Крутые виражи: фильм о ямайских бобслеистах

К шестой серии нашего сериала пора обратить внимание, что среди фильмов о спорте на редкость много провалов. «Гол!» с замахом даже не на рубль, а на золотую монету провалился в прокате, «Игра их жизней», несмотря на идеально голливудский сюжет, не заинтересовал в США почти никого. Сериалы Netflix о «Сандерленде» и футболе XIX века изначально даже не претендовали на сверхпопулярность и вообще увидели свет только потому, что стриминговый гигант сейчас пытается объять необъятное, заинтересовать в том числе и очень нишевыми продуктами.

Конечно, жанр «спорт» – далеко не приговор в контексте бизнеса. Та же «Тоня против всех» имела оглушительный успех, о легендах уровня «Рокки» или «Бешеного быка» я даже не говорю. Но собрать кассу на спортивном фильме действительно тяжело, а когда сюжет имеет какую-либо связь с реальностью, задача дополнительно усложняется.

Значительная часть любителей кино на само слово «спорт» реагирует примерно как вампиры на запах чеснока – на их интерес невозможно даже рассчитывать. Да, у спорта есть и своя, очень большая аудитория, но она очень специфична. С ней надо работать, ей трудно угодить, она агрессивно реагирует на определенные изменения сюжета… В общем, есть множество причин, по которым фильмы о спорте намного менее успешны условных новогодних комедий.

Но больше четверти века назад появился фильм, который на тысячу процентов превзошел потраченные на себя деньги, вошел в условный список «Можно пересмотреть» для целых поколений и вообще не вошел в первую десятку года по сборам только из-за невероятной урожайности тех лет на киношедевры. Какой же персонаж помог собрать кассу? Пеле? Майкл Джордан? Уэйн Гретцки? Ямайские бобслеисты затмили все байопики и панегирики.

Прототип

Такого со временем все меньше и меньше, но представители тропических стран всегда были изюминкой зимних Олимпиад. Например, на Олимпиаде-1998 легендарный лыжник Бьорн Дэли потребовал перенести церемонию награждения, чтобы поприветствовать кенийского лыжника, который только-только добирался до финиша. Кениец Филип Бойт занимался бегом, показывал результаты лучше, чем украинские чемпионы, но не мог отобраться в национальную команды – и в итоге отобрался уже на Белую Олимпиаду как лыжник… Но даже эта история меркнет на фоне приключений ямайцев в Калгари больше тридцати лет назад.

К 1988-му году ямайцы выиграли на Олимпийских играх 18 медалей, из которых 17 – в беге. Бегуны и бегуньи понемногу становились визитной карточкой острова, «бронза» Дэвида Уэллера в велоспорте осталась в памяти знатоков спорта, но сложно было придумать менее подходящую для участия в бобслейных соревнованиях страну, чем Ямайка. Мало того, что тропическая, так еще и очень бедная страна, которая не могла себе позволить подготовку спортсменов в очень дорогостоящем виде на другом конце света.

Человеком, который изменил все, стал Кен Барнс – большой спортивный функционер Ямайки, по совместительству отец легендарного игрока восьмидесятых и девяностых Джона Барнса. Спортсмен до мозга костей, Барнс хотел, чтобы его страна участвовала не только в летних Олимпиадах, и сделал выбор в пользу бобслея из-за распространенного на острове «пушкартинга» – гонок на картах по асфальту. Если ямайцы любят скатываться по асфальту, они смогут это делать и по льду – таким был расчет Барнса.

Конечно, для такого начинания можно было собрать только авантюристов. У каждого свои ассоциации, но лично мне четверка бобслеистов напоминает мушкетеров Дюма: настолько они были разными и при этом одинаково обаятельными. Девон Харрис гонял на острове мяч и обзавелся прозвищем «Пеле», так как команды, за которые он выходил, всегда побеждали. Дадли Стоукс посвятил свою жизнь армии и был вертолетчиком, Майк Уайт до Калгари совмещал бег и инженерное дело… Вообще, при таких вводных Барнс и его помощники сделали ставку на армейцев: вероятно, это были самые дисциплинированные люди на Ямайке.

За большую часть своего успеха ямайские бобслеисты должны быть благодарны… американским хоккеистам. Из-за того, что янки на Олимпиаде-1988 не вышли даже в финальную группу, американское ТВ было вынуждено искать, чем заполнить появившуюся нишу, и сделало ставку на забавных островитян в санях. Надо признать, что ямайцы не подкачали, показав вовсе не дворовой (если можно употребить такой эпитет для бобслея) уровень. В заезде двоек Дадли Стоукс и Майк Уайт заняли тридцатое место из 41 пары участников, а в четверках команда шла не последней до ужасного падения в третьем заезде, из-за которого она была вынуждена сняться. Кадры ямайцев, несущих боб под овации зрителей, навсегда вошли в классику Олимпиады.

Результатом стало возникновение бобслея как настоящего ямайского вида спорта. Из восьми Белых Олимпиад, состоявшихся после Калгари, ямайцы пропустили только Турин и Ванкувер; до 2010-го года ямайцы на зимних ОИ были представлены исключительно в этом экзотическом и дорогом виде. Им приходилось и обходить американцев с россиянами, и финишировать в верхней части протокола – в общем, сказка не закончилась, как сон в летнюю ночь, а нашла продолжение.

Реализация

История с ямайскими бобслеистами интересна «многослойностью» чуда: когда кажется, что ничем больше эта история удивить не может, она преподносит новый потрясающий факт. На турнире, который прошел мимо множества даже великих спортсменов, принял участие в том числе и человек, который ехал в Калгари исключительно как болельщик. Крис Стоукс планировал поддержать на Олимпиаде своего брата Дадли, выступавшего в четверке, но из-за травмы одного из спортсменов стал бобслеистом.

Всего его карьера включила четыре Олимпиады, а после Калгари он написал книгу «Крутые виражи и что было за ними – история сборной Ямайки по бобслею». Ее и взялся реализовывать Голливуд – и, прямо скажем, с самого начала за реализацию взялись фигуры не чета тем, что брались за «Игру их жизней».

Джон Тертелтауб не входит в пантеон совсем уж величайших из великих, но к нашим дням состоялся как большой, успешный режиссер. В нулевые он сверкнул «Сокровищем нации» с Николасом Кейджем, в десятые – «Starперцами» с Морганом Фирменом, Майклом Дугласом и Робертом де Ниро, а состоянием на 1993-й год он был просто начинающим мастером. В принципе, можно сказать, что благодаря «Крутым виражам» он сделал себе имя, и что фильму повезло с режиссером.

Из других звезд фильма можно назвать популярного американского актера девяностых Джона Кэнди, сыгравшего тренера ямайцев, и автора музыки Ханса Циммера. Но, конечно, главными персонажами фильма стали сами бобслеисты. Очень распространенная проблема фильмов о командном спорте: одинаковые персонажи, отсутствие видимых отличий между условными вторым и третьим номером. «Крутые виражи» подобным и близко не страдают: там налицо конфликт и между весельчаком и угрюмым бобслеистами, и разный контакт с наставником, и многое, многое другое.

С оригиналом сценаристы и продюсеры поступили, конечно, немилосердно. По большому счету, кроме канвы «ямайцы приехали соревноваться в бобслее и стали всеобщими любимцами» от реальности не осталось ничего: вместо реальных их приключений в сценарий поставлены несколько типичных для спорта проблем. Контакт с пойманным на читерстве жуликом, конфликт спортсменов перед соревнованием, конфликт игроков внутри команд – все это стандартные сюжеты, которые в «Виражах» показаны на редкость правдоподобно – а уж сцену с выполнением олимпийского норматива не помню, чтобы кто-либо показывал так качественно.

По сюжету, приключение ямайцев сформировалось, когда несколько разных людей независимо друг от друга захотели принять участие на Олимпиаде. К примеру, один из героев проваливает отбор на соревнования по бегу и в отчаянии говорит спортивному чиновнику: «Я рожден олимпийцем». «Тогда попробуйте себя в боксе или на велосипеде» – слышит он в ответ, с чего все и начинается.

Фильм снят как красивая сказка: даже предельно отталкивающая по ходу сюжета команда швейцарцев в самой концовке высказывает ямайцам почтение, и все участники приходят ко взаимному примирению. Конечно же, ямайцы проходят путь через тернии к звездам, от падения с саней доходя до очень достойных результатов. И очень-очень классного тренера, ввязавшегося в авантюру, сыграл Кэнди. Безумно жаль, что для этого актера роль в «Крутых виражах» стала одной из последних: через год он умрет от инфаркта…

Кое-где Тертелтауб на пути к созданию сказки переходит черту. Какая «Победа была у вас в руках» из уст тренера? Ямайцы, конечно же, не претендовали на высокие места ни одного мгновения. С чего бы ямайцам столкнуться с ненавистью других спортсменов? Ничье место они не занимали, никого из топов подвинуть не могли… Но, в любом случае, это не тот фильм, который хочется критиковать. «Крутые виражи» не только стали успешны в 1993-м – они, на мой взгляд, входят в ту достойную когорту фильмов, которые приятно пересматривать помногу раз.

В чем секрет «Крутых виражей»? Почему они запали в душу зрителям? Конечно, самый простой и понятный ответ – фильм хорошо снят. В нем не провисает сюжет (98 минут – смешная продолжительность по нынешним меркам, но более чем достаточно, чтобы раскрыть тему), он ни в коем случае не скучен, хотя о развитии сюжета догадываются примерно все, кто его включает, в нем хорошие актерские работы…

Но есть и менее тривиальная причина, из-за которой фильм про ямайских бобслеистов стал несопоставимо популярнее всех фильмов про ямайских бегунов, английских футболистов или канадских хоккеистов. Героев этого кино простой зритель может ассоциировать с собой – что, согласитесь, невозможно в случае с фильмом о спортсмене-небожителе. Простые ямайские ребята были ничем не лучше нас с вами – и тем не менее смогли принять участие в Олимпиаде. Любая мечта может исполниться, просто нужно не бояться мечтать.

Фильм: «Крутые виражи»
Жанр: комедия
Год: 1993
Спорт: бобслей
Оценка «Киноспорта»: 9/10

Читайте также: Игра их жизней: как в Голливуде сняли, возможно, лучшее кино о соккере

Тоня против всех – жаркий лед вокруг Оксаны Баюл

Sunderland 'Til I Die – сериал-катастрофа про Черных Котов

Гол! – как о футболе попробовали снять блокбастер

Английская игра – новинка Netflix о начале футбола