ПАРФЕНОВ: «В Арсенале форму стирали своими руками»

Когда человек полгода учится в ВШТ - всем вокруг понятно, что с футболом он закончил. 35-летний Дмитрий Парфенов, казалось, наигрался. Он, получивший в «Спартаке» один из самых страшных переломов в истории российской премьер-лиги, тихо ехал с ярмарки. «Химки», киевский «Арсенал»… И вдруг передумал. Учебу забросил, вернувшись на поле в форме «Сатурна». Чем поразил всех.

БУТЫЛКА ОТ ДЕРЛЕЯ

- Если б не возник в вашей жизни «Сатурн», завязали бы с футболом?

- Скорее всего. Я мечтал вернуться, но в слабые команды не рвался. Другие не звали. А летом случайно оказались в одной компании Шалимов и Ефремов, наш гендиректор. Они друзья, в юношах вместе играли в спартаковской школе. Зашел разговор обо мне. Никто ни на кого не давил - Ефремов отправился к Гордееву с вопросом: «Можем взять Парфенова. Нужен?» Решили, что подъеду к «Сатурну» на сбор в Австрию - и определимся, стоит ли возвращаться.

- Не задыхались на тренировках?

- Поначалу, на эмоциях, состояние было супер. Вот неделе на третьей угодил в яму, когда нагрузка начала перевариваться организмом. При том, что в Москве я играл везде, где возможно. Ни одного любительского турнира не пропускал.

- Взять-то вас взяли, а играть толком не давали.

- Да для меня в радость было просто находиться в раздевалке. Тренироваться с командой. Наверное, воздалось за мучения, которые перенес когда-то. А попал я в Раменское в тот момент, когда «Сатурн» набрал ход, играл одним составом. Не на что было обижаться.

- В ВШТ полгода учебы вам после зачтут?

- Очень надеюсь. С директором ВШТ Лексаковым хорошие отношения. У них прежде такого не было, чтоб ученик возвращался в футбол. Тоже не знали, как поступить.

- Оставив на время футбол, какие приятные стороны жизни вы обнаружили?

- Море свободного времени. В любую минуту мог сесть на самолет и улететь куда душа пожелает. Так с женой слетали в Лондон, например. И на Кипр.

- Московское «Динамо» приобрело Андрея Воронина, вашего давнего приятеля. Как считаете, заиграет?

- Конечно. С его-то характером - да не заиграть? Очень заводной парень, боец… Хоть я приходил в этот клуб - тоже рассчитывал заиграть.

- Тогда вы, кажется, выбирали из двух «Динамо» - и не угадали.

- Имеете в виду Киев? Нет, туда уже не звали. Прокопенко приглашал в «Шахтер». Но надо было дождаться, пока какие-то вопросы утрясут, а московское «Динамо» предлагало готовый контракт.

- Не убила эта команда в вас амбиции?

- С «Динамо» вообще интересная история. Столько собраний, сколько отсидел там, за всю жизнь не было. После каждого поражения команду собирали на базе, подъезжали какие-то генералы: «Давайте-давайте, к следующему матчу надо собраться…» Мы выходили - и снова проигрывали.

- И опять появлялись генералы?

- Вот-вот. С тем же самым: «Давайте-давайте!» Смех. Про Юрия Палыча в той ситуации и говорить не хочется. Если ты 15 лет работаешь в одном клубе, где тебя не дергают, сам выбираешь игроков и никто не является на твои собрания - представить сложно, что может быть по-другому. Для Семина происходящее тоже стало неожиданностью. Я, кстати, не удивился его успехам в киевском «Динамо» - там-то все отлажено. Ни шараханий, ни генералов.

- С Алексеем Федорычевым общались?

- Здоровались, когда он приезжал на базу. Но это редко случалось. Я поражался - никакой истерии вокруг его визитов не было. Даже охраны не видел. Зато когда генералы приезжали - все вокруг оцепляли. А сам Федорычев - в джинсиках и маечке. Всегда на позитиве.

- Португальцы действительно были наглыми и неуправляемыми?

- Да. «Динамо» словно раскололось на две команды. Взять историю с выборами капитана. Едва не до драки дошло.

- Дрались Овчинников и Дерлей?

- Овчинников и Нуну, второй вратарь. Он заявил: «Овчинников всех подбивает, чтобы за него голосовали. Поэтому португальцы в выборах участвовать не станут».

- Овчинников не подбивал?

- Сергею и говорить-то ничего не надо было. Альтернативы ему как капитану мы не видели.

- Когда вы поняли, что «Динамо» ждет крах?

- По чуть-чуть все копилось. А потом покатилось, как ком. Закончилось тем, что Дерлей зарядил Юрию Палычу бутылкой воды в голову.

- На ваших глазах?

- На глазах всей страны. Его поменяли в какой-то игре.

- Не попал?

- Какая разница - попал или не попал? Это ж не биатлон, где тебе штрафной круг за промах намотают. Но даже в том случае Дерлею все сошло с рук. Наши же ребята отгребали по полной. Отношение было совсем другое. После скандала с Коштиньей Семину, видимо, сказали - португальцев не трогать. Человек куплен за такие деньги, зарплата огромная - а его ссылают в дубль. И никто не знает, куда этого Коштинью девать.

РАБИНОВИЧ И «ПЛЕЙБОЙ»

- После «Спартака» счастье от вас, казалось, отвернулось.

- По-настоящему тяжело было после «Динамо». Потом как-то перестроился, абстрагировался от грустных мыслей. Просто играл - и старался получать удовольствие.

- Дальше в вашей биографии были «Химки» и киевский «Арсенал». Самое забавное, с чем там столкнулись?

- В «Химках» приходилось самим форму стирать, но я как-то быстро к этому приспособился. Не впервой. Мне кажется, проблемы «Химок» идут от президента клуба Стрельченко. Иногда от него сумасшедшие фразы слышал.

- Какие же?

- Например, «бей в «девятку» - будет гол, вот тебе и весь футбол».

- Когда в прошлом сезоне «Химки» начали проигрывать, Стрельченко предложил: пусть игроки бегут длиннющий кросс в военном обмундировании, а сзади катит Константин Сарсания на квадроцикле и подгоняет теплым словом…

- И вот он - итог «Химок». Прежде держались на игроках какого-то уровня, а потом все рассыпалось.

- В «Арсенале» было веселее?

- Там тоже форму сами стирали. В Киеве базу выстроили к Олимпиаде-80, где готовилась гандбольная сборная Турчина. Если ехать по житомирской трассе - как раз на ту базу и попадешь. Единственное поле, на выходные его бизнесмены арендовали. У нас тренировка в 11, а они в 9 начинали. И вот мы смотрели с бровки, как пузатые мужики бегают. Не подвинешь их - все оплачено… Кровати и двери у нас были такие: один человек перевернулся - вся база слышит. Из кранов время от времени даже ржавой воды не дождаться было. Но коллектив сложился отличный. Тренировки у Заварова интересные. Это все сглаживало.

- Представляем, сколько хохота было в команде, когда объявили - вот-вот Кафу купят.

- Еще бы! Да к нам каждую неделю кто-то «приезжал». Из газет об этом узнавали.

- Кафу не дождались - дождались лишь съемок для «Плейбоя».

- Была такая съемка. Президент клуба Рабинович много всяких акций проводил, вроде концертов для болельщиков. Играли в футбол с журналистами - там главное было, чтоб сам Рабинович гол забил.

- Жена что вам сказала после съемок в «Плейбое»?

- Ни слова. А знакомые футболисты поучаствовать просились.

- В конце концов пришлось вам с «Арсеналом» судиться.

- И через год выиграл дело. Все выплатили.

- Зато «Днепр» вам уже лет пятнадцать должен.

- Так какие раньше контракты были - с ними разве что в одно место можно было сходить…

- Когда перешли в «Химки», команда еще была в первой лиге. Судейство там шокировало?

- Нет. Шок был в украинском чемпионате. 11 лет я там не играл. Когда вернулся, понял, что с точки зрения судейского беспредела ни черта не изменилось. На выезде любой команде могут голову открутить, поставить «левый» пенальти на последних минутах. Не беру в расчет «Динамо», «Шахтер», «Металлист» - они объективно сильнее. Остальные же…

- В России футбол чище?

- На порядок! Если б у нас поглядели, как судят на Украине, перестали бы ругать российских арбитров. Помню, в 93-м одесский «Черноморец» играл в Кривом Роге. Когда судья полез за желтой карточкой, у него из кармашка вывалились деньги, представляете?!

- И что потом?

- Ничего. Спокойно судил еще много лет.

- Агента у вас никогда не было. Странные люди шли колоннами, предлагали агентские услуги?

- Когда в Одессе играл - постоянно. Показывали бумаги, обещали продать то в Америку, то в Австрию.

- К Реброву в начале 90-х приехал человек из «Асмарала». Обещал, что Аль-Халиди пришлет за Сергеем личный самолет. Пока Ребров размышлял, достал из портфеля огурец и стал закусывать.

- О, помню этого деятеля. Он по всей Украине катался, и за мной по пятам ходил со своим портфелем и огурцом. Как-то вечером домой поднимаюсь - он, с бородищей, стоит на площадке. Ждет. Я аж вздрогнул.

- Давным-давно вы с Григорием Суркисом беседовали четыре часа. И устояли, в киевское «Динамо» не перешли.

- После Суркиса меня на базу повезли, к Лобановскому. Чтоб еще и он пообщался.

- Что сказал Валерий Васильевич?

- «Сейчас Лужного продадим, освободится место». Но его лет семь продавали, не меньше. А я бы сидел и ждал.

«НАЖРЕТЕСЬ, ПОТОМ ПРИВОЗЯТ…»

- До слез футбол вас доводил?

- Плакал от боли, когда в августе 2002-го в матче с московским «Динамо» ногу сломали.

- Заморозка не брала?

- Уколов наделали сотню - а боль как была, так и оставалась. Немного помог только один укол, который доктор сделал уже в больнице. Для этого наркотического препарата требовалось специальное разрешение. Я тогда умолял заглушить боль.

- Сколько пришлось терпеть?

- Три дня. Лежал на вытяжке, мне после смещения кость выправляли. Когда привезли в больницу - сразу принялись дрелью пятку сверлить. Чувствую - паленым потянуло. Стружка летит от моей кости: «Вжжж…» Какую-то гирю подвесили. Я и сейчас стараюсь эти разговоры в шутку переводить, но как меня со стадиона везли - отдельная песня.

- Как же?

- Говорю работникам торпедовского стадиона - не надо меня в «скорую» перекладывать на другие носилки. Это страшновато - ногу отдельно, меня отдельно. Да и боль невыносимая.

- Неужели отказали?

- Не можем, говорят. «Нам носилки нужны». Затем везут в больницу - прямо так, как играл. В форме и бутсах. Бабушка, которая рентген делает, на меня косится: «Вот нажретесь, и привозят вас переломанными…» Я не знал, как реагировать. То ли плакать, то ли смеяться.

- Кто был в тот день на Восточной, до сих пор вспоминают звук ломающейся кости.

- Я точно хруста не слышал. Хотя мне многие об этом говорят. Был лишь небольшой звон в ушах. Сейчас, думаю, встану и побегу дальше. Потом резкая боль пришла. Левицкий подбежал: «Давай, давай, потерпи, пять минуток осталось». Ты посмотри, говорю, у меня нога отдельно лежит. Он глянул, за голову схватился - и умчался прочь.

- Вы в интервью обронили: «Виталий Гришин мог сыграть по-другому». Как именно?

- Перепрыгнуть. Я мяч-то у него уже выбил. Не хочу сейчас ни в чем его винить, здороваемся при встрече. Он в больницу приезжал вместе с Заварзиным и Прокопенко. Понятно - для человека тоже шок. Не думал, что такое произойдет. Кто удивил, так это динамовские фанаты. Когда полностью восстановился, в Крылатском при выходе из магазина наткнулся на компанию подростков в бело-голубых шарфах. И пьяненькая девчонка лет пятнадцати, глядя прямо в глаза, говорит: «Хорошо мы тебя сломали, правда?» Я оторопел.

- О Викторе Прокопенко - воспоминания теплые?

- Конечно. Виктор Евгеньевич тогда зашел в палату, анекдотами забросал - и сразу легче стало. Умел поднять настроение. Когда в Одессе бываю, обязательно иду на его могилу.

- Возвращаясь к вашей травме: нынче на погоду нога реагирует?

- Нет. Железка, правда, в ней стоит. В аэропортах она особо не звенит. Только в Эмиратах, где очень чувствительная аппаратура. Как-то отвели в специальную комнату, раздели всего. Минут двадцать обыскивали. При том, что у меня есть специальная бумага для аэропортов, в которой все расписано. Но там на нее даже не взглянули.

- Зачем после операции поехали в Леверкузен?

- На снимках нога вроде срослась - а тренироваться не могу, больно. У «Байера» был чудесный реабилитолог, доктор Чолик. Долго работал со сборной Китая. У него своя методика.

- Иглами?

- Нет. Какие-то каши к ноге прикладывал. А когда я приехал - поднес к ноге гирьку. Она ка-а-к начала болтаться кругами! В самом деле!

- Уезжали - было иначе?

- Снова поднес - висела спокойно. За три недели вылечил все, с чем я в Москве мучился. Я спросил, как у него это получается, но Чолик махнул рукой: «Не нужно тебе знать. Я обещал на ноги тебя поставить - и поставлю, не волнуйся». Он и страх перед выходом на поле снял. Заставлял играть с дублерами «Байера». Все в щитках, а я - без.

- Часто в жизни встречались с волшебством?

- Однажды за нашими воротами встала колдунья из «Интера». Она вроде в пресс-службе числилась, но я потом узнал - колдует. И мы тут же пропустили, Филимонов на простейший перехват не вышел. Какая-то сила, говорит, удержала на месте. Еще был случай - со сборной Украины приехали играть против белорусов.

- Там кто стоял за воротами?

- Малофеев какого-то обормота отправил бродить вдоль поля. Колдовать. Бородища, голова огромная. И на предыгровую тренировку к нам рвался, но Лобановский распорядился его выпроводить.

- Поразился Валерий Васильевич таким методам?

- Ничуть. Он всякое повидал. По Элисте тоже какой-то звездочет бродил, помню. Костюм у него такой… Новогодний. Мы тогда проиграли «Уралану», пенальти не забили на последней минуте. Двое игроков Элисты стали героями Калмыкии.

- Кстати, конфликт с этим звездочетом стоил карьеры в «Уралане» Филимонову. Все было серьезно. Вы в сглаз никогда не верили?

- Раньше верил. А сейчас думаю - чепуха. Вот в Бога стал верить после перелома еще сильнее. Мне это помогло.

РОМАНЦЕВ С ПЛАТОЧКОМ

- Юрий Ковтун рассказывал о последнем дне в «Спартаке». Приехал на пустую базу, собрал сумку, попрощался с поварами и охранниками - и отбыл…

- У меня было точно так же. Из всей команды встретил в Тарасовке одного Жору Чавдаря, переводчика. Команда была в отпуске. Я приехал с водителем - отправил его на станцию за бутылкой шампанского. Вот мы с Жорой эту бутылку на двоих уговорили минут за пятнадцать. Он даже прослезился…

- А вы?

- Большой ком стоял у горла. Тяжелый момент.

- Кажется, начальники «Спартака» предложили вам на прощание любопытный вариант.

- У меня закончился контракт, я пришел к Шавло - что дальше? Отвечает: продлевать не будем, но можешь поехать с командой на сбор. Мы на тебя посмотрим - и решим. Я ответил: «За восемь лет можно было насмотреться. Если хотите, чтобы сам сказал об уходе - ради бога. Я ухожу…» Руки пожали - и в разные стороны. Я пошел обходной лист подписывать. Завернул к девчонкам в международный отдел - те расплакались.

- «Спартак» потом о себе напоминал?

- Я уже сидел в динамовском офисе, заключил контракт. И вдруг звонок - Старков: «Ты все неправильно понял, мы решили с тобой продлить…» - «Не знаю, что вы там решили, но я был у генерального. Тот со мной уже простился». В отношениях со Старковым для меня было непонятно одно: прочему честно обо всем не сказать, если на меня не рассчитывают. Выпускал на минуту. Говорил за четыре минуты до конца матча: «Еще рано, можешь испортить». А за минуту - в самый раз. Вот эти выходы на замену были не поддержкой, а наоборот.

- Вся обстановка той поры была пропитана фальшью?

- Походы Клесова, второго тренера, по номерам чего стоили!

- И вас это коснулось?

- Мы всегда одной компанией сидели в номере - Аленичев, Титов, Ковтун и я. Так нам под вечер и мячи приносили подписывать, и буклеты. Лишь бы посмотреть, что мы делаем. Думали, заговор какой-то замышляем. А какой заговор, господи… Для нас «Спартак» - дом родной. Неужели будем вредить? Но Старков полагал иначе - поэтому потихоньку всех выживал.

- За что вы Люка Зоа прозвали «Тридцать А»?

- Так у него же «ЗОА» написано на футболке.

- Про Василия Баранова давно слышали?

- Как сквозь землю провалился! Аленичев под Новый год проводит на даче матч ветеранов «Спартака» и «Динамо». Хотели Баранова позвать, но найти не можем. Никто о нем не знает. Вася, отзовись!

- Максим Калиниченко собирался в программу «Жди меня» писать по поводу Безродного…

- И от него сто лет никаких вестей. Но такой уж Безродный человек.

- Какой?

- Вечно с ним приключения. То в квартире пожар, то машину резиновыми пулями обстреляют. То оставит ее на стоянке у вокзала и уедет к родителям в Сумы. Через три недели возвращается - стоянку снесли. Где автомобиль - неизвестно. Как-то Артем в очередной раз пропал. Затем объявился в Тарасовке, и Романцев, шутя, начал его уговаривать при всей команде: «Ты уж, пожалуйста, и завтра приходи на тренировку. Мы тоже все соберемся…»

- Что вас поражало в комнате Романцева на базе?

- Клубы табачного дыма и горы книг. Причем таких авторов ищешь потом в магазине - и не можешь найти. Олег Иваныч на каждый сбор всегда тащил с собой коробку, набитую книжками. И когда все читать успевал?

- На свадьбу его приглашали?

- Разумеется. Из «Спартака» были все. Весело время провели - в тот вечер не помнилось, кто начальник, кто - подчиненный. Тот же Олег Иваныч и плясал, и в конкурсах участвовал, размахивая платочком.

- Жена - домохозяйка?

- Нет. У ее отца - цветочная фирма, там и работает. Хотя Наташа окончила МГИМО с красным дипломом. Знает несколько языков.

- Вот кто бы мог стать вашим агентом.

- Нет уж, спасибо.

- А что? У Филимонова и Чернышова, например, агентами были жены.

- Ну и чем это закончилось?

ВОДКА С КЛОФЕЛИНОМ

- Год назад на вашу жену напали около дома в Крылатском и вырвали сумку с приличной суммой денег. Грабителей нашли?

- Нет. Наташа поставила машину в гараж, с пакетами в руках шла домой. Перед этим заскочила в магазин - наверное, там ее и засекли. Она уже подходила к подъезду, как сзади налетел мужик. Попытался вырвать сумку, но не удалось - помешали пакеты. Тогда он ударил Наташу, забрал сумку, прыгнул за руль «девятки» и укатил.

- Ей здорово досталось?

- Получила сотрясение мозга, глаз заплыл. Счастье, что нос не сломали - сначала подозревали перелом. Наташа жутко перепугалась, потом долго на даче жила, в Крылатском не появлялась. А в милиции рассказали, что в нашем районе такие грабежи не редкость.

- В вашей жизни ведь тоже без похожих приключений не обошлось.

- Это в 1995-м, в Одессе. В два часа дня команду собирали на базе. А в двенадцать я заехал в церковь - перед каждым матчем старался там побывать. Потом вышел, сел в свой БМВ - и тут в машину влетели трое. Приставили нож к горлу: «Вперед!» Мы отъехали километров за тридцать от Одессы. Свернули в какой-то двор. Дальше они смешали клофелин с водкой - и заставили выпить.

- В тот момент, наверное, мысленно с жизнью попрощались?

- Об этом как-то не думал. Вообще все было будто в тумане. Когда к тебе один человек ставит нож к горлу, а другой в бок… Что остается? Влил в себя эту дрянь.

- Из горла?

- Дали стакан. Пол-литровую бутылку водки с клофелином осушил минуты за три. И отрубился. Очнулся уже за полночь в кустах. Темень, ничего непонятно, голова раскалывается. Ни машины, ни денег, ни документов, ни часов. Я встал и, шатаясь, пошел.

- Куда?

- Просто через поле. Надеялся кого-то встретить и добраться до телефона. Перед глазами все плыло, язык заплетался - обычное состояние после такого «коктейля». Следователь, кстати, позже обрадовал: если б доза клофелина оказалась чуть больше - я бы уже не проснулся... Наконец разглядел огни - и побрел на них. Постучался в первый же дом.

- Вас признали?

- Смеетесь? Да я еле ноги оттуда унес! Чуть не застрелили! Хозяев понять можно. Ночью к тебе ломится оборванный человек, лопочет что-то бессвязное.

- И что предприняли?

- Отправился в соседнюю деревню. Увидел дом на окраине. Там какая-то секта устроила сборище. Среди ночи толпа детей водила хороводы вокруг дома, а взрослые сидели за столом, разговаривали. Я объяснил, что произошло. Попросил отвезти в Одессу. «С собой денег нет, но потом рассчитаемся», - добавил я. В ответ раздалось: «Сейчас закончим - и решим, что с тобой делать». Сел на крыльцо и стал ждать. Закемарил.

- Отвезли?

- Да. Самое интересное, что я адрес свой забыл! Улицу еще помнил, а вот номер дома назвать не мог. Лишь когда мимо ехали, узнал знакомые очертания. О, говорю, кажется, здесь. Жил я с родителями. Захожу - в квартире народу полным-полно.

- Кто?

- Милиция во главе с начальником областного ГАИ, какие-то криминальные авторитеты. К тому времени весь город подняли на уши - искали меня. Авторитеты, чьи группировки промышляли угонами, сразу от всего открестились: «Наши сделать это не могли - мы машину Парфенова знаем». Футболистов «Черноморца» в Одессе и впрямь уважали. После того случая клуб мне охранника выделил. А восстановился я на удивление быстро. Уже через два дня во Львове играл.

- Так кто же на вас напал?

- Гастролеры из Приднестровья. Там недалеко до границы. Заезжали в Одессу, шуровали - и назад. У них много набралось таких эпизодов. Машину я больше не увидел, зато двоих из той шайки год спустя поймали.

- На суд ходили?

- Ограничился опознанием. Они отсидели, вышли. Потом один из них перебрался в Мытищи, бизнесом занялся. Но недавно его опять повязали и увезли в Одессу. Неделю назад ко мне оттуда приезжал следователь, работающий по этой банде. Хотя прошло уже 15 лет. Как я понял, точно так же они увели машину у сына крупного одесского бизнесмена. Напоили водкой с клофелином и выкинули на улице. Вряд ли рассчитывали убивать. Но если со мной дело было в сентябре, то с ним в феврале - и паренек умер от переохлаждения. Его отец пообещал рано или поздно наказать убийц сына.

- Чему вас научил тот случай?

- Блокировать двери, едва сажусь за руль. Это уже вошло в привычку. И еще - поменьше эйфории.

- Что имеете в виду?

- Понимаете, когда кажется, что все прет - теряешь бдительность. Я вот представить не мог, что в родном городе, где меня каждая собака знает, может такое произойти.

- Вячеслав Малафеев возит с собой пистолет с резиновыми пулями. А вы?

- Раньше биту возил - но однажды гаишники тормознули. Стали обыскивать, обнаружили ее в багажнике - и конфисковали. Хотя я бейсболистом представился, сказал, что это мой инвентарь. Не помогло.

СОЛДАТ НА КРЫШЕ

- Когда-то на Мемориале Гранаткина вы Янкера опекали. Помните?

- Персонально против него не играл - но несколько раз на поле пересекались. Со стороны, думаю, смотрелось забавно. Янкер уже тогда был высоченный - почти на полметра выше меня. Но вверху, как ни странно, почти ему не проигрывал.

- Разве такое возможно?

- Возможно. За счет прыгучести, выбора позиции, игры на опережение. В прошлом году я даже Коллеру практически ни в чем не уступал, а он и повыше, и здоровее Янкера. Сложнее мне пришлось с Саморано и Элбером.

- Почему?

- Грязные ребята. Особенно Саморано. Мог специально железными шипами на ногу наступить, локтем незаметно от судьи под дых двинуть. Но быстрый же, гад…

- Неужто с Роналдо сладить проще?

- Роналдо - другой. Помню, Саморано орет на него - а бразильцу хоть бы что. Отвернется и смотрит в другую сторону, словно его это вовсе не касается. Но потом пас на ход дадут - и рванет, как ракета! Роналдо - хитрый. Следил, кто из защитников чаще подключается - и смещался именно в его зону. Тот уже наелся - а он-то свеженький. Мячи не отбирал - этим партнеры, включая Саморано, занимались. Роналдо же стоял и ждал шанса.

- Вам хоть за один удар по ногам было стыдно?

- По ногам - нет. Другой был момент, за который теперь неловко. По юношам у «Черноморца» и киевского «Динамо» зарубы были еще те! За киевлян в нападении играл пацан, которого я нередко опекал. Намучился с ним. И вот ситуация - бросаю аут, а он стоит передо мной на линии, прыгает, мешает. Я не выдержал и со всей силы засветил ему мячом прямо в лоб.

- Правда, что в отборочном цикле ЧЕ-2000 Йожеф Сабо не вызывал вас в сборную Украины из опасений, что расскажете секреты Романцеву?

- К сожалению, правда. Наши сборные попали в одну группу - вот Сабо и перестал меня приглашать. Боялся, что выдам Романцеву его тайны. Сабо повсюду враги мерещились. Рейс в аэропорту задержали - он тут же в крик: «Это неспроста! Меня сплавляют!» А в минуты особенного раздражения переходил на венгерский мат. Одна установка врезалась в память. На макете он с такой яростью фишки двигал, что они на пол посыпались. Сабо и глазом не повел - начал на словах объяснять, куда кому бежать. Его любимая фраза: «Дай коротенькую - метров на пятьдесят и ворвись в ту зону». Как хочешь, так и понимай.

- Виктора Леоненко он другим соображением удивлял: «Ты хорош, когда ты хорош!»

- С Витей у них теплые отношения были. Однажды Сабо поймал его с сигаретой. А в «Динамо» за курение был солидный штраф - полторы тысячи долларов. И вот Сабо говорит: «Все, Витя, выбрасывай сигарету». А тот в ответ: «За полторашку-то - уж дайте докурить».

- В конце 90-х игрокам «Спартака» за золотые медали дарили чемпионские перстни?

- Не совсем так. Кроме медалей от РФС клуб вручал нам медали из чистого золота. Перстни же получили только в 2001 году. Кто сколько раз выигрывал со «Спартаком» чемпионство, у того на перстне и оказалась соответствующая цифра. У меня, например, четверка.

- Надевали перстень?

- Дома примерял, но на улицу с ним выходить не рискну. Я ж не цыган, чтоб с такой здоровенной «шайбой» разгуливать. По-моему, никто из футболистов его не носит. Вот у кого-то из спартаковских болельщиков видел - наверное, подарок руководства.

- Помните ночь на базе в Конча-Заспе, когда ваш сосед Ребров участвовал в соревнованиях радиолюбителей?

- Такое не забывается. Побеждал там тот, кто за сутки пошлет больше сигналов в эфир. Вот Ребров и не отходил от приемника ни на шаг. Еду из столовой я ему приносил. Отвлекался Серега разве что на время тренировок. Как закончится - бегом назад. Даже ночью не ложился. Я просыпаюсь - он сидит около своей бандуры, рассылает позывные.

- Как же тренироваться после бессонной ночи?

- В 20 лет - легко. Тем более если не пьешь.

- Как в команде относились к его увлечению?

- Напрягало одно - если Серега выходил в эфир, телевизор в Конча-Заспе нельзя было смотреть. Сплошные помехи. Это было еще на старой динамовской базе. Ребров приволок огромную антенну, в несколько метров высотой. Ее нужно было на крышу установить. В Конча-Заспе служила рота солдат, и одного из них Серега подключил к процессу - прицеплять антенну.

- Сам не полез?

- Нет, конечно. И вот сижу я в комнате, внезапно слышу вопль: «А-а-а», потом - хруст ломающихся веток около моего окна.

- Рухнул солдатик?

- Ага, прямо на дерево. Вижу - висит на ветках, рядом антенна болтается. Слава богу, живой остался. У меня истерика началась.

- Ребров за новым призывником побежал?

- Нет, со второй попытки тот все-таки прицепил антенну. Серега рассказывал, когда в Лондоне ее поставил, соседи переполошились - думали, разведчик заехал. Шифровки рассылать будет. Пришлось мощную защиту ставить - антенна фонила так, что в округе никто не мог телевизор смотреть.

- Дальнейшую жизнь с каким городом связываете?

- С Москвой. К Киеву никогда душа не лежала. Вообще этот город не понимаю. Приезжаю на пару дней к друзьям - Реброву, Ващуку - и домой. С Одессой - та же история. Друзей там практически не осталось, одни родственники. Если надолго задерживаюсь в родном городе - уже устаю.

- От былого одесского шарма ничего не осталось, как говорит Леонид Буряк?

- Осталось, но мало. Таксисты да торговцы на Привозе - вот где можно найти кусочек старой Одессы. Когда Титов приезжал туда, мы брали таксиста и кружили по городу, Егор угорал от этих разговоров. А на Привозе главное правило - не раскрывать рот. Даже если чувствуешь, что рыба несвежая. Лучше молча пройти дальше. Если же скажешь, мол, что за тухлятиной торгуете, в ответ про себя такое услышишь! Причем громко, на весь базар. «Ты на себя посмотри», - скажут, и это будет самое мягкое. По себе знаю.

- Сейчас многие футболисты пробуют себя на телевидении в роли комментаторов. Вас не приглашают?

- Как-то на «НТВ-Плюс» показывали игры «Спартака» в Лиге чемпионов из 90-х. Меня пригласили комментировать матч с «Реалом» - тот самый, в 98-м, когда в Лужниках победили 2:1. Приятно было освежить в памяти славные времена.

- Еще позовут комментировать - согласитесь?

- Почему нет? Правда, не уверен, что хотел бы постоянно работать на телевидении. Тренерская профессия интереснее. Впрочем, в ближайший год все мысли - о «Сатурне».

Sport.ua