Алина МАКСИМЕНКО: «Пока еще есть ощущение, что я гимнастка»

2013-й стал ключевым в карьере украинской гимнастки Алины Максименко. Она стала бронзовым призером домашнего чемпионата мира и объявила о завершении своей спортивной карьеры. «Просто мое время в спорте вышло», - заявила Максименко. Но долго от гимнастики одной из лучших украинских граций отдыхать не пришлось. Вернее, отдохнуть и вовсе не получилось. Алина перешла на тренерскую работу и продолжает трудиться в школе Дерюгиных.

А в конце года читатели Sport.ua признали Максименко лучшей гимнасткой 2013-го года. Сама Алина призналась, что любовь болельщиков действительно ощущает.

- После чемпионата мира в Киеве это особо ощущается. Многие в соцсетях стали меня поздравлять, и с каждым днем было все больше и больше добавлений. Даже в то время, когда я активно тренировалась, за мной не следило столько человек. Конечно, это не показатель. Но все равно приятно, что особенно детки меня помнят, интересуются, чем я дальше занимаюсь, возможно ли у меня тренироваться, буду ли я еще выступать.

- Если бы вы выбирали лучшую гимнастку 2013-го, кого бы назвали?

- Мне тяжело ответить. Мне нравятся некоторые упражнения у разных гимнасток, у испанских гимнасток, российских. Сложно выделить одну гимнастку, у каждой есть своя изюминка, то, чем она выделяется, чем интересна.

- Были упражнения, элементы, которые бы вам хотелось повторить?

- Я бы вот точно еще раз посмотрела упражнения азербайджанки Лалы. Она еще молодая гимнастка, это только ее первые шаги, но мне кажется, у нее большое будущее. Она очень трудолюбива, и на нее интересно смотреть. Это меня всегда привлекало.

- Ваше последнее выступление было очень эмоциональным, со слезами. Что чувствовали, когда в последний раз выходили на ковер в качестве спортсменки?

- Это был очень тяжелый день. Каждое движение, которое я выполняла на разминке, потом на соревнованиях я делала с мыслями, что вот это - в последний раз. Морально это было для меня сложно. Я до сих пор пытаюсь с этим бороться, с пониманием, что я больше не выйду на ковер, что меня больше не будут оценивать. Еще есть ощущение, что я гимнастка. Но этот последний выход мне удался. Тем более, что последний вид были булавы. После чемпионата мира я впервые с ними выходила на ковер… Морально это было тяжело, но очень интересно. Были абсолютно новые эмоции, которые за 9 лет я еще не испытывала, поэтому все было запоминающимся.

- Почему так получилось, что вы поставили точку выступлением в Италии, а не на родине?

- Возможно, мне бы хотелось выступить в последний раз дома, но так повелось, что последние соревнования года всегда проходят в Италии, это клубный чемпионат. Я на протяжении 5 лет выступала за один и тот же клуб, это еще одна моя итальянская семья. И в тех стенах тоже было очень приятно в последний раз выступить. И для них это было почетно, как мне сказали судьи и организаторы. Они сделали очень хорошее шоу в честь окончания моей карьеры. Мне было очень приятно. Это был сюрприз для меня. Я узнала об этом только, когда увидела афишу, когда уже приглашали людей и продавали билеты. Это было неожиданно и приятно.

- А может, вы еще на Кубке Дерюгиных, к примеру, выступите?

- Я еще буду ездить с показательными выступлениями, я на это настроена и очень этого хочу. Если соревнования будут проходить в Украине, я буду участвовать в показательных номерах.

- Какое теперь расписание у Алины Максименко, когда уже не нужно бежать на тренировку?

- Вот если честно, то теперь мой день практически ничем не отличается от того, когда я выступала. Я так же целый день нахожусь в зале, только не на ковре, а рядом, в кресле тренера, и пытаюсь помогать, передавать свой опыт молодому поколению. Очень приятно, что сейчас девочки прислушиваются ко мне. Я очень боялась, что девочки, с которыми я тренировалась, не будут воспринимать меня как тренера. Это такой тяжелый этап, я думала, что у меня это не получится. Сложно руководить гимнастками, которые являются моими друзьями. Но пока все хорошо, надеюсь, в дальнейшем тоже так же будет. Пока не было никаких конфликтов, которые могли бы привести к отрицательным эмоциям.

- Какие группы вы тренируете, сколько у вас гимнасток, с которыми работаете постоянно?

- Я работаю со всеми по чуть-чуть. И с групповыми упражнениями, с основным составом помогаю работать, когда Ирина Ивановна с личницами работает. Когда Ирина Ивановна работает с групповичками, я помогаю нашему третьему и четвертому номерам, это сегодня Анастасия Мульмина и Элеонора Романова. Помогаю также в постановках. Когда старшие девочки уходят отдыхать, то я с юниорами начинаю работать. Потому что у нас сейчас будет очень ответственный год, приближаются Юниорские олимпийские игры, и нужно достойно пройти отбор, достойно выступить на чемпионате Европы.

- В чем конкретно заключается ваша работа? Вы хореограф или вы отрабатываете с девочками технические моменты?

- Мне кажется, что в нашем виде спорта не может быть каких-то конкретных заданий. Человек, который находится в зале с гимнастками, должен выполнять все функции одновременно. Это и разминочный процесс, и постановки, и отработка, и эмоциональный настрой, и техника. Это очень тяжело разделить. И если девочки начинают отрабатывать программу, то я начинаю делать замечания и по поводу выразительности, по технике предмета, технике тела, исполнению элементов. Все это взаимосвязано.

- Где легче: на ковре, как гимнастке, или в тренерском кресле?

- Это абсолютно два разных занятия. Когда я была гимнасткой, я совершенно по-другому относилась к этой профессии. Я понимала, что это тяжело, что придется заставлять гимнасток работать. Но я никогда не думала, что некоторые моменты тренер совсем по-другому на себе ощущает. Гимнастка просто тренируется и в основном переживает свои эмоции, свои неудачи. Ты понимаешь, что тренер рядом, и он все это вместе с тобой проходит, но все равно этого полностью не осознаешь. А когда сам сидишь в этом кресле и сам переживаешь, понимаешь, что гимнастка выходит выступать, и ты ей помочь не можешь. Наблюдать со стороны тяжелее, потому что даже если ты очень хочешь, ты все равно ничем не можешь помочь. И это мне дается тяжело. Я постоянно начинаю сама с предметом что-то показывать. Поэтому сложно сказать, что тяжелее. Тяжело быть гимнасткой и тяжело быть тренером.

- «Тренер должен быть жестким» - кажется, что это не о вас…

- Сказать, что я жесткая, я не смогу. Требовательная - да. Я еще с детства не любила, когда девочки, имея данные, талант, упускали этот шанс. Трудолюбие - это самый основной критерий для спортсмена. Иначе результата не будет. Меня это всегда цепляло. И когда я вижу девчонок и понимаю, что кто-то упускает свой шанс, который дается им в жизни, к такому я отношусь очень отрицательно. И тогда я могу повысить голос, хотя в принципе я так не делаю. Я могу наказать работой. Дать больше нагрузку, увеличить количество исполнений или работу над качеством. А вот повышение голоса я пока не практиковала.

- Я думаю, ее главная черта - она умеет объяснять, - рассказывает об Алине ее подруга, тоже тренер в школе Дерюгиных, Ольга. - Она умеет найти подход практически к каждому человеку. Тренер может дать задание, но часто сложно объяснить это человеку. А вот у Алины есть какой-то ключик к каждому. Она находит разные образы, дает примеры из жизненных ситуаций. Я помню, когда мы еще тренировались вместе и друг другу составляли упражнения, а Алина всегда была творческой девочкой, и она находила такие образы, сравнения, что все понимаешь совсем по-другому, включаешь образное мышление - и все получается. Так что ее главная черта - то, что она умеет объяснить.

- Штрафовать или наказывать гимнасток нужно?

- Это индивидуально. К каждой гимнастке нужен подход. К одной можно подойти более мягко, нежно, объяснить более подробно, что как сделать. Некоторых нужно просто направить - и гимнастки сами начнут реализовывать свой потенциал. Некоторых нужно прижать, быть построже. А некоторых нужно наказать, чтобы гимнастки начали работать. Это индивидуальный момент. Во время тренировок тяжело, так как детей много. Хочется уделить внимание всем. У нас в юниорках сейчас есть человек 10, которые начинают борьбу между собой за право выступать на соревнованиях. И хочется поработать с каждой. И, несмотря на то, что мы весь день в зале, времени не хватает.

И я думаю, что штрафные санкции можно практиковать с некоторыми, тяжело воспитуемыми гимнастками, но это не приоритет.

- Вас когда-то штрафовали?

- Да, и не раз. И за дневники нас штрафовали, и за форму, и за разговоры, и за невыполнения элементов, за ошибки. Часто такое было. Потому что у Альбины Николаевны дисциплина всегда на первом месте. Это воспитывалось железно. Когда мы были юниорками, мы этого боялись, переживали. Если нас выгоняли с тренировки, для нас это было испытанием. Мы могли подходить по 4 раза извиняться, и больше. Сейчас поколение к этому относится совсем по-другому, но так сейчас везде. Поэтому нужно искать подход и к этому поколению.

- Какие у вас условия контракта в школе Дерюгиных?

- Сейчас только начало года, и все в процессе оформления. Ничего конкретного пока нет. Никаких определенных результатов по работе и по тому, как будет дальше, нет.

- Кто вас курирует, как тренера?

- Альбина Николаевна, Ирина Ивановна. Они дают задание, что и как нужно выполнить. А я исполняю поручения.

- Вы изначально планировали остаться в школе Дерюгиных, или было желание вернуться домой, возможно, подумывали о собственной школе?

- Вернуться в Запорожье у меня особого желания не было. Да, семья. Я очень скучаю по родителям, по сестре, которых практически не вижу. Но возвращаться я не вижу смысла. Там прогрессировать не получится. Мне Киев уже как родной. В будущем у меня, конечно, есть мечта иметь свою школу. Так что посмотрим. Каждая спортсменка, которой нравится профессия тренера, хотела бы иметь свою школу. Но сейчас в Украине школа Дерюгиных - самая сильная школа. И все гимнастки, которые выходят на мировой уровень, выходят именно из нее. А как будет дальше, жизнь покажет.

- Над судейской карьерой не задумывались?

- Категорически нет. Для меня это запретная профессия. Я никогда в жизни даже не хочу притрагиваться к правилам, судейским документам, печатям, карточкам. Это для меня запрет.

- Кто в сборной Украины теперь будет вторым номером после Анны Ризатдиновой?

- Это Виктория Мазур. По окончании последнего чемпионата Украины появилась эта таблица, но, тем не менее, девочки трудятся все. Понятно, что у Эли и у Насти опыта пока меньше. Они делают первые шаги. Это им трудно дается, особенно Эле. Она только переходит из юниорок в мастера. Это и упражнения с другим количеством элементов. И после отдыха все дается тяжеловато. Но они стараются. А Ане с Викой начинают уже менять программу. Я еще этого не видела. Но, думаю, мы сможем за этим наблюдать уже с первых соревнований. Какие соревнования будут первыми, я тоже пока не знаю. Это все тяжело, особенно с такой ситуацией в стране. Денег у нас нет, и на какие соревнования появятся финансы, пока не ясно. Но я надеюсь, что наши девушки смогут представлять страну на мировом уровне.

- После чемпионата мира спортивные чиновники говорили о выделении зала для сборной Украины, как с этим обстоят дела?

- Нам после чемпионата мира действительно выделили еще один зал. Там есть две площадки. Хорошо, что там лежат ковры, там есть помост, но высота потолка там даже ниже, чем в Октябрьском дворце. А когда делаешь новую программу, это всегда тяжело. Поэтому девчонки и ездят в «Октябрьский», там составлять программу, выполнять некоторые элементы. Хотя зал светлый, мне нравится здесь работать. Мы радуемся и этому. Потому что всю сборную держать в одном зале сложно. Когда только одна площадка, а все должны пройти программу, то это сложно. А сейчас юниорки у нас в одном зале, а личницы и групповички в «Октябрьском».

- Правда, что Виктория Шинкаренко тоже завершает карьеру?..

- Это 100%. Это случилось сразу после чемпионата мира. Это ее решение. Я в это сильно не вникала. У меня тогда были свои вопросы. Но сейчас она уже не тренируется.

- Если говорить о вашем личном времени, что вы себе теперь можете позволить после того, как завершили карьеру гимнастки?

- Если быть честной, то если мы не говорим о времени, когда я нахожусь в зале, где я должна быть примером, то вне зала я не отказываю себе практически не в чем. Что я хочу, то и делаю. Я 9 лет себе в чем-то отказывала, все время должна была себя ограничивать. И сейчас я дала себе слово, что по крайней мере в ближайший год я не буду себе отказывать абсолютно ни в чем и делать, что хочу.

- А что было первым, что вы себе позволили, что раньше было запрещено?

- Если честно говорить, когда тренируешься и тебе говорят «нельзя», то намного больше этого хочется. И когда на следующий день после чемпионата мира я поняла, что могу себе позволить все, что было запрещено, то это желание запретного снизилось. Но, тем не менее, сейчас я намного больше времени провожу со своими друзьями, я не слежу за режимом сна, за рационом питания. И в ближайший год точно следить не буду. Дальше, конечно, все это нужно будет привести в форму, но пока я хочу насладиться тем, чего не могла позволить раньше.

- Ваша подруга подсказывает, что вы, наконец, позволили себе платья и туфли на каблуках. На самом деле накупили себе одежды?

- Дело в том, что все это у меня было. Просто не носилось, не одевалось, потому что все время ноги устают, боишься что-то подвернуть, потому что соревнования все время и выходить из строя было невозможно, особенно в последний год. А после чемпионата мира, даже в день многоборья групповичек, я у же пришла в зал в платье, на высоких каблуках, что для меня было нехарактерно. Люди удивились. Но последующие три недели я даже не снимала каблуки. У меня огромный гардероб. Я люблю это все. Это единственное, чем мы могли загладить отрицательные моменты. И после тренировок уже ничего не хотелось, а единственное, чем я могла поднять себе настроение - это пойти и что-то себе купить. Такая радость в жизни. Тем не менее, я это никогда не одевала. Времени наряжаться не было. Была другая цель, и я об этом не задумывалась.

- Почему-то вы мне сейчас вспомнились на спортивной выставке: высокая такая, в платье, на каблуках, а рядом Денис Беринчик…

- Такая итальянская пара (смеется). У меня, если честно, даже был такой комплекс, я стеснялась своего роста. Хотя в гимнастике это считается красиво, когда гимнастка высокая, худенькая. Но в жизни я этого стеснялась, потому что даже в метро стоишь и видишь всех (смеется). А сейчас я к этому отношусь абсолютно нормально.

- Говорят, вы стихи пишите…

- Это действительно так. Я хочу в будущем выпустить книгу своих произведений. Я очень надеюсь, что некоторым людям это будет приятно почитать. По крайней мере, это определенные эмоции и чувства, которые я переживала на протяжении последних трех-четырех лет. Только, к сожалению, все мои стихи грустные, потому что я писала стихи только в тяжелые моменты, когда мне хотелось поплакать, побыть наедине с собой. Тогда я брала ручку, лист бумаги и все свои негативные эмоции выливала. Мне становилось легче.

- Что еще помогает вам расслабиться, дает отдушину?

- После того, как я перестала тренироваться, мне расслабляться вообще не хочется. Мне постоянно нужно что-то делать, потому что организм не привык, что у него столько свободного от физической нагрузки времени, поэтому я в зале часто показываю сама детям что-то. Я даже пытаюсь в перерывах, пока дети отдыхают, что-то сделать. Во мне много сил и энергии.

- Физическую форму так и поддерживаете, показывая деткам элементы?

- Иногда по вечерам я стараюсь подкачиваться, чтобы держать мышцы в тонусе, но таких нагрузок, как были ранее, у меня нет. Недавно у меня была нагрузка с переездом обратно в общежитие, когда мы носили сами все чемоданы.

- После чемпионата мира говорили, мол, и вам, и Ане Ризатдиновой выделят квартиры, разговорами все так и закончилось?

- Как бы да. Мы, конечно, продолжаем на это надеяться, может, сейчас, после Нового года, что-то изменится. Но ничего не слышно. Надежда умирает последней. А в общежитии я жила все это время до последнего года. Последний год я жила на съёмной квартире, мне Ирина Ивановна помогала, выделяли мне квартиру, чтобы меня ничего не отвлекало от подготовки к чемпионату мира. Поэтому я жила отдельно. Я сейчас я обратно вернулась в общежитие Института физкультуры.

- Сейчас для вас карьера на первом месте или уже думаете о создании собственной семьи?

- После моего возвращения из Италии ходили слухи, что я вообще собираюсь замуж - это неправда. У меня даже в планах такого нет, хотя мои родители очень этим огорчены. Тем не менее, я не могу сказать, что для меня карьера сейчас на первом месте. Потому что хочется немножко отвлечься. У меня не было промежутка после завершения карьеры гимнастки, я сразу внедрилась в тренерскую практику. Мне это нравится, я это люблю. Но я не могу сказать, что именно на первом месте - спорт или личная жизнь. Я стараюсь это совмещать, пока удается. У меня в тренерской практике пока непрофессиональный уровень, я просто помогаю девчонкам. А в личной жизни я делаю первые шаги, потому что не было времени ею заниматься. Но, конечно, я очень хочу семью. Для меня семья будет на первом месте. Даже если у меня будет успешная карьера, я хочу, чтобы у меня была такая семья, в какой и я росла. Я очень хочу детей, и хочу, чтобы все сложилось.

- Вы бы дочку в гимнастику отдали?

- Если у меня будет дочь, то в профессиональную гимнастику я ее не отдам. Можно заниматься гимнастикой, чтобы у нее была фигурка, чтобы она была здоровой. Но воплощать свои мечты, чтобы моя дочь завоевала медали, которые не смогла я, я не буду.

Татьяна ЯЩУК, Sport.ua