Бобби Халл: гнувший свое!

Блогер Sport.ua вспоминает тягу к изобретательству звезды мирового хоккея Бобби Халла, который благодаря «колдовству» над клюшкой добился исключительной силы своих бросков.

Смерть выдающегося канадского хоккеиста Бобби Халла («харизматического члена Зала хоккейной славы», как подчеркивает New York Times) вызвала немало воспоминаний об этой хоккейной звезде. Многие освежали в памяти его единственный Кубок Стэнли, добытый в молодом возрасте, победы в ВХА (с ней он в свое время изменял НХЛ), бомбардирские рекорды (первым в сильнейшей хоккейной лиге мира достиг более полусотни заброшенных шайб в одном сезоне) и соответственно 3-кратное награждение «Арт Росс Трофи» - призом за лучший показатель по системе гол + пас, противостояние с советскими хоккеистами в 1970-е, этакую эталонную бесшлемность (тогда это было в моде на заокеанских хоккейных аренах), несмотря на раннюю лысину, игру с париком (иногда он спадал) и задиристость на площадке, головокружительную скорость - 45 км/ч с шайбой и 48 км/ч без шайбы) и одновременно проблемность (ссоры с женами, домашнее насилие, расистские высказывания, добрые слова в адрес Адольфа Гитлера, приписываемые хоккейной звезде, правда, московским англоязычным изданием The Moscow Times - тем еще источником незаангажированной информации, сам Халл, кстати, отрицал эти будто бы свои слова) вне хоккея.

Все это было частью его жизни, однако было и еще кое-что - амуниционное изобретательство. Кое-кто вспоминал Бобби Халла и в контексте новаторского подхода к сгибанию крюка клюшки - мол, не первым ли он сделал это. Благодаря совершенствованию орудия хоккейного труда скорость бросков «Золотой ракеты» достигала 193 км/ч. А партнер Бобби по «Чикаго Блэкхоукс» вратарь Гленн Холл отмечал: «Мысли были не о том, чтобы отразить те броски, а о том, чтобы избежать смерти!». Другой голкипер Эд Джакомен из «Нью-Йорк Рейнджерс» замечал: «Броски Халла играли в игры с вашим разумом!» А другой их коллега вздыхал: «Шайба после броска Халла обрушивается на тебя с такой силой, словно это небольшой город!»

Несмотря на распространенный миф, Халл не был пионером на этом пути, однако был, несомненно, самым резонансным «сгибателем», вошедшим в хоккейную историю в том числе и из-за этого. Он был выдающимся популяризатором «крюка» и лучшей рекламой этого подхода! А первым еще сотню лет назад, в 1920-х гг. на такой революционный шаг в усовершенствовании хоккейного орудия решился Сай Деннени - звезда клуба «Оттава Сенаторз», 5-кратный обладатель Кубка Стэнли (в 5-й раз достиг самой главной хоккейной вершины на финише карьеры уже в составе «Бостон Брюинз»).

35 лет спустя нападающий «Нью-Йорк Рейнджерс» Энди Батгейт продолжил соответствующие эксперименты. А вот в дальнейшем уже вступили в игру с крюком игроки «Чикаго Блэкхоукс» Стэн Микита и Бобби Халл.

И сам Халл отбрыкивался от первенства в использовании крюка и даже писал в своей знаменитой книге «Моя игра - хоккей», или, если хотите, гнул свое: «Многие не в меру рьяные хоккейные обозреватели договорились до того, что приписали мне изобретение клюшки с изогнутым крюком. Мне помнится, я в свое время видел такую же клюшку у Стэна Микиты, но даже он не претендует на ее авторство. Возвращаясь к тем дням, когда я начал пользоваться клюшкой, я вспоминаю, что становился на крюк и дергал за ручку, чтобы слегка изогнуть его. Уверен, что, когда Стэн Микита был мальчишкой, он делал то же самое. То же самое делали и другие хоккеисты. Дело обычно кончалось тем, что мы или ломали клюшки, или ослабляли их прочность. Теперь же мы получаем фабричные клюшки с изогнутыми крюками».

В чем же Бобби Халл видел преимущества нестандартной, как для начала 1960-х гг. клюшки?

Он подчеркивает: «Посланная изогнутым крюком, шайба подчас ведет себя очень странно. Талантливый молодой вратарь команды «Детройт Ред Уингз» Роже Крозье, который отразил немало очень опасных бросков, однажды сказал, что от изогнутой клюшки шайба может лететь по кривой, отвесно падать и даже подниматься. Я очень уважаю Крозье, но здесь он, мне кажется, несколько заблуждается, ибо никто еще мне не доказал, что можно послать шайбу по кривой.

Мое мнение таково, что хорошо выполненный изогнутой клюшкой щелчок заставляет шайбу двигаться по прямой. Когда хоккеист применяет щелчок, причем безразлично, по движущейся или неподвижной шайбе, крюк клюшки ударяет по шайбе с очень большой силой, доходящей до сотен килограммов, хотя, как мне кажется, таких измерений никто еще не делал. Прямой крюк, перенося все это давление на шайбу, обязательно прогнется по ее периметру, и шайба полетит под углом. Выполняя щелчок изогнутой клюшкой, следует следить за тем, чтобы крюк и шайба соприкасались несколько за центром крюка. Под действием силы щелчка крюк выпрямляется, и шайба летит по прямой. Ничего сверхъестественного в этом нет, и единственный секрет успеха заключается в определении точного места соприкосновения крюка и шайбы. Многие специалисты, являющиеся противниками клюшки с изогнутым крюком, утверждают, что выигрыш, который хоккеист получает при пользовании ею, перечеркивается проигрышем в том смысле, что теряется возможность четкого управления шайбой другой стороной крюка. При игре изогнутой клюшкой, заявляют они, надо поставить крест на броске с «неудобной» руки, а сама техника владения клюшкой становится слишком сложной.

В ответ я могу только сказать, что ни Стэн Микита, ни я никогда никаких трудностей с броском с «неудобной» руки не испытывали. В том, что это именно так, вряд ли кто усомнится, посмотрев, как Микита ловко обходится с шайбой, орудуя обеими сторонами крюка».

Как бы там ни было, но именно Бобби Халл и Стэн Никита определенно вернули к жизни это изобретение. Они снискали славу поклонников «бананового крюка», сгиб зачастую доходил до 3 дюймов! Первые клюшки нового образца они изготовили сами, пользуясь классическим способом, разогревая крюк и засовывая его под дверь. После того, как их примеру последовали другие хоккеисты, североамериканские фирмы наладили промышленный выпуск модной новинки. Поначалу крюк можно было гнуть сколь угодно круто. Но в 1967 г. НХЛ ввела ограничение. В дальнейшем прогиб ограничили 1,9 см.

Эпидемия клюшкокрючкотворения перекинулась из-за океана и на советские площадки уже во второй половине 1960-х гг. Первым на одной шестой части суши стал загибать клюшку Анатолий Фирсов, за что сначала был жестко критикован тренером Анатолием Тарасовым (а вот бывший партнер Тарасова по тройке нападения, а в дальнейшем коллега по тренерскому цеху Владимир Елизаров изобрел и клюшку с двумя крюками, но она как-то не прижилась). Однако бросок Фирсова с помощью такой клюшки был поистине убийственным! И впоследствии Тарасов, с презрением относившийся ко всему капиталистическому и искренне веривший, что советских сборников можно настроить на борьбу пением «Интернационала» (любого из выдающихся украинских тренеров по разным видам спорта мне сложно представить за подобным занятием), дал добро, признав правильность умелого изгиба. А пионерство Фирсова (и не только оно, конечно) позволило тому снискать славу первого советского игрока, который согласился играть за клуб НХЛ (предложений было несколько, в частности звал «Монреаль Канадиенс») в случае разрешения советских руководителей. Естественно, советскую звезду из страны не выпустили, более того: на несколько лет вообще сделали невыездным за невиданную дерзость. Отмечу, что по окончании игровой карьеры Фирсов ушел в политику, был депутатом советского парламента, баллотировался и в российский, но, как с обидой отмечал в одном из интервью, не победил из-за того, что его буквально «задавила партия «Отечество - вся россия» - предшественница печально известной «Единой россии».

А уже в 1980-е гг. профессиональные хоккеисты и у нас играли преимущественно с загнутыми крюками. А вот достать такую ​​клюшку в советских спортивных магазинах в начале 1980-х гг. было крайне нелегко. Помню, для меня, в то время юного парня, передали такую ​​клюшку, приобретенную в Риге при содействии администратора тамошней команды «Латвияс Берзс» (балансировала в то время между 1-й и 2-й лигами советского хоккея). Козырял ею во дворе, что уж там! А ворота, сделанные из ящиков из-под молочной тары, гремели после бросков той драгоценной клюшкой! Бережно храню ее до сих пор. Как, кстати, и уже упомянутую книгу Бобби Халла «Моя игра - хоккей», которая стала настоящей хоккейной Библией для мальчишек 1970-х. Эта работа просто кладезь профессиональных хоккейных премудростей. Как сам Бобби с юмором отмечал, что это книга, мол, не о том, как бедняк добился богатства, ведь он не был бедным и не является богачом на время написания книги. В то, что Халлы не жили поданным хлебом, поверю (хотя в семье было 11 детей, фермерский труд и умение заработать копеечку-другую там уважали), а вот что суперзвезда НХЛ не сколотила состояние… Скорее, поверю в веселый нрав Бобби. Искренняя благодарность Халлу за прекрасную игру! Покойся с миром, хоккейная легенда ХХ века!

Алексей РЫЖКОВ