманный Альбион его фамилия продолжала звучать в Украине - только уже в контексте дочери Елены, первой теннисной ракетки Великобритании, и сына-футболиста, Сергея-младшего. О самом Балтаче почти ничего не было слышно, на матчах ветеранов киевского "Динамо" он не появлялся...

       Из Украины Балтача уезжал дважды: в 88-м, став первым нашим легионером в Англии, и спустя десять лет - после работы в киевском "ЦСКА-Борисфен". Живет в Северном Лондоне, во втором браке, хорошо говорит по-русски, правда, такие слова, как помолвка, президент клуба, рождество, произносит на английском. Чувствуется, по общению с прессой изголодался. А еще, что счастлив.


"НЕЛЬЗЯ ПОЛУЧАТЬ БОЛЬШЕ ПОСЛА СССР"

       - О том, что уехали в "Ипсвич", не жалеете?
       - Прошло уже семнадцать, (задумавшись), да, семнадцать лет... Не жалею, конечно. Хотя были тогда и другие предложения - от швейцарских клубов. Мне хотелось попробовать себя в английском футболе - это была главная причина.

       - Как проходили переговоры?
       - "Ипсвич" сделал спорткомитету запрос: кто может быть доступен для подписания контракта. Им предложили пять-шесть человек - и "Ипсвич" выбрал меня. Когда узнал об этом, с Михаилом Ошемковым, лучше всех владевшим в "Динамо" английским, выехали в Москву. Там нас уже ждали вице-президент и тренер английской команды Джон Данкен. "Динамо" еще не было отдельно от спорткомитета, и все переговоры велись именно через это ведомство, в присутствии его представителя. Для меня все было ново - подписывал первый профессиональный контракт в своей жизни...

       - Долго договаривались?
       - Три или четыре дня. Было много нюансов. Например, я не мог получать зарплату в "Ипсвиче" больше, чем посол СССР в Великобритании. Это 500 фунтов в месяц. Кроме того, спорткомитет забирал все деньги себе - ничего не платил "Динамо". Когда англичане узнали эту сторону русского бизнеса, мы собрались вчетвером и договорились за "закрытыми дверями". Впрочем, думаю, "Динамо" за меня так ничего и не получило. Хотя уже через полгода, когда ребята уезжали из "Динамо", клуб получал за них деньги. Все полмиллиона фунтов стерлингов за мой трансфер достались спорткомитету. По частям, ведь контракт был подписан по схеме "1 плюс 1".

       - Как решили личные вопросы?
       - Сейчас, конечно, футболисты получают больше. Но для тех времен полторы тысячи фунтов в неделю были нормальные деньги. Тогда в Премьер-лиге такие суммы немногие получали. Кроме того, клуб снимал мне большой дом за городом.

       - Сразу скажите, с теннисным кортом?
       - Нет. Но именно тогда и там дочь начала теннисную карьеру. Скажу честно, первые два года в Англии не были легкими. Ты двенадцать лет играл с футболистами высшего класса и думал, что такой уровень везде. Оказалось - нет. Английский футбол переживал не лучшие времена. Клубы были исключены из еврокубков. Холодная война... Я не мог это объяснить, но чувствовал на себе эти взгляды. Нелегко было... Я запомнил прилет в лондонский аэропорт "Хитроу". Выходим в холл вместе со сборной СССР по фигурному катанию, вижу, в нашу сторону ринулась толпа репортеров. Думаю, это к фигуристам. А оказывается, к нам. Пресс-конференция. Первый вопрос: "Вы коммунист или нет?"

       Со мной был переводчик Джош Скетлан, мой хороший друг, который работал со сборной СССР, когда она играла в Англии, затем с Канчельскисом, Кузнецовым и Михайличенко. Когда он перевел вопрос на русский, я не успел даже подумать, как встал президент клуба и сказал: это футбольный клуб, а это - дверь для тех, кто хочет задать такие вопросы.

       - А что бы вы ответили?
       - В тот момент мне было по барабану. Я был коммунистом. Поэтому, конечно, ответил бы: "Да". Но прожив здесь столько лет, я понимаю, сколько бы историй по этому поводу было бы затем в прессе. Если бы с этого началась моя карьера, мне было бы значительно тяжелее в Англии.

"ШЕЯ БОЛЕЛА СИЛЬНЕЕ, ЧЕМ НОГИ"

       - Ипсвич - город маленький, люди, встречая, подбадривали меня, и хотя я не знал языка, чувствовал - ко мне относятся с добротой. К слову, на момент приезда я вообще не говорил по-английски. Клуб дал нам учителя, занимались три-четыре раза в неделю по два часа. Детям было легче. Сережка еще перед отъездом год учил английский в школе. Вот Алена (ей тогда было четыре годика) первых полгода наотрез отказывалась на нем говорить. Пришлось пообещать ей велосипед. "Если купишь, начну говорить", - сказала она. Я тут же сбегал в магазин, принес велосипед - и она заговорила. А через два дня уже в школу ходила.

       - А игра? Как вам игралось в Англии?
       - Два года пошли только на адаптацию. У них все было совершенно по-другому: тактика, правила. Сейчас почему, например, хозяин "Челси" - русский, тренер - португалец, а 90 процентов игроков - иностранцы? Потому что это европейский футбол. Английский футбол - иной. Я недели две потренировался, и в первом матче Данкен поставил меня, привыкшего играть в центре защиты, правым хавом. За первый тайм я только раз мяча коснулся! У нас если ты в полузащите, значит, ты дирижер игры. А в Англии мяч от защитников, минуя середину поля, направлялся нападающим. Ты стоишь и только взглядом провожаешь мяч - у меня шея больше болела, чем ноги.

       У нас защитники, получая мяч, могли пасоваться между собой. Если же в "Ипсвиче" я с места правого защитника, на котором чаще всего играл, пасовал партнеру по линии, у Данкена волосы вставали дыбом, он орал, чтобы я выбил этот мяч куда подальше. Данкена убрали, во многом из-за недопонимания со мной. Новый менеджер меня в составе не видел. Но я и сам не хотел оставаться, хотел поиграть на своей позиции. Во всей Британии нашлась одна команда, игравшая с либеро, - "Сент-Джонстон". Туда и перешел.

       - На поле вы были не в своей тарелке, а за пределами? Могли выпить вместе с игроками?
       - Я сдружился с Джоном Уорком, шотландцем, против которого играл на ЧМ-82. А эта слабость... После матчей для футболистов обязательно пойти в клубный паб, выпить. В Союзе такого не было. После игры заезжали на базу, нормально кушали, плавали, получали массаж... А тут - в бар. Они консерваторы: сто лет назад это делали и никогда менять это не будут. Меняют такие, как Муриньо.

       Я тоже в бар ходил, но только чтобы поддержать компанию, хотя меня и подбивали партнеры: давай, Серега! Когда я был менеджером "Каледониэна", то запретил игрокам после матчей посещать клубный паб. И встретил со стороны директоров непонимание. А в "Сент-Джонстоне" команда, было, на неделю выехала в Испанию, при этом футболисты целыми днями гуляли. Спрашивал, зачем? "Чтобы объединиться", - говорит тренер. "Но после этого "объединения" мы месяц не сможем выиграть", - возразил я. Так и получилось, три месяца не могли выиграть...

       - Правда, что наставник "Сент-Джонстона" видел в вас конкурента за тренерский пост?
       - Да, и поэтому превселюдно заявил, что для продления контракта я запросил слишком большие деньги. После этой лжи я ушел в "Каледониэн".

       Там предложили должность играющего тренера: когда десять человек были травмированы, я вышел на поле позвенеть своими костями. Хотя играл бы на более высоком уровне еще несколько лет, если бы не та ложь. Босс "Сент-Джонстона" впоследствии просил вернуться, но зная, что меня обманули во лжи с его согласия, даже не стал с ним говорить.

       - Как вам игралось после травмы ахилла, полученной в финале Кубка кубков?
       - После такой травмы не возвращаются, но врачи поставили меня на ноги. Разорванные части невозможно было сшить, потому что ахиллу надо было отрезать с обеих сторон. Я бы даже не мог ходить. И они что решили! Отсекли сверху икровую мышцу и спустили ее, воссоединив с ахиллой. Там сейчас не ахилл, а мышца. Повезло, что попал к такому доктору, как Левенец - гениальному! Такую операцию, наверное, в первый и последний раз делали, у нее еще название было интересное, что-то связано с ласточкой - приезжали смотреть со всего Союза. Через четыре месяца я уже вышел против "Селтика". А потом еще целых девять лет играл. Кому здесь рассказываю, все в шоке.

       Впрочем, после приема в Киеве было такое вдохновение, что если бы надо было еще одну игру сыграть с порванным ахиллом, я бы сыграл. В Москве нас ни один человек не встретил. В Киеве же весь перрон и площадь на вокзале были заполнены народом. Открывается дверца, я с этим кубком на одной ноге стою на ступеньке поезда, меня подхватывают и несут на руках до автобуса. "Спасибо, сынок!", "Спасибо, друг!" - кричат. Ради этого стоило жить.

"МУРИНЬО - ЭТО ВТОРОЙ ЛОБАНОВСКИЙ"

       - Вы играли против Марадоны, ван Бастена, Бонека, Руммениге, Платини. Кто был самым неудобным?
       - Может быть, вы помните Грубыша, игрока сборной Германии и "Гамбурга"... Соперник подает угловой, я смотрю на мяч, и в эту секунду слышу, как мне в ухо зарядили. Не локтем, а кулаком - на пару минут я потерял ориентацию. Прошло минут пять, уже мы угловой подаем, и я ему точно таким же образом отвечаю. Нас так не учили, но если бы все так оставил, было бы хуже. Когда мы играли ответный матч в Германии, Грубыш сам перед игрой подошел ко мне и пожал руку.

       - Что вы, как тренер, взяли у Лобановского?
       - Сейчас все понимают, это неординарный человек. Получив в Британии высшее тренерское образование, я два года учил детских тренеров Шотландии. Мы наблюдали, как при детях они объяснялись матом. "А как сдержаться, если тебя все достают, та же пресса?!" - спрашивают. "Хорошо, - говорю. - Я играл с Лобановским на чемпионате мира, в финале Кубка кубков. Может быть, побольше напряжение, чем здесь? И этот человек ни разу не заматюкался"... Муриньо - это второй Лобановский. Мотивация, вера в своих игроков... Лобановский делал больше, чем кто-либо, поэтому те, кто за ним шли, не могли по-другому.

       - А как насчет вашей тренерской работы?
       - Сейчас работаю в юношеской академии "Чарльтона", возраст моих воспитанников - 14 лет.

       - О более серьезной тренерской работе не подумываете?
       - Да, конечно. Но в жизни время от времени меняется мотивация. Когда мне было двадцать, я хотел заработать деньги, кубки, признание. В тридцать я хотел получить футбольное образование. К слову, мне чуть-чуть не хватило, чтобы закончить юридический факультет в Киеве, перед отъездом в Англию взял академотпуск. Сейчас у меня другая мотивация: младшему сыну Мишке семнадцать месяцев исполнилось. Он для меня - все, следующих лет десять не хотел бы от него ни на день отлучаться. Те годы, которые не видел своих детей, пытаюсь наверстать. Поэтому о предложениях работы даже не думаю, хотя и было от одного английского клуба. Я не хочу потерять эту гармонию. Это те чувства, которые я не испытал, будучи игроком. Это моя молодость. Кстати, Мишка уже бьет по мячу.

"СЫН ЛУЧШЕ МЕНЯ"

       - Расскажите о старших детях. Ваш сын Сергей играл в молодежной сборной Шотландии, имел предложения от английских клубов, потом травма, еще одна... Где он сейчас?
       - Сергею не повезло... Меня много раз спрашивали, кто из нас лучше. Я отвечал, что он. И не из отцовских побуждений. У него рост 195 см, он быстрее, сильнее технически. Но я в 18 лет попал в киевское "Динамо", а он не попал в такой клуб, как "Арсенал" или "МЮ". Хотя в 21 год его хотел купить "Арсенал". Но "Сент-Миррен" пожадничал, затребовал миллион фунтов.

       - В интервью шотландским СМИ вы сказали, что вашего сына в 99-м уже хотело подписывать "Динамо", но тут по киевскому адресу вашему сыну пришла повестка в армию, и он вернулся в Британию. Неужели бы "Динамо" не смогло решить проблему с армией?
       - Знаете, все было через агента, я не разговаривал ни с одной из сторон.

       - Сейчас Сергей играет?
       - Его купил клуб первого английского дивизиона "Миллуол", но на тренировке у Сергея выскочили два позвонка. Здесь его вовремя не .прооперировали, мы повезли его в Киев, после операции доктора сказали, что его карьера закончилась. В это рождество будет год после операции. Конечно, он переживал. Но он сильный парень. Сейчас живет в Глазго и там же работает в инвестиционной компании: советует в вопросах вложения денег, страховок. В Глазго ему нравится. Три года назад его один немецкий клуб хотел "подписать". Он как услышал! "Германия? Жара плюс 45, никто по-английски не говорит. Лучше в дождливую Шотландию".

       - В футбол вместе играете?
       - Сейчас реже. Когда сын еще в школе учился, мы вместе с нашим другом - Серегой Реминным - пошли играть в футбол. Мой Сережа один обыграл нас двоих...

       Он еще не женился, но больше пяти лет живет со своей герлфренд. Два месяца назад обручились. Внуков у меня еще нет. Да и не хочу быть дедушкой. Рано.

       За Аленой легче наблюдать. Она на виду. Сегодня в Джерси выиграла турнир... Когда смотрю ее игры на Уимблдоне, у меня такое впечатление, что сейчас упаду и сердце разорвется. И это при том, что игру Сережки воспринимал спокойно.

"БОЛЕЕМ ПОРОЗНЬ"

       - У Алены тоже проблемы со здоровьем были...
       - Такие, как у меня в свое время, когда печенка не воспринимала антибиотики. Сейчас она нормально себя чувствует, в этом году планирует войти в мировую сотню, хотя потенциально она способна на куда большее.

       Сам я в теннис не играл. Только раз, перед отъездом в Англию, с Мишкой Михайловым сразился. Но когда приехали в Англию, решили, что теннис для Аленки - то, что надо. Купили штырь, который в землю вставляется, на конце прикрепили веревку с мячом и поставили на огороде. Говорим: "Ну что, Лена, давай, мочи этот мяч". Она его за три дня так замочила, что он слетел с веревки. Через месяц я повез ее на шорт-теннис: это игра с пластмассовыми ракетками и мягким мячиком, мочалкой, они стали на корте с тренером и сделали 63 паса. Как сказал тренер, в четыре года с ним в паре это никому не удавалось. С того все и началось...

       - У ваших детей не было желания играть за Украину?
       - Было, но от Украины не было предложений.

       - Как дети восприняли ваш развод с первой женой Ольгой?
       - С пониманием, они уже взрослые были. Алена живет вместе с Ольгой, нам не так часто удается встречаться. Но это жизненная ситуация.

       - Британская пресса пишет, что когда играет дочь, в секторе для близких игрока находится Ольга...
       - И еще два тренера Алены. Я, Сережка и бойфренд Алены, с которым она встречается два года, сидим отдельно. Это огорчает Алену, хотя она хорошо относится к Оксане, моей нынешней жене, всегда бронирует для нас билеты.

       - Что стало причиной вашего разрыва с Ольгой?
       - Мы рано поженились - ей было 20, мне - 21. Вместе были практически 19 лет. Но когда переехали в Англию, выяснилось, что мы чужие.

       - Когда вы встретили Оксану?
       - Познакомились, когда я приехал в Киев на работу в "ЦСКА-Борисфен". Она была юристом компании по недвижимости, а я как раз хотел сдавать свою квартиру. Это замечательная женщина, но года три мы видели друг в друге лишь друзей.

       - Как часто бываете в Украине?
       - В последний раз был в апреле. В Украине у меня мама, брат, родные жены. Слава Богу, страна уже открыта. А с Мишей Михайловым на нейтральной территории встречаемся: то в Италии, то во Франции.

       - Общались с Ребровым и Лужным, приехавшим в Британию после вас?
       - И до сих пор общаемся. Они испытали то же разочарование, что и я, попав на значительно низший игровой уровень. Хотя Олегу больше повезло - сначала он оказался в "Арсенале", "Вулверхемптон" же называл не иначе как паб-тим.

О нем говорят

       Анатолий Демьяненко:
       "Сергей - порядочный в жизни и на поле. Мужественный. После такой травмы вернулся! Общались и вне базы, ходили друг к другу на дни рождения. Правда, в последний раз не помню когда и виделись. Года два-три назад, в Англии".

       Владимир Бессонов:
       "Еще с харьковского интерната знакомы. Он играл переднего и заднего защитника, то есть страховал всю команду. То же и в жизни. Хоть ночью можно было ему позвонить, если надо. В Киеве жили на одной улице - Урицкого. Он был уже женатый, с детьми, я - еще холостой, в любой момент мог прийти, и для меня всегда был готов горячий борщ. "Ты сначала поешь, - говорил Сергей. - А потом будем общаться". Помню матч с "Утрехтом" в 86-м. У них был такой вредный нападающий - де Крюйс, двухметровый, в Киеве он нам на 10-й минуте забил да еще Кузнецову на ногу наступил. Говорю Балтаче: "Успокойся, все будет нормально". Так потом этот де Крюйс минут пятнадцать валялся на газоне - мы ему по-мужски ответили".

       Олег Кузнецов:
       "После "Динамо" мы пересеклись в Шотландии. Во второй игре за "Рейнджерс" я встретился с Серегиным "Сент-Джонстоном". Из-за травмы сыграл всего десять минут, потом восемь месяцев лечился. Пресса подогрела ажиотаж: мол, друг против друга... Дружба и победила, матч закончился вничью - 0:0. Если бы не травма в финале Кубка кубков, карьера Балтачи наверняка сложилась бы иначе. Он был лучшим задним защитником СССР, предпочтительнее Чивадзе, так что на ЧМ-86 играл бы он. В Шотландии хотели провести прощальный матч Сергея, но так как он не сыграл за свой клуб положенных десять лет, не вышло. Впрочем, провели в его честь вечер с боксерским боем. От "Рейнджерс" были я, Михайличенко и Маккойст. Там был аукцион, на который я принес футболку сборной СССР, Алексей - "Рейнджерс", Маккойст - сборной Шотландии. Знаю, большая часть выручки ушла на благотворительность".

Олег ЛЮЛЬКА

Источник - Динамо Киев от Шурика